Триста прикинула, что можно еще изменить. Форма шляпы хорошо подчеркивала ее большие серые глаза. Резкий угол шляпы хорошо гармонировал с носом, немного дерзким и чуть острым, и твердым подбородком. Это была шляпа для езды верхом, рационально скроенная и требующая минимума украшений – только ленты, а возможно, всего лишь одного пера. 12 В рабочее помещение сунула голову Дина:

– Триста, где ты? Люси... Ах вот ты где. Что за?.. Триста, эта шляпа просто ужасна. Ты хочешь распугать всех наших покупателей? Черт возьми, у меня нет времени на твои глупости, дай мне шляпу, которую ты только что сделала для графини Дафринии. И быстро. Пришел джентльмен, он говорит, что заплатит цену, втрое большую, чем ту, что мы назначили графине. Для нее мы можем сделать еще одну, попозже. Они очень спешат. Он необычайно галантен по отношению к даме.

Ни Триста, ни Люси не сказали Дине, что она может взять шляпу сама. Дина никогда не заходила в рабочую комнату. Ее сферой была примерочная, и она царила там. И потому Люси пошла передать ей шляпу.

Заглянув через плечо, Дина понизила голос:

– Вы видели его? Какой великолепный мужчина! Конечно, он очень надменный. Но, придя с улицы и объясняя, что его спутнице нужна шляпа, он был очень обходителен. Я не поверила своим ушам, когда он назначил тройную цену. Но такой мужчина вполне способен на подобное, верно?

Через узкий дверной проем Триста могла увидеть человека, о котором шла речь. Он был очень высок, с довольно небрежно подстриженными длинными темно-каштановыми волосами. Одна непослушная прядь падала на большой лоб.

Триста сделала шаг вперед и вдруг во всем своем теле ощутила слабость и раскрыла рот от удивления.

Этот человек казался поразительно знакомым. Он напоминал ей...

Мужчина повернулся и какое-то время смотрел на Тристу. От этого взгляда у нее неистово забилось сердце. Время остановилось, а все мысли куда-то исчезли. Остались одни инстинкты, как у оленя при виде охотника. У мужчины сделались большие глаза. В таком же оцепенении, как и она, он смотрел на нее, а потом вдруг поманил пальцем.

Роман. Боже правый! Роман.

И он ее узнал.

Триста тихо вскрикнула и неловко отступила назад, словно борясь с желанием пойти навстречу манящему пальцу.

– Боже, что ты делаешь? – воскликнула Дина. – Где Люси? Триста, пожалуйста, выброси глупости из головы. Если покупатели увидят тебя, это их отпугнет.

Уверенные, разумные слова Дины подействовали как лекарство. Они развеяли дурман.

– Что? – Триста повернулась и, возвратившись из утраченного прошлого, не сразу поверила, что находится в рабочей комнатке магазина. На полу, словно цветы на поляне, лежали обрывки лент и тюля.

Магазин миссис Хайнс. Она все еще здесь. А всего пару секунд назад... на какое-то мгновение она мысленно побывала в Уайтторне.

Сняв с головы шляпу, Триста бросила ее на стол.

– Осторожнее, – недовольно посмотрела на нее Дина. – Отчего такая небрежность? Это на тебя не похоже. Триста? Куда ты идешь?

– Я плохо себя чувствую. – Триста поспешила к задней двери. Она чуть не столкнулась с Люси, когда та отошла от шкафа, где обычно хранили законченные шляпы.

– Я нашла ее! – воскликнула Люси и тут же, недовольно буркнув, посторонилась, чтобы дать дорогу кузине. Та торопливо схватила накидку и выскочила в дверь, что вела к аллее.

– Дай мне. Присмотри за Тристой: похоже, она заболела, – произнесла Дина. Взяв сделанную по последней моде шляпу, одно из лучших творений Тристы, она сдула с нее невидимую пыль и направилась в переднюю часть магазина, произнеся: – Возможно, ее поразило, как она выглядит в этом чертовом головном уборе.

– Эйлсгарт, что с тобой? – Реймонд хлопнул его по плечу.

Роман, седьмой лорд Эйлсгарт, воспринял толчок совершенно равнодушно. Он только растерянно моргал, потрясенный. Он мог поклясться, что секунду назад видел Тристу Нэш в комнате за занавесом. На ней было... у нее на голове покоилось птичье гнездо.

Нет, похоже, он до сих пор не пришел в себя после вчерашнего – хотя, казалось бы, пил не так много.

– Ты выглядишь так, словно встретил привидение, – рассмеялся его друг.

Роман ответил хмурым взглядом, стараясь не глядеть на занавес, скрывший Тристу. Не призрак ли это был?

