От его чуть охрипшего голоса по её телу побежали мурашки.

— Я не помню нас! — Стараясь говорить ровно, прошептала она. — Ты для меня незнакомец, я не знаю тебя… Я не знаю себя. Я не знаю, что двигало мной, когда я решила сбежать из дома… От своей семьи… И на счет свадьбы… Скорее всего мы поторопились с этим решением… Мне кажется, что я должна вернутся домой и…

Ким замолчала, снова встретившись с его злыми чёрными глазами.

— Вернуться домой не получится, детка. — Прорычал он.

— Почему?

— Потому что я тебе этого не позволю, — отрезал он.

— Но это же не правильно! — Девушка сильнее уперлась ладонями в его плечи, пытаясь оттолкнуть. — Я ведь свободный человек, и могу делать, что хочу! И ты мне не можешь запретить!

— Я дам тебе немного времени, Кимми, — Он резко поднялся с её постели и направился к двери. — Немного времени, чтобы ты привыкла ко мне. Отдыхай.

— Но…

— Отдыхай, — перебил он, не оборачиваясь к ней.

Снова это прозвучало, как приказ. Ким хотела возразить ему, возмутиться или поспорить, но мужчина молча вышел из ее спальни, оставляя её в одиночестве. Дверь громко хлопнула от удара.

И! О Боже! Он не запер её! Не запер!

* * *

И как понимать, что у нее нет семьи? Так тоже не бывает!

И откуда у нее это чувство, что от нее что-то скрывают? И ей приходится во всем разбираться самой.

Ким услышала, как дверь в ее спальню отварилась, впуская Доктора Фредди.

— Добрый день, дорогая! — приветливо улыбнулся врач. — Я слышал, что тебе сегодня лучше, и ты даже сама поднялась с постели.

— Дайте угадаю, вы слышали это примерно в таком тоне: «Какого черта она поднялась и ходит по дому. Немедленно вколоть ей снотворного!» — Ким улыбнулась. — Наверняка это прозвучало как-то так.

— Нет, про снотворное разговора не было, — Док снова ласково взглянул ей в глаза. — В остальном, все верно. Просто мистер Блеквуд заботится о Вас.

Ким пожала плечами. Она ни в чем не была уверенна. Так что спорить с этим добрым врачом не имело смысла. Тем более спорить ей хотелось с другим человеком.

— Я снова с вопросами, дорогая. — Врач уселся на краешек ее кровати, — Помнишь, как меня зовут?

— Доктор Фредди Костес.

— Очень хорошо. Скажи, сколько тебе лет, Кимберли?

— В прошлый раз вы говорили, что мне двадцать. Значит сейчас столько же. Я не помню свой день рождения, так что не могу сказать точнее.

— Ничего страшного, дорогая. — Док достал из кармана фонарик. — Дай мне посмотреть в твои глаза. Хорошо. Зрачки реагируют на свет. Теперь мне нужно осмотреть твой затылок и лоб.

Ким не протестовала, ощущая, как морщинистые руки врача бережно ощупывают ее голову.

— Все хорошо, моя дорогая. Я разрешаю вам вставать с постели, если вы чувствуете, что это необходимо. — Док поднялся, — Рад был с вами повидаться мисс Паркер. Надеюсь на ваше скорейшее выздоровление.

Она тоже на это надеялась. Всей душой.

* * *

Ким сидела на постели и перебирала содержимое большого бумажного пакета. Платье. Ещё одно платье. И снова платье. Белья нет. Обуви нет. Да и эти платья были ей слегка великоваты.

Сразу понятно, что одежду выбирал мужчина. Хорошо еще, что платья приличного покроя, и длина юбки прикрывает колени. Иначе бы она их не одела.

Эсперанса вошла почти бесшумно, и замерла в дверях.

— Доброе утро, — сказала она, привлекая к себе внимание. — Мои молитвы услышаны! Вижу сегодня Вам значительно лучше. Слава Всевышнему! Вам ведь лучше?

— Да, спасибо. — Девушка кивнула на бирюзовое платье, что держала перед собой. — Эта одежда велика мне. И мне нужно моё белье. Это шелковое платье слишком тонкое, чтобы носить его на голое тело. Это дурной тон. — И откуда она это всё знает?

— Белье я выстирала, — Экономка ей улыбнулась, — а с платьем мы что-нибудь придумаем. Может быть, нам поможет пояс?

— Да. Спасибо. Это то, что нужно.

— Я помогу Вам одеться. — Эсперанса снова приподняла её с постели. — Сегодня хозяин вылетел от Вас злой, как чёрт. Вы ему чем-то не угодили?

А должна была угодить? Ким приложила все свои силы, чтобы сдержаться от резкого тона.

