Нина Харрингтон - Не бойся желать

– Они обалденные, – пробормотала Лекси. – Да, они мне понравились.

Она потягивала вино, любуясь бухтой и яхтой, пришвартованной в гавани в ярком солнечном свете.

– Должна вам сказать, мистер Белмонт, что вы обращаетесь со своей гостьей необычайно хорошо, – шутливо произнесла Лекси. – Прибрежный ресторанчик в шаге от моря, вкусный обед, великолепное местное белое вино и туфли. Я под впечатлением.

– Благодарю. Я подумал, почему бы и нет, раз уж со мной будущий автор детских книжек, да и к тому же мы, как рабы на галерах, трудились два дня, не выходя из душного кабинета.

Она посмотрела на Марка поверх очков. Как рабы на галерах. Можно и так сказать.

Лекси постоянно думала о том, как бы не коснуться его ненароком во время их бесед в маленьком кабинете, и была в отчаянии.

Иногда она чувствовала сильное напряжение между ними.

Однако Марк сдержал свое слово и больше не кокетничал с ней. И Лекси была ему благодарна… Правда? Ей нельзя было идти на поводу у своих чувств. У обоих будут неприятности, и сердце Лекси в конце концов разобьется. Ей нужно держаться и не поддаваться соблазну.

– Оно того стоило, Марк. История уже обретает форму, а утренняя работа в местной школе и правда оказалась замечательной. – Лекси поднесла бокал вина к его стакану воды. – За работу в команде!

– За работу в команде. Кстати, мне нужно кое-что сделать, и ты могла бы дать мне дельный совет.

– Да? – удивилась Лекси, потирая руки. – Личного характера или по работе?

– Личного. Мне нужно купить подарок племяннику Фредди до того, как я вернусь в Лондон. Ему всего два года, а он уже интересуется животными. Я думал подарить мягкую игрушку, но у него в комнате их уже полно. Что предложишь?

Лекси сложила руки на столе и рассмеялась:

– Я не знаю о детях ничего. Расскажи, чем он любит заниматься. В какие игры играет?

На лице у Марка отразилась радость.

– Вот. Это поможет. Они, конечно, сорванцы, но признай: настоящие милашки. – Марк засунул руку в карман брюк и достал оттуда навороченный смартфон, при виде которого Лекси чуть не умерла от зависти.

Он быстро перебирал пальцами по клавиатуре, затем придвинул стул поближе к ней, чтобы Лекси смогла лучше видеть фотографии и видео.

Марк тесно прижался к ней. Он сидел так близко, что она кожей ощущала светлые волоски на его загорелых руках, тепло его дыхания на своей шее, аромат дорогой туалетной воды. Ее голова пошла кругом, но она не сразу поняла, что Марк смотрит в телефон, а не на нее.

На видео он играл с двумя очаровательными детьми на песчаном пляже. Они строили замки из песка, и Марк, одетый в футболку и шорты, с большим удовольствием помогал младшему класть песок в ведерко, а старший пританцовывал вокруг, держа в руках длинные водоросли. Все трое до упаду хохотали и напевали какие-то детские песенки. Они выглядели такими счастливыми.

Марк и его племянники. Марк, заснятый в нужный момент. Живой. Он проявляет любовь в каждом объятии и улыбке.

Делала ли она что-то подобное хоть раз? Разве Лекси хоть раз проводила время с детьми друзей? Или соседей? Нет.

Марк очень сильно любил этих детей. И эта правда больно ранила ее. Очень больно.

Лекси говорила себе, что не готова усыновить ребенка и стать матерью-одиночкой, так как знала, через что прошла ее собственная мать, но все было куда проще.

Она слишком сильно боялась делать это сама. Слишком боялась рискнуть.

И теперь она говорила Марку Белмонту, как ему жить, хотя он во всем опережал ее. Он предпочел впустить в свою жизнь детей, которые отвечали на его любовь взаимностью. Черт возьми.

– Думаю, лучше будет пройтись по магазинам и отдаться на растерзание очаровательных продавщиц, – улыбнулся Марк, ему было невдомек, что творилось у Лекси в голове и на душе.

Она посмотрела в его глаза, светящиеся от счастья и любви, и подумала, как просто было бы наклониться и поцеловать его так, как он целовал ее в ту ночь, под звездным небом.

Плохая идея. Очень плохая идея.

Лекси никогда не сможет родить детей ни ему, ни любому другому мужчине, и это не изменится.

– Прекрасная мысль! – воскликнула она. – Думаю, я пойду прогуляюсь, встретимся здесь.

