Рэдклифф - На страже чести

животами касаясь друг друга, они возносились все выше. Паула посасывала затвердевший сосок Рене, наслаждаясь звуками, срывавшимися с ее губ, обхватив рукой другую грудь и сжимая том же ритме, в котором двигались ее язык и губы. Она, возможно, навсегда бы потерялась в сладости этого момента, но не могла игнорировать другую, очень требовательную боль. Ужасающе сильное,

настойчивое и безжалостное давление пульсировало внутри нее. Она развернула лицо и прижалась щекой к груди Рене, – Мы можем…, – Она сбилась с дыхания, когда Рене ввернула одну ногу возле внутренней части ее бедра и туго толкнулась, упершись в место между ее ног, которое угрожало тут же взорваться, – О… Боже… одежда… мы можем раздеться?

– Да, Господи, да, – Перед тем, как слова успели слететь с ее губ, она отчаянно сдернула рубашку с плеч Паулы.

Отодвинувшись, Старк возилась с кнопками и молниями, дрожащими от нетерпения руками.

Это казалось вечностью, но на самом деле прошло лишь несколько секунд до того, как они остались полностью раздетыми, вновь потянувшись друг к другу. Время замедлилось.

Комната, мир за ее пределами, даже шелест простыни под их телами растворился в безмолвном волшебстве.

– Паула, – Рене прикоснулась ладонью к щеке Старк, встретившись с ней глазами, когда их тела впервые полностью соприкоснулись. Она издала восторженный всхлип от первого контакта с мягкой

, гладкой кожей.

– Рене, – Старк прижалась лицом к ее ладони и скользнула рукой вдоль ее тела к бедрам, обводя линию каждого изгиба идеально сложенного тела, словно рисуя их в своих мыслях. Ей снилось это бесчисленное количество раз, но она и представить себе не могла ничего, даже близкого к реальности.

– Скажи мне, что тебе нравится?

– Ты, – шепнула Рене, дрожа под руками Старк, – Ты именно то, что мне нравится.

Старк прижалась губами к ямке у основания горла Рене, с благоговением слушая, как под ее кожей,

по сосудам грохочет пульс, такой сильной, и одновременно, такой хрупкой, Рене.

Нежно, она коснулась губами косого шрама над ее левым плечом, содрогнувшись от воспоминания,

как кровь лилась из этой, драгоценной жизни, – Я боюсь сделать тебе больно. Ты ведь еще не поправилась.

– О, нет, – Рене погладила щеку Старк, – Ты не сделаешь мне больно, я знаю это.

Старк подняла голову, в ее темных глазах виднелась тоска, – Помоги мне, пожалуйста. Я слишком сильно хочу тебя. Рене крепче прижалась к ней, передвигаясь на спине и привлекая Старк лечь чуть выше нее. Она обняла Старк за плечи и обвила ноги вокруг ее бедер. Прижавшись губами к уху Старк, она шепнула, – Мне нравится, когда ты на мне и вжимаешься в меня. Это может довести меня до края.

Эта просьба была легко выполнима, потому что у Старк не было выбора, кроме как начать двигаться на ней. Наслаждение внутри нее кричало о необходимости вырваться наружу и взорваться сладкой агонией. Они двигались в одном ритме – телом к телу и сердцем к сердцу, вместе балансируя на краю дикого желания. Старк застонала. Она чувствовала, что Рене была горячей и мокрой и вздрогнула, когда рябь сладкой дрожи, знакомым покалыванием, разбежалась вдоль ее позвоночника, – Мне кажется…, – она боролась с дыханием, – Мне кажется, что если мы это продолжим…я могу придти туда первой.

– Ох, да. Да. Паула, позволь мне почувствовать это.

«Я не должна. Мне надо подо…О, Боже. Боже». – Я не могу, – Старк задохнулась, отчаянно всхлипывая, – Я…извини.

– О, милая, – Рене дрожащей рукой погладила щеку Старк, ее волосы и ее спину, ее собственная страть возросла еще больше, – Все в порядке. Это волшебно.

Содрогаясь от последней волны освобождения, Старк приподнялась на локтях и, глядя на лицо Рене, продолжила движение, с большим нажимом. Их бедра задвигались сильнее и быстрее, скользя напротив друг груда, в горячей необходимости. Глаза Рене наполовину закрылись, губы слегка раздвинулись в удивлении, и она запрокинула голову назад. Её взгляд был уязвимо великолепен. В

отдаленных пределах ее сознания, Старк начала чувствовать, как вновь стягивается узел внизу ее живота, собирая силы для второго взрыва который угрожал разорвать ее душу без надежды на искупление. Но ее собственное удовольствие меркло, по сравнению с видом и звуками желания Рене.

