— Но, у девушки сотрясение мозга, сильный ушиб затылочной части головы. Боюсь, что…

— Мне повторить? — Прорычал этот голос злобно.

— Нет. Я понял.

А вот девушка ничего не понимала. Голоса её пугали. Темнота забиралась в самое сердце. Кусочки сознания никак не выходило сложить в полную картинку. Хотелось кричать, но не выходило даже пошевелить мизинцем. И в голове разливалась ноющая тупая боль. Словно кто-то стучал молотком в её виски и по затылку, и с каждым разом всё сильнее и сильнее.

— Кто здесь? — тихо, хрипло проговорила она. И это её голос? Она не узнавала. Ничего не узнавала.

Что-то влажное и холодное подняли с её лица, и она наконец-то смогла открыть глаза. В полумраке комнаты находилось двое мужчин, один был пожилым и в белом халате. А вот второй. От второго веяло злостью. Высокий мужчина, с широким разворотом плеч, и гордо поднятым квадратным подбородком.

— Кто вы? — хрипло просипела она, стараясь сфокусировать взгляд. Картинка то и дело расплывалась перед глазами. Предметы теряли резкость и краски. И приходилось прилагать неимоверные усилия, чтобы рассмотреть хоть что-то. — Что со мной?

— Не узнаешь меня? — прорычал высокий, подходя ближе и нависая над ней.

— Нет… — ей стало страшно. Но сил отпрянуть от этого человека у неё не было, руки не слушались, всё тело болело и не подчинялось ей. — Я не помню Вас.

— А что Вы помните, — мягко обратился к ней мужчина в белом халате. — Что помните?

— Ничего, — подавленно прошептала она. — Я ничего не помню.

* * *

— Мать вашу!

— Коул, остынь.

— Малый, отвали. — Прорычал тот, продолжая расхаживать по кабинету. — Какая к чёрту амнезия?

— Временная потеря памяти. — Врач развёл руками. — А может быть и не временная. Посмотрим. И это ещё не самое страшное из возможных вариантов развития событий. Признаюсь, у меня это в моей медицинской практике первый случай. Но сам факт того, что девушка пришла в сознание — это уже положительная динамика. Есть надежда, что память со временем к ней вернется. Возможно не сразу, но вероятность довольно высока. Хорошо, что кости черепа остались целыми. И отека внутри черепной коробки не наблюдается. Но точнее я могу сказать, поместив пострадавшую в клинику. Вообще, учитывая тяжесть аварии и состояние автомобиля, могу сообщить, что девушка выжила просто благодаря чуду. Не иначе. Она ведь даже не была пристегнута в момент аварии.

— Эта сучка украла мои деньги! — Негодовал ещё один мужчина с выступающим животиком. — Я выиграл спор. Деньги мои. И я хочу знать, куда эта стерва их дела? Вколите ей что-нибудь, чтобы память к ней вернулась побыстрее. Я не имею желания ждать.

— Это не возможно. — Док тяжело вздохнул, обращаясь к Карлосу. — Девушке необходима госпитализация и хороший уход. И то не факт, что память полностью восстановится. Важным условием скорейшего выздоровления в данных случаях является психологический фактор. И квалифицированный медицинский уход. Необходимо поместить девушку в клинику. Хотя бы на неделю.

— Нет. — Холодно отрезал Коул.

— Но неделя — это же совсем небольшой срок, — попытался настоять на своём доктор.

— Это мне решать!

— Но…

— Она в больницу не поедет, — тихо, но беспрекословно повторил старший Блеквуд. — Да и ты, Фредди, помалкивай о том, что здесь видишь и слышишь. — Глянув свысока на мужчину в белом халате, проговорил он. — Ты ведь знаешь, что я ценю тебя за превосходное умение хранить чужие секреты. И талант держать язык за зубами. Вот и помалкивай.

Док утвердительно кивнул. Не в первый раз он в этом кабинете, и видит Бог, не в последний. Коул Блеквуд заметил его согласие и довольно резко продолжил:

— Девчонка останется здесь. И это не обсуждается. Никакой больницы.

— Зачем тебе с ней возиться? — Снова заговорил Карлос. — Отдай девку мне, и мои парни мигом выпытают у неё все, что она знает про мои деньги. И чего не знает. А не выпытают, так хоть повеселятся малость. И тебе меньше головной боли, и парни мои отдохнут, и вопрос спора будем считать закрытым.

— Нет.

Одно слово ледяным тоном. И возражать Карлосу сразу же расхотелось.

— Да я только предложил, — пошёл тот на попятную. — Как лучше хотел.

