Через несколько минут экономка, миссис Флаэрти, по широкой деревянной лестнице провела ее наверх. Слушая ее мелодичный голос, Керри думала о Зане. Теперь, увидев все великолепие замка, она уже не могла относиться к нему по-старому.

— Надеюсь, вам здесь будет удобно, мадам, — сказала экономка, проведя Керри в располагавшуюся в башне великолепную круглую комнату с огромной кроватью.

— Уверена, что да, — ответила Керри.

Ирландка быстро развела огонь в камине.

— Когда огонь ослабеет — добавьте торфяной брикет из корзины. Будет опять гореть, и довольно ярко. Да, должно быть, вы хотите с дороги выпить чаю. Я сейчас же пошлю наверх Брайди. И я думаю, вы не откажетесь от нескольких лепешек.

— Большое вам спасибо.

— Да вы только посмотрите на ваш плащ! Он же насквозь мокрый! Давайте я отнесу его вниз, чтобы просушить, — запричитала экономка. — Я подам вам обед в зеленой комнате, — сказала она перед уходом. — Это вам придется больше по вкусу. А вообще, если что понадобится — леди Килгарин сказала, чтобы мы выполняли все ваши просьбы.

Когда экономка удалилась, Керри подошла к окну в свинцовом переплете. Глядя на просторы графства Лимерик, она вспомнила свою первую встречу с Заном в Кунварре. Сейчас, спустя годы, казалось, что это происходило в другой жизни. Если бы они с Шаннон имели тогда хоть какое-нибудь представление о жизни Зана здесь, они не осмелились бы с ним даже заговорить, не говоря уже о том, чтобы бросаться ему навстречу. Какой скучной, отсталой и неинтересной, должно быть, казалась Зану Кунварра и как его должна была забавлять их неуклюжесть. Сестры Фалун скакали на лошадях как мальчишки, а босиком чувствовали себя удобнее, чем в туфлях. Их неискушенность должна была его отталкивать, их представления о роскоши — казаться совершенно нелепыми. Бедная, несчастная Шаннон! Она ведь сбежала в Сидней, поддавшись иллюзии, что Зан любит ее. Как все изменилось! Она, Керри, много лет ждала своей награды, и награда того стоила. Прислуга в замке Килгарин обращается с ней как с королевой, а завтра она отправится покупать своего собственного чистокровного гунтера, который будет нисколько не хуже Чудотворца… и, вероятно, вдвое дороже. Это приобретение, несомненно, укрепит ее положение в том обществе, куда Керри всегда стремилась войти. Ей ни к чему больше завидовать жизни Шаннон с ее эфемерным и пустым блеском. У Керри теперь есть все что надо. И этого она добивалась всю жизнь, с торжеством подумала Керри. В дверь постучали, и служанка внесла прекрасно сервированный поднос с чаем.


Керри пустила гунтера легким галопом, предоставив ему свободу действий. С легкостью преодолев изгородь, он приземлился на густую влажную траву. Несмотря на то, что Критерий рвался вперед, Керри весь день старалась держаться на почтительном расстоянии и от розовой куртки главного распорядителя охоты, и от самих охотников. Она боялась заслужить репутацию слишком напористой дамы. Услышав стук копыт по торфянику, Керри обернулась, чтобы увидеть, как мимо нее проезжает элегантная леди Пенуоррен. До тех пор, пока черный костюм Пенуоррен не исчез вдали, Керри не сдвинулась с места. Но теперь, впервые за сегодняшний день, она могла не считаться с этикетом. И Керри галопом поскакала по полям Глостершира, простирающимся вдаль под низким зимним небом. После пяти часов, проведенных в седле, она чувствовала не только усталость, но и радостное возбуждение.

Перелетев через последнюю изгородь, Керри перешла на рысь и направилась к принадлежавшему Ноэлю Вилльерсу Дирборн-Холлу. Это строение эпохи короля Георга виднелось в отдалении на вершине одного из холмов. И тут Керри с удивлением обнаружила впереди себя Зана. Казалось, он кого-то ждал, время от времени оглядываясь через плечо.

— Ну, как прошла первая охота на благородном Критерии? — спросил Зан, когда Керри подскакала к нему.

— Прекрасно! — с неподдельным энтузиазмом отозвалась она. Керри взмокла от пота, а от пребывания на бодрящем зимнем воздухе лицо ее раскраснелось. Брюки были забрызганы грязью, волосы выбивались из-под шляпы.

— Должен признать, у меня были некоторые сомнения насчет Критерия. Я думал, что он может оказаться чересчур велик для вас.

