– У которых, как минимум, еще по одному ребенку.

– А ты что-то имеешь против детей?

– Против своих – нет.

– Мне не послышалось? Ты действительно только что это сказал?

– Угу.

– Какой же ты сноб.

Конечно же Игорь лукавил. Ничего против чужих детей он не имел и даже привык к их частому присутствию в нашем доме. Я познакомилась со всеми его близкими друзьями и их женами, которые, кстати, оказались ненамного меня старше. Взять хотя бы Веронику, почти мою ровесницу.

Мы встречались иногда с семьями, устраивали совместные ужины и пикники, поэтому и присутствие детей стало абсолютной нормой.

– Уже все пришли? – спросил Игорь, заправляя мою выбившуюся прядь за ухо.

– Бабушки и Ильи Дмитриевича еще нет. И Милана звонила, предупредила, что опоздает.

При мысли о сестре мое волнение возросло стократ. Как же я была счастлива, что она появилась в моей жизни. Наша связь была еще очень хрупкой, ведь мы только недавно познакомились и маленькими шажками выстраивали наши отношения.

Полгода назад получила от нее сообщение на личный номер, в котором она просила о встрече. Помню, как сорвалась из дома в тот же вечер, оставив впервые пятимесячного Мишу с Игорем вдвоем.

Мы встретились в кафе. Смущенно глядели друг на друга и обе чувствовали неловкость от ситуации. Еще давно, когда только начала следить за ней в Инстаграм, узнав о ее существовании, у меня создалось очень приятное впечатление. И та встреча, как в прочем и наше дальнейшее знакомство, лишь подтвердила мои выводы.

Она не пыталась оправдать действия своих родителей и, тем не менее, сразу предупредила, что, несмотря на их мерзкий поступок, всегда будет их любить и никогда от них не откажется, но и со мной бы хотела выстроить близкие отношения, чему я безумно была рада. Милана рассказала, как ее родители признались в содеянном, как несколько дней пребывала в шоке от новости и как иллюзия идеальной семьи, в которой она жила, в мгновение распалась. Ей было стыдно передо мной за деяния родителей, за то, что ее мать вычеркнула меня из своей жизни и даже спустя столько нет не пыталась попросить прощения или хотя бы поговорить со мной.

И мне оставалось лишь заверить ее, что давно простила Инессу и единственное, чего мне бы действительно хотелось – это дружить и поддерживать с Миланой отношения.

Когда вернулась домой, по взгляду Игоря поняла, что встреча с сестрой – именно его заслуга. Не знаю, на какие рычаги он нажал, чтобы заставить Стругановых раскрыть тайну Милане – меня это и не волновало, если честно – но то, что в моей жизни появилась сестра, которая к тому же искренне желала дружить, конечно же, растрогало до глубины души, и я в который раз убедилась, что мне достался самый лучший мужчина на свете.

– Я люблю тебя, – шепчу слова, которые, знаю, Игорю безумно нравилось слушать по несколько раз в день.

– И я тебя, – слышу в ответ бархатистым низким голосом. А затем и мое любимое: – Моя Ева-а.

– Твоя.

Добровольский хочет коснуться легким поцелуем моих губ, но что-то или кто-то привлекает его внимание, и он на полпути останавливается, бросив растерянный взгляд поверх моей макушки.

– Ирина Вячеславовна приехала.

– Где?

– Кхм. Вон. Идет. В джинсах и в э… косухе.

Проследила за кивком Игоря и не поверила своим глазам. Бабушка действительно была одета в джинсы и кожаную черную куртку, а рядом с ней размашистым шагом шел крупный лысый и бородатый мужчина, так же одетый в байкерские одежды.

– Ба, – тихо шепчу, когда они подошли совсем близко, – а это кто? И где Илья Дмитриевич?

– Илюша? Так мы же расстались еще в прошлом месяце. А это, знакомьтесь, Феликс Вениаминович, мой… новый приятель.

Перевожу взгляд на высокого мужчину лет пятидесяти. И в буквальном смысле теряю дар речи.

А все потому, что передо мной стоит бородатый брутал с бабушкиной доски желаний.


В оформлении обложки использованы фотографии авторов Irina Bg и Spectral-Design с сайта shutterstock.com.


– Ева Михална, давайте мне Мишу, я посижу немного с ним, пока няня не придёт, а вы как раз с Игорем Андреевичем гостей сможете встретить.

– Спасибо. Это ненадолго. Татьяна Петровна должна подойти с минуты на минуту.

Миша потянул ручки к Клавдии Михайловне, когда она тепло ему улыбнулась. «Маленький предатель» с нежностью подумала.

– Иди к Клаве, мой хороший, – сказала она, бережно прижимая сына к своей груди.

Как я о ней подумала, впервые увидев её? Женщина-робот? Абсолютно обманчивое впечатление, потому что добродушней человека я в своей жизни не встречала.

– Она изменилась, когда бабушкой стала.

Как-то сказал мне Игорь, когда я поделилась своими впечатлениями от первой нашей встречи с ней.

