Рэдклифф - На страже чести

Рассчитываю на тебя. Я никогда не думала, что в моей жизни будет кто-то, такой как ты.

Кэм целовала ее лоб, веки, ее губы, нежно, но дрожа от напряжения, – Я чувствую, что была рождена, чтобы любить тебя. Просто отдайся мне, и я буду счастлива.

С хриплым смехом, Блэр обвила руки вокруг талии Кэм и прижалась к ней, – Как будто я могла бы тебе сопротивляться.

Рыжеволосая женщина, одетая в военную форму, с эмблемой подполковника вошла, в кабинет и пересекла серый ковер, где Блэр сидела на одном из двух стульев перед столом из темного дерева.

Кэм стояла позади нее. Протянув руку Блэр, женщина сказала: – Мисс Пауэлл, Я доктор Лия Сондерс.

– Здравстуйте, доктор Сондерс, – ответила Блэр, пожимая доктору руку. Она указала на Кэм, – Моя партнерша, Агент Кэмерон Робертс.

– Доктор, – сказала Кэм, также пожимая руку доктору Сондерс.

После приветствия, военный хирург обошла стол и села за него.

Пододвинув темно-зеленую папку, в текстильной обертке и положив ее в центр стола, с черным бюваром, Доктор Сондерс взяла ручку, лежащую рядом. Открыв папку, она встретилась глазами с Блэр, – Мне нужна ваша медицинская история, перед тем, как мы перейдем к тестированию. Здесь у меня основные данные, так что мы можем сосредоточиться на проблеме.

– Конечно, – горло Блэр пересохло, но ее голос был устойчив.

– Вы обнаружили уплотнение над вашей левой грудью?

– Да.

– Когда вы впервые заметили это?

– Три дня назад.

– Были боли в этой области? Или возможно травма?

– Нет. Я просто нащупала ее, когда принимала душ.

Врач писала в блокноте, – У вас когда-либо раньше были проблемы с грудью – какие-либо уплотнения, сыпи, выделения из сосков?

– Нет, никогда.

– Вы когда-нибудь делали мамограффию?

– Нет.

Доктор Сондерс снова сделала паузу, чтобы записать информацию. Затем она подняла глаза. Её взгляд был сосредоточенным, глаза теплы, – Обычно я не спрашиваю о мамограффии, у пациентов вашего возраста, – Однако учитывая ваш анамнез, если уплотнение действительно ощутимое, я бы хотела посмотреть на снимок вашей груди, чтобы иметь подробную картину.

– Да, – спокойно ответила Блэр, – Я понимаю.

– Я должна знать, если у вас есть еще какие-либо проблемы со здоровьем, – Блэр отрицательно покачала головой и доктор Сондерс добавила, – Любые лекарства или наркотики.

– Нет.

– Хорошо, – Доктор Сондерс встала и указала на дверь, с противоположной стороны комнаты, -

кабинет обследования там. Я попрошу медсестру принести вам халат и подойду через несколько минут. Ваша партнерша может пойти вместе с вами.

– Спасибо, – Блэр взяла руку Кэм, и они вместе последовали за хирургом.

Менее чем через пять минут, Блэр сидела раздетая до талии, укрывшись хлопчатобумажным халатом, на покрытом винилом диагностическом столе. Доктор Сондерс вошла, быстро вымыла руки в раковине в углу, и повернулась к Блэр.

– Готовы?

– Да, – она посмотрела мимо хирурга, на Кэм и слабо улыбнулась.

Кэмерон стояла у двери десять на десять фунтов в выложенной плиткой комнате и наблюдала за тем, как хирург просила Блэр лечь, сесть и поднять руки, тем временем прощупывая грудь Блэр.

Пока она наблюдала за процедурой, струйки пота бежали между ее лопатками, хотя в комнате не было жарко.

Хирург была опытной и профессиональной, и действовала с осторожностью, но Кэм не могла смотреть на то, как Блэр подвергается всему этому.

Она читала об этой болезни лекции, она изучала ее, она пережила ее вместе с матерью, хотя тогда и не знала еще всех нюансов, – А потом?

– Если на снимках мы ничего не увидим, придется делать биопсию.

Когда доктор Сондерс договорила, Кэм обошла ее и встала рядом с Блэр, положив руку ей на спину,

поверх голубого халата. Под пальцами она почувствовала, что любимая дрожит. Кэм осторожно спросила: – А что если снимки будут нормальными? Е й все равно придется делать биопсию?

