Так как соседи по столу обменялись с ней не более чем двумя-тремя ничего не значащими вежливыми фразами, у девушки была возможность понаблюдать за остальным обществом.

Она очень хорошо запомнила все, что увидела и услышала, и смогла бы рассказать об этом своим сестрам.

— Не забудь ничего, ни одной мелочи! — наказывала ей Хлоя перед отъездом. — Ты же знаешь, мы хотим услышать каждую мелочь: кого ты встретила, как эти люди выглядели, как были одеты и, конечно, о чем они говорили.

— Пожалей меня, Хлоя! Если я буду все это записывать, то получится целая книга, — возразила Антея.

— Запиши, сколько сможешь, — попросила Таис, — а остальное запомни.

— Постараюсь, — пообещала Антея сестрам.

Во время путешествия в почтовой карете она уже репетировала про себя, как рассмешит сестер, изображая пассажиров кареты — сварливого инвалида, толстую женщину с ребенком и жену фермера, которая случайно выпустила утят из корзины.

Оглядывая гостей, сидящих за обеденным столом, Антея подумала, что ей будет нетрудно сделать портреты некоторых из них.

Девушка решила, что сделает маленькие рисунки в письме, которое она при первой же возможности собиралась написать домой.

Никогда еще она не видела таких изящных украшений на присутствующих за обедом дамах, такого количества лакеев, суетящихся вокруг гостей, столь красиво сервированного стола и таких нарядных платьев с глубокими декольте.

На балах в ее родном Йоркшире, которые она изредка посещала, наряды дам не были прозрачными, а их декольте были очень скромными.

Антее показалось, что платье, надетое на крестной на балу, не менее прозрачно, чем неглиже, в котором она отдыхала в своем будуаре. Когда какая-нибудь из дам наклонялась, то Антея краснела при виде прелестей, открывающихся всем взорам.

Но больше всего ее интересовали, конечно, джентльмены.

Они были гораздо элегантнее и внушительнее, чем все виденные ею до сих пор мужчины. Без сомнения, строгие черные сюртуки, туго обтягивающие плечи и высокие, тщательно завязанные шейные платки очень их украшали.

Антея понимала, что крестная «была на высоте положения», как выразился бы отец.

«Элмакс» был самым элегантным и труднодоступным клубом в Лондоне. Это о нем писали в столбцах светской хроники многих газет:

«Сколько дипломатии, сколько ухищрений и интриг используется, чтобы получить приглашение в «Элмакс». Лица, занятые в торговле, не имеют ни малейшей надежды даже ступить на порог столь тщательно охраняемого от случайных посетителей клуба».

«Я увижу множество особ», — подумала Антея, когда после обеда все общество отправилось в путь от Керзон-стрит.

Целая процессия экипажей, запряженных чистокровными лошадями, везла гостей графини. Антее очень хотелось посмотреть поближе на прекрасных животных.

Она сидела рядом с крестной в экипаже, который показался ей самым красивым и роскошным среди всех. Едва взглянув на двух лошадей, впряженных в их карету, Антея решила, что более прекрасных лошадей она никогда не видела. Лишь через некоторое время она узнала, что экипаж принадлежит не крестной, а элегантному джентльмену, сопровождавшему их.

— Я уже давно не был в «Элмаксе», — заметил он, — и надеялся, что мне больше никогда не придется скучать в его атмосфере самодовольства и непомерных претензий.

— Ну, Гарт, не будьте таким циничным! — взмолилась графиня. — Вы же знаете, что я должна отвезти Антею туда, чтобы она увидела «весь Лондон». Если мы не попадем на бал сегодня вечером, то придется ждать еще целую неделю до следующего приема.

Она повернулась к Антее.

— Дорогая, все зависит от впечатления, которое ты произведешь на леди Кастлерей, леди Джерси, леди Купер, княгиню де Ливен и, конечно, на мою дорогую подругу княгиню Эстерхази.

— Надеюсь, мне удастся произвести хорошее впечатление, — слегка нервничая, ответила Антея.

— Постарайся, пожалуйста. Герцог прав, эти дамы действительно пользуются очень большим влиянием в лондонском свете.

Антея вскинула глаза и оглядела их спутника. Неужели этот молодой джентльмен, сидевший напротив нее, — герцог? Девушка представила себе, в какой восторг придут ее сестры, узнав, что она познакомилась с настоящим герцогом.

Антея смогла рассмотреть его получше, так как карета двигалась по Беркли-стрит и огни уличных фонарей достаточно ярко освещали карету.

Она пришла к выводу, что герцог — самый красивый мужчина, какого ей доводилось когда-нибудь видеть, но очень холодный и сдержанный.

Перед обедом, когда крестная представляла ее гостям, Антея не заметила герцога среди других мужчин.

Сейчас она поняла, что отличало его от других мужчин: в нем, несомненно, была большая внутренняя сила и значительность.

