Айрат Севийорум - Наследница Роксоланы

Михримах горько усмехнулась.

– Что ж, это твое право, Сафие. Аллах знает, мои помыслы чисты. Я хотела спасти от смерти невинное дитя и положить конец бесконечным убийствам, которые осушают наши души и губят Династию изнутри. Жаль, что ты отказываешься мне помочь, но я не вправе тебя осуждать, – она заглянула Сафие прямо в глаза. – Ты далеко пойдешь, Сафие-хатун. Желаю удачи.

Уже на следующее утро обманутая в своих надеждах луноликая султанша покинула Манису. Она не могла злиться на Сафие, поскольку понимала, что эта девушка рано или поздно почувствует в себе силы и желание бороться за власть, однако не смела предположить, что этот момент наступит так скоро. Да, близость к власти, наряду с жаждой мести, ревностью и ненавистью, способны погубить человеческую душу. Ведь она сама, Михримах-султан, не избежала этой страшной болезни. Еще совсем недавно она была готова на все ради того, чтобы отомстить Нурбану-султан. Однако всему есть предел. Жизнь – это не только власть, она гораздо интереснее и многограннее. Тратить свою энергию на козни и интриги – нет, с нее хватит. Михримах была уже немолода, большая часть жизни прожита и тратить оставшиеся годы впустую ей не хотелось. Есть гораздо более важные дела, например благотворительный фонд покойной матушки хасеки Хюррем-султан. Теперь она все свое время посвятит ему, да и строительству мечетей тоже будет уделять должное внимание.

Однако прежде чем окончательно удалиться из дворца, она должна завершить одно важное дело – спасти ту, что может невинно пострадать по ее вине. И у нее была всего одна возможность, один последний шанс, который она обязана использовать.

В гареме царило странное волнение. Девушки то и дело испуганно переглядывались и о чем-то шептались между собой. Михримах-султан сразу поняла: в ее отсутствие что-то случилось.

– Султанша, – бросилась к ней Нергис-калфа, – хвала Аллаху, Вы так скоро приехали! У нас тут такое, такое!

– Что произошло, Нергис? Говори!

– Айлин-хатун, служанка Нисы-султан, она… Умерла, – Нергис-калфа виновато подняла на нее глаза.

Лицо Михримах вытянулось от ужаса. О Аллах, стоило ей уехать всего на несколько дней – и такое горе!

– Рассказывай, что случилось, – потребовала султанша.

– Ее… Ее столкнули в море со скалы, госпожа. Она ведь так любила смотреть на море… Должно быть, все произошло очень быстро – преступник подкрался незаметно, и… Султанша, мне больно об этом говорить, я очень любила Айлин-хатун, она была нашей верной помощницей, – ее голос дрожал, а на глазах появились слезы. – Прошу Вас, госпожа, найдите и накажите убийц! Я не знаю, кому помешала Айлин-хатун, она ведь абсолютно безобидное существо!..

– Что с Нисой-султан? Как она и маленький шехзаде Абдулла?

– С ними все в порядке, но Ниса очень подавлена и напугана. Айлин-хатун была ее лучшей подругой в гареме.

– Она у себя? Мне нужно немедленно с ней поговорить.

Михримах лихорадочно соображала. Разумеется, смерть служанки новой кадины султана не могла быть случайной, и это означало только одно: у них очень мало времени, нельзя терять ни секунды.

Бледная и взволнованная Ниса стояла рядом с колыбелью Абдуллы. Впервые со дня его рождения в ее взгляде, направленном на него, не было любви, нежности и ласки. Ее глаза смотрели словно в никуда. Она даже не сразу заметила приход Михримах-султан, и та окликнула ее:

– Ниса!

– А? – девушка словно отвлеклась от своих мыслей. – Это Вы, султанша? Простите, я…

– Я знаю, ничего не говори. Ниса, я пришла попросить у тебя прощения.

Девушка изумленно посмотрела на Михримах, которая продолжала:

– Да, Ниса, я виновата пред тобой. Я знаю, ты всего этого не хотела. Я втянула тебя в свои интриги и, само ужасное, поставила под удар тебя и шехзаде Абдуллу, – она кивнула в сторону колыбели. – И смерть Айлин-хатун тоже на моей совести.

– Кому понадобилось ее убивать, султанша? Кому и зачем?

– Думаю, ты и сама понимаешь, Ниса. Я почти уверена, это дело рук Нурбану-султан. Она хотела напугать тебя, показать, что она здесь хозяйка и что, если ты не будешь ее слушаться, то же самое случится и с тобой.

– Но ведь это так жестоко – лишить жизни ни в чем не повинную душу… Я не понимаю…

– Эти стены знавали много жестокости. Это далеко не первый случай и, увы, не последний.

