Лора Вайс - Найя

- Ну, это мы еще посмотрим!

Выскочив из кувэ, побежала к вождю, Укатри как всегда сидел снаружи, у огня. Он встал и хотел что-то сказать, но я его перебила:

- Вождь! Я не отпущу Макки в этот поход, это самоубийство! – Пока я говорила, Укатри все сильнее злился, кстати, Макки выбежал за мной и стоял рядом, он хотел взять меня за руку и увести, но я отталкивала его и продолжала говорить. – Это же бред! Они все погибнут, а за ними и их дети! Стоит ли это таких жертв?! – Вождь, видимо, разозлился окончательно и закричал.

- Замолчи женщина! Кто ты такая, чтобы высказывать здесь свое мнение?! – Тогда он повернулся к Макки. – Ты только что заставил меня пожалеть о том, что я разрешил ей стать твоей женой! Уведи свое существо отсюда, и пусть она возвращается в леса! Никто и никогда не смеет так разговаривать со мной! – В этот момент Мораги вышла из шатра и попыталась вступиться за меня.

- Укатри, она еще не все знает и понимает. Не надо ее прогонять.

- Уйди в шатер! Быстро! – он так посмотрел на нее, что Мораги ничего не оставалось, как послушаться мужа. – А теперь с тобой, - вождь снова повернулся ко мне. - Убирайся из деревни! Макки сегодня не пойдет за тобой, он останется и завтра отправится в поход!

После этих слов он ушел внутрь, а я осталась стоять перед шатром, на меня смотрела вся деревня, а Макки стоял рядом и чувствовал себя абсолютно униженным. Он направился к воротам и вывел из конюшни для меня лошадь, а когда я подошла, он даже не хотел смотреть на меня:

- Макки! Я же просто хотела…

- Ты опозорила меня перед всеми. Если вождь говорит, то его слушаются беспрекословно, все без исключения. Отправляйся к реке. Я попробую с ним поговорить, если он проявит милость, то за тобой завтра приедут.

- А ты?

- Я отправляюсь в поход, как мне и велено.

- И не проводишь меня?

- Нет, - он говорил сквозь зубы.

- Хорошо. Но можешь не стараться уговаривать вождя, я больше сюда не вернусь.

Я быстро вскочила на лошадь и поскакала вперед, в лес. Мне не хотелось оборачиваться. Макки предал меня, но я понимала, что спорить с вождем ему было нельзя. Значит, пусть живет своей жизнью, а я буду жить своей. Он даже не проявил ни капли сожаления, когда выпроводил меня из деревни, при этом все смотрели, и было видно, что они довольны его решением. Но, сама виновата! Придя в общество с многовековым укладом, я умудрилась тут же нарушить закон, несмотря на то, что меня приняли и дали крышу над головой.

Когда добралась до реки, разожгла костер и села около него. Наступила ночь, а я все сидела и смотрела на огонь. Спустя еще какое-то время послышался топот и треск деревьев в лесу, я немедля поднялась, взяла лук, вложила стрелу и прицелилась, но из чащи выскочил Отэтти, с Макки верхом. Он слез с лошади и подошел:

- Найя, прости меня. Я должен был так поступить.

- А еще, ты должен был остаться в деревне, – я отвернулась от него.

- Но не остался. Когда все легли спать, я ушел и хочу провести эту ночь с тобой.

- Зачем?! – тогда посмотрела ему в глаза, - лучше возвращайся обратно, пока Укатри не понял, что лучший воин и охотник акатти ослушался его.

- Я здесь, потому что люблю тебя и ты моя жена. Мне плевать на их взгляды, мнения, мне важна только ты. После похода, я вернусь к тебе и буду жить с тобой, а не с ними.

- Если вернешься!

- Вернусь, обещаю!

Тогда мы зашли в палатку и провели эту ночь вместе. Макки все время смотрел мне в глаза и повторял, что любит. Я не хотела его отпускать. Эта ночь была особенная, что-то необычное происходило между нами. Любовь и физические ощущения переплелись с чем-то нереальным, чем-то воображаемым, что совершенно спутало сознание, и уже было не ясно где мы, кто мы, почему мы. В один из этих странных моментов я повернула голову в сторону и увидела белого лукому[4]. Лукому встал напротив нас и несколько секунд смотрел на меня, а потом скрылся в каких-то лиловых зарослях. И что это было?! Скорее всего, видение, ведь мы находились внутри кувэ-ко. Так прошла ночь, я проснулась утром, но Макки уже не было. Одевшись, вышла наружу и увидела, что к дереву привязана только моя лошадь. Мысли в этот момент одолевали разум, или мне остаться и ждать, как он велел, или все-таки пойти за ним? Макки отлично научил идти по следу, так что найти акатти труда не составляло. Подумав несколько минут, я все же решила рискнуть, села на своего коня и помчалась в лес.

