Рэдклифф - На страже чести

Удивленная, Блэр с любопытством подняла голову, – Почему?

– Потому что это важно для безопасности страны.

Глаза Блэр расширились, – Ты в самом деле думаешь так?

– Абсолютно. Как и каждый член моей команды. Кэм прислонилась плечами к дверной раме, сжимая Блэр в своих руках, и они вместе посмотрели на собор Нотр Дам, – Валюта власти сегодня, это – террор, это намного более тонко и защищаться от этого куда более трудно. И если что-то случится с тобой…

– Ничего не случиться, – отрезала Блэр, услышав беспокойство в голосе Кэм. Она взяла руку любимой и направила её себе под рубашку, сжав ее пальцами свою грудь.

Кэм слегка застонала, – Ты сейчас пытаешься выключить мне мозг, не так ли? – Ммм, – выдохнула Блэр, – Я просто люблю, когда твои руки на мне.

Кэм зарылась щекой в волосы Блэр и вдохнула её запах, – Если бы ты была использована в качестве политического давления против твоего отца, он не смог бы противостоять влиянию. Он должен был бы подчиниться любым требованиям или уйти в отставку. В любом случае мы потеряли бы все.

– Я действительно не понимала этого раньше, но понимаю сейчас, – признала Блэр, – Я постараюсь дорогая, правда.

– Я знаю, – Кэм мягко сжала грудь Блэр в своей ладони, слегка поглаживая нежную кожу и твердый сосок. Эта женщина была крайне важна для народа, постоянно находящегося в боевой готовности, даже если это отрицалось средствами массовой информации. Но еще больше она была важна Кэм – её сердцу и всей ее жизни.

– Я пообещала тебе в тот первый день, когда мы познакомились, что сделаю нашу работу терпимой для тебя. Я все еще буду делать так, настолько, насколько смогу. Я люблю тебя.

Блэр подалась вперед, пока не коснулась губами губ Кэм. Она шепнула чуть приоткрытыми губами, прямо в губы ее возлюбленной, – Боже, я тоже тебя люблю.

– У нас есть час, прежде чем я должна буду вызвать Мака, – шепнула Кэм. – Они предлагали нам завтрак в постель.

Блэр толкнула Кэм назад в комнату и выпорхнула из рубашки, – Ты голодна?

Кэм медленно провела рукой вниз по центру ее живота, наблюдая как Блэр следит за её движением.

Она растегнула кнопку на штанах и потянула молнию, – Да.

Закрыв глаза, пропуская между пальцами волны волос Блэр,Кэм упивалась ощущением обжигающей теплоты её губ, воспламеняющим её и без того уже горящую кожу, и их нежностью, подводящую её всё ближе к пику наслаждения. Поднимаясь из самых скрытых глубин первый шепот оргазма скрутил низ её живота и разбежался, словно языки пламени вдоль её позвоночника. Её кожа покалывала, мышцы бедер дрожа приподнялись в безмолвной просьбе, умоляя её возлюбленную взять больше.

– Как хорошо, – сладостно прохрипела Кэм.

Тихо постанывая Блэр провела рукой по центру низа живота Кэм, чувствуя, как её мышцы напрягаются, готовые к финальному толчку. Как и бывало всегда, в этот момент, чистая и беззащитная красота, расцвела под её рукой, распустилась у её губ, её дыхание замерло в груди, а кровь загремела в ушах. В этот момент зазвонил телефон Кэмерон.

Она разочарованно застонала, а удовольствие развеялось. Блэр подняла губы. – Не отвечай.

Но Кэм уже перевернулась на бок и потянулась к тумбочке за телефоном. Она отчаянно пыталась перебороть требование её заведенного тела прийти к разрядке, чтобы очистить голову.

Выдохнув, она рыкнула в трубку: – Робертс.

Тяжело дыша, Блэр оттолкнулась, плюхнулась на спину и уставилась в потолок. Она сжала в кулак простынь и натянула её сверху. «Всё чего мы хотели – это несколько проктятых часов!»

Она позволила себе забыть обо всём, кроме того, что она рядом с Кэм в течение нескольких часов, и теперь эта идиллия развеялась. Она запустила руки в волосы, пытаясь не впасть в ярость. «В этом никто не виноват. Не Кэм. Ни тот, кто находится на другом конце линии. Никто. Просто это так».