Ниса закрыла глаза. Только сейчас она осознала, насколько опасно ее положение.

– Послушай, я хочу тебе помочь. Я должна это сделать, слышишь? Должна спасти тебя и твоего сына. Из-за меня ты оказалась вовлечена в крайне опасную игру, и я знаю, тебе не справиться. Ты слишком добра и милосердна, чтобы бороться с Нурбану-султан и ее приспешницами. Да и вообще, этот мир не для тебя. Ниса, ты сама должна принять решение: либо ты остаешься и сражаешься за себя и своего сына, но для этого тебе нужно в корне изменить себя, стать злой и беспощадной, или исчезаешь навсегда.

Глаза Нисы расширились от ужаса.

– Султанша, Вы же давеча сказали, что намерены спасти нас…

– Именно! Но ваше спасение – только в смерти. Разумеется, вы умрете не по-настоящему, – поспешила успокоить девушку Михримах, – но все должны думать, что вас больше нет, для вашей же безопасности.

– Вы хотите нас спрятать, султанша?

– Именно, причем очень далеко. Вы с шехзаде покинете этот дворец – и покинете навсегда.

– Но…

– Ты не должна ничего бояться, я все устрою. Ты не представляешь, насколько обширны мои связи. Слушай. Через несколько дней мы объявим о том, что твой сын серьезно болен. Ты, как заботливая мать, будешь находиться у его постели. В твои покои никто не будет заходить, опасаясь заражения. Вскоре станет известно о вашей кончине. Верные мне люди заколотят гробы, а вы тем временем покинете дворец, пользуясь потайным выходом, о котором известно только мне. Поверь, все это только кажется сложным, на самом деле мне вполне по силам это организовать. И никто ни о чем не узнает. Вы уедете отсюда далеко и будете в полной безопасности. Ну, что скажешь?

Ниса слушала ее с интересом и одновременно с недоверием. Она не желала ни о чем думать. С одной стороны, она понимала, что Михримах-султан права: пока они с Абдуллой живы, Нурбану-султан не оставит их в покое. Но с другой стороны, у нее здесь ее удерживали Селим и еще одно очень важное дело, которое она не могла оставить незавершенным.

– Султанша, благодарю Вас за помощь. Я искренне ценю Ваше участие в моей судьбе и судьбе моего сына. Я вижу, Вы действительно беспокоитесь за нас, но… Разве я могу поступить так с Повелителем? Вы представляете, как он будет опечален, узнав о моей смерти и смерти своего шехзаде? Мне не хотелось бы подвергать его такому испытанию – это было бы жестоко.

Михримах опустила глаза. О Селиме она в тот момент думала в последнюю очередь. Желание спасти девушку и ее ребенка пересилило все остальные чувства, и она напрочь позабыла о своем несчастном брате. А ведь он, похоже, и правда, не на шутку влюбился в эту девушку! Ее гибель, реальная или мнимая, несомненно, станет для него ударом. Однако, поставив на одну чашу весов Нису, а на другую Селима, Михримах сделал выбор в пользу девушки.

– Знаешь, это очень благородно с твоей стороны – помнить о чувствах Селима. Но ты ведь мать, Ниса, и сейчас ты должна думать не о нем и не о себе – первое место в твоих мыслях должен занимать маленький Абдулла, твой сын, которому угрожает серьезнейшая опасность. А Повелитель, – Михримах горько усмехнулась, – на своем веку пережил немало невзгод. Он прекрасно знает, что такое – лишиться близкого человека. Со временем мы привыкаем к потерям и легче переносим уход дорогих нашему сердцу людей. Селим справится, поверь мне.

– И мне нельзя даже будет оставить ему прощальную записку?

– На твоем месте я бы не стала так рисковать – это может быть опасно.

Ниса вздохнула.

– Султанша, мне нужно подумать. Пока в моей голове сумбур, мне сложно принять решение. Кроме того, я никак не могу отойти от гибели Айлин. Пожалуйста, дайте мне немного времени.

Михримах понимающе кивнула.

– Хорошо, Ниса, но не советую тебе медлить. Каждый день здесь может стать последним для тебя, даже несмотря на все меры безопасности. Я не хочу тебя напугать – просто предупреждаю.

Тьма окутала столицу Блистательной Порты. Царила необычайная, непередаваемая тишина, которую нарушали разве что взмах крыльев одинокой птицы, парящей над дворцом Топкапы, и шум Босфора. Резкие глухие завывания ветра предвещали скорую бурю.