Она хотела, жаждала, большего.

– Я хочу войти в тебя, – взмолилась Старк.

– Сделай это скорее, – живот Рене дрогнул, а ноги напряглись, – Я очень близко.

Но Паула не торопилась. Она легла на бок, сбоку от Рене и заскользила ладонью вниз, пройдя по туго сжатым мышцам живота и доходя до центра, между ее напряженными бедрами. Мгновенно, она ощутила тепло на своей ладони и аккуратно заскользила нежными пальцами по влажным скользким складкам. Бедра Рене сильно задрожали, и она издала испуганный стон, – Здесь. О да, вот так.

Старк забыла дышать. Она забыла о своей собственной потребности. Она забыла, о том, что она никогда не делала этого раньше. Все что она знала -тяжелое, няполнявшее ее сердце желание Рене и,

ужасающую своим отчаянием, потребность взять ее всю, до самой глубины ее души. Скользнув внутрь, она почувствовала, как ее пальцы окружили горячие гладкие мышцы. Она слышала, как сорвалось дыхание Рене, когда она вошла глубже. Ослабив движение руки, Паула выскользнула ею обратно, но Рене вернула ее, с отчаянным всхлипом.

Войдя в нее снова, она остановила движение, позволяя оргазму Рене рассыпаться вокруг ее пальцев.

Когда судороги прекратились, она начала аккуратно двигать пальцами внутри нее, заставляя Рене всхлипывать, пока не довела ее до еще одного оргазма. Она могла бы делать это до конца своей жизни, если бы Рене, наконец, не схватила ее за руку, со слабым смехом.

– Паула, милая, остановись. Мне надо отдышаться.

– Можно я останусь внутри? – Старк коснулась губами Рене.

– Ммм.

– Ты чувствуешь…это великолепно…

– О Боже, ты понятия не имеешь, – Рене положила голову Старк себе на плечо и прижалась щекой к

ее макушке. Она пробежала пальцами вверх и вниз по сильному предплечью Паулы, восхищаясь чувством того, что ее пальцы внутри нее, – Ты великолепна.

– У меня внутри…все ужасно…болит, – Старк вздрогнула, пытаясь выразить словами эмоции,

которые душили ее, – Если бы я не могла быть связана с тобой… быть внутри тебя, каким-то образом, я бы, наверное, просто умерла.

– Ты находишься во мне намного глубже, чем физически, Паула, – прошептала Рене с сонным вздохом.

«Я надеюсь на это. Надеюсь, что я в твоем сердце, так же как ты – в моем».

– Извини, – шепнула Рене, – Я чувствую себя так хорошо…так чертовски хорошо, что я просто полностью вымотана.

Старк спокойно лежала, прислушиваясь, как дыхание Рене становится глубоким и ровным и чувствуя, как ее мышцы расслабляются, пока Рене, наконец, не погрузилась в сон. Через некоторое время, она аккуратно вышла из нее, желая сразу же снова оказаться там. Она потянула одеяло и закрыла глаза, думая, что возможно этой ночью испытала лучшее, из всего, что было в ее жизни.

Уже во второй раз, за краткий промеждуток времени, Блэр наслаждалась редкой возможностью, проснуться рядом с Кэмерон. Но еще большим подарком стало для нее, что, как и в прошлый раз, Кэм еще спала. Они просыпались вместе не часто, но Кэм всегда вставала первой. Блэр было привычно спать одной, и она осознала, насколько великолепно пробуждение, с ощущением тепла другого тела. И главное, что это было тело Кэмерон. Она редко проводила ночь с кем-то из своих прежних любовниц, не из-за протокола или осторожности, как в случае с Кэм, а из-за того, что сама не хотела этого. Обнаружить себя утром в объятиях незнакомца не было пределом ее мечтаний. Но чувствуя вес руки Кэм, по-собственнически лежащей на ее животе, она была счастлива.

