Анна Невская - Моя Ева

Пожалейте мою тахикардию!

В черной майке поло и черных джинсах он выглядел намного моложе своих лет. Я глаз не могла от него оторвать и, словно в замедленной съемке, следила за невероятным: как теплая и нежная улыбка, обращённая к Маше, рождается на его суровом и красивом лице. Подруга что-то щебетала рядом с ним, а я ничего из ее поздравления не могла разобрать, потому что выпала на неопределенное время из реальности.

– Задуй свечу и загадай желание, папа. Только не торопись, пожалуйста, подумай хорошенько. Я знаю, у тебя почти все уже есть, но, может, ты все-таки чего-то лишен? Может, тебе чего-то не хватает?

Добровольский перевел на меня свой взгляд и, не прерывая зрительного контакта, задул свечу.

– Желаю вам счастья, здоровья, любви, процветания…

Господи, что за бред я несу?

Готова уйти домой и оставить отца с дочерью наедине, чтобы они смогли отпраздновать в тихой обстановке его день рождения. Но разумным было сначала хотя бы сказать несколько слов в связи с этим событием.

И я их произнесла. Но лучше бы промолчала, ей богу.

Необходимо собраться с мыслями и произнести нормальное поздравление, а не банальный перечень слов по этому поводу. Только вот в голове по-прежнему вместо мозгов желейная масса. А нет, теперь уже тягучий кисель – результат взгляда а-ля Добровольский в момент, когда тот свечку задувал.

Та-ак. Попытка номер два.

– Игорь Андреевич, искренне желаю процветания вашему бизнесу и достойных успехов, чтобы вера в собственные силы никогда не покидала вас. С днем рождения.

– Спасибо, Ева.

Его голос звучит мягко, легкая улыбка касается губ, а во взгляде, обращенном на меня, мелькает еле уловимая нежность.

Показалось?

– Я пойду. Проведи меня, пожалуйста, – обратилась уже к Маше.

– А ты разве уходишь?

– Мне пора домой, Маш.

Я выразительно посмотрела на нее.

Вообще у нас были другие планы на этот вечер. Мы должны были закончить подготовку ко дню рождения, после чего Маша предложила остаться в доме отца, чтобы посмотреть фильм и искупаться в бассейне. Но, поскольку планы изменились из-за возвращения Добровольского, естественно, ни о каких развлечениях уже не могло быть и речи.

– Хорошо, я вызову тебе такси.

– Вижу, вы уже сервировали стол, – в наш разговор ввязался Игорь Андреевич. – Все выглядит очень аппетитно, и если у тебя нет никаких других планов на этот вечер, Ева, то я приглашаю тебя разделить с нами ужин.

Неожиданно очень.

– Оставайся, Ева. Тебе все равно дома нечем заняться.

Потопталась на месте, не зная, как правильно поступить. Не могла же показаться невежливой, отказываясь от предложения. Но и мешать своим присутствием тоже не хотела, прекрасно понимая, что подобные ужины отца и дочери наверняка редкость.

– Ну, пожалуйста.

Я кивнула.

– Спасибо за приглашение. Я останусь ненадолго.

– Вот и отлично. Тогда прошу к столу, леди.

Ужин проходил в ненавязчивой обстановке. После двух бокалов сладкого мускатного вина, которое Игорь принес из винного погреба, почувствовала легкое головокружение. Ну в общем, опьянела я немного, но непринуждённую беседу все равно могла вести, хотя порой мне казалось, что чересчур много хихикаю на пару с Машей.

У Добровольского часто звонил телефон, на одни звонки, связанные с работой, он отвечал, другие игнорировал, думаю, в большинстве своем это были поздравления.

В какой-то момент, наверняка под действием выпитого алкоголя, Маша выхватила из его рук телефон и сказала, что не потерпит больше разговоров о работе в этот вечер.

Я немного опешила от ее дерзости. Просто Добровольский никогда не производил впечатление человека, по отношению к которому можно было бы совершать подобные вольности, но дочери, наверное, позволял многое.

За столом в основном разговаривали мы с Машей. Грубо говоря, алкоголь развязал нам языки, мы немного дурачились, но наши разговоры и поведение все равно не выходили за рамки приличия.

Иногда ловила на себе взгляд Игоря. Он с легкой улыбкой смотрел на меня поверх бокала, отчего я ненадолго притихала, чувствуя себя не в своей тарелке.

