благодаря тебе. Если я когда-либо почувствую себя хотя бы частично такой же живой,

136

какой чувствовала себя с тобой… — Я вытираю слезу и пытаюсь совладать с дрожащим

голосом. — С тобой моя жизнь обрела смысл. Обещаю, что не пущу ее под откос.

Сьюзен обнимает меня одной рукой, поглаживая по плечу. Мы обе молча сидим,

глядя на могилу, на надгробие. Оторвав взгляд от того, что до этого всецело занимало мое

внимание, я осознаю, что вокруг меня — море надгробий. Я окружена чужими потерями.

Никогда еще я не ощущала так ясно, что в своем горе я далеко не одинока. Каждый день

кто-то умирает, и их любимые живут с этим дальше. Если каждый, кто любил

похороненных здесь людей, смог собраться с силами и продолжить жить, то я тоже могу

это сделать. Однажды я проснусь, посмотрю на сияющее солнце и подумаю: «Какой

чудесный день».

— Идем? — спрашивает Сьюзен, и я киваю.

Мы поднимаемся с влажными от травы коленями. Молча идем назад.

— Ты слышала о сверхновых? — говорит Сьюзен, когда мы подходим к воротам.

— Что? — я чуть не замираю от удивления.

— Бен в детстве увлекался космосом, и у него была целая куча книг о вселенной. Я

читала ему их, когда он не мог заснуть, и мне очень нравилась маленькая глава в одной из

книжек, посвященная сверхновым звездам. Они ярче всех горят в небе, но быстро

затухают — этакие короткие вспышки невероятной энергии.

— Да, слышала, — отвечаю я.

— Мне нравится думать, что у вас с Беном было нечто подобное… за короткий

промежуток времени вы с ним испытали столько страсти, сколько другим не выпадает за

всю их долгую жизнь

Я ничего не говорю, вдумываясь в эти слова.

— Ну что? Едешь домой?

— Думаю, я к этому готова.

— Хорошо. Что ж… похоже, это…

— Давайте в пятницу поужинаем вместе? — предлагаю я. — В мексиканском

ресторане?

Сьюзен выглядит удивленной, но обрадованной.

— С удовольствием.

— Я понимаю, что вы не моя мама. Понимаю. Но мне так приятна ваша компания.

Несмотря на необычные обстоятельства, при которых мы познакомились, вы мне очень

нравитесь.

Сьюзен приобнимает меня и целует в лоб.

— Ты невероятная женщина, — говорит она мне. — Мне повезло, что мы с тобой

познакомились.

Я смущенно смеюсь и, кажется, краснею.

— И мне повезло, — киваю я, надеясь, что Сьюзен видит, насколько я искренна.

Сьюзен мотает головой, останавливая готовые пролиться слезы.

— Ладно! — мягко шлепает она меня по спине. — Садись в машину! Езжай домой.

Если буду нужна тебе — звони. Но у тебя всё получится. Ты справишься.

— Спасибо, — благодарю я.

Наши руки соприкасаются, и, сжав на прощание ее ладонь, я иду прочь. Отойдя

всего несколько шагов, я оборачиваюсь:

— Сьюзен? — зову я.

Она поворачивается ко мне.

— Вы тоже звоните, если я буду вам нужна.

— Обязательно, — улыбается она.

Я выбираю прибрежную дорогу вместо федеральной автострады. И выглядываю в

окно чаще, чем должна бы. Я пытаюсь ценить каждое данное мне мгновение. В какой-то

момент по радио передают песню, которую я годами не слышала, и на целых четыре

минуты я позволяю себе забыть о том, кто я есть и что я делаю. Я — это просто я,

137

пританцовывающая в машине, мчащей на север по Тихоокеанскому шоссе, и это неплохо.

Совсем неплохо.

Когда я заезжаю на подъездную дорожку к своему дому, он видится мне больше и

выше, чем помнился. Я достаю почту и просматриваю ее, ища брачное свидетельство. Его

нет. Зато есть письмо из городского банка, адресованное мне. Я поднимаюсь по лестнице

и захожу в квартиру.

Какой знакомый запах. Запах, по которому я соскучилась, хотя и не понимала

этого, пока не почувствовала его. Все вещи лежат на своих местах. Дом словно застыл во

времени, дожидаясь меня, пока я жила в округе Ориндж. Я глубоко вздыхаю и не ощущаю

запаха Бена. Здесь только мой собственный запах.

