– Я мог бы прямо сейчас отвезти тебя в мараэ, Хелена, – предложил Джеймс. – И тебя заодно прихватить, Моана. Мне все равно нужно ехать в Халдон. А потом, по пути назад, я тебя заберу, Хелена.

Моана пришла пешком с О’Кифи-стейшн. В ее семье отмечали крещение. Бабушкой ребенка была любимая сестра дяди Моаны – Вирему, у которого девушка жила в Данидине. Поэтому он приехал на праздник со всей семьей, и Моана присоединилась тоже. Ей нужно было отправиться с ними обратно в город, чтобы сдать последние экзамены, хотя у большинства студентов уже начались зимние каникулы.

Хелена с завистью заметила, насколько привлекательно выглядит в этот день молодая маори. В честь праздника она надела яркое платье с запáхом и цветочным узором. Оно очень красиво облегало ее фигуру, подчеркивая талию. Она немного напоминала южных красавиц с полотен Поля Гогена. Моана носила волосы непокрытыми. Очевидно, праздник крещения сочетал в себе традиции маори и пакеха.

Хелене же казалось, что она с каждым днем становится все толще, если такое вообще возможно. Она уже была по горло сыта беременностью и хотела лишь одного: чтобы ребенок как можно скорее появился на свет. Близость с нерожденным малышом, которую девушка ощутила в Паиячуа, снова исчезла. Хелена не хотела этого ребенка. Девушка снова и снова жаловалась на судьбу. Жена Витольда, наверное, ничего в этой жизни так страстно не желала, как ребенка от мужа. Но вместо того чтобы обрюхатить свою супругу, этот тип разрушил судьбу Хелене и сделал все возможное, чтобы до конца жизни травмировать Каролину.

– Я поеду, – сказала Хелена в надежде, что никто не поймет, насколько отвратительна будет ей эта поездка.

Девушка еще раз печально взглянула в зеркало, прежде чем отправиться вслед за Джеймсом и Моаной к машине. Мешкоподобное платье ей не шло, но повитухе точно все равно, как выглядит беременная.


В мараэ Хелена с ужасом заметила, что не все так спокойно, как обычно.

На деревенской площади стояло много автомобилей. Отчасти они были даже аккуратно припаркованы. Хелена увидела между грязных, старых пикапов деревенских жителей ухоженный «Линкольн Континенталь».

– Это машина Вирему? – удивленно спросил Джеймс. – Ух ты! Твой дядя, наверное, хорошо зарабатывает!

– Да, именно так, – кивнув, сказала Моана.

Но ее внимание привлекло совсем другое авто: машина стояла посреди дороги, дверцы ее были распахнуты так, словно из нее спешно выскочили пассажиры.

– Зачем всем этим людям понадобилось ехать из Халдона сюда? – спросила Моана. – Вот этот «додж» принадлежит Бернарду Тасиеру!

Когда Джеймс наконец остановил пикап и открыл дверцу перед девушками, послышались голоса. Один легко было узнать, как и «додж». Бернард Тасиер говорил какую-то речь, стоя рядом с группой пакеха, вооруженных охотничьими ружьями. Перед ними у дома для общинных собраний выстроились маори. Все были разъярены.

– Открывайте! – приказал Тасиер, потрясая оружием. – Вы выдадите моего сына и немедленно!

– Твоего отпрыска здесь нет, пакеха! – так же злобно ответил торговцу из скобяной лавки вождь Коуа. – Сколько раз мне еще нужно это повторять? Поищи где-нибудь в другом месте, у нас его нет.

– Ты можешь повторять это, сколько тебе вздумается, свинья, – крикнул Тасиер. Казалось, он был пьян, Коуа, видимо, тоже. – Потому что я не верю ни единому твоему слову. Мальчик пропал, а ты отказываешься открыть дом. Дом, где вы держите детей. От этого за милю несет насилием!

– Мистер, будьте благоразумны.

Высокий, очень стройный как для маори мужчина вышел из-за спины вождя. В отличие от других жителей деревни, одетых в джинсы, клетчатые рубашки и кожаные куртки, на нем был элегантный костюм. Шикарный платок, белая сорочка и аккуратная стрижка контрастировали с татуировкой на лице. Только у него и у Коуа было столько татуировок.

Хелена раньше уже видела вождя. Джеймс рассказывал, что старый глава племени Тонга настоял, чтобы обоим его сыновьям сделали боевые моко. Значит, этот человек и был Вирему – дядя Моаны.

– Зачем племени красть вашего сына? – по-деловому, спокойным и дружеским тоном обратился он к Тасиеру.

– Точно, – добавив, язвительно ухмыльнулся Коуа. – Если у нас здесь чего-то и много, так это детей.

Вирему не обращал на него внимания.

