Приняв душ, я впервые за несколько дней взглянул на себя в зеркало и отметил, что борода уже отросла. Мой член подпрыгнул в предвкушении ещё раз бреющей меня Кэт, и в этот раз, возможно, даже сидящей у меня на коленях.

На выходе наступив на что-то холодное, я обнаружил у себя под ногой четвертак. Взяв, я бросил его на столешницу в ванной, следя за тем, как с металлическим звуком вращается подобранная монетка, пока, наконец, не останавливается.

Воспоминания нахлынули на меня с силой товарного поезда.

Сделав глоток бурбона, я чуть развернулся за тёмной деревянной поверхностью барной стойки, размышляя о песне, которую хотел выбрать в музыкальном автомате для соблазнения той женщины в красном, сидящей через два стула от меня.

— Люк Харрингтон! — Голос моего друга Декера с оглушающим звоном пронёсся над баром. Это его обычный способ заявить о своём приходе. — Неужели это праведник «Ноябрьская борода» тут охотится? — произнёс он, хлопая меня по спине.

— Спасибо, чувак, — сказал я, потирая лицо, но всё ещё не отвлекаясь от рыжеволосой красотки.

Проследив за моим взглядом, друг одарил меня понимающей улыбкой.

— Цель обнаружена.

— Разумеется.

— Уже определился с планом нападения?

Я подкинул монету в воздух и поймал её.

— Нет. Полагаю, это будет импровизация, — сказал я, вставая и поправляя серый пиджак. — Чувствую, передо мной стоит трудная задачка.

Широко распахнутыми от шока глазами я уставился на своё отражение в зеркале. Пройдясь ладонью вдоль растительности на своём лице, я вспомнил о том, что мы с друзьями каждый год в ноябре отращиваем бороду, чтобы посмотреть, кто к концу месяца сможет отрастить самую длинную.

И моё имя... Я Люк Харрингтон. Теперь я вспомнил.

Обдумывая свои воспоминания, я чувствовал, что есть ещё много того, что я не в состоянии вспомнить. Словно какой-то барьер мешает мне увидеть всю картину в целом. Что бы это ни было, оно могло бы вернуть мои воспоминания и ответить на все важные вопросы о моей личности.

Кэт я ничего не сказал и, поцеловав её на прощание, отправился в город, будто ничего и не случилось. Уже в магазине, пополняя полки, с бэйджиком на груди, на котором было указано моё имя, я снова и снова обдумывал неожиданные вспышки прошлого. Горожанам, заходившим в магазин, было любопытно узнать обо мне. Одна пожилая женщина с тёмной кожей и серебряными прядями в чёрных волосах зашла уж слишком далеко, напрямую интересуясь о моих отношениях с Кэт.

— Я её друг, — не задумываясь ответил я.

Она взглянула на бэйдж с моим именем.

— Вэст, и как долго вы вместе?

— На самом деле, не слишком давно.

Женщина небрежно взяла банку кукурузы с полки и сказала:

— Я никогда не думала, что однажды дождусь того дня, когда у этой молодой женщины появится мужчина в доме. Я была уверена, что она такая же, как и я.

— Почему?

— Она держалась сама по себе, и я слышала, что её отец сидит в тюрьме. Может, она стыдится его, кто знает. — Женщина пожала плечами, поставив кукурузу обратно на полку, а затем похлопала меня по руке. — Ладно, но ты уж позаботься о нашей Кэт, хорошо?

— Да, мэм. — И прежде чем она успела выйти из магазина, и как я отметил, практически ничего не купив, я окликнул её: — Между прочим, она не стыдится своего отца. Он попал в тюрьму, пытаясь её защитить.

Женщина улыбнулась.

— Хорошо, я рада, что теперь у неё есть ты, чтобы защищать её.

После того, как она ушла, я задумался, что есть и другая сторона медали. Может, Кэт нужно защищать от меня?

Вернувшись домой, я обнаружил Кэт в тренажёрном зале. Не прерывая её, я забежал в дом, переоделся в тренировочные штаны и кроссовки и присоединился к ней, радуясь, что на некоторое время можно отложить разговор.

Несколько минут я просто пялился на девушку, пока та поднимала небольшую гирю над головой. Закончив, она указала на белую доску, прибитую к стене.

— Это программа тренировок. Три минуты упражнений, и одна минута отдыха.

Кэт опустилась на пол в позицию для отжимания, и я присел рядом с ней.

— Сколько?

— Стараюсь больше сорока.

С лёгкостью она выполнила первые двадцать отжиманий, но потом замедлилась. На двадцать пятом я начал издавать мучительные стонущие звуки, пытаясь сбить её с толку.

