Татьяна Герцик - Научный эксперимент

Едва они подошли к машине, как возле них появились две девчонки одного с Ленкой возраста. Та сделала широкий жест, будто машина принадлежала исключительно ей:

– Девочки, поедете с нами кататься?

Те польщено согласились, но Славка с возмущением объявил:

– Ты здесь не хозяйка, и не командуй! К тому же в машине только пять мест, поэтому семеро не поместятся! Она не резиновая!

Девчонки сникли, и Денису стало их жаль.

– Это семиместный джип. Просто сзади придется сиденья опустить. Но там не очень удобно.

Это никого не смутило, и дети вихрем бросились к машине. Денис открыл дверцу, опустил задние сиденья и девчонки первыми устроились на них. Таня хотела попрощаться, но Денис ласково спросил:

– Ты куда-то торопишься? Так сильно, что не хочешь составить нам компанию?

Она смутилась и села на средний ряд. Там уже сидела гордая Лена с видом владелицы этого крутого авто. Славка хотел было сесть впереди, но Денис отстранил его со словами:

– Извини, дружище, но с тобой мне сидеть совершенно неинтересно, – и почти насильно посадил вперед Милену.

Славка был вынужден сесть сзади. Он был несколько огорчен, но ненадолго. Едва они тронулись, как он обо всех своих обидах забыл.

– Классная тачка! Я на таких еще не ездил! А кто у тебя отец?

– Бизнесмен. – Денис не стал вдаваться в подробности.

– А своя машина у тебя есть?

– Есть. Но попроще. «Вольво».

Славка тут же затеял высокопрофессиональный разговор о достоинствах и недостатках разных марок машин, доказывая всем, что он не какой-то там жалкий профан. Но его почти не было слышно, поскольку восхищенная малышня громко вопила то по одному поводу, то по другому.

Денис уехал на окраину, старательно объезжая посты ГИБДД. Девицы в соответствии с возрастом должны были сидеть в детских креслах, а их у отца сроду не бывало. Ни к чему были.

Он украдкой поглядывал на улыбающуюся Милену. Ей тоже все нравилось. И сверкающие огни реклам, и голубоватые фонари вдоль дороги, и скорость. Хотя больше восьмидесяти Денис не гнал. По принципу – тише едешь – дальше будешь.

И хотя Славка то и дело подначивал его уйти за сто, потому что их обгоняли все, кому не лень, но Денис стойко отбивал все его обвинения в неумении водить машину.

Они прокатались пару часов, когда раздался отцовский звонок. Поняв, что отец Дениса будет вынужден ехать на такси, потому что они плотно оккупировали его «шевроле», Милена почувствовала себя неуютно.

– Как-то мы нехорошо сделали, – она повернулась к Денису и серьезно попросила: – Отвези нас домой, пожалуйста, и верни отцу машину.

Но остальные пассажиры были категорически против. Уступая их нажиму, Денис покатал их еще с час, потом привез к дому и заявил:

– Все, шоу окончено. Давайте по домам. Вас и так все потеряли.

– Никто нас не терял. Мы всем домашним позвонили. – Славка был недоволен обвинениями в легкомыслии. К нему присоединились все пассажирки, дружно вытащив из карманов телефоны и продемонстрировав их придирчивому водителю.

Но, невзирая на просьбы покататься еще немного, Денис их высадил, придержав Милену за руку.

– Посиди со мной немножко. Если время позволяет.

Если б он сказал только «посиди со мной немножко», Милена бы не осталась. Но тон, которым он добавил «если время позволяет» решил все.

– Только в самом деле немножко. У меня много дел.

– Мама все еще себя неважно чувствует?

– Да. Но дело не в этом…

Она замолчала, не зная, стоит ли ему об этом говорить. Ему пришлось ее поторопить:

– А в чем?

– Просто у нас отец строгий. И он считает, что девушке нечего делать вдвоем с парнем наедине в машине.

Денис с силой сжал руль.

– Вот как? В машине значит нельзя, а в комнате можно?

– Почему ты так решил? – она встревожено повернулась к нему.

– Да потому что ты боишься прикосновений, поцелуев, вообще всего того, что в твоем возрасте считается совершенно нормальным! И не говори мне, что ты от природы такая!

Милена быстро отвернулась к окну, понурив голову.

– То есть тебя преспокойно отставляли одну вместе с этим мерзким типом, который лапал тебя, как хотел. Надеюсь, он на этом и останавливался? Или еще что-то пытался?

Она принялась шарить рукой по дверце в поисках ручки. Глаза заволокло пеленой слез, поэтому коварная ручка никак не находилась.

