Анна Альварес - Мудрость любви

– Я про них забыла, – честно призналась Элена. – Выложила из сумки и забыла.

– А ты найди их и почитай!

– Педру, мне вовсе не обязательно читать те старые письма, чтобы вспомнить, как я по тебе страдала. Но с тех пор много воды утекло.

– Нет, я сейчас докажу тебе, что наша любовь не умерла! – прибегнул к последнему средству Педру, пытаясь воздействовать на Элену силой. – Сейчас всё будет так же, как двадцать лет назад!

Он стиснул Элену в своих мощных объятиях, а она отчаянно сопротивлялась и сумела оттолкнуть его.

– Ты ведёшь себя возмутительно! Мне ненавистна твоя грубость! – сказала она. – Уходи, Педру, я больше не хочу с тобой разговаривать.

– Ну да, ты привыкла к более изысканному обращению, – нервно засмеялся он. – Я не забыл, как ты привела на семейный праздник этого книжного червя Мигела! Может, ты за него собираешься замуж?

– Может, и за него, но тебя это не должно волновать, – в сердцах ответила Элена. – Ты сделал свой выбор двадцать лет назад.

Педру не мог смириться с такой оценкой и снова попытался обнять Элену, но тут как раз домой вернулся Фред.

– Ладно, – шепнул Элене Педру, – мы вернёмся к этому разговору в другой раз. А пока я буду любить тебя и ждать.

Затем, бегло поприветствовав Фреда и заодно простившись с ним, Педру ушёл. А Фред спустя некоторое время сказал матери:

– Мне показалось, между тобой и Педру что-то произошло... Ты можешь и не отвечать, но я хотел спросить: не связано ли это с вашей прежней любовью? Ведь вы же любили друг друга?

– Да, любили. Только я не хотела бы возвращаться в прошлое, – ответила Элена. – Мне нравится быть рядом с Мигелом. Я много лет ждала такого мужчину  –  умного, доброго, нежного. Надеюсь, тебе это понятно. Мужчина должен ценить свою женщину, а женщина  –  мужчину. Лишь в этом случае они и могут быть счастливы.

После встречи с Эленой Педру тоже едва ли не всю ночь, так или иначе, вспоминал о Мигеле, а наутро поехал к нему и заявил в нарочито грубом тоне:

– Советую тебе отстать от Элены и испробовать свой шарм на ком-нибудь другом. Здесь, в вашем учреждении, полно подходящих бабёнок.

Мигел, как и следовало ожидать, возмутился:

– Какая наглость! Кто тебе дал право оскорблять меня и вмешиваться в жизнь Элены!

– С Эленой нас связывает любовь. Мы любим друг друга всю жизнь, а ты путаешься под ногами.

– Мне Элена другое говорила, – не поддался на провокацию Мигел.

Но и Педру не растерялся:

– Был момент, когда она несколько запуталась в своих чувствах. На неё сильно подействовала эта история с Эду и Камилой. Элена была в смятении, а тут возник ты со своими утешениями. Подсуетился, чтобы занять свободное местечко.

– А где же в это время был ты? – съехидничал Мигел. – Почему не утешил Элену, не помог ей?

– Нас развела сама жизнь, но теперь мы снова вместе, – ответил Педру. – Нашей любви больше двадцати лет, и у тебя тут нет никаких шансов. Я люблю Элену сильнее, чем способен любить ты.

– Только она, насколько мне известно, не разделяет твоих чувств, – заметил Мигел.

И тогда Педру применил запрещённый приём:

– Ты сильно ошибаешься! Элена всегда меня любила. И я могу это доказать: мы много раз были вместе – у меня на конезаводе, у неё в квартире. Наша любовь сейчас сильна, как никогда!

– Это Элена тебе сказала? – насмешливо спросил Мигел.

– А по-твоему, слова важнее поцелуев и объятий? – парировал Педру.

Мигел немного сник, но всё же повторил снова:

– Мне не интересны твои фантазии. Если ты сказал всё, то можешь отправляться восвояси!

– А ты не умеешь проигрывать! – засмеялся Педру.

Он уже почувствовал себя победителем, но в этот момент у Мигела зазвонил телефон, он снял трубку и торжествующе произнёс:

– Элена? Очень рад тебя слышать! Хочешь заехать? Сейчас? Да, я практически свободен, только провожу одного посетителя. Жду!.. Целую! – Закончив разговор, он обернулся к Педру: – Надеюсь, ты всё понял? А теперь, будь добр, уходи.

– Я понял, что с тобой надо говорить гораздо жёстче, – сказал Педру. – Поэтому предупреждаю: если ты не уберёшься с моего пути, я раздавлю тебя!