— Неужели? — улыбнулась Керри. — Как только я его увидела, сразу поняла, что именно он мне и нужен. Он напоминает мне лошадь, к которой я привыкла, — добавила она, думая о Чудотворце. В Критерии Керри нравилась не окраска или грациозность движений, а его вулканическая, взрывная натура. Дотронувшись до лоснящейся шеи лошади, Керри почувствовала, как по ее телу пробежала дрожь. Кроме Чудотворца, она не испытывала подобных ощущений ни с одной лошадью.

— И как, похоже это на охоту в Соединенных Штатах?

— О, ну вы же и сами прекрасно знаете, — уклончиво ответила Керри.

— Нет, не знаю. Я там никогда не охотился.

— Понятно. А я думала, что вы и в этом разбираетесь, — сказала Керри, не глядя в его сторону.

— Я бывал в Мэриленде и Кентукки, но ни разу не охотился. Несколько лет назад я однажды видел вашего свекра у Джонкуил.

— Тогда, наверно, он вам все рассказал, разве нет?

— Вы всегда отвечаете вопросом на вопрос?

— Нет, только тогда, когда думаю, что спрашивающий уже знает ответ.

Грубоватая фраза вызвала у Зана веселый смех, заставивший Керри покраснеть от смущения. С той ночи в замке Килгарин Керри все время казалось, что она знает Зана лучше, чем бы ей хотелось. К тому же Керри никак не могла избавиться от навязчивой мысли, что он водит ее за нос и готов в любую минуту нанести неожиданный удар, сообщив, что с самого начала знал, кто она такая.

Через две недели после поездки Керри в Килгарин был с успехом проведен коктейль, после чего они с Марком и получили приглашение принять участие в новогодней охоте в Дирборн-Холле. Керри обнаружила, что Зан и Ноэль Вилльерс — близкие друзья. Уже вчера, когда они приехали в Дирборн-Холл, Керри почувствовала, что Зан домогается ее общества. Но по жестокой иронии судьбы ей как раз нужно было избегать этого мужчину — самого привлекательного из всех, кого Керри встречала в своей жизни.

Чувствуя на себе его взгляд, она не могла дождаться той минуты, когда окажется в спасительном убежище Дирборн-Холла. Прискакав во внутренний двор, Керри быстро спешилась и отдала поводья конюху. Они приехали последними, так что Керри пришлось идти к дому рядом с Заном. Она понимала, что явная грубость только подзадорит его; к тому же после того, как Керри воспользовалась гостеприимством Зана в Килгарине и после доставленных ему хлопот с покупкой Критерия Керри не могла позволить себе оскорблять Зана.

Они подошли к задней стороне Дирборн-Холла, над которым стремительно неслись темные облака, и вошли в кладовую, чьи стены были увешаны плащами, сапогами и костюмами для верховой езды. Керри взяла ложку для обуви и стала снимать ботинки.

— Позвольте, я помогу, — сказал Зан.

— Спасибо, я сама.

— Почему вы так настаиваете на своей независимости? — спросил Зан, забирая у нее ложку.

Керри прислонилась к стене, а Зан обхватил руками ее грязный ботинок. Керри с трудом заставила себя посмотреть на своего спутника. Когда их взгляды встретились, между ними неожиданно пробежала какая-то искра. Ее первое увлечение Заном в Кунварре — сколько лет прошло с тех пор! — ранило Керри так глубоко, что она даже сейчас вспомнила ту боль. Знает ли Зан, каково это, когда тобой движут всепожирающие амбиции и неудержимое стремление принадлежать к кругу избранных? Керри вздрогнула, заметив, что Зан смотрит на нее так же пристально, как в ее представлении когда-то смотрел на Шаннон.

— Знаете, — задумчиво начал он, — до меня наконец дошло, кого вы мне напоминаете.

От этих слов Керри похолодела, но попыталась сохранить безразличное выражение лица.

— Да? Кого же? — небрежно спросила она.

— Девушку, которую я видел в Австралии много лет назад. Удивительно, ее тоже звали Керри, и у нее тоже были рыжие волосы.

— В самом деле? Ну, говорят, что у каждого в этом мире есть свой двойник, — пожав плечами, ответила Керри. — Но все равно это очень странно.

Когда Зан наконец снял с нее ботинки, Керри повесила на крючок свою шляпу и, пробормотав слова благодарности, направилась в чулках по коридору. Внутри у нее все дрожало.

— Может, пройдем в гостиную — выпьем чаю или чего-нибудь покрепче? — крикнул вдогонку Зан.

— Нет, я устала. Пойду наверх и приму горячую ванну, иначе не успею к сегодняшнему балу, — ответила Керри, стараясь, чтобы слова звучали не слишком холодно.