Сев на диван, я распределяю почту. Потом мою посуду, что оставила перед

отъездом. Застилаю постель. Вычищаю холодильник и выкидываю мусор. Вернувшись,

гляжу на письмо из банка. Мелко — думать о том, сколько денег мне досталось в

наследство, но когда-нибудь мне всё равно придется открыть этот конверт. Сделаю же это

сейчас.

Четырнадцать тысяч две сотни шестнадцать долларов и сорок восемь центов

выплачены Элси Портер. Хм. Не знаю, когда я перестала считать себя Элси Портер Росс,

но, похоже, уже некоторое время назад.

И вот она я, всего полгода спустя после женитьбы: вдовая и обогатившаяся на

четырнадцать тысяч долларов.

МАЙ

— Свадебная церемония проходит в шатре, — сказала мне женщина из-за стойки.

Ей было под полтинник и она имитировала южный акцент. Ну или, может, была с

далекого-предалекого юга. Бен ушел принимать душ, доверив подготовку свадьбы мне.

— Не холодновато ли для шатра? — спросила я. — Думаю, нам подойдет что-

нибудь попроще.

— Такое событие происходит раз в жизни. Неужели вы не хотите чего-то

особенного?

Как она не понимает, что для меня особенна сама свадьба?! А то, как будет

проведена официальная церемония — совсем неважно. Важно, что я выхожу замуж

именно за этого мужчину. Она просто не понимает, как мне с ним повезло. И наверное

думает, что я выхожу не пойми за кого и, чтобы прочувствовать всю значимость момента,

нуждаюсь в какой-то дурацкой беседке.

— У нас и так всё особенно, — ответила я. — А это что? Свадебный пакет «Просто

и со вкусом». Он нам и подойдет.

— Хорошо. Что насчет колец? У вас есть обручальное кольцо, к которому мы

должны подобрать пару?

— Неа! — гордо заявила я. — Никакого обручального кольца.

Забавно, что я вообще забыла о нем.

— Но мы, конечно же, его приобретем, — добавил Бен, подойдя к нам.

— Ой, да ладно.

— Вы хотите золотые или серебряные кольца? — уточнила женщина.

— Золотые, — ответила я одновременно с Беном, который сказал: «Серебряные».

Мы тут же поменяли свои ответы, чтобы они совпадали, и снова промахнулись.

— Детка, я хочу того же, чего хочешь ты, — улыбнулся Бен.

— Но я хочу того же, чего хочешь ты! — возразила я.

138

— Давай в этот раз выберем то, что желаешь ты, потому что после свадьбы я хочу

поесть в Хутерс28, и тогда ты мне в этом не откажешь.

— Ты хочешь поесть впервые как женатая пара в Хутерс?

— Если тебе от этого станет легче, то из-за крылышек, а не чужих буферов29.

— Так вы выбираете золотые кольца? — пропустив наш обмен репликами мимо

ушей, уточнила женщина.

— Да.

Она протянула нам подставку с золотыми кольцами, и мы с Беном примеряли

понравившиеся, пока не нашли подходящие по размеру. Я предложила Бену оплатить

полцены.

— Смеешься? Мы не будем устраивать складчину на нашей собственной свадьбе.

— Ладно, голубки, вам нужны копии брачного свидетельства?

Бен повернулся ко мне и вопросительно поднял бровь.

— Да, — ответила я. — Думаю, одной будет достаточно.

— Хорошо. Я впишу это в расходы. — Женщина выжидающе протянула руку. — У

вас лицензия есть?

— Нет, еще нет, — сказал Бен. — Наверное, нужно ее получить.

Женщина убрала руку и уперлась ладонями в стойку.

— Вам нужно пройти в бюро регистрации браков. Оно находится в нескольких

кварталах отсюда. Я не могу начать приготовления к вашей свадьбе, пока вы не получите

лицензию.

— Сколько это займет? — спросила я.

— Полчаса, если очереди не будет. Но очередь там почти всегда.

Никакой очереди не было. Мы заполняли анкеты всего через пару минут после

того, как зашли в бюро.

— Ой, я не взял с собой карту социального обеспечения, — всполошился Бен,

дойдя до вопроса, касающегося номера этой карты.