Приходилось останавливаться, слушать джунгли, улавливать запахи и высматривать следы. Спустя несколько часов добралась до границ территории бескалов, по всем признакам воины акатти перешли ее пару часов назад. Здесь я слезла с лошади и дальше отправилась пешком. Шла еще около часа, а потом увидела вдалеке дым от костра, когда добралась до того места, то никого не обнаружила, стало как-то жутко и страшно, а вдруг за мной уже кто-то наблюдает и ждет момента, чтобы напасть? Следы акатти и бескалов перепутались на земле, видимо, сражение уже произошло, но где же тогда тела и оставшиеся в живых? Я спряталась за огромными листьями, которые свисали с изогнутых до земли ветвей, и осторожно выглянула. Может быть, Макки уже там, у реки и ждет меня? Ох, и достанется мне, если так оно и есть.

Что ж, надо возвращаться обратно.  Но когда повернулась, меня резко схватили и повалили вниз, при этом зажав рот рукой. Открыв глаза, увидела Макки, он велел молчать, после чего убрал руку. А спустя минуту заговорил шепотом:

- Что ты здесь делаешь? Ты теперь всегда будешь  нарушать запреты?

- Прости, я не смогла спокойно сидеть и ждать. Боялась за тебя.

- Глупая женщина, – он смягчился и провел пальцем по моему лицу. – Не у всех такие жены как ты, которые идут туда, куда сами не знают, но идут. – Макки усмехнулся.

- Что произошло?

- Все закончилось. Несколько наших пали, а остальные отправились обратно, в деревню.

- А что с бескалами? Неужели вы убили всех?

- Нет, многие ушли. Мы бы не стали никого трогать, если бы не Сэткари, он напал на одного из охотников, ослушавшись приказа предводителя. Его, конечно же, убили, а за ним и Раттами. А теперь нам надо уходить. Пойдем…

Мы поднялись и потихоньку пошли прочь, как вдруг я остановилась, до ушей донесся какой-то шорох из кустов. Макки посмотрел на меня.

- Ты слышишь этот шорох? – спросила я.

- Да. Слышу. И чем раньше мы уйдем, тем лучше.

- Нет. Надо сходить и посмотреть.

- Ты что? Может, хватит уже самостоятельных действий?

- Нет, не хватит, я не могу уйти, я что-то чувствую.

Макки хотел остановить меня, но я, как всегда, не послушалась и подошла к небольшим зарослям, а когда раздвинула их и заглянула внутрь, то села на землю и не могла пошевелиться. Оттуда на меня смотрел маленький ребенок, ему было месяцев шесть, он сидел и сосал кусочек ткани, иногда тер глазки руками. Макки подошел ко мне и тоже оцепенел, а потом сказал:

- Пойдем. Это детеныш бескалов. Видимо, одного из убитых охотников, иначе они детей не бросают.

- Я не оставлю его здесь!

- Нет смысла его спасать. Через сутки он умрет, и ты почувствуешь лишь боль, так как сделать ничего не сможешь. Поверь, я знаю, что это такое.

- Все равно не оставлю. Лучше со мной, чем его съедят здесь.

Тогда  протянула руки и взяла этого малыша. Он прижался ко мне всем тельцем, а кусочек ткани так и не отпустил, продолжал сосать. Макки шел сзади и без конца оглядывался.  Вскоре мы вышли к границе леса, он издал несколько звуков и из-за деревьев показался Отэтти, а следом за ним и моя лошадь. Мы все решили ехать на Отэтти, так как я с ребенком на руках не справилась бы с лошадью. До реки удалось добраться лишь к вечеру. Макки помог нам спуститься с коня и сказал:

- Сейчас мне надо вернуться в деревню. Жди меня ночью.

- Ничего, поезжай. Только скажи, что едят бескалы? Мне же нужно его как-то покормить? – Макки посмотрел на меня с отчаянием в глазах, он знал, что все это бесполезно, но перечить не стал.

- И акатти, и бескалы в таком возрасте пьют материнское молоко и только. Прости, Найя, но не нужно было его забирать, ты будешь лишь мучиться, наблюдая за тем, как он умирает.

- Ладно, что-нибудь придумаю. Отправляйся в деревню, но прошу, возвращайся ко мне как можно скорее.

- Хорошо.