– Напрасно ты пытаешься меня запугать. Я отнюдь не робкого десятка, – спокойно принял вызов Мигел. – А право выбора остаётся за Эленой. Только она может решить, кто из нас двоих ей милее и дороже.

– Да что тут выбирать? Элена любила меня с детства, – сказал Педру, уходя. – Время не способно уничтожить такую любовь!

Встречаться с Эленой на территории Мигела он не захотел и уехал домой, не дождавшись её появления в издательстве. Настроение его было скверным. Педру теперь уже проклинал себя за этот кавалерийский наскок на Мигела. И чего он хотел добиться? Пора бы уже понять, что не все проблемы решаются силовым путём. Вчера он применил силу к Элене, и что? Сегодня она сама, по собственной инициативе, помчалась к Мигелу, а вовсе не к нему, Педру.

Вспомнив о её звонке Мигелу, Педру поморщился. Все женщины одинаковы! Чего хотят  –  непонятно. Хорошо было бы вообще с ними не знаться! Жить где-нибудь в глуши, среди животных и растений...

С такими мыслями Педру подъехал к своему дому и едва отворил дверь, как на него повеяло дивным, ни с чем не сравнимым, ароматом деревенской кухни. Педру пришёл в восторг:

– Разрази меня гром, если это не запах кукурузных лепёшек! Как давно я их не ел!        

– Ну, так ешь, – с умилением взглянула на него Ирис, протягивая ему горячую лепёшку.

– Это же знаменитый рецепт доны Ингрид! – воскликнул он, попробовав лепёшку на вкус. – Ты тоже умеешь печь такие лепёшки, Ирис?

– Да! – ответила она с гордостью.

– Это замечательно, – похвалил её Педру. – Твоя мама умела печь такие лепёшки, что они сами таяли во рту! А дядя Алесиу шутил, что он будто бы женился на Ингрид по двум причинам: из-за красивых ног и из-за кукурузных лепёшек, какие только она умела готовить! Я до сих пор помню их запах и вкус. Есть вещи, которые никогда не стираются из памяти! Кстати, должен признать, что у тебя тоже неплохо получилось. Эй, Ирис, что с тобой? Ты плачешь?

Она и в самом деле плакала – горько, безутешно. Педру неловко, неуклюже обнял её, как обнимают ребёнка.

– Прости, я не хотел тебя расстраивать.

– Ты не виноват, я сама раскисла, – ответила сквозь слёзы Ирис. – Мне их так не хватает!

– Ну, успокойся, успокойся, – повторял Педру растерянно.

– Ты знаешь, я вчера видела маму и папу, – сказала вдруг Ирис. – Они скакали рядом по лугу. Были сумерки, я открыла окно и увидела их. Не веришь?

– Почему? Верю, – ответил Педру. – Во сне всякое бывает.

– Но я видела их не во сне, а наяву!

– Ирис, перестань, в призраков я точно не верю, – сказал Педру. – Это твои детские фантазии. Ты тоскуешь по родителям, вот тебе и померещилось. Господи, какая же ты ещё глупенькая! Совсем как ребёнок!

– Нет, я не ребёнок, я – женщина! – внезапно переключилась она на свою излюбленную тему. – Ты один этого не замечаешь, упрямый осёл!

– Ладно, давай будет ужинать, – попытался отвлечь её Педру. – У меня слюнки текут!

– Ну и ешь свои лепёшки, набивай брюхо! – продолжила в том же духе Ирис. – Но знай: корда-нибудь ты ещё посмотришь на меня другими глазами, и я стану для тебя такой желанной, что не понадобится никаких лепёшек!

Гинеколог Клаудия объяснила Камиле, что причин для беспокойства нет, поскольку те пятнышки, которые она у себя обнаружила, – всего лишь обычная пигментация, проявляющаяся у многих женщин во время беременности. И содержание гемоглобина в крови тоже возросло, правда, ещё не достигло нормы, поэтому Клаудия посоветовала Камиле не ездить в свадебное путешествие далеко, в другую климатическую зону:

– Лучше отдохнуть где-нибудь вблизи Рио, в спокойной обстановке, поднакопить энергии, поберечь силы для родов.

И Камила, следуя совету доктора, предложила Эду провести их медовый месяц в Ангре. Он охотно поддержал её, добавив новых хлопот своей неуёмной тётушке, которая тотчас же решила, что и загородный дом в Ангре тоже надо специально переоборудовать для проживания в нём новобрачных.

– Я хочу, чтобы их повсюду окружали розы и орхидеи – в спальне, на террасе, в саду! – фантазировала она, обсуждая свои планы с Витором.