Он положил руку на ее локоть и сжал.

– Извини, сорвался, – но извинения в его голосе не было, только злость. – Почему ты об этом ничего отцу не говорила?

– Мне было стыдно, как ты этого не понимаешь? – ненароком вырвавшийся всхлип не дал сказать это спокойно.

Денис вздохнул и успокаивающе попросил:

– Не переживай, Милена. Поверь, тебе стыдиться нечего. Это лапающему малолетнюю девчонку Витьку должно быть стыдно. И твоему братцу, который это допускал! Это ведь с его подачи ты оставалась с этим криминальным Витьком наедине?

– Выпусти меня, пожалуйста, – взмолилась она. – Мне не хочется об этом говорить.

Милена в самом деле была до чертиков расстроена. Такой хороший вечер заканчивался такой ужасной разборкой. Ну с чего Денис к ней прицепился?

Его голос снова построжел:

– Дай мне слово, если он еще посмеет к тебе приставать, ты позовешь на помощь кого угодно – отца, брата, меня, в конце концов! Понимаешь, такого рода парней надо ставить на место сразу и решительно! По-другому они не понимают. Если ты не протестуешь, значит, на все согласна! Поняла?

Она безропотно кивнула. Денис немного помолчал, отходя.

– Что делаешь завтра вечером? Сходим куда-нибудь? – он нежно погладил ее пальцы.

– Завтра не смогу. Заниматься надо. Если только в воскресенье.

До воскресенья была еще почти целая неделя. Денис нехотя согласился:

– Ну, раз раньше не хочешь, давай в воскресенье. Я за тобой приеду ровно в шесть. Успеешь к этому времени передохнуть?

Она кивнула. Хотела поправить его, что раньше встретиться с ним не не хочет, а не может, но не стала. Попрощавшись, вышла из машины, вошла в подъезд. Через пару минут в знакомом окне появился тоненький силуэт и помахал ему рукой.

Денис медленно поехал к себе, осмысливая по дороге прошедший вечер. Похоже, «шевроле» произвел впечатление на всех, кроме Милены. Ей было все равно, на чем он прикатил. Интересно, а для чего он сам это сделал? В самом деле произвести впечатление хотел? Ведь для чего-то он взял у отца машину, не говоря уж о цветах?

Для него это было нестандартно, он никогда не был хвастуном. Взялся за привычный анализ и вдруг понял: он хотел порадовать Милену. Просто порадовать. Чтоб она ему улыбнулась, посмотрела в глаза, что-нибудь сказала.

Задумался. Похоже, это чувство засасывает все глубже и глубже. А что дальше? Женитьба, семья, дети? А как же наука? Не придется ли ему потом так же, как матери, выбирать? Не хотелось бы.

Наверное, ему все-таки еще рано в эти тенета. Хватит и того, что он тратит уйму времени на домашние обязанности, которые все как-то плавно свалились на его плечи. Хотя Милена никогда так делать не будет, но тем не менее, кто знает, как связь с ней отразится на его карьере.

Так как ему быть? Продолжать эти чреватые сменой холостяцкого состояния исследования или прекратить?

А сумеет ли он прекратить? Если сегодня он воспользовался малейшей оказией, чтобы приехать к ней, то сможет ли выдержать характер? Решил, что все станет ясно в воскресенье. Если ему с ней будет хоть чуточку скучно, он просто перестанет с ней встречаться. Навязываться ему Милена точно не станет.

Неделя прошла спокойно, если не считать непонятного беспокойства, даже тоски, стоило ему только вспомнить о Милене. А вспоминалась она постоянно. К выходным он даже не стосковался, а попросту извелся.

В субботу было большое искушение пройти в больницу проторенным путем. Но не хотелось доставлять Милене лишних проблем. Вдруг с ней снова дежурит кто-то из начальства? В общем, не пошел и полночи проворочался с боку на бок, представляя ее в строгой белой шапочке на кудрявой головке.

В воскресенье приехал за Миленой к ее дому, на этот раз на своем «вольво». Остановился подальше, у соседнего дома, чтоб снова не стать жертвой малолетних оккупанток, позвонил ей.

Милена вышла сразу. Пока шла от своего подъезда к нему, он откровенно любовался ее открытым лицом и стройной фигуркой. До чего хорошенькая, однако!

Она устроилась рядом с ним на переднем сиденье, и он сразу спросил, выезжая на проезжую часть:

– Куда сгоняем?

Милена огляделась. В этой машине ей было гораздо комфортнее, чем во внедорожнике. Уютнее здесь и проще. Ну не привыкла она к роскоши, что поделаешь.