– Хороший вопрос, – ответила доктор Сондерс, – Ответ да, потому что снимки не дают 100%

гарантии. Даже если снимки будут чистыми, при наличии уплотнения биопсию все же нужно сделать, – Она перевела взгляд с Кэм на Блэр, – Я могла бы провести биопсию прямо здесь, в

процедурной. Это просто и относительно безболезненно. Без нее мы в любом случае не сможем быть уверены, что все в порядке.

Блэр не колебалась, – Я хочу сделать это. И то и другое.

– Очень хорошо, – сказала хирург, – Я запишу вас на мамограффию во второй половине дня, чтобы убедится в отсутствии каких-либо новообразований в остальной части груди или с правой стороны.

А биопсию левой груди мы проведем завтра в 7 утра. Мне нужно будет сделать небольшой надрез прямо над уплотнением. Это делается под местным наркозом. Разрез будет около дюйма длиной.

Останется шрам, но через некоторое время он станет почти незаметным. – Да. Это хорошо.

Впервые показалось, что доктор Сондерс чувствует себя слегка неловко, – Мисс Пауэлл, вы бы хотели, чтобы я проинформировала вашего отца?

Блэр встретилась глазами с хирургом, – Я бы предпочла, чтобы пока он ничего не знал.

После секундного колебания хирург кивнула, – Я позвоню вам, как только будут готовы результаты маммографии. Через несколько минут кто-нибудь придет и подготовит вас к операции завтра и сделает рентген. У вас есть какие-нибудь вопросы?

– Нет, спасибо, – спокойно ответила Блэр.

Кэм покачала головой

– Тогда поговорим позже.

Как только доктор Сондерс вышла, Блэр глубоко выдохнула и наклонилась в сторону Кэм, -

Хорошо.

Кэм обвела руку вокруг ее плеча и поцеловала в макушку, – Ты в порядке?

– Думаю да. Это то, чего я и ожидала. Блэр закрыла глаза и прижалась щекой к груди Кэм, – Я рада что ты здесь.

– Я тоже, – шепнула Кэм.

Рене оглядела все еще незнакомую квартиру. Она была ухоженной и аккуратной, как и сама Паула Старк. И, как и в ней, вокруг чувствовались сладостные нотки. На диване лежали подушки, с ручной вышивкой, с надписью «Дом там, где сердце». Было похоже, что они сделаны руками школьника и Рене подумалось, что это подарок какого-нибудь друга или члена семьи. Обстановка в квартире Старк свидетельствовала о том, каким нежным было ее сердце. Маленький аквариум, наполненный разноцветными рыбками, стоял на подставке, в виде декоративного столика, в углу комнаты. Рядом

висел перечень рекомендаций, относительно ухода и кормления. Очевидно, за ними присматривал друг или сосед, когда Старк уезжала в командировки. Забота Старк об этих маленьких существах тронула сердце Рене.

«Боже, ты такая милая, где я вообще умудрилась найти тебя?»

Словно в ответ, у Рене зазвонил телефон и на дисплее выцсветился номер Старк. С краткой улыбкой Рене ответила: – Эй. А я как раз думала о тебе.

– Что делаешь? Ты дома?

«Дома». Рене окинула взглядом квартиру. Она распаковала вещи, привезенные от сестры. Но в этих стенах все еще было слишком мало ее, только книги, приобретенные, пока она была на больничном. «Что у меня здесь? Дом? А я готова к этому?»

– Я только вошла, – быстро сказала Рене, – А ты?

– Я в отеле. Похоже на всю ночь.

– Как долго будешь там?

– Я не уверена, – Задумчиво сказала Старк, – Почему-то нам не дают никаких инструкций. Я даже не знаю, что мы будем делать утром. Командир собирает первую группу на брифинг в 5:30.

– Только первую группу? – с любопытством спросила Рене, – Не всю службу безопасности?

– Нет. Обычно вся команда получает информацию о маршрутах и графиках на несколько дней вперед, – Старк помолчала мгновение, затем быстро продолжила, – Мы провели весь день в больнице Уолтера Рида. Только первая группа.

Рене резко выдохнула, – Блэр?

– Да.

– О Боже.

– Да, – уныло согласилась Старк, – Я понятия не имею в чем дело, но мы приехали сюда зачем -то в спешке…

– А как Командир? – спросила Рене, думая о том, как ей нравятся обе эти женщины и через сколько им уже пришлось пройти.

– Так же как и всегда – ходячее самообладание. Но…ты знаешь…она… выглядит так, будто ей дается это с трудом. Будто вот-вот сломается.