Лекси бросила новые босоножки в сумку, встала и так быстро упорхнула вниз к каменной стене гавани, что Марк и не успел ничего ответить.

Между гаванью и торговым портом покачивались деревянные рыболовецкие лодки, выкрашенные в белый цвет, с женскими именами на бортах. Лекси села на деревянную скамью в тени дерева и постаралась расслабиться, глядя на открытое море.

Паром был пришвартован в доке, пассажиры только начали посадку. В голове Лекси мелькнула мысль убежать на Корфу, чтобы больше никогда не пришлось видеть Марка. Всего-то нужно купить билет – и она уже в пути.

Лекси шмыгнула носом и достала носовой платок.

Пассажиры парома бродили туда-сюда. Подъехало такси, и из него высыпали загорелые туристы, таща за собой свой багаж; они смеялись и наслаждались последними мгновениями на Паксосе. Были среди пассажиров и дети, и рабочие, и пара бизнесменов в костюмах. Обычные люди, которые возвращались домой, к своим обычным делам.

Еще никогда в жизни Лекси не чувствовала себя более одинокой.

Залив пересекала потрясающей красоты яхта под широким белоснежным парусом. Она направлялась в тихую гавань в Гайосе, и Лекси наблюдала за тем, как легко яхта скользит по воде.

По щеке покатилась слеза. Мама встретила прекрасного человека.

Так что же остается Лекси?

Одиночество. Потерянность. Существование, а не жизнь. Ей придется нагрузить себя работой, новыми встречами и путешествиями. Может показаться, что это очень интересно… Идеальная работа для одинокой девушки.

Как она стала тем человеком, каких сама презирала?

Паразитом, прожигающим жизнь, сосущим чужие впечатления, слушающим рассказы очаровательных людей – таких как Марк – об их семьях, об их надеждах…

Люди на том пароме были вольны поехать куда им вздумается. Они могли пристать где угодно и отплыть когда угодно. А Лекси чувствовала себя в западне. Не важно, как далеко она уедет и чего добьется, она не сможет отделаться от мысли, что у нее нет детей и никогда не будет.

Проплывающая мимо яхта привлекла ее внимание, а когда Лекси услышала звонок телефона, сразу же ответила, даже не взглянув на номер.

– Лекси, это ты? Ну наконец-то. Я так рада, что тебя застала!

Прекрасно. Это из агентства. Наверное, хотят проверить, как продвигается книга.

– Ты не поверишь, с кем будешь работать над следующим заказом. Догадайся: самая любимая бабушка Америки и автор книг о вкусной и здоровой пище. Это прекрасная возможность! Но ты должна быть в Техасе в воскресенье, чтобы взять интервью у всех ее детей. Разумеется, ты полетишь первым классом и… Лекси? Алло! Ты слушаешь?

Марк опустил подпорку скутера, снял шлем, осмотрел паром и с облегчением вздохнул. На краю пирса у стены бухты сидела Лекси Слоун.

Он увидел, как она замахнулась и швырнула свой фиолетовый телефон.

Она просто стояла, тяжело дыша от напряжения, жары и ужаса, а телефон, который связывал ее с внешним миром, с работой, телефон, с которым она никогда не расставалась, полетел в воздухе красивой аркой и нырнул в море.

Раздался легкий всплеск, и аппарат исчез.

Да уж, это было необычно.

Лекси не сразу заметила, как кто-то сел рядом с ней на скамью.

– Привет, – сказала Лекси.

– Привет, – ответил Марк. – Я ничего не купил и подумал, что лучше побуду с тобой. Это куда интереснее.

Они молча смотрели, как экипаж парома помогает пассажирам взобраться на палубу.

Лекси подняла голову и нахмурилась, точно только что проснулась.

– Я что, только что выбросила в море телефон?

– Да. Я наблюдал за тобой с парковки. Техника метания у тебя не очень, но дуга была хорошая, на несколько секунд телефон завис в воздухе. Ты никогда не думала заняться крикетом? Хотя всплеск был небольшой.

– Я-то думала, что мне это только показалось. Теперь он пропал с концами, да?

– Мне жаль, но твой телефон, наверное, на глубине тридцати футов под водой.

– Ну да. Тридцать футов.

Марк придвинулся к ней поближе:

– Когда мне приходится отвечать на нежелательные звонки, я жду пару минут, прежде чем снять трубку. А ты?

Лекси покачала головой:

– Видишь, что люди со мной делают? Из-за них у меня голова идет кругом, да так быстро, что я выкидываю в море телефон, который необходим мне для работы. – Она махнула рукой в сторону воды. – Наверное, есть какой-то закон о загрязнении моря небольшими электрическими приборами. Может, отвезешь меня в местный полицейский участок? Я сдамся в руки правосудию и проведу некоторое время в одиночной камере.