В другое время и в другом месте она бы уже встала с кровати и одевалась. Если бы она пыталась доставить удовольствие какой-либо случайной женщине, она сорвала бы свой гнев на том, кто попался бы под руку – самой себе, ее мимелётной любовнице, или, при случае, на друзьях. Но сейчас она была наедине с женщиной, которую любила и ей некуда было деть свою злость, кроме как оставить ее внутри себя. Если бы она позволила этому вырваться наружу, она бы разрушила даже воспоминания о нескольких часах, проведенных в объятиях Кэм.

Робертс захлопнула телефон и положила его обратно, повернувшись к Блэр, – Мне жаль…

– Нет, – быстро возразила Блэр, обращаясь лицом к возлюбленной, – Нет, всё в порядке.

Опираясь на руку, рядом с ее головой, она приблизилась губами к Кэм и нежно поцеловала ее, скользнув другой рукой к ней между бедер. Услышав ответный стон, Блэр улыбнулась в губы своей возлюбленной, – Ты всё еще заведена.

– Я все еще…уже готова…Боже, не останавливайся… – зрение Кэм затуманилось, когда Блэр стала гладить её клитор.

– Никогда, – шепнула Блэр, глядя как глаза Кэм затуманивает желание. Робертс откинула голову назад и выгнула шею, дрожа всем телом, Блэр толкнула её на спину и вошла в нее, взяв ее одним длинным, глубоким движением, – Я никогда не остановлюсь… никогда, никогда…

– Оххх, Боже, – Кэм с трудом выдохнула. Она обвела ослабевшими руками плечи Блэр и прижалась губами к виску любимой, – Как раз вовремя.

– Я или телефон? – лениво спросила Блэр.

– Какой телефон?

Блэр опустила голову и поцеловала любимую в шею, – Я люблю тебя, но что ты сделала с Командиром?

– Кэм погладила Блэр по спине и вздохнула, – Это был Мак.

– Полагаю. Только у него достаточно большие яйца, чтобы звонить нам, когда мы наедине, – Блэр мысленно собралась духом, – Чего он хотел?

– Эрик Митчел не даст нам две недели, как говорил.

– Он обещал, – голос Блэр звучал глухо. Почти неделя прошла с тех пор, как они встретились с репортерами, но она помнила каждое слово их получасового интервью.

***

Кэм ответила по внутренней связи, прослушав сообщение, – Впустите его, -Она аккуратно повесила телефон обратно на рычаг и повернулась к Блэр, – Готова?

Блэр кивнула. О на молча протянула руку и тут же почувствовала, как пальцы Кэм сжали ее.

Наклонившись вперед, она бегло поцеловала Кэм, – Я в порядке.

Когда Робертс направилась открывать дверь их гостю, Блэр прошла к широкому окну на противоположной стороне комнаты и устремила взгляд на город. Они решили встретиться с репортером в квартире Кэм, а не в Белом доме. Это не было официально, встреча была очень личной. Тайное фото, на котором запечатлены она и Кэм, недавно появилось в газетах, по всей стране. Изображение было плохого качества, на нём невозможно было узнать Кэм, но факт, что их застали в интимный момент был очевиден.

Предположения СМИ, относительно любовной интриги Блэр Пауэлл были безудержны, и различные, неизвестные источники отправляли её в объятия авторитетов мафии, кинозвезд и даже членов партии её отца. О на закрыла бы на это глаза и позволила бы слухам утихнуть, или подождать, пока их затмит очередное стихийное бедствие или чрезвычайное положение в стране. Но их связь с Кэм не собирались заканчиваться; фактически, она надеялась, что эти отношения продлятся всю ее жизнь, а если так случиться, они просто не смогут дальше скрывать их.

В попытке предотвратить слухи и утечку информации она решила, с благословения отца, обнародовать свою сексуальную ориентацию и отношения с Кэмерон Робертс. Она выбрала репортёра, являющегося мужем её подруги по колледжу, в надежде на то, что старая дружба в какой-то степени повлияет на его решения. При звуке глубокого голоса Кэм в дверях, Блэр решительно повернулась.

– Мисс Пауэлл, – Эрик Митчел – высокий, худой, преждевременно лысеющий, тридцатилетний мужчина, поздоровавшись протянул ей руку, – Для меня большая честь быть полезным для вас.

Блэр пожала ему руку, немного успокоившись, при виде его бледно-голубых глаз, с прямолинейным взглядом. Она указала на стоящий рядом стул, и взяв Кэм за руку, села рядом с ней на диване, напротив.

– Я хотела бы сделать заявление, – спокойно сказала Блэр, – Я буду рада включению любого из моих комментариев в вашу статью, но я хотела бы чтобы вы обсудили выбор времени ее публикования с главой аппарата Белого Дома Люсиндой Уошберн, а также пресс-секретарём Белого дома, чтобы они были готовы к ответам, на вопросы, которые возникнут.