Когда вечерняя трапеза подходила к концу, Добровольский поблагодарил нас за сюрприз и попросил Машу вернуть ему телефон. Он удалился, ссылаясь на важные звонки по работе, и пожелал приятно провести оставшийся вечер. Мы с подругой убрали посуду со стола и загрузили в посудомоечную машину. После этого Маша все-таки уговорила остаться еще на пару часиков и посмотреть фильм. Мы, не сговариваясь, выбрали для просмотра новый триллер, благо у нас с ней были схожие вкусы. Нас всегда привлекали фильмы, в которых присутствовали загадки, интриги и расследования. Мы даже поспорили с ней, кто же на самом деле был убийцей, но, как оказалось, следователи из нас никудышные, потому что спор мы проиграли обе – виновником всех убийств оказался непримечательный персонаж, о котором ничего плохого мы вообще не могли подумать.

Было довольно поздно, когда закончился фильм. Я взяла телефон, чтобы вызвать такси, но Маша выхватила его из моих рук. Видимо, у нее это вошло уже в привычку.

– Ев, может, ты останешься здесь ночевать? Завтра выходной, и мы бы смогли с пользой провести его.

– Маш, телефон отдай, пожалуйста.

Ночевать в этом доме не буду, это уж точно.

– Ты только представь себе, мы воспользуемся сауной и бассейном… А еще я попрошу папу, чтобы он вызвал своего массажиста.

Предложение заманчивое, не поспоришь. Я люблю расслабляющий массаж, да и в сауне не прочь попариться, но остаться не могу себе позволить. Это было бы уже сверх наглости.

– Спасибо за предложение, Маша. Но я действительно должна ехать домой. Мы как-нибудь сами устроим себе поход в спа. Будет нам и сауна, и массаж и стриптиз в исполнении молодых самцов, – пошутила я.

– О, пап!

Маша смотрит поверх плеча на только что, я надеюсь, вошедшего Добровольского. Чувствую себя неловко от слов, которые произнесла пару секунд назад. Надеюсь, у Игоря все в порядке с чувством юмора и он понял, что упоминание о молодых самцах – это всего лишь неудачная шутка. Не хотелось, чтобы он подумал, что близкая подруга его дочери – падшая на оголённые торсы мужчин девица.

– Я как раз пыталась уговорить Еву остаться переночевать у нас, но она, похоже, чувствует себя некомфортно. Ты ведь не будешь против, правда?

Даже если Добровольский и против, то ответить отрицательно на такой вопрос явно уже не сможет.

– Конечно, я не против. Ты можешь остаться, Ева.

Что и требовалось доказать.

Бросаю на Машу взгляд «Я тебе еще припомню, подруга». Неужели она не понимает, что только что поставила в неловкое положение и меня, и своего отца?

– Завтра рано утром я улетаю в Мюнхен. И если вы решитесь провести завтрашний день здесь, то я естественно мешать вам не буду.

– Соглашайся, Ева.

Естественно, я согласилась.

Только представьте, в нашем распоряжении огромное поместье. На его территории помимо главного дома есть комплекс, в состав которого входят крытый бассейн, турецкая баня и тренажерный зал. Именно там мы и проведем весь завтрашний день. Маша, как и обещала, попросила отца пригласить его массажиста, и он не смог ей отказать. Удовольствие от предстоящего дня получу неимоверное, в этом я не сомневалась. Но самое главное – Добровольский уедет рано утром, а это означает, что нервничать из-за его присутствия я не буду.

Больше часа назад Игорь пожелал нам спокойной ночи, а я все еще ощущала на себе пронизывающий до самого сердца взгляд, который Добровольский мимолетно бросил в мою сторону перед тем, как развернуться и уйти к себе. Мы с Машей решили посмотреть еще один фильм, но, глядя на экран широкого телевизора, никак не могла проникнуть в суть мелодрамы. Тревожное чувство, что поступаю опрометчиво, оставаясь на ночь в его доме, не покидало меня на протяжении всего времени.

Было очень поздно, когда мы поднялись наверх. Маша показала комнату, в которой мне предстояло провести ночь, и одолжила пижаму. Я быстро приняла душ в смежной ванной и нырнула под легкую прохладную простынь, пахнущую лавандой.

Никак не могла заснуть, часто вертелась, и иногда казалось, что в комнате настолько жарко, что даже кондиционер не справлялся с духотой. Еще мне не давала покоя мысль, что Добровольский находится где-то рядом. И, пожалуй, это самая главная причина моей неожиданной бессонницы.