– Ты уверен? Доброта – это такая штука, либо она есть, либо её нет.

– Я принял Клавдию на работу именно из-за её невозмутимости и хладнокровия.

– Добровольский, она просто обвела тебя вокруг пальца. За зарплату, которую ты платишь, любой бы надел на себя маску невозмутимости и равнодушия.

– Целых десять лет?

– Ну если брать в расчёт, что ты виделся с ней от силы пять минут в день, то думаю ей не составило особого труда вести себя подобным образом. Даже на протяжении десяти лет. Угу.


– Ты решила пригласить на сегодняшнее торжество пол города?

Услышала над собой насмешливый голос Игоря. Подняла голову и засмотрелась на него, такого красивого, сильного, самого лучшего… И улыбнулась, ведь он так сильно любил, когда я улыбаюсь.

– Ну почему сразу пол города? Всего тридцать человек. Это лишь пятнадцать пар.

– У которых как минимум еще по одному ребёнку.

– А ты что-то имеешь против детей?

– Против своих – нет.

– Мне не послышалось? Ты действительно только что это сказал?

– Угу.

– Какой же ты сноб.

Конечно же Игорь лукавил. Ничего против чужих детей он не имел и даже привык к их частому присутствию в нашем доме. Я познакомилась со всеми его близкими друзьями и их женами, которые, кстати, оказались ненамного меня старше. Взять хотя бы Веронику, почти мою ровесницу.

Мы встречались иногда с семьями, устраивали совместные ужины и пикники, поэтому и присутствие детей стало абсолютной нормой.

– Уже все пришли? – спросил Игорь, заправляя мою выбившуюся прядь за ухо.

– Бабушки и Ильи Дмитриевича еще нет. И Милана звонила, предупредила что опоздает.

При мысли о сестре моё волнение возросло стократ. Как же я была счастлива, что она появилась в моей жизни. Наша связь была еще очень хрупкой, мы только недавно познакомились и маленькими шажками выстраивали наши отношения.

Полгода назад я получила от неё сообщение на мой личный номер, в котором она просила о встрече.

Помню, как я сорвалась из дома в тот же вечер, оставив впервые пятимесячного Мишу с Игорем вдвоём.

Мы встретились в кафе. Смущенно глядели друг на друга и обе чувствовали неловкость от ситуации. Еще давно, когда только начала следить за ней в Инстаграм, узнав о её существовании, у меня создалось очень приятное впечатление о ней. И та встреча, как в прочем и наше дальнейшее знакомство, лишь подтвердили мои выводы.

Она не пыталась оправдать действия своих родителей, и тем не менее сразу предупредила, что не смотря на их мерзкий поступок, она всегда будет их любить и никогда от них не откажется, но и со мной она бы хотела выстроить близкие отношения, чему я безумно была рада. Милана рассказала о том, как её родители признались о содеянном, о том как несколько дней пребывала в шоке от новости и как иллюзия идеальной семьи, в которой она жила, в мгновение распалась. Ей было стыдно передо мной за деяния родителей, за то, что её мать вычеркнула меня из своей жизни и, даже спустя столько нет, не пыталась попросить прощение или хотя бы поговорить со мной.

И мне оставалось лишь заверить её, что я давно простила Инессу и единственное, что мне бы действительно хотелось, это дружить и поддерживать с Миланой отношения.

Когда вернулась домой, по взгляду Игоря поняла, что встреча с сестрой – это была именно его заслуга. Не знаю на какие рычаги он нажал, чтобы заставить Стругановых раскрыть тайну Милане – меня это и не волновало если честно, но то что в моей жизни появилась сестра, которая к тому же искренне желала со мной дружить, это, конечно же, расторгло меня до глубины души, и я, в который раз, убедилась, что мне достался самый лучший мужчина на свете.

– Я люблю тебя, – прошептала слова, которые, знаю, Игорю безумно нравилось слушать по несколько раз в день.

– И я тебя, – слышу в ответ бархатистым низким голосом. А затем и моё любимое: – Моя Ева-а.

– Твоя.

Добровольский хочет коснуться легким поцелуем моих губ, но что-то или кто-то привлекает его внимание, и он на пол пути останавливается, бросив растерянный взгляд поверх моей макушки.

– Ирина Вячеславовна приехала.

– Где?

– Кхм. Вон. Идёт. В джинсах и в … э косухе.

Проследила за кивком Игоря и не поверила своим глазам. Бабушка действительно была одета в джинсы и в кожаную черную куртку, а рядом с ней размашистым шагом шел крупный, лысый, бородатый мужчина, так же одетый в байкерские одежды.

– Ба, – тихо шепчу, когда они подошли совсем близко, – а это кто? И где Илья Дмитриевич?

– Илюша? Так мы же расстались еще в прошлом месяце. А это, знакомьтесь, Феликс Вениаминович, мой… новый приятель.

Перевожу взгляд на высокого мужчину лет пятидесяти. И в буквальном смысле теряю дар речи.

А всё потому, что передо мной стоит бородатый брутал из бабушкиной «доски желаний».