— Знаете, Керри, — сказал Зан, — вы напоминаете мне лису, которая прячется в норе, но ее выдает рыжий хвост.


Мимо будки привратника Марк въехал в Рэвенсбери-парк. Фары автомобиля высветили у края дороги высокие рододендроны. Парк был окутан туманом. Всю дорогу от Дирборн-Холла Керри хранила молчание, размышляя об иронии судьбы, которая привела ее на большой бал у герцога и герцогини Роксли. Следуя за длинной вереницей машин, они подъехали к огромному зданию, чьи купола и портики в беспорядке проступали сквозь туман. Когда машина въехала в покрытый гравием внутренний двор, Марк сказал:

— Ты только подумай — год назад никто не мог предположить, что мы окажемся здесь. Помнишь? Нам пришлось тогда остаться дома, потому что мы не могли найти няню, и из-за этого пропустили вечеринку у Нэнси и Ральфа. Интересно, какое бы у нее было выражение лица, если бы она могла нас сейчас видеть. Какое громадное здание! По сравнению с ним Медоуз похоже на лачугу, — заметил он, остановив машину.

Керри вышла из автомобиля и поплотнее запахнула длинный плащ, вслушиваясь в голоса гостей, эхом отдававшиеся в тумане.

Пока они шли к дому, Марк говорил и говорил, нервничая больше, чем Керри. Для нее было загадкой, почему Марк так болезненно реагирует на все эти великосветские сборища. Ведь он с рождения принадлежит к этому миру. Это обманщице Керри, казалось бы, есть чего бояться, но она не испытывала ничего, кроме возбуждения и жадного любопытства. Керри уже собиралась сказать, что Марку очень идут фрак и белый галстук, зная, что это поднимет его боевой дух, но в этот момент ее внимание отвлекли Зан и Розмари, вышедшие из машины. За прошедший день боязнь встретиться с Заном уступила место желанию его увидеть.

Тогда, поднявшись в свою комнату в Дирборн-Холле, Керри легла на постель и долго смотрела на огонь в камине. Подумав, Керри пришла к заключению, что Зан узнал ее только потому, что она была в одежде для верховой езды и без косметики. Иначе этого никогда бы не случилось.

Когда они с Марком подошли к залитому светом портику Рэвенсбери-парк, Керри внезапно почувствовала, что на душе у нее легко и свободно. Она наконец здесь, среди представителей самых влиятельных семей Англии — среди Пемброков, Вести, Теннантов и Роксли.

Огромный зал наполнился смехом и разговорами гостей. С высоты стен на них взирали предки семьи Роксли — в жестких воротниках, бархате и кружевах. Нынешние герцог и герцогиня стояли в самом низу лестницы, сделанной из падуба и сосны, — герцогиня в вычурном зеленом платье из кисеи, над которым торчали ее костлявые плечи, герцог — маленький, согнутый, с лысой головой и моноклем в глазу. Увидев их, Керри едва сдержалась, чтобы не захихикать. Такая эксцентрическая внешность заинтриговывала гораздо сильнее, чем если бы они напоминали пару с шикарной коробки шоколадных конфет. Погружение Керри в мир английской аристократии начиналось именно на такой странной и неожиданной ноте.

Заполненная народом бальная комната была украшена бело-голубой лепкой Веджвуда, люстры из венецианского стекла переливались огнем. Здесь находились юные дебютантки с выпирающей из декольте белоснежной грудью, женщины-вамп, охотящиеся за кавалерами, величественные старые дамы, одетые в кружева и бархат. Мужчины всех возрастов были либо при белых, либо при ярко-красных галстуках. Толпа, кружащаяся в диком вихре, более напоминала в глазах Керри костюмированный бал, чем спокойное, сдержанное собрание высшего общества. В рубиново-красном бальном платье Керри смотрелась как нельзя лучше. Оно стоило целое состояние, и Керри потратила несколько дней на прочесывание магазинов, чтобы его найти. Здесь были и женщины в обычных уличных туфлях и аляповатых платьях, вышедших из моды несколько лет назад. По сравнению с самим герцогом, с его желтыми чулками, спадающими на вечерние туфли, Марк казался образцом тонкого вкуса. Керри беспокоилась, что ее украшения покажутся слишком скромными, но некоторые из женщин, казалось, надели на себя первое, что попалось под руку, — вплоть до пластмассовых браслетов.

— Могу ли я пригласить вас на танец? — Заволновавшись, Керри обернулась и увидела Зана, ожидающего ее ответа. Кивнув Марку, он увел ее в сторону.