– Мой брат, арики… – указал он на Коуа, – охотно предоставил бы вам доказательство того, что мы не прячем здесь ребенка. Но никто не знает, где ключ от дома собраний. Моя племянница…

– Заканчивай болтать, мы сломаем замок! – крикнул Тасиер. – Давайте, парни. Или мы сожжем его дотла, мы…

– Тогда вы сожжете своего ребенка, если он на самом деле там находится, – заметил Вирему.

Тасиер поднял ружье и сделал несколько шагов к маори.

– Послушай-ка ты, умник…

– Ну хватит, мистер Тасиер, у меня есть ключ… – Моана совершенно спокойно встала между дядей и разъяренным лавочником. В руке девушка держала связку ключей. – Я ездила на Киуорд-стейшн и по ошибке прихватила ключи с собой. Мой отец говорит правду, он в самом деле не мог отпереть для вас дом собраний.

– Появился ли ключ или нет… – вмешался Коуа, который наконец сообразил, какие у него есть права, – мне не нужно открывать для вас этот чертов дом, Тасиер. Есть право собственности. Это земля племени и наш дом. И если вы желаете, чтобы вас сюда пустили, то будьте любезны попросить вежливо! – Он направил ружье на пакеха.

– Что здесь вообще происходит? – подбежал Джеймс Мак-Кензи к Моане. – Может быть, вы нам расскажете, что вас сюда привело, мистер Тасиер? Впрочем, собеседники говорят намного спокойнее, если им в лицо не тыкать оружием. Это касается и тебя, арики.

Вмешательство наследника из Киуорд-стейшн несколько отрезвило спорщиков, и Тасиер опустил ружье. Коуа последовал его примеру.

– Марти пропал, – объяснил Тасиер. Он говорил все еще агрессивно, но уже не кричал. – Мой сын. Мой восьмилетний сын. Он пропал несколько часов назад. Моя жена с ума сходит. А где он был, когда пропал перед этим? Угадайте с трех раз! – Лавочник указал на дом собраний.

– Но тогда он добровольно приходил к нам, чтобы вместе с друзьями мастерить воздушных змеев, – любезно объяснила Моана, – однако сегодня не было занятий. Вы же видите, здесь нет других детей, а дом вообще закрыт.

– А разве вы не можете просто держать моего Марти там под замком? – Тасиер зыркнул на Коуа.

Вождь нахмурился.

– Мы, маори – известные похитители детей, правда? В отличие от пакеха, которые никогда не забирали детей маори, не запирали их в так называемых школах, чтобы они забыли традиции племен. Вы серьезно считаете, что мы хотели сделать из Марти маленького маори?

Мужчины вокруг него рассмеялись. Моана не обращала внимания ни на них, ни на отца. Девушка подошла к школе и открыла дверь.

– Если это вас так беспокоит, мистер Тасиер, можете смело осмотреть наш дом собраний, – приветливо произнесла она. – Взгляните, здесь лишь одна большая комната, прятаться негде. И я думаю, моя семья не будет иметь ничего против, если вы посетите также дом моей тетки. Мы празднуем крещение. Большинство детей нашей мараэ сейчас там, на праздничном обеде. Если Марти действительно здесь, то он там вместе с другом…

– Моана, ребенка здесь нет, – вмешался кто-то из жителей.

Это была хорошо одетая женщина, в венах которой текла кровь маори и пакеха. Хелена еще никогда ее тут не видела, наверное, она – супруга Вирему.

– Когда мужчины приехали в деревню, мы сразу все осмотрели и опросили детей. В последний раз они видели Марти вчера в школе. Они не играют с ним, лишь сказали несколько неприятных фраз о его отце, который грязно обзывал народ маори. Марти иногда рассказывает нам об этом. Среди детей у него здесь нет друзей.

Бернард Тасиер снова хотел вспылить, но теперь мужчины пакеха, которых лавочник подстрекал поехать в мараэ, потеряли уверенность.

– Да брось, Берни, твоего сына у них нет… – успокаивал его пожилой мужчина – Хелена узнала в нем мистера Бойсена.

– Что им вообще от него могло понадобиться? – задал вопрос другой спутник.

– Если… если бы он был здесь, то с тебя бы потребовали выкуп… – задумчиво произнес третий, весьма нетрезвый мужчина. – Возможно, стоит сначала подождать…

– Если кто-то из вас, парни, его выкрал… я убью вас, я…

Тасиер снова негодовал и ругал маори, которые теперь стали расходиться. Пакеха потащили своего предводителя к машине. Моана, Джеймс и Хелена остались одни перед домом собраний.

– Где же может быть мальчик? – спросила Хелена. – Возможно, его действительно выкрали? Как… как когда-то ребенка Линдбергов?

Она вспомнила рассказ родителей о том случае, произошедшем еще во Львове, а также о предупреждении, чтобы Хелена не ходила по улицам одна.