Когда же необходимая рассада была закуплена и, оставалось только высадить её в почву, Алма сама отправилась в Ангру вместе с садовником и Глорией. Данилу отказался от поездки, сославшись на свою некомпетентность в садово-парковом дизайне.

– Ты же к вечеру вернёшься? – спросил он Алму, втайне надеясь услышать отрицательный ответ и получить полную свободу действий хотя бы на сутки.

– Я посмотрю, как пойдут дела, – ответила ничего не подозревавшая Алма. – Возможно, там и заночую. Но в этом случае я позвоню тебе, не волнуйся.

– Не знаю, смогу ли я уснуть без моей любимой Алмы под боком, – изобразил уныние Данилу, рассмешив и жену и её подругу.

– Как мило, как трогательно! – восхитилась Глория. – Алма, по-моему, он тебя ревнует.

– К кому? К нашему садовнику? – поддержала та шутливый тон. – Напрасно! Я не променяю тебя, мой дорогой Данилу, даже на сотню самых лучших садовников Бразилии!

Она уехала, а Данилу сразу же принялся соблазнять кухарку:

– Ритинья, прими к сведению: сегодня ночью я буду один, а точнее – с тобой. Готовься!

– Дона Алма вполне может сегодня же вернуться обратно, – заметила Рита.

– Нет, я её знаю, она там останется. И Господь мне поможет в осуществлении моего заветного желания. Я давно схожу с ума от страсти, меня в дрожь бросает, когда ты оказываешься рядом! Вечером я поведу тебя в одно замечательное местечко, где танцуют танго. Ты хотела бы танцевать со мной танго?

– Я? С вами? Вы с ума сошли!

– Да, я же сам говорю, что сошёл с ума от страсти, – обольщал неискушённую девушку Данилу. – И мой час пробил! Готовься, после ужина мы поедем с тобой развлекаться, я покажу тебе прелести ночного Рио!

– Я не смогу...

– Сможешь! Скажи Ноэмии, что пойдёшь навестить больную подругу, и никто не узнает, где мы проведём сегодняшнюю ночь!

Данилу был уверен, что Рита не устоит перед соблазном, так же как не сомневался в том, что Алма останется на ночь в Ангре.

С трудом дождавшись её звонка, он сделал вид, будто очень расстроился:

– Я так и знал! Я чувствовал, что ты сегодня не вернёшься домой! И зачем я здесь остался один? Не представляю, как смогу лечь в эту огромную кровать без тебя! Не задерживайся там, пожалуйста, я буду очень скучать.

Положив трубку, он запрыгал от радости и помчался на кухню. Но по дороге ему встретился Эду, который сразу же обратил внимание на сияющее лицо Данилу.

– Что случилось? – спросил он. – С чего такая радость? Ты весь искришься от счастья.

– Нет, что ты! – лукаво усмехнулся Данилу. – Это не радость, а печаль. Безысходная печаль! Я умираю от тоски по твоей тёте.

– Сочувствую, – понимающе кивнул Эду. – Я сейчас поеду к Камиле, а ты зайди в ванную, смой слёзы с лица. 

– Что? Ты издеваешься над своим дядей? – в шутку возмутился Данилу. – Ладно, я тебя прощаю. Поезжай к невесте, а я буду тут горевать один.

Увидев его на кухне, Рита сразу всё поняла, но с замиранием сердца спросила:

– Что вам нужно, сеньор? Может быть, чаю? Данилу прижал её к кухонной плите и пустил в ход всё своё красноречие:

– Дай мне твою руку, Ритинья, потому что мы едины в нашем желании быть вместе! Околдуй меня, дай прикоснуться к твоим устам, подобным розе. Позволь мне, словно солнечному лучу, целовать твои волосы. Как бриллиант сверкает на солнце семью цветами радуги, так и в нашем головокружительном танго ты увидишь семь тысяч оттенков моей любви, которую я берег только для тебя, Ритинья!..

Разумеется, бедная Ритинья не смогла устоять перед таким натиском. Отпросившись на ночь у Ноэмии, она вышла из дома, подождала Данилу в условленном месте, и он повёз её в ресторан.

А спустя несколько минут после его отъезда вновь позвонила Алма. Трубку взял старый слуга Эйтор.

– Что там у вас происходит? Куда вы все подевались? Я звоню, звоню... – набросилась на него Алма.

– Простите, я пошёл на кухню выпить воды и не сразу услышал звонок, – стал оправдываться Эйтор.

– Да ты как раз мне нужен меньше всего! – бросила в сердцах Алма. – Позови, пожалуйста, Данилу или Эстелу. 

– Их нет, дона Алма.

– Как нет? – удивилась она. – Я говорила с Данилу полчаса назад.

– Он взял машину и куда-то поехал, – доложил ей Эйтор.