Коул развернулся спиной ко всем и мрачно посмотрел в окно своего кабинета.

Черт. Целая полоса невезения. Чтоб их всех. Ещё и деньги Карлоса пропали. И машина разбита в хлам. И девушка… Девушка ничего не помнит… А вот последнее не так уж и плохо… Если вдуматься… И правильно все рассчитать…

Коул усмехнулся сам себе. Он никогда не отличался высокими моральными принципами, и добрыми душевными качествами тоже не блистал, так что терять ему все равно не чего. Идея еще толком не оформилась в его голове, нужно продумать все нюансы. Но это уже потом. Главное он получит то, что хочет. Как и всегда.

— И с чего ты взял, что это девчонка украла твой выигрыш? — Малый прошелся по кабинету и остановился рядом с Карлосом, возвышаясь над ним на целую голову. — Может быть, сумка просто вывалилась из машины, когда та улетела с трассы. Ты же видел, что стало с бедным седаном, его кидало и переворачивало. Вполне вероятно, что чёртова сумка выпала сама по себе. И девчонка тут не причем.

— Я похож на идиота? — Карлос указал на себя узловатым пальцем. — Нет, Малый, я не идиот. Мои парни обшарили каждый куст, каждый камень в радиусе мили от места аварии, и грёбаной сумки там нет. Мы все обыскали.

— Значит, плохо искали, — хмыкнул Рэй. — Куда бы она её дела?

— А это я у неё и хочу спросить. Да и вообще, это ты, а не я оставил ключи в машине. И деньги мои тоже ты там оставили. Ну и кто после этого идиот? — Карлос снизу вверх посмотрел на Рея. И весь его вид выражал высшую степень негодования. Он помолчал, и в развалку направился к доктору через кабинет. — Фредди, дружище, сделай что-нибудь, чтобы эта сучка быстрее пришла в норму. Укол, удар током, трепанацию черепа. Неважно что, лишь бы был результат.

— Я могу только прописать ей хороший уход, меньше стрессов и никакого волнения. — Доктор окинул собравшихся усталым взглядом. — Но думаю, что требую невозможного. — Тихо подытожил он.

— Уход за девчонкой я беру на себя, — Коул развернулся от окна, и окинул всех тяжелым давящим взглядом. — Значит так. Для всех и для каждого будет озвучена следующая версия сегодняшних событий: Моя невеста попала в аварию, когда ехала ко мне и потеряла память. Не справилась с управлением и сейчас приходит в себя в моём доме.

— Невеста!? — Малый удивленно вскинул бровь. — Ты шутишь сейчас, брат. Скажи, что ты шутишь.

— Я похож на клоуна?

— Нет. — Рей присвистнул. — Избалованная заносчивая дочка богатеньких родителей. Да ты же видел, на какой машине она ездит на работу? И как она её водит? Да и характер, наверное, тот ещё. Оно тебе надо? Одумайся, брат!

Коул прикрыл глаза, вспоминая девушку в красном кабриолете, что подрезала его на светофоре. Затем он припомнил, как она дрожащими руками стягивала с себя кружевные чулки. Чёрт. А как она пошатывалась на каблуках, когда они пересаживались из машины в машину. И каким невинным было её личико, когда она уснула в салоне его седана. Уснула в компании двух незнакомых вооруженных мужчин. У девочки железные нервы. И тело, которое хочется видеть без одежды. И да, чёрт возьми, он хотел её. Пожалуй, это сыграло решающую роль в принятии решения.

Коул вдруг посерьёзнел. Никогда прежде желание и страсть не руководили его поступками. И у него вызвало небывалое удивление то, что приятный голос и соблазнительные формы девчонки оказались для него слишком притягательными. Настолько притягательными, что он перестал мыслить трезво.

— А что ты ей скажешь, когда к ней вернется память? — не унимался Малый. — Тогда что?

Коул снова развернулся спиной к собравшимся, и лицом к окну.

— Я уже всё решил, — жёстко прорычал он. — И с каких это пор мои решения обсуждаются?

Рей замолчал и потупил взгляд в пол.

И на этом разговор в кабинете был закончен.

* * *

Она проснулась, но в её комнате опять царила темнота. Зашторенные окна не пропускали света, поддерживая иллюзию бесконечной ночи. Она лежала на кровати, не в силах даже перевернуться на бок. Боль в голове стала почти терпимой, ноющей. Привычной.

Как же называется это слово? То состояние, когда сильно болит голова… Она напряглась, подбирая нужное определение. Безрезультатно. В памяти были огромные дыры. Пробелы. Провалы.