– Да, – Рене упала на диван и откинула голову, уставившись в потолок, – А ты в порядке?

– Просто переживаю.

Услышав это, Рене слабо улыбнулась, – Я хотела бы быть сейчас рядом с тобой.

– Да…Я скучаю.

– Я тоже, милая, – Рене мягко выдохнула. «Больше чем могла себе представить».

На экране телевизора, Сигурни Уивер, Рипли шагала сквозь недра Ностромо, в поисках инопланетного существа, которое убило большую часть ее экипажа. Кэм растянулась на постели в выцветшей серой футболке и тренажерных шортах. В похожей одежде, рядом с ней, свернувшись калачиком, лежала Блэр, положив голову ей на плечо, так тихо, словно спала, но Кэм знала, что это не так. Ее сердце бьется слишком быстро для этого.

– Я думаю, тебе стоит поговорить с отцом, – мягко сказала Кэм.

– У него сейчас и без этого хватает забот. К тому же мы еще ничего не знаем.

– Это не настолько важно, – Кэм уверенно погладила голую руку Блэр, – Он захотел бы быть здесь, с

тобой.

– Я знаю. Но я не хочу, чтобы он волновался, пока для этого нет никаких причин.

– Малыш, – Шепнула Кэм, опустив голову и поцеловав губы Блэр, – Мне кажется, что твоему отцу очень важно то, что происходит с тобой. И я думаю, что он хотел бы знать об этом и беспокоиться.

Блэр напряженно зажмурила глаза, – Я даже не представляю, как преподнести ему это.

Грудь Кэм скрутило, но она мягко продолжила, – Такую же боль это все приносит и тебе. Поэтому вы должны быть вместе.

– Боже, я продолжаю надеяться, что это все несерьезно.

– Я знаю. И может так и есть, – Кэм крепко обняла ее, – Возможно так и будет. Но, до тех пор пока мы это не выясним, мы должны быть вместе. Все мы. Вся семья. Коснувшись пальцами груди Блэр,

Кэм почувствовала то, что никогда не чувствовала прежде – Блэр плакала. Кэм сжала ее в своих руках и стала нежно укачивать до тех пор, пока слезы не стихли. Затем она подняла вверх подол своей футболки и вытерла влажные щеки Блэр.

– Я не буду сморкаться тебе в подол, – Буркнула Блэр.

– Ох, хорошо. Пот и слезы это одно, но…

У Блэр зазвонил телефон, и они одновременно обернулись. Прежде чем раздался второй звонок,

Блэр схватила его.

– Да?…Да, это я…хорошо…да. Да, я поняла…я буду там. Спасибо.

Кэм затаила дыхание, в то время как Блэр закрыла телефон и отложила его в сторону.

– За исключением некоторой повышенной плотности тканей, мамограффия в норме, – отрывисто выпалила Блэр.

– Оо, Спасибо Христос, – Кэм притянула Блэр обратно в объятия и поцеловала ее, – Боже, какая хорошая новость.

– Да, – Блэр легонько рассмеялась, – Теперь все что осталось сделать, это биопсия завтра.

– Мы сделаем ее, детка, – Шепнула Кэм, – Мы сделаем все, обещаю.

Было еще темно, когда Кэм почувствовала, что любимая проснулась. Когда она услышала звук включенного душа, она вошла в соседнюю комнату. Аккуратно постучав, она приоткрыла дверь душевой. Блэр стояла под горячей водой, ее влажные волосы спадали по лицу, глаза были закрыты, под ними затаились темные круги, свидетельствующие о том, что она мало спала, если спала вообще. – Можно присоединиться? – мягко спросила Кэм.

Не открывая глаз, Блэр протянула руку, – Пожалуйста.

Кэмерон встала сзади Блэр и взяла мыло. Обвив Блэр за талию одной рукой, она повернула ее спиной к своей груди. Положив подбородок на ее плечо, Кэм намылила переднюю часть ее тела.

Выгнув шею, Блэр откинула голову назад и вздохнула, – У тебя просто самые лучшие руки.

Усмехнувшись, Кэм погладила мыльными ладонями грудь Блэр и спустилась руками к низу ее живота, – А ты – очень красивая женщина, – Когда она почувствовала, как Блэр напряглась, она спокойно продолжила, – И у тебя нет ни одной части тела, которую бы я не любила. Она прижала пальцы к месту, под которым стучало сердце Блэр, – Но это – то, что я люблю больше всего в тебе,