После разговора с Михримах-султан Ниса не могла уснуть. Ее покои освещал тусклый свет единственной горевшей свечи. Она встала со своей постели, подошла к окну, взглянула на ночное небо и увидела россыпь мельчайших звезд и почти полную луну, которая бледно освещала спящий город. Каким сильным и величественным показался он ей! Но эта красота давила на нее, она чувствовала себя зажатой в тиски, еще немного – и ее гибель будет неизбежна. Михримах-султан права – ее сына не оставят здесь в покое, остается бежать…

Она прилегла и, по старой привычке, с головой накрылась одеялом. Бежать… Какое странное слово! Перед ее глазами вдруг возникла картина.

Она там, где темно, холодно и сыро. Должно быть, это подземелье. Она скорчилась на полу, ей больно и страшно, вокруг стоят орудия пыток, только что она испытала невыносимый, непередаваемый ужас… В голове только один вопрос: за что, за что? И тут тишину разрезает громкий мужской голос.

– Жанна Дюаваль! По имеющимся у нас данным, ты принимаешь участие в ночных сборищах ведьм. У нас есть свидетели, которые утверждают, что видели тебя летающей на метле по воздуху. Ты заговорила дождь и вызвала сильнейшую засуху, которая погубила весь урожай. Из-за тебя по всей округе дети и взрослые гибнут от голода! Ты приходишь в крестьянские семьи, якобы спасая детей от болезней, а на самом деле отдаешь их невинные души на растерзание дьяволу!

– Нет, нет, – произносит она умоляюще, – я не виновата, прошу Вас! Я, правда, помогала больным, спасала их. Спросите у Жана Кольбена, он подтвердит…

– Мы уже опросили всех, кого нужно, показаний достаточно. Ты ведьма, Жанна Дюаваль, глупо это отрицать. Признайся немедленно!

– Нет, нет, мне не в чем признаваться! Я не сделала ничего плохого, я просто помогала людям, спасала их… Пожалуйста, поверьте мне! Я клянусь!..

При этих словах судья свирепеет.

– Как ты смеешь давать клятвы, проклятая ведьма? А ну, – он кивает человеку высокого роста, стоявшему чуть поодаль, – за дело!

Ее глаза наполняются ужасом, когда она понимает, что сейчас произойдет.

– Нет, нет, только не это! Прошу Вас, пожалуйста, пощадите меня! Нет!

Но палач беспощаден, он тащит ее к огромным машинам, от одного вида которых ей становится дурно. Что сейчас с ней будут делать? Что?

И она снова проваливается в густую черную пустоту.

Ниса проснулась в холодном поту. О Аллах, неужели это всего лишь сон? Нет, похоже это отрывок из ее прошлой жизни! Голова раскалывалась на мелкие кусочки. Жанна Дюаваль – вот как ее зовут на самом деле! Какой ужас… Значит, когда-то она уже избежала смерти, чтобы вновь оказаться на краю гибели… Выходит, такова ее судьба, как говорят здесь, кисмет.

Значит, бегство – единственный шанс… Что ж, она использует его – не ради себя, а ради своего сына. Михримах-султан права, нужно думать о нем. Она спасет своего мальчика, пусть даже ценой собственной жизни. Но прежде чем сообщить Михримах о своем согласии, ей нужно кое с кем встретиться…

Моя любовь сбивает меня с пути, я брожу по этому миру, и мне не важно, куда приведут меня чувства. Я повинуюсь Вам, Вам одной. В моих снах только Вы, только Вы сможете исцелить и спасти израненную душу усталого путника. Время идет, меняется жизнь, меняюсь и я… Кажется, я познал всю греховность этого мира, но, даже не взирая на это, я люблю этот мир, потому что в нем есть Вы. Вокруг меня много грязи, подлости и коварства, но я верю в истину, истина – это любовь. Я верил в благородство, доброту и щедрость, а теперь я верую только в Вас. Только Вы спасаете меня, не даете окончательно разочароваться в том мире, который меня окружает. Я верю, что ночь сменит день, на небо взойдет солнце и разгонит мрачные тучи, и жизнь опять за сияет яркими красками. И я не жалею, что отдал сердце и душу Вам, Вам одной, ведь Вы спасли их. Без Вас бы я иссяк, а Вы целебный источник, что наполняет меня жизнью.

Эсмахан снова и снова перечитывала дневник Феридана. О, Аллах, разве эти строки могут кого-нибудь оставить равнодушными? Оказывается, она даже не представляла, насколько сильно он ее любит и как страдает… Бедный, бедный Феридан! Она жалела его и одновременно чувствовала себя самой счастливой на свете. Она все, все сделает ради того, чтобы быть рядом с ним! Он, он, а не Мехмед Соколлу должен быть ее мужем, с ним она готова разделить и ложе, и всю свою жизнь. Почему она, дочь султана Селима и внучка Сулеймана Великолепного и Хюррем-султан, не может сама распоряжаться своей судьбой? Завтра же она поговорит со своей матерью и добьется разрешения на развод!