— Вряд ли она тебе понадобится здесь, — ответила я. — Тебе всего лишь нужно

записать ее номер.

— Эм… я не очень хорошо помню номера карт.

— Оу. — Ничего себе с проблемкой мы столкнулись.

Мое воодушевление поугасло при мысли о том, что, может, у нас так ничего и не

выйдет. Что мы так и не женимся. Бену, вероятно, придется позвонить своей маме, и что

тогда будет?

— Знаешь что? Давай отложим свадьбу.

— Что? — ужаснулся Бен этой идее. — Нет, я почти уверен, что помню номер

карты. Вот, — он записал в бланке несколько цифр. — Там в начале то ли 518, то ли 581,

но я почти уверен, что 518, — дописал он оставшиеся цифры и победоносно положил

ручку на стол.

Бен прошел к окошку, протянул бланк оператору и сказал:

— Лицензию на брак, будьте любезны! — Затем повернулся ко мне. — Мы

женимся, детка! Ты готова?

28 Хутерс — отель-казино.

29 Хутерс славится вкусными куриными крылышками и сексуальными официантками.

139

НОЯБРЬ

Я убрала чек в ящик комода, где про него не забуду, и оглядела квартиру. Она

снова ощущалась моей. Такой, в какой я смогу жить одна. Я рисовала в воображении

жизнь, которую проведу тут с Беном. Представляла даже, как однажды мы переедем

отсюда, когда заведем детей. Как в один прекрасный день Бен в одиночку будет таскать

отсюда коробки, а я — на восьмом месяце беременности — буду наблюдать за этим из

окна. Этому не суждено сбыться. Однако теперь я осознаю, что мир еще полон

возможностей. Не знаю, каким он будет, когда я решу переехать из этой квартиры. Не

знаю, когда это случится. И это, в своем роде, волнительно. Ведь может случиться всё что

угодно.

Звонит мобильный, и высветившийся номер мне неизвестен. Почему-то я решаю

ответить на звонок:

— Алло?

— Здравствуйте, это Элси Портер? — спрашивает женский голос.

— Да.

— Здравствуйте, мисс Портер. Это Патриция Де Ветте из Регистратора округа

Кларк в Неваде.

Клянусь, мое сердце на секунду остановилось.

— Знаете… эм... Мы обычно не звоним лично, мисс Портер, но я тут заполняла

бумаги и хотела бы кое-что уточнить.

— Хорошо… — О боже. Я так долго избегала решения этого вопроса, что он

решил разрешиться сам собой и в лоб.

— Пришлось некоторое время разбираться, в чем тут дело, но, похоже, Бен Росс

написал неверный номер карты социального обеспечения в вашей лицензии на женитьбу.

Я оставила несколько сообщений для мистера Росса, но ответа не получила.

— Ох.

— Я связалась с вами, мисс Росс, чтобы дать вам знать, что ваша женитьба пока

еще не зарегистрирована в округе.

Вот оно. То, чего я всё это время боялась. Наш с Беном брак не узаконен. Мы

никогда не были законно женаты. Мой худший кошмар ожил, и я оцепенело стою с

телефоном, удивляясь, что меня не хватил удар. Что у меня нет нервного срыва.

— Спасибо, Патриция. Спасибо, что позвонили, — благодарю я. И не знаю, что

сказать дальше. Я попала в престранную ситуацию. Всё, что я хотела после смерти Бена

— доказательство того, что мы что-то друг для друга значили. Теперь же я понимаю, что

никакая бумажка подобного не докажет.

— Бен умер, — слышу я сама себя.

— Простите?

— Бен умер. Он мертв. Поэтому вряд ли вы сможете исправить написанное в его

анкете.

— Мне так жаль, мисс Портер. Мне очень жаль это слышать.

— Спасибо.

У меня складывается отчетливое впечатление, что мисс Де Ветте не знает, что

сказать. Она довольно долго молчит — я успеваю несколько раз вздохнуть, — прежде чем

снова заговорить:

— Знаете что, я всё еще могу исправить данные. Это ведь всего лишь

бюрократическая проволочка, и ваш брак в действительности узаконенный союз. Но

решать вам, а не нам.

— Исправьте, — слышу я свой голос словно издалека. — Мы поженились. И наша