— Заткнись-заткнись-заткнись, — сквозь стиснутые зубы прошипела Кэт и на дрожащих руках продолжила подниматься. Я дразнил её до тех пор, пока она не свалилась на мат, недоделав лишь одно отжимание до цели. — Твою мать, — выдохнула Кэт, ударив меня по руке.

Я засмеялся и подал ей руку, чтобы помочь подняться.

— Прости, я не смог удержаться.

Когда Кэт снова взглянула на меня, я заметил в ней что-то необычное — что-то, что не могло меня не тронуть.

— Всё в порядке?

Кивнув, она продолжила заниматься.

Не получив ответ, я начал выполнять упражнения бурпи[6], стараясь сделать как можно больше за три минуты. Вскоре я с головой погрузился в физические упражнения, добиваясь того неоднозначного состояния, когда пот затекает в глаза, а лёгкие горят. Моё тело с энтузиазмом откликнулось, словно спортивная машина, оказавшаяся на треке после того, как несколько месяцев простояла в гараже.

Вскоре Кэт закончила заниматься и уставилась на меня. Я бросал взгляды в её сторону, не в силах отделаться от ощущения, что её что-то беспокоит. Согнувшись, я подмигнул девушке, чтобы уменьшить напряжённость в её взгляде, но преуспел только в том, что её брови сошлись в одну линию.

— Как работа? — вместо этого спросила она.

Прекратив выполнять упражнение, я подошёл к Кэт.

— Всё прекрасно. А теперь не могла бы ты сказать мне, что тебя беспокоит?

— Это неважно. — Кэт вышла из зала и направилась в дом. Я пошёл следом за ней, серьёзно настроенный схватить её, если она попробует сбежать. Кэт остановилась в гостиной, лицом к окну и скрестив руки на груди.

Подойдя к ней сзади, я обернул руки вокруг её талии и поцеловал солоноватую кожу её шеи.

— Важно, потому что ты для меня много значишь. Я приложу все усилия, чтобы сделать тебя счастливой и всё время находиться рядом.

Повернувшись, Кэт неожиданно прижалась ко мне. Тепло её тела подействовало на меня успокаивающе.

— Тогда доставь мне удовольствие, — сказала она, осторожно запустив руки мне под футболку.

Потянув её за волосы, тем самым приподнимая голову девушки, я принялся изучать её лицо в поисках подсказки. Но какой бы секрет она ни утаивала, намеренно или нет, Кэт скрывала его за выражением страсти на своём лице. Моё тело тут же отреагировало на её призыв. Все ещё удерживая Кэт за волосы, я приподнял её подбородок и пленил рот. Если она не хочет использовать его для разговора, то я найду ему другое применение.

Отстранившись от девушки, я бросил на неё пристальный взгляд и положил руку ей на затылок, побуждая опуститься вниз. Глаза Кэт сверкнули пониманием, но вместо того, чтобы покачать головой и заставить меня опуститься вниз, как я того ожидал, она, удивляя меня, медленно начала становиться на колени. Стянув с меня штаны, Кэт без прелюдии обернула свои губы вокруг моего члена.

Я хотел остановить её, помня, что моей целью было понять причину её раздумий, но ощущение тёплого влажного рта девушки снесло мне крышу. Единственной, кого я видел и кем жил, была Кэт. А ещё её губы и её язык.

— Чёрт, да! — простонал я, как верёвку накручивая пряди её волос на руку и держась изо всех сил. Даже учитывая вырванные из памяти фрагменты, я точно могу сказать, что это лучший секс в моей жизни. С Кэт мои ощущения усиливались из-за чувств к ней. Именно из-за этого каждый поцелуй, каждое прикосновение были более возбуждающими и жизненно важными.

Отстранившись, я опустился рядом с ней и, удерживая её за затылок, соединил наши губы. Мой язык ласкал её снова и снова, этим поцелуем я хотел выразить каждую частичку своих чувств, чтобы она никогда не сомневалась в моей любви. Ни разу в своей жизни я не чувствовал чего-то подобного, и потребность выразить это горела в моих венах. Возможно, Кэт никогда не поймёт, насколько я в ней нуждаюсь, но я приложу все усилия, чтобы показать ей это.

Бережно придерживая за затылок, я мягко опустил её на ковёр. Неторопливо разглядывая Кэт, я раздел её, тщательно проводя трясущими пальцами вдоль её все ещё ослабленного после тренировок тела.