— Я… Мне кажется, что вся эта затея с женитьбой — одна большая ошибка, — серьезно произнесла она.

— И вы это ему сейчас сказали? — Эсперанса всплеснула руками. — После того, как он всё своё утро потратил на поездку в магазин? После всех тех ночей, когда Вы были без сознания, и он не отходил от вашей постели. Он ведь старается для Вас. Меняется для Вас. Обычно он не так сдержан, а ради вас… — И женщина замолчала, укоризненно глядя на Ким.

Только этого не хватало.

Кимберли стало стыдно. Ну вот, теперь она ещё и чувствует себя виноватой перед ним. Но и целовать его она была не готова. Не сейчас. А может быть и никогда.

— Мне нужно время, чтобы всё вспомнить. — Выдавила она. Но возможно, даже вспомнив, желание целовать его не появиться. Кимберли порадовалась, что смогла удержаться, и не произнесла последнюю фразу вслух.

— Хозяин никогда прежде не говорил, что собирается жениться. — Продолжила Эсперанса. — Мы все уже отчаялись… Он такой видный мужчина… Состоятельный, надежный. Красавец к тому же! Ему давно пора завести семью, жену, детей, но разве он меня слушает? А тут… — Она не на долго замолчала. — Наверное, Вы очень много значите для него мисс Кимберли, раз его выбор пал на Вас. Поверьте, я знаю девушек, мечтающих оказаться на Вашем месте. Ни к кому ещё из них он не проявлял столько заботы. И внимания.

Ким покраснела ещё сильнее.

* * *

Позже, когда Эсперанса вернулась с её бельём и широким поясом для платья, Ким уже полностью взяла себя в руки.

В конце концов, она сама когда-то решила стать невестой этого человека. Осталось только узнать его получше. Возможно, она сможет найти в нем хоть что-то, что привлекло бы её к нему. Ведь раньше же она это что-то находила… Раз решила стать его суженой.

Нужно попробовать сделать шаг к нему навстречу. Хоть ей придётся и заставлять себя сделать этот шаг.

С поясом платье не болталось на ней, и смотрелось приемлемо.

— Это не мой цвет, — глядя на себя в зеркало, проговорила Кимберли.

— Это платье очень Вам идёт, — возразила Эсперанса, любуясь. — Вы красавица! Вот только немного синяки и царапины сойдут, и можно с Вас картины писать!

— Это не тот оттенок бирюзы, — Ким указала на своё платье и покачала головой, прикрывая волосами шишку на лбу. — Нужен оттенок немного темнее, и вырез должен быть не овальным. И ещё под это платье нужны бусы. Возможно янтарь. Сама не знаю, почему я так считаю, — честно призналась она. И рассеяно посмотрела на свои босые ноги.

Эсперанса только пожала плечами. И тоже озабоченно взглянула на ее ступни.

— Хозяин ждёт Вас к обеду. Распорядился накрыть на двоих в столовой. — Мягко сказала она. — А на счёт обуви. У Вас такие маленькие ножки. У моей восьмилетней дочери есть новенькие балетки. Я брала ей их на вырост. Думаю, они будут Вам в пору. Одну минуту.

И экономка оставила её одну, спеша за обувью.

Ким подошла к приоткрытой двери, и выглянула наружу. Да, она обещала, что не будет ходить по дому без сопровождения. Но посмотреть по сторонам-то хоть можно? От её двери до лестницы тянулся коридор с запертыми дверьми. Наверное, ещё чьи-то спальни. Ким насчитала ещё три комнаты помимо своей.

Интересно, много ли людей живёт в этом доме? Девушка поколебалась, борясь с желанием выйти в коридор. Но стоило ей только занести ногу для первого шага, как дверь рядом с её спальней открылась, и оттуда вышел её новообретенный жених.

Они застыли одновременно. Ким замерла, думая сбежать от него обратно в свою спальню. Идея показалась ей очень даже верной, и девушка медленно сделала шаг назад. Затем еще один шаг.

— Стоять! — Снова этот давящий взгляд и злобный тон, походящий на рык.

Ким стремительно развернулась, намереваясь укрыться в комнате. Безуспешно. Он шагнул за ней следом, и закрыл за собой дверь, отрезая их от всего внешнего мира.

— Я не вышла из комнаты, — твердо сказала Ким, встречаясь с ним глазами. — Я просто осматриваюсь. Мне любопытно.

Мистер Блеквуд встал перед ней, сложив руки на груди. Он молчал, разглядывая её. И девушка отметила, что его глаза, и так тёмные, стали почти чёрными. Пугающими. Ким тоже посмотрела на него с прищуром. Хочешь поиграть в гляделки? Посмотрим кто кого.