Блэр аккуратно выбралась из объятий Кэмерон, переместилась на край кровати и медленно выскользнула из-под простыни. Бесшумно встав с кровате, в маленькой комнатке, она взглянула на ее спящую возлюбленную. Даже во сне, лицо Кэм было напряженным. Темные брови рассекали ее смелый лоб, а точеный профиль говорил о силе и решительности. Блэр любила, как в теле Кэм отражается ее дух. Она не могла смотреть на нее, не желая коснуться ее, пытаясь таким образом передать всю глубину своей любви, не умещающуюся в слова. Она подавила в себе желание, так как любоваться на спящую Кэм, было столь же приятно, как и касаться ее. В тот момент Кэм казалась такой беззаботной, какой Блэр никогда еще ее не видела и не решилась нарушать ее сон. Собрав свою одежду, она прокралась к двери спальни, поспешно надев блузку, брюки и обувшись. Приняв душ, она прошла по безмолвному дому в кухню. К ее удивлению, она не была единственной, кто уже проснулся. Бонита стояла у открытой двери, через которую Блэр увидела небольшой дворик с тщательно ухоженными цветниками и двумя деревянными скамейками.

Бонита повернулась к Блэр, вошедшей в кухню, – Доброе утро. Я не ожидала увидеть тебя так рано.

– Я вас тоже, – Блэр вернула улыбку, – Разве вы не говорили, что собираетесь долго спать?

– Боюсь у моего разума были другие планы. Я проснулась с миллионом мыслей в голове и решила,

что не смогу больше уснуть.

Блэр тихо засмеялась, – Я отлично знаю, что вы имеете в виду.

– Я собиралась выйти, чтобы кое-что купить на завтрак. Ты в настроении для прогулки?

– Кэм еще спит.

– Мы не будем долго. Пройдемся по кварталу.

«Она не знает. Она не понимает, что я не могу просто взять и выйти на прогулку». Блэр колебалась.

Ей было неудобно отказывать, но она почти стыдилась признаться в том, что не могла вот так просто сходить в магазин или даже за угол дома, не уведомив Кэм или кого-то из других агентов. «Боже, это же всего на несколько минут и охрана где-то рядом, они увяжутся за мной, как только я выйду за дверь. Кэм не расстроится из-за этого». Она поняла, что Бонита ждет ее ответа.

– С удовольствием.

– Прекрасно, – сказала Бонита, открывая заднюю дверь и придерживая ее для Блэр, – Давайте выйдем через двор. Пекарня находится на улице, позади нас. Вдруг Блэр поняла, что если они выйдут через заднюю дверь, агенты не смогут увидеть их. «Никто не знает, что я здесь, и никто не узнает меня.

Это безопасно». Успокоившись, она поспешила присоединиться к хозяйке.

В о мгновение, когда Кэм открыла глаза, она уже знала, что что-то не так. Одним быстрым движением она сбросила простынь и вскочила на ноги, осматривая комнату. Одежды Блэр не было.

Ее сердце заколотилось, она натянула брюки, вскользнула плечами в рубашку и шмыгнула ногами в туфли. Хватая кобуру с кресла, она расправила плечи и выбежала из комнаты, – Блэр?

Дом молчал.

Десять секунд спустя, она бежала по к черному Пежо, припаркованному в ряду с пятью другими автомобилями внизу улицы на которую выходит парадная дверь Бониты. Пассажирская дверь открылась и из нее вышла Фелиция, ее лицо было спокойно, но во взгляде отражалась полная боевая готовность.

– Командир?

– Цапли нет в доме.

– Никто не выходил из дома, с тех пор, как я заступила на дежурство в 6:00, – Доложила Фелиция четким холодным голосом, – Цапля вошла в дом в 19:49 вчера вечером. Всю ночь все было спокойно.

– Христос, – Мышцы челюсти Кэм напряглись, – Я не могла проспать похищение, – Она набрала воздуха в грудь, – Я еще раз проверю дом. Может она оставила записку.

– Мы должны начать поиски?

Кэм покачала головой, – Пока нет. Я хочу, чтобы ты была здесь, с машиной, в случае если понадобится преследовать кого-то или быстро менять местоположение. Будь готова. Я оценю необходимость вызова резервной группы.

– Да, Командир.

Войдя в дом, Кэм сразу направилась к задней части. Если кто-то вошел ночью, то не через парадную дверь, которая была под постоянным наблюдением. Она проверила дверь в кухне, ища на ней призднаки взлома. Никаких следов.

Сузив глаза, она рассмотрела крошечный двор, окруженный домами на улице Бониты, а также квартал за ним.

«Я должна была кого-то здесь оставить. Христос Всемогущий, я даже не подумала об этом. Но сейчас об этом думать точно не время». Её живот скрутило, головная боль ударила в глаза. Кэм сделала быструю, но тщательную проверку остальной части первого этажа и поднялась наверх. Она не нашла ничего, что указывало бы на борьбу. Когда она вернулась в комнату, где они спали вместе с