– В Халдоне? – рассмеялся Джеймс. – Еще чего! Конечно, Бернард Тасиер зарабатывает в лавке неплохие деньги, но он же не миллионер. Марти скоро найдется. Наверное, он просто заблудился где-нибудь.

– Как здесь можно заблудиться? Это ведь Кентерберийская равнина, Джеймс, а не джунгли! Скорее, он действительно навещал друга и забыл о времени.

– Разве не ты говорил, что в Халдоне всего двадцать или тридцать детей и если бы не маори, тут и школы не было бы? – спросила Хелена. – Миссис Тасиер наверняка уже кого-нибудь расспросила, коль у ее пьяного мужа не хватило на это ума. Нет. Если Марти действительно отсутствует уже несколько часов, значит, его либо так увлекла игра, что он полностью потерял счет времени, либо с ним и вправду что-то случилось. У вас есть какие-нибудь идеи? Вы ведь в детстве тоже здесь играли.

Моана и Джеймс переглянулись.

– Штольня! – выпалил Джеймс.

– Шахта! – задумалась Моана. – Такой вариант возможен. Давай съездим, Джеймс. Стоит попытаться!

Она тут же направилась к машине. Джеймс и Хелена последовали за ней. Пикап загрохотал по дорожным выбоинам в направлении Халдона.

– Может, ты поедешь немного медленнее? – простонала Хелена.

Джеймс испугался и резко сбросил газ.

– Извини, – сказал он. – Однако я в самом деле волнуюсь. Если мальчик действительно залез в старую шахту…

– Такое возможно? – спросила Хелена. – Разве они не закрыты? И… В Сибири это было не так-то просто. Следовало садиться в подъемную клеть…

Девушка вздрогнула от воспоминаний о скрипучем подъемнике.

– Здесь так глубоко не копали, – объяснила Моана. – Пробивали только штольни в земле, в этом случае просто в горé, и заходили туда пешком. Когда выработка заканчивалась, вход, конечно, закрывали…

– Досками, – добавил Джеймс. – Они уже сгнили к тому времени, когда нам было столько же, сколько сейчас Марти. И конечно, мы, залезая туда, исследовали шахты. Это было увлекательно, мы представляли себя золотоискателями и спелеологами…

– И вы там ни разу не заблудились? – спросила Хелена.

– Нет, – покачала головой Моана. – Это невозможно, хотя Миранда все время настаивала, чтобы мы брали с собой клубок шерстяных ниток и разматывали, как в том греческом мифе…

Джеймс нервно рассмеялся.

– Да, когда Тесей искал Минотавра. Миранда всегда опасалась внезапного появления пумы…

– Но если там нельзя заблудиться… – не унималась Хелена, – почему же тогда Марти не вернулся назад?

Пикап наконец выехал на мощеную проселочную дорогу, и девушка вздохнула с облегчением.

– Вот поэтому я и волнуюсь, – серьезно сказал Джеймс. – Ведь прогнили там не только доски на входе, Хелена, но и балки внутри тоже…

Старая шахта находилась в двух километрах от Халдона. Местность была каменистая, ее покрывали холмы, и ландшафт преимущественно был вулканического происхождения. Хелена потеряла надежду найти здесь Марти. Маленький мальчик мог пройти по этой дороге еще утром. Но подтверждение того, что он здесь был, обнаружилось быстро, когда Джеймс свернул на полевую колею. За последние дни она размокла от дождей – на земле остались свежие следы копыт.

Коренастый пони стоял привязанный за дерево мануку в нескольких метрах от входа в шахту. Он жалобно заржал, заметив машину. Вероятно, он находился тут уже несколько часов.

– Это пони Марти? – спросил Джеймс у Моаны. – Его отец не говорил, что мальчик отправился в путь на лошади.

– Его отец – безрассудный негодяй, который так загорелся идеей обвинить в чем-то маори, что даже не заглянул вначале в свою конюшню, – предположила Моана, подошла к животному и погладила его по холке. Она не разбиралась в лошадях и не могла припомнить, видела ли Марти на этом пони. Однако длина стремян говорила о том, что на лошадке скакал именно ребенок.

– Впрочем, теперь он мог бы приписать нам и конокрадство…

Джеймс уже осматривал вход в шахту. Сразу бросалось в глаза, что сюда кто-то заходил. Вход был забит досками, но одну из них оторвали. Джеймс вырвал еще парочку из крепежей, чтобы и остальные могли без помех пробраться туда.

– Хелена, принеси карманный фонарик! – крикнул он девушке, которая из-за большого живота все еще выбиралась из машины. – Он под водительским сиденьем. Ой, там должна быть также бутылка воды и сумка с аптечкой. На случай, если мальчик ранен…