— В платье тебе значительно лучше, чем в халате, — наконец сказал Коул, и подался к ней. — Почему ты одна? Где Эсперанса? Чёрт её возьми. Ты должна была быть с ней сейчас.

— Она пошла за обувью. — Ким опустила взгляд на свои босые ноги.

И в тот же миг ладони Коула сомкнулись на её талии. Он поднял её на руки без видимого усилия.

— Что ты делаешь? — Выдохнула она. — Отпусти. Отпусти, немедленно.

— Я отнесу тебя вниз. Не будешь же ты ходить босиком. — Невозмутимо ответили ей, выходя вместе с ней обратно в коридор. Одной рукой он обнимал её за плечи, а второй держал согнутые в коленках ноги. — Время обеда. Думаю, нам уже накрыли в столовой. — Невозмутимо сказал он. Как будто бы носить ее на руках — это для него в порядке вещей.

Ким чувствовала, как его ладонь касается его бедра. И сквозь тонкую ткань шелкового платья она ощущала жар от его руки. Но запротестовать не рискнула. К тому же, Коул уже спускался вместе с ней по крутой изогнутой лестнице, и девушка предпочла промолчать, разглядывая дом.

Видно было, что это новая постройка. Свежий ремонт, новая мебель. Шёлковые обои с замысловатым рисунком и паркетный пол. Уютно, и обставлено со вкусом. Дом ей нравился.

И ещё Кимберли отметила, что спускаясь с ней по лестнице, мужчина даже не сбил дыхания. Как будто бы шёл налегке. Как будто бы она ничего не весит. Сколько же у этого парня силы? Даже подумать страшно.

Коул аккуратно усадил её напротив витражного окна в столовой, выходящего в сад, и сам уселся за стол напротив. К столу с подносом уже спешила полноватая женщина-негритянка.

— Добрый день, — улыбнулась она, раскладывая перед Кимберли на столе приборы.

— Кимми, это мой шеф-повар Чиху. Лучшее её стряпни ты ничего не попробуешь за сотню миль вокруг. Чиху, это моя невеста Кимберли Паркер. — Коул улыбнулся Ким. И эта его мимолетна улыбка была ей ещё не знакома. Ким привыкла видеть только едкие усмешки и ухмылки.

— Буду рада Вам угодить. — Негритянка поклонилась, и развернувшись, поспешила на кухню, за следующим подносом.

— Коул… — Начала она. — Я была утром слишком… слишком… — Ким подбирала слова, пытаясь извиниться. И сделать самый сложный первый шаг на встречу… — Я…

— Я заметил.

Кимберли невольно покраснела под его внимательным взглядом.

— Что-то ещё? — С иронией проговорил он.

Хороший вопрос. Вообще-то вопросов у девушки накопился вагон и маленькая тележка. Осталось только выбрать самый важный. И безопасный. Ведь если вопрос ему не понравится, то он просто не будет отвечать на него, это она уже уяснила. Ким выпрямила спину и посмотрела в его чуть прищуренные чёрные глаза.

— Коул, я хочу увидеть машину, — наконец сказала девушка. — Ту, в которой попала в аварию. Если от неё хоть что-то осталось, — тише проговорила она, видя, как опасно блеснули тёмные глаза её собеседника.

— Зачем? — Всего одно слово, но таким тоном, что продолжать разговор ей расхотелось. Но Ким не могла отступать. Не сейчас.

— Я подумала, что что-нибудь вспомню, если увижу машину… Я надеялась…

— Нечего на неё смотреть. Это груда покореженного металла, Кимми. Там нет ничего интересного. Можешь мне поверить.

— Я просто… — И она замолчала, кожей чувствуя его тяжёлый взгляд. Но глаз не отвела. Он не должен знать, что она его боится. Хотя, наверное, и так знает… Ничего не утаить от его внимательного взгляда.

— Ладно. — После минутного молчания сказал Коул. — Ладно. Я покажу тебе то, что осталось от седана. После обеда.

— Спасибо.

— Может быть, так ты действительно быстрее вспомнишь всё. И мы сэкономим моё время. И твоё.

Тем временем Чиху принесла рагу из овощей, салат и какие-то бобы в соусе.

— Приятного аппетита. — Женщина снова поклонилась и оставила их в столовой вдвоём.

— Это так поразительно! Я ничего не помню из того, что было на прошлой неделе, но как держать нож и вилку знаю замечательно! — Ким дружелюбно улыбнулась мужчине, сидящему через стол от неё. — Я помню, как пользоваться расчёской, помню, как держать в руках ручку, помню, как читать. И все остальные бытовые навыки тоже помню. Может быть, я и машину смогу водить?