– Звучит заманчиво, но у меня предложение получше. У меня есть запасной телефон и пара свободных спален, которые ты можешь занимать, когда захочешь. К тому же я еще должен угостить тебя десертом. Если ты не занята.

– Если не занята? Нет, я не занята. Я всегда готова принять предложение, если меня ставят перед фактом. Почему бы и нет? У меня ведь нет своей жизни.

– Не говори так. Ты прекрасно знаешь, что это неправда.

– Да? Тогда почему же я предпочитаю жить впечатлениями других людей? Нет, Марк, я этим занимаюсь для того, чтобы хотя бы на пару дней забыть о том, что у меня никогда не будет детей. Но это давит на меня. Ужасно давит.

И тут очаровательная Лекси, которая всегда сдерживала свои эмоции, разрыдалась.

Лекси сидела на диване, закрыв глаза. Двери во внутренний дворик были настежь распахнуты, и легкий ветерок охлаждал горячий воздух. Стоял вечер, и было слышно лишь жужжание кондиционера и пение цикад в оливковой роще.

Вино полилось в стеклянный бокал, и этот звук просочился в затуманенное полудремой сознание Лекси. Она открыла глаза и увидела, как Марк улыбается ей.

– Тебе уже лучше?

Она кивнула:

– Почти чувствую себя человеком. – Этот день превзошел ее ожидания. – Прости, что я так повела себя там, в гавани, Марк. Я редко плачу. Ты помнишь, как рассказал мне, что твоя мама оставила на пару лет свою карьеру, когда вы были маленькими? Тогда она могла отвозить вас в школу по утрам и в гости к друзьям и печь торты на ваши дни рождения.

– Конечно, помню. Нам это очень нравилось.

– Просто пока я сидела на скамейке в гавани, я вдруг поняла, что такой жизни у меня не будет, и я, как дура, жила как бы через рассказы других.

– Что ты имеешь в виду? У тебя самой такая замечательная жизнь.

– Ты так думаешь? Все эти знаменитости, с которыми я работала… Я свою жизнь сочиняла из их любовных историй, их беременностей, детей, семей, плохих ли, хороших ли, и все радости материнства знала только от них. Это обидно.

– Мне кажется, ты будешь прекрасной мамой, – осторожно произнес Марк.

Лекси пожала плечами:

– Этому не бывать, Марк. Помнишь, я тебе рассказывала, что болела? Мне поставили диагноз лейкемия за два месяца до моего дня рождения. Мне тогда исполнялось десять.

Марк вздохнул. Казалось, он замер, но ничего не сказал.

– Я знаю, ничего хорошего в этом нет, но мне повезло. Я жила в центре Лондона, диагноз мне поставили быстро и лечить начали сразу же в одной из лучших детских больниц в мире. Я, кажется, целую вечность провела в больнице. Это было тяжело. Мама приходила ко мне каждый день, а отец звонил время от времени, но я знала, что он никогда не навестит меня. – Лекси опустила голову и потеребила кольцо на правой руке. – В день выписки я была так взволнована! Я не могу передать, как радостно было снова вернуться домой, в комнату со всеми моими вещами. Самое главное – папа ждал меня у дверей. С чемоданами. Сначала я подумала, что мы уезжаем в какую-нибудь теплую страну, где я бы поправилась. А он закрыл дверь, не дал мне даже обнять его или поцеловать, потому что он простудился, а я еще не до конца окрепла. А потом он сказал маме, что кое-кого встретил на съемках в Мексике и решил начать все сначала. Он взял чемоданы, открыл дверь, вышел на улицу, сел в черный лимузин и был таков. – Она нахмурила брови, ей было трудно говорить. – Я не могла быстро ходить, а мама бежала за лимузином, звала его без конца, просила остановиться, вернуться домой. Но машина не остановилась, а, наоборот, поехала быстрее. Когда я доковыляла до мамы, она стояла на коленях прямо на дороге.

В уголках ее глаз заблестели слезы горечи, и Лекси на миг зажмурилась.

Марк сидел рядом с ней на диване, обняв ее за плечи.

– Тебе не обязательно об этом рассказывать.

– Нет, обязательно, – ответила Лекси. – Прошлое никуда не уходит. Что-то всегда будет напоминать тебе о былых временах.

– Как ты пережила такое предательство?

– Марк, такое невозможно пережить. Мама учила меня вспоминать только счастливые моменты, но она так и не поняла, почему я чувствую себя такой виноватой. Много позже я поняла, что за человек мой отец.