Он поцеловал меня, влез на Отэтти и ускакал вглубь леса, а я осталась одна с младенцем на руках, который скоро должен был умереть. Отличный конец дня! Маленький бескал сидел на руках очень тихо и периодически дремал, тогда я занесла его в кувэ-ко и положила на шкуры, потом развернула пеленку. Он иногда открывал глазки и сквозь сон улыбался:

- Ну, малыш! Давай посмотрим на тебя.

Он был такой же белый, с острыми ушками, на кончиках которых росли кисточки, глаза небесно голубого цвета, на голове кудрявые светлые волосы, а в остальном абсолютно потрясающий пухлый мальчик, который напоминал человеческого ребенка. Единственное, его надо было чем-то покормить! Но вот чем? Я вышла из палатки и стояла в полной растерянности, а когда повернулась к лесу, то успела лишь вздрогнуть. Из чащи выпрыгнул Якши и, виляя хвостом, подбежал ко мне.

- Якши, друг мой! Ты здесь, наконец-то. Я так соскучилась по тебе, где же ты пропадал все это время? – он ходил вокруг и терся о мои ноги. – Эх. Как мне нужна помощь. Если бы ты только знал! Мне нужно как-то накормить ребенка бескалов. – Я присела около него и взялась руками за свою голову.

В этот момент Якши встал и снова убежал в лес. Ну, вот! Он явно не готов быть отцом! Я сидела на земле и уже было начала сокрушаться, но потом услышала тихий плач и вернулась в кувэ-ко. Малыш сосал пальцы и кряхтел, а потом начал громко кричать. Тогда мне вспомнилось, что рассказывал Макки о своем сыне, и у меня потекли слезы из глаз. Неужели началось? И он все-таки умрет? Такого нельзя допустить! Я взяла кроху на руки и прижала к себе, мальчик успокоился, но продолжал сосать пальцы. В этот момент мне очень не хватало Макки, но видеть этого ему не стоило. Тогда, обернув малыша в одеяло, вышла из палатки и направилась в лес. Пусть лучше все произойдет там, и, пройдя несколько километров по ночным джунглям, села под большим деревом. Я качала ребенка и напевала ему старую индийскую колыбельную, а через час услышала треск веток, из чащи вышел мой Карук, он тащил в зубах ветку, на которой росли какие-то плоды, они были овальной формы и абсолютно белого цвета. Якши принес ветку и положил у моих ног,  сам же сел рядом. Тогда я подумала, раз плоды такие же белые как кожа бескалов, то, возможно, это то, что они едят, тем более Якши принес именно их. Сорвав один плод,  надкусила его, по моей руке сразу же побежал белый сок похожий на молоко. Я поднесла плод ко рту малыша и на удивление тот начал жадно пить этот сок. Тогда, откинувшись к дереву, засмеялась, а потом поцеловала Якши прямо в нос.

Когда мальчик наелся, то сразу уснул, я же сорвала оставшиеся плоды, положила их в сумку, которая всегда висела на ремне, и мы все вместе пошли к реке. Но Макки там не было, он так и не приехал. Прождав его большую часть ночи, я все-таки зашла в кувэ-ко и уснула рядом с младенцем.

Пока спала, не видела снов, видимо от усталости голова совсем не работала, а наутро меня разбудили чьи-то толчки, открыв глаза, увидела Макки, он покосился на сверток и спросил:

- Ну, что? Все?

- Где ты был? Почему не приехал ночью, я так ждала тебя?

- Прости, но вождь не отпустил, он заставил рассказывать каждого о том, что произошло в лесу. В деревне умерли двое детей. – Макки опустил голову. – Я не смог приехать.

- Ты рассказал им о ребенке?

- Да. Скрывать смысла нет, ребенок все равно не выжил, поэтому вождь не придал этому значения, лишь в очередной раз накричал на меня за то, что плохо воспитываю свою жену.

- А кто тебе сказал, что ребенок не выжил?

Тогда Макки дернулся:

- Что ты такое говоришь? – он наклонился над свертком, а там сопел маленький бескал и иногда хмурился во сне. Макки отпрянул от меня и сел в другом конце палатки. – Кто ты? Найя! Кто ты такая? Этот ребенок жив, потому что был рядом с тобой! До этого несколько веков дети наших видов гибли. Кто же ты?

- Я не знаю, Макки. Не знаю.

- Оракул был прав! Ты не зря появилась здесь. И, кажется, теперь я понимаю… Найя, ты та, кто сможет остановить войну и разрушить проклятье!

- Но как? Я же не могу собирать вокруг себя всех детей, которые остались без родителей с обеих сторон!

- Но, может быть, им стоит лишь коснуться тебя?

- А как это проверить?

- В любом случае, нужно вернуться в деревню и все рассказать вождю.