Я пыталась сосредоточиться на чем-то красивом, как часто делала, когда не удавалось уснуть. Например, пыталась представить море, что так сильно любила, но по каким-то причинам именно сегодня мой проверенный метод не действовал. Вместо широкой, простирающей до самого горизонта воды, блиставшей белой пеной волн в лучах яркого солнца, в голове мелькнуло лицо мужчины. Сильно зажмурилась, пытаясь отогнать прочь мужской образ, потому что знала: стоит лишь один раз о нем подумать перед сном, как тело сразу же скручивало от болезненной неудовлетворенности и острого желания. А мне этого очень сильно не хотелось.

Присела в кровати и сделала несколько глубоких вдохов. Еще чуть-чуть – и маленькая, уже знакомая крохотная искра вожделения превратится в бушующий пожар, который буду не в силах самостоятельно укротить.

Наверное, я слишком слабая, безвольная и ни капельки не гордая, потому что именно в этот момент была готова на все, лишь бы снова почувствовать силу мужчины, который находился буквально за стеной. Словно в тумане, откинула легкое покрывало, вышла из комнаты и, лишь когда оказалась перед его спальней с поднятой для стука рукой, осознала весь ужас происходящего. Резко опустила кулак и, коснувшись лбом гладкой поверхности двери, беззвучно простонала. Вот потеха бы была, если бы все-таки постучала, дверь открылась и Добровольский своим неизменным невозмутимо снисходительным тоном попросил бы меня удалиться восвояси.

Спустя минуту, когда я немного пришла в себя и хотела вернуться в свою комнату, почувствовала присутствие постороннего человека в коридоре. Повернула голову в ту сторону, от которой ощущала поток сильной энергии.

Ко мне медленно шел Добровольский.

Он был в одних пижамных штанах, высокий, взлохмаченный, хмурый и нереально красивый. Опасный блеск в зеленых глазах не предвещал ничего хорошего, и я невольно вжалась в дверь за своей спиной.

Тусклый свет ночников лишь подчеркнул суровость его взгляда. Я уверена, он осуждал мое присутствие возле его спальни, ведь обещала ему, что никогда не буду преследовать его или искать с ним встреч наедине. А нынешняя ситуация лишь говорит о том, что слову моему грош цена.

Он остановился в шаге от меня, открыл бутылку, за которой, наверное, спустился на кухню, и жадно сделал несколько глотков, затем осторожно поставил ее на декоративный столик. А я не могла оторвать взгляд от капельки воды, которая с уголка его четко очерченных губ скатилась по подбородку вниз и упала на твердую рельефную грудь. Непроизвольно подалась вперед, сама не зная зачем: то ли слизнуть ее, прикоснувшись языком солоноватой кожи, то ли коснуться подушечками пальцев холодной капельки и размазать ее на горячей груди.

Сильная рука обхватила мою шею безболезненно, но твердо, и припечатала к двери, остановив на полпути. Не хотел, чтобы я его касалась? Тогда почему между нами сейчас нет ни одного миллиметра свободного пространства? Почему так пристально всматривается в мое лицо, будто хочет прочитать мои мысли?

Но мне нечего скрывать, я открыта для тебя и всегда была. Ответы на какие вопросы ты ищешь, Игорь?

Пальцы разжались, освобождая шею, переместились на лицо, обхватив его, немного сжимая, заставляя приоткрыться мой рот. Я, как заворожённая, следила за его мерцающим взглядом и балдела от близости и настоящего мужского запаха. Так может пахнуть только он. И никто другой.

Почувствовала его внутреннее сопротивление и притихла, опустив взгляд, давая ему возможность принять решение за нас двоих. И он его принял, отстранившись и отступив на шаг назад.

А в глубине души, надеялась на другой исход. Наивная.

Не поднимая головы и обхватив себя руками, направилась в свою комнату, оставляя позади мужчину, которому, знаю, я не нужна, даже на одну ночь. Хочется развернуться и уверить его, чтобы он меня не боялся, ведь мне ничего не нужно взамен, лишь повторить в последний раз то, что никак не могла забыть.

Тихо вошла в свою комнату, но закрыть за собой дверь так и не успела – на пороге появился Игорь.

Я моргнула несколько раз, но видение не исчезло. Тук-тук – сердце неистово стучит и стремительно с сумасшедшей скоростью ускоряет кровь по венам. А он тем временем подходит настолько близко, что вновь ощущаю его уникальный запах.