– Что с тобой, Роман? – спросил Реймонд участливо. «Только что перед моими глазами стоял призрак единственной женщины, которую я любил».

Он не сказал этого. Реймонд бы в ответ только рассмеялся. Как и любой другой на его месте. Всем известно, что холодный и распущенный лорд Эйлсгарт не может любить. Он играл с женщинами, желал их, развлекался с ними, затевал хитроумные комбинации, от которых покоробило бы и черта, но ни к одной из женщин он не испытывал серьезных чувств. Такой человек мог любить только экипаж, запряженный хорошо подобранными по цвету лошадьми, красивый и быстрый фаэтон, хорошую сигару после крепкого виски, а также пышные бедра, принадлежащие какой-нибудь хорошенькой кроткой девушке, не требующей постоянных обязательств. Он был человеком со скверным характером и нисколько не заботился, чтобы его улучшить. Такие люди не могут любить.

И тем не менее он мог, и это уже было однажды.

– Я подумал, что увидел кое-кого, с кем был знаком, – ответил Роман.

«Знаком». Это слово не говорит ничего.

– Какую-то женщину, верно? – поинтересовался Реймонд. В его голосе слышался обычный юмор. Он еще раз дружески толкнул Романа в плечо, но в ответ получил такой взгляд, от которого смущенно кашлянул. – Я сюда зашел только убедиться, что Аннабелла выбрала себе шляпу.

Роман его не слушал. Он направился к занавесу, чувствуя, что в нем растет злость. Если он действительно видел Тристу Нэш, как она может прятаться от него?

– Извините. – Дорогу ему загородила дочь хозяйки магазина. – Могу я чем-то вам помочь?

На щеках девушки алел румянец. Роман привык, что девушки смущаются в его присутствии. Обычно это мешало.

– Я хотел... пройти за занавеску кое-кого поискать. – Роман выпрямился, собираясь с мыслями. – Мне показалось, что я увидел знакомую. Я... В этом магазине работает Триста Нэш? Девушка хотела ответить, но в этот миг с легким шумом откинулся занавес и перед Романом возникла еще одна девушка в простой хлопчатобумажной рабочей одежде. Она смотрела ему прямо в лицо. На ней была именно та шляпа, которую он видел только что. Похоже, он ошибся.

– Нет. Триста Нэш здесь не работает. – Девушка склонилась в неловком реверансе. – Меня зовут Люси Миллер, милорд. Извините, если я вас испугала.

У этой девушки совсем другие волосы. Хоть они и светлые, но оттенок темнее, и они не вьются. Глаза у нее голубые, а у Тристы Нэш – серые. Он помнил это очень хорошо. Но рост был примерно таким же, так что он вполне мог обмануться, увидев ее издалека.

Одна из продавщиц магазина недоуменно перевела взгляд с него на Люси, а затем снова на него.

– Простите, милорд, могу я вам чем-нибудь помочь?

– О, Эйл, – позвал женский голос.

Роман закрыл глаза от досады – он не любил этот резкий голос, принадлежавший тучной супруге Реймонда Мэриан. Она обычно звала его Эйл – так она сократила его фамилию Эйлсгарт. Эта бесцеремонность только увеличила неприязнь, которую Роман чувствовал к ней с первой же встречи. Недовольно буркнув, он повернулся.

– Что ты думаешь об этой шляпке? – Повертев головой перед зеркалом, Мэриан застыла неподвижно.

Стоящий позади нее Реймонд рассмеялся.

Роман не мог понять привязанности своего друга к этой женщине. Она говорила чересчур много и слишком громко. Впрочем, тем же отличался и Реймонд, так что эти двое очень друг другу подходили. Поженились они совсем недавно и в Лондоне появились во время свадебного путешествия. Роман и сестра Мэриан Аннабелла познакомились благодаря этой паре и сразу почувствовали взаимную симпатию, достаточно сильную, чтобы провести вместе несколько интересных дней и вечеров. Это в какой-то мере избавило их от повседневной городской скуки. Иногда они собирались вчетвером. Но для Романа такие встречи всегда были утомительны.

Роман поспешил присоединиться к своим спутникам, пытаясь понять, почему он мог спутать Люси Миллер с Тристой Нэш. Было ли это вызвано совпадением цвета волос или стройностью фигуры? Ведь он совсем не думал о Тристе. Хотя это бывало раньше, и довольно часто. Однако все же не так часто, чтобы она мерещилась ему в совершенно незнакомых людях.

Скорее всего, заключил Роман, он действительно видел Тристу.