Митчел достал тонкий блокнот и шариковую ручку из внутреннего кармана пиджака. Перелестнув обложку, он открыл его на пустой странице. Подняв глаза он взглянул на Первую дочь, – Мне не нужно разрешение Белого дома, чтобы опубликовать статью, мисс Пауэлл.

Кэм издала гортанный звук, походивший на рык.

Блэр сжала руку любимой и холодно улыбнулась, – Я хорошо знаю это, мистер Митчел, и прошу вас вежливо, учитывая обстоятельства.

– Я сделаю всё возможное.

– Мисс Пауэлл планирует выполнить свои государственные обязанности, в том числе встречи с президентом Франции и министрами здравоохранения ряда европейских стран в Париже, на следующей неделе, – многозначительно сказала Кэм, – очень важно, чтобы мы не столкнулись с повышенным вниманием СМИ, которое вероятно вызовет эта история, во время ее пребывания за границей.

– Я оцениваю нагрузку общественного доступа мисс Пауэлл, – Митчел вновь выжидательно провел взглядом от Кэм к Блэр, – Я приложу все усилия, чтобы прийти к соглашению моих редакторов и Белого Дома о дате выпуска статьи.

– Спасибо, – ответила Блэр, веря в его искренность, но в то же время слишком хорошо зная, насколько сложно что-то контролировать, под давлением прожекторов Вашингтона.

Она снова взглянула на Кэм, которая возвратила ей взгляд и улыбнувшись, сжала её пальцы.

Стойкая решимость в глазах Кэм и твердая уверенность касающегося её плеча было всем, в чем, в тот момент, она нуждалась.

Переключив свое внимание на молча ждавшего репортера, она четко и уверенно произнесла: – Я хочу сделать публичное заявление о моей частной жизни. В виду уникального положения в обществе моей семьи, я считаю необходимым прояснить некоторые вопросы, вызванные появлением в газетах фотографии меня с моим любовником, которым на самом деле является женщина.

Выражение лица репортера не изменилось. Он спокойно выдержал взгляд Блэр, – Ваш отец знает об этом?

– Да.

– Одобряет ли он ваш выбор?

Выражение лица Блэр стало полностью ледяным, – Этот вопрос лучше задать моему отцу, я думаю есть более значимые вопросы для вас и прочих СМИ, чтобы сосредоточимся на них.

– Возможно, но это тот вопрос, на который все захотят знать ответ в первую очередь.

– Блэр колебалась, пытаясь мысленно провести черту между личным и публичным, особенно в том, где речь шла о её отце. – Мой отец знает о моей сексуальной ориентации и поддерживает меня.

– И та женщина на фотографии – ваша нынешняя любовница?

– Да,- ответила Кэм, наклоняясь вперед, – Я тот человек на фотографии.

Впервые Митчел утерял хладнокровие и его брови поползли вверх от удивления, – Вы руководитель службы безопасности мисс Пауэлл, не так ли Агент Робертс?

– Именно так, – Кэм решительно взглянула на него, – Но сегодня я здесь, как любовница госпожи Пауэлл.

– Ваше руководство знает о ваших отношениях? – Он пристально смотрел на них и одновременно писал в своем блокноте.

– Еще нет. Но я собираюсь сообщить им об этом в течение следующих 24 часов.

– Вы будете отстранены?

Блэр напряглась.

– Я не знаю, – спокойно ответила Кэм.

Митчел снова повернулся к Блэр, – Полагаю Ваш отец также знает, что это Агент Робертс?

– Да.

– Как давно он об этом узнал?

– Это не имеет никакого значения, – быстро вставила Кэм. Её тон был исчерпывающим.

– Собираетесь ли вы продолжать ваши отношения после этого публичного заявления, особенно в свете вашего необычного профессионального положения?

– Да, – одновременно, решительно сказали обе женщины.

Дальнейшее интервью продолжилось в том же ключе, в котором и ожидала Блэр, включив в себя ряд вопросов о том, когда она впервые узнала о своей ориентации, детали предыдущих связей и предположения, относительно того как скажется её публичное заявление на предвыборной кампании по переизбранию ее отца на следующий срок. На большинство вопросов отвечать она отказалась, так как есть вещи, о которых никто не имел права знать. Она также отказалась рассуждать о позиции Белого дома. Это была далеко не самая приятная беседа, но она знала, что если бы Кэм не было рядом было бы намного сложнее.