– Ты хорошо получаешь? – спросила просто так, чтоб было о чем говорить, и тут же смутилась. – Ой, извини, я не должна была это говорить.

Денис снисходительно улыбнулся ее смущению.

– Это не комильфо, ты права. На Западе, которому ты так старательно подражаешь, о деньгах вообще заговаривать неприлично. Но, поскольку мы в России, то отвечу: зарабатываю средне. Если б не отец, мне эту машину не купить. То есть купить-то можно было бы, но ссуду пришлось бы брать. А долги я любого вида не терплю. – Он не погрешил против истины.

– Я тоже, – поддержала она его. – Уж лучше отказаться от чего-нибудь, чем быть должной. Хотя я понимаю тех, кто живет в долг. Много таких знаю.

– И я. Но приятно, что у нас по этому поводу единое мнение.

Это прозвучало как-то слишком уж обещающе, и он подосадовал на себя. Для чего он девчонке на что-то там намекает? Еще поймет его не так.

С опаской посмотрел на нее. Она явно не придала его словам никакого значения, рассеянно смотрела в окно, чему-то рассеянно улыбаясь. Но вместо облегчения на него волной накатила досада. Да что это с ним такое? Настроение, как у глупого тинейджера – кидает как маятник туда-сюда.

– Ты так и не сказала, куда ехать, – напомнил он, пристраиваясь за высоким мощным джипом.

– Просто не знаю. Мне нравится ехать вот так, по сторонам смотреть. Я не люблю приезжать.

– Ты это серьезно?

– Ну да. Куда-то приезжать – это конец твоей дороги. Своего рода маленькая смерть. А когда едешь, то кажется, что впереди целая жизнь.

– Хорошо, давай поедем куда-нибудь.

Она обеспокоенно посмотрела на показатели бензина.

– Может, не стоит? У тебя и бензина мало, да и дорогой он. Уж лучше давай в кино сходим. Или музей.

– Это на тебя такое впечатление произвели мои слова о средней зарплате? Ты опять еще и расходы предложи пополам поделить. Вот тогда я точно обижусь.

Милена именно это и хотела сказать, поэтому огорченно прикусила нижнюю губу.

– Ага, именно это ты и надумала! – догадался он. – Знаешь, дорогая, для настоящего мужчины это оскорбление.

– Ничего не вижу оскорбительного в том, чтоб делить все расходы поровну.

– А в семейной жизни как? Кто, как ты думаешь, должен содержать семью? Опять оба?

– В принципе да. Когда жена не… – тут она смущенно запнулась.

– Для медика ты слишком застенчива, моя дорогая. Но я доскажу за тебя: когда жена не беременна и не ухаживает за ребенком. Так?

– Да, это я и хотела сказать! – мягко согласилась она. – Но когда просто знакомые, то расходы должны ложиться на всех.

– Извини, но воспитание у меня посконное такое, кондовое, я бы даже сказал, поэтому пока ты со мной, за все плачу я. И без возражений! И учти – ты мне ничего не должна! А то у меня такое чувство, что как раз этого ты и опасаешься.

Милена чуть порозовела. Что такого, если она не хочет ни от кого зависеть? А когда мужчина платит за тебя, это своего рода покупка, разве не так? И вообще, она не любит чувствовать себя должной. Никому и ни за что.

– Включить музыку? – он потянулся к магнитофону.

– Нет-нет! – поспешно отказалась она. – Под колесами асфальт шуршит, ветер чуть слышно завывает, больше ничего и не надо.

Денис несколько удивился. Он обычно включал что-нибудь бодрящее, живенькое такое. Но сейчас вместе с Миленой прислушался к негромким звукам.

– В самом деле, как музыка. Музыка дороги.

Они несколько часов поездили в уютной тишине, пока стрелка бензобака не оказалась на нуле. Тогда Денис подъехал к заправке, налил полный бак. Когда садился обратно, с кривой ухмылкой открыл бардачок, вынул оттуда пятисотку и помахал ею перед носом пассажирки.

– Это откуда здесь взялось, а?

Она не стала отпираться.

– Мне просто неудобно. Ты столько времени на меня тратишь и денег.

Он молча взял у нее сумочку, открыл, бросил внутрь купюру.

– Если бы не хотел, то и не тратил. – Повернулся к ней, посмотрел в каре-зеленые глаза и снова понял, что его затягивает, как в омут. – Слушай, – голос звучал хрипло, как при ангине, – как ты это делаешь?

Она удивленно заморгала длинными ресницами.