Это противоречило разуму – однако всеми своими чувствами, кровеносной системой, теплотой, что разлилась по телу, Роман ощущал, что это так и было. Его тело напряглось, стало тугим и упругим, готовым к действию. На что оно отреагировало – на реального человека или на вспыхнувший в голове образ?

Наверное, все эти фантазии возникли в его голове от скуки. День оказался на удивление серым. Рей был любезен, но Мэриан постоянно играла у него на нервах. Аннабелла оказалась безнадежно заурядной. Она полностью его разочаровала. Но от этих женщин в ближайшие дни избавиться будет нелегко.

Роман заплатил за шляпу и поспешил открыть перед дамами дверь. Когда его спутники прошли, Роман посмотрел на занавес и увидел, что Люси наблюдает за ним с тревогой. И тут его кольнуло предчувствие, что он упустил что-то очень важное.

А он всегда верил предчувствиям.

Глава 2

Триста сидела в небольшой гостиной дома, который снимала вместе с Люси и ее мужем Дэвидом. Дом, расположенный в очень фешенебельном районе, был довольно скромным, хотя и вполне удовлетворял своих жильцов – Люси, Дэвида, Тристу и ее маленького сына Эндрю.

Триста посмотрела на кузину:

– Мне многое нужно объяснить.

Лицо Люси засветилось вниманием. В тишине был хорошо слышен шум воды с кухни – там их единственная служанка и кухарка Эмили присматривала за Эндрю, устраивавшим в тазу морские битвы – от столкновений викингов до Трафальгарского сражения.

Дэвид Миллер был в маленькой комнате, которую он использовал как контору. Потеряв работу в банке, он стал все больше времени проводить здесь, читая медицинские труды. Это занятие его очень увлекало. К сожалению, он частенько воображал, что страдает от того множества болезней, о которых прочитал.

Таким образом, оба мужчины дома занимались любимыми делами, оставляя женщинам возможность вволю наговориться.

– Я впервые обратила внимание на Романа, когда мне было шесть лет. – Голос Тристы смягчился, когда она вспомнила, как Роман выглядел ребенком – с длинными руками и ногами, немного худым, с непропорционально большим носом и круглыми тревожными глазами. Тогда Роман вызывал в ней и нежные чувства, и страх. Теперь, много лет спустя, когда она видит его, испытывает те же чувства.

Люси поднялась, взяла два бокала и налила вина. Это она делала редко, но сегодняшний вечер был исключением. Передав бокал Тристе, она приподняла свой в знак солидарности, а затем пригубила.

Триста молча смотрела на нее, занятая своими мыслями.

– Это долгая история. Ты об этом можешь и сама догадаться из того, что я рассказывала тебе про Эндрю.

– Насколько я понимаю, ты не хочешь, чтобы Роман знал...

– Про Эндрю. Да. Он даже не подозревает, что у него есть сын. – Триста тяжело и протяжно вздохнула. – Как я могла ему рассказать? Если бы ты знала все, ты бы сочла меня дурочкой. А я такой и была... Ты будешь думать обо мне очень плохо, если узнаешь обо всей лжи, на которую я пошла, о том, как я обманывала даже тебя.

Люси безразлично пожала плечами:

– Я хотела бы, чтобы ты мне все рассказала. Впрочем, я тебя и так понимаю. Когда я представляю, что должна вынести женщина, родившая незаконного ребенка, мне ясно, как ты мучилась.

Тристе никогда и в голову не могло прийти, что ее ребенок будет внебрачным. Она хорошо понимала, как трудно остаться одной с ребенком на руках в совсем еще юном возрасте. Но это произошло, и потому Тристе пришлось пойти на решительные и, возможно, не совсем законные меры для защиты своего чада.

– Я ненавижу ложь, но, Люси, скрывая это от Эндрю, я была бы дурой, если бы начала рассказывать всем остальным. Это только мой секрет.

– А капитан Фэрхевен? Он вообще существует?

– Только в моем воображении. Ты же понимаешь, что мне нужно было выдумать мужа ради сына. И я его выдумала.

Внезапно Триста замерла, с силой сжав кулаки.

– Сейчас трудно представить себе мою безрассудную беспечность. Но в юности я была совсем другой. Не такой холодной и рассудительной. – Она сделала жест рукой в сторону Люси. – В этом частично виновата и моя мать.

– Твоя мать? Какое отношение к этому имеет тетя Джудит?

– Она первая влюбилась в Романа. Когда она смогла, наконец устроиться в Уайтторн-Мэнор, мы были счастливы, что нам больше не грозит очутиться на улице. Мама решила, что все и дальше будет так же замечательно. И когда мы в Уайтторне познакомились с этим ужасным мальчиком, она считала его прямо божеством. Она была очень романтична, а я во всем следовала за ней.