Её голубые глаза следили за моей рукой, которая уже касалась её между ног. Кэт тяжело задышала, когда я плавно скользнул двумя пальцами внутрь неё. Когда я проник ещё глубже, лаская её точку «G», бёдра девушки оторвались от пола. Она прикрыла глаза и сморщила в экстазе лобик, пока я трахал её пальцами.

В этот момент Кэт была такой красивой, такой открытой и искренней. Наклонившись, я коснулся губами одного из прекрасных сосков, слегка щёлкнув по нему языком, и мягко прикусил.

— Войди в меня, — выдохнула она. — Сейчас же.

Ей не нужно было просить дважды. Я погрузился в неё, закрыв глаза и стиснув зубы от переполняющих меня чувств и тепла её плоти. Удовольствие быстро разлилось по моим венам. Ощущение от того, что находишься внутри женщины, никогда не казалось более приятным, чем в этот момент.

— Вэст.

Я открыл глаза и понял, почему раньше не чувствовал ничего подобного. Я попытался выйти из неё, чтобы исправить ситуацию, но Кэт сжала ноги за моей спиной, удерживая меня на месте. С глазами полными тоски, она покачала головой.

— Всё в порядке.

Я кивнул.

— Я никогда не делал этого без…

Кэт кивнула и, приподняв голову от пола, поцеловала меня, давая тем самым понять, что до этого не была ни с кем так близка.

Медленно я начал двигать бёдрами, лёгкое трение от каждого движения и толчка быстрее подвело меня к кульминации. Мне надо замедлиться, запомнить это ощущение и достичь его последним.

Кэт, сжимая мне спину и ногтями царапая кожу, целовала меня в шею, подбородок, плечо. В её движениях было что-то безнадёжное, словно я спасательный круг, за который она отчаянно цепляется.

Через несколько мгновений она с мягким стоном вздрогнула и достигла оргазма, сжимаясь вокруг меня. Не меняя темпа, я боролся с примитивной жаждой начать импульсивно вколачиваться в неё. Взяв лицо девушки в ладони, я ласкал подушечками больших пальцев её щёки.

— Ощущения такой близости я не испытывал ни с кем, — сказал я ей.

Кэт накрыла мои руки своими, и её голубые глаза наполнились болью, когда она взглянула на меня.

— Я должна тебе кое-что сказать.

Я замер, моё сердце стучало так сильно, что я мог чувствовать его биение в горле.

— Что такое?

— Дрю нашёл твою машину.

Я был в таком шоковом состоянии, что едва заметил, как сел и выскользнул из неё.

— Где?

— Примерно в полутора километрах от города, за Айаше, — сказала Кэт, приподнимаясь на локтях. — Это было… Он сказал, что, похоже, ты съехал с дороги и въехал в хвойное дерево.

Присев на корточки, я попытался включить мозг, чтобы слова Кэт приобрели хоть какой-то смысл, но как бы ни старался, я не мог вспомнить о машине или аварии.

— Дрю сказал, что машина разбита, но ему удалось спасти некоторые вещи, например, твой бумажник, — произнесла Кэт, кивая в сторону коричневого пластикового пакета, лежащего на кофейном столике.

Сглотнув сухой ком в горле, я спросил:

— Ты уже посмотрела?

Моргнув несколько раз, Кэт кивнула.

Вот оно, начало неминуемого конца.

— Так ты знаешь моё имя. — Это был не вопрос, но в подтексте этих слов была отчаянная мольба. Не отсылай меня обратно. Не сейчас.

— Да, твоё имя...

— Люк Харрингтон.

Потрясённо уставившись на меня, Кэт в подозрении сузила глаза.

— И как давно ты знаешь?

— С сегодняшнего утра.

Она подскочила с пола и впопыхах начала собирать свою одежду.

— И ты не подумал о том, чтобы рассказать мне? Ты же говорил, что я могу тебе доверять, Люк, — произнесла Кэт.

Моё настоящее имя казалось чужим на её языке. Я одновременно и признавал его своим собственным, и ненавидел за само его существование.

— Я собирался сказать тебе.

— Когда? Когда вернулся бы в Нью-Йорк? — Она вытащила из пакета бумажник и бросила его мне.

Я поймал квадратный кожаный свёрток у своей груди и сразу же узнал его вес и текстуру. Это был дорогой подарок, но от кого он получен, я сказать не мог. Однако я вспомнил, почему его не было в моём кармане, когда Кэт нашла меня. Мне никогда не нравилось ездить на большие расстояния с бумажником в заднем кармане. И я всегда его вынимал и откладывал в сторону, чтобы не усугублять старую травму позвоночника.