Девушка ничего не помнила. Не помнила кто она и откуда. И как она здесь очутилась. Все поглотила тьма. Всему виной было то странное слово «гематома». Это слово говорил мужчина в белом халате. Врач. Что такое «гематома», она не знала. Не могла вспомнить. Пока не могла. Что-то знакомое… Многие слова крутились на языке. Все мысли в голове перемешались. И как выбраться из этого вязкого кошмара, она даже не представляла. Что, если это и есть её жизнь? Что если она так жила и раньше — без памяти, в липкой холодной темноте. В одиночестве.

Нельзя поддаваться страху. Никакой паники. Всё образуется.

Сейчас она соберётся с силами, и что-то обязательно вспомнит. Ведь так не бывает, что бы ничего о себе не знать. Нужно вспомнить…

Ничего не вышло. Почему она ничего не может вспомнить? Что с ней стало?

И чего же так сильно болит голова?

Мигрень.

Слово всплыло неожиданно, хоть сейчас она и не пыталась припомнить это определение. Точно, мигрень. То состояние, когда сильно болит голова.

От этой маленькой победы ей стало легче. В душе появилась надежда, что и всё остальное тоже понемногу всплывет в обрывках её сознания. И можно будет сложить пазл, восстанавливая картинку прошлого.

Она вспомнит. Должна.

Дверь в её спальню приоткрылась, впуская того высокого мужчину, что она уже видела прежде. Из проёма двери появилась полоса света, но широкие плечи незнакомца заслонили яркое пятно, возвращая комнате былой полумрак. Дверь довольно быстро закрылась, оставляя в комнате гостя.

— Проснулась? — тихо спросил мужчина. От его чуть хриплого голоса у неё что-то содрогнулось внутри, и от этого чувства девушке стало не по себе. Она определенно слышала его голос раньше. Возможно, даже была знакома с этим человеком. Кто ты такой?

Он, тем временем, подошёл ближе и бесцеремонно сел на её постель. Пружины скрипнули, принимая на себя вес ещё одного человека. Девушка попыталась отодвинуться от него, насколько это было возможно в её состоянии. Точнее, осталась лежать на месте, не сдвинувшись ни на дюйм. Мужчина заметил ее реакцию и попытки отстраниться от него, и только тихо усмехнулся.

Кто он, и чего от неё хочет? Зачем сюда пришёл? Девушка во все глаза следила за его действиями.

Мужчина тоже молчал, изучая её лицо, и этот пристальный взгляд ей не нравился. В полумраке комнаты она видела, как опасно блеснули его темные глаза.

— Надеюсь, ты выспалась, Кимми. — Наконец сказал он, после затянувшегося молчания. — Хоть вид у тебя и усталый.

Мужчина говорил тихо, и от этого невольно начинаешь прислушиваться к нему, ловить каждое его слово. И ей это тоже не очень нравилось.

И ещё он говорит так, будто бы они знакомы. Кимми. Он назвал её Кимми. Какое-то странное имя. Её имя?

— Кто ты? — Спросила девушка, когда он рукой коснулся её волос, разметавшихся по подушке. От его прикосновения ей хотелось отпрянуть, но сил на это не было, и она просто смотрела, как его шершавые пальцы перебирают завитки её каштановых прядей.

— Ты проспала почти четыре дня после аварии. И я надеялся, что за это время память к тебе вернулась. Узнаёшь меня?

— Нет, — честно призналась девушка.

— Что-нибудь помнишь? — Настойчиво проговорил мужчина. — Ну же, Кимберли, соберись.

— Помедленнее, — тихо сказала она.

— Что?

— Говори медленнее, я не успеваю за тобой.

И она увидела, как он еле заметно кивнул.

— Спасибо, — прошептала она.

— Доктор сказал, что возможно скоро память к тебе вернется, нужно только больше отдыхать. — Медленно проговорил мужчина, идя ей на уступку.

— Спасибо. Я не устала, — девушка чуть косо улыбнулась. — Только голова болит. Наверное, у меня мигрень. А так я в полном порядке.

Мужчина скривил губы в такой гримасе, которую, даже обладая богатым воображением, сложно было назвать улыбкой.

— Видела бы ты себя в зеркало. Ты вся на ссадинах и на синяках.

— Что случилось? — Ким попыталась сесть в постели, но не смогла оторвать голову даже от подушки. Беспомощность окатила её новой волной липкого страха. — Что со мной такое?

Он долго молчал, и выражение его глаз не обещало ничего хорошего. У него взгляд охотника, пристальный, внимательный, тяжелый, подумалось ей.