«Действительно, он выглядит как настоящий герцог», — подумала Антея и снова вспомнила о сестрах.

— Может быть, ты встретишь герцога Веллингтона, — сказала ей Хлоя перед отъездом. — Если встретишь, спроси, помнит ли он папу.

— Я не встречу никого даже и наполовину такого значительного, как маршал Веллингтон, — возразила Антея. — А если даже и встречу, то оробею и вряд ли смогу о чем-нибудь спросить.

Герцога Веллингтона ей пока встретить не довелось, но герцог Шелдон выглядел достаточно внушительно, и казалось, с первого взгляда окружающим должно было быть понятно, что он принадлежит к древнему славному роду. Этим, скорее всего, и объяснялась его сдержанность и гордость, которые заметны были даже тогда, когда он молчал.

— Как долго мы пробудем в клубе? — спросил герцог.

— Не дольше, чем это необходимо правилами приличия, — ответила графиня. — Гарт, вы пригласите меня на танец? Я специально надела новое платье, чтобы показать его в бальном зале, который, надеюсь, будет не так переполнен, как тот, где мы были вчера вечером.

Герцог ничего не ответил, и через некоторое время графиня продолжила:

— Вы не должны обмануть мои надежды сегодня вечером. И не забывайте, что мы очень обязаны Антее.

Антея повернулась и удивленно посмотрела на крестную.

Она не поняла, что имела в виду крестная, и хотела переспросить, но заметила, что графиня протянула руку герцогу.

Он поднес ее к своим губам.

— Я когда-нибудь обманывал ваши надежды? — тихо спросил он.

— Никогда, — ответила графиня.

Антея видела, что на какое-то время они совершенно забыли о ее существовании. Она сидела молча, но следила за происходящим с огромным интересом.

В «Элмаксе» все было так, как она и ожидала.

Просторный бальный зал освещали огромные хрустальные канделябры. Высокие окна украшали элегантные ламбрекены, зеркала сверкали в золоченых рамах, а высоко над танцующими на специальном балконе находился оркестр. Все было так, как она представляла себе в своих мечтах.

Здесь были и титулованные дамы средних лет со своими подопечными, которые сидели на позолоченных стульях в ожидании будущих партнеров для танцев. После танца партнер провожал девушку к сопровождавшей ее даме.

Княгиня Эстерхази приветствовала Антею благосклонной улыбкой, представила ей двух партнеров для танцев и на этом сочла свой долг хозяйки приема выполненным.

Закончив танцевать со скучным и молчаливым молодым человеком, который, очевидно, не испытывал к ней ни малейшего интереса, Антея села рядом с крестной, оживленно беседовавшей с герцогом.

Девушка внимательно наблюдала за танцующими парами и отметила, что большинство из них двигались грациозно, а другие — правда, таких было совсем немного — неуклюже и нелепо.

Она так увлеклась наблюдением за танцующими, что вздрогнула от удивления, услышав рядом с собой мужской голос:

— Кто вы? Почему я вас раньше не видел?

Антея повернула голову и увидела пожилого седовласого джентльмена. Лицо его бороздили глубокие морщины, но темные глаза светились проницательностью, а тонкие губы слегка улыбались.

— Потому что я раньше здесь не бывала, — ответила Антея.

— Вы здесь впервые?

— Я только сегодня днем приехала в Лондон.

Рукой, на которой отчетливо проступали голубые вены, пожилой джентльмен опирался на трость с резным набалдашником из слоновой кости. Одну ногу он выставил вперед и Антея подумала, что он, наверное, хромой. Одет он был, однако, очень элегантно, хотя и немного старомодно. Из желетного кармашка для часов спускалась массивная золотая цепь, а на одном из пальцев сверкало кольцо с бриллиантом.

Антея где-то читала, что Бо Бруммел — законодатель мод, заявлял, что для мужчины носить драгоценности — признак дурного вкуса. Ни один из членов клуба «Бакс» [6] и ни один денди из окружения принца-регента не носит драгоценностей.

— Значит, вы только сегодня появились в Лондоне и уже получили приглашение в «Элмакс»? — Джентльмен удивленно вскинул брови. — Вы, наверное, можете поздравить себя с вступлением в это святое святых.

— Я считаю, что мне очень повезло, — скромно ответила Антея.

— Не думаю, что это большая удача, — заметил ее собеседник, — если только вы не имеете в виду, что удачно родились. Цвет вашей крови — вот что позволило вам попасть сюда, потому что таланты здесь достоинством не считаются.

Антея засмеялась.

— Я очень этому рада.

— Вы хотите сказать, что у вас нет талантов?

— Не слишком много, — призналась Антея, вспомнив разговор с сестрами.

— Очень хорошо! — одобрительно кивнул пожилой джентльмен. — Слишком много женщин в наши дни пытаются выдвинуться, продемонстрировать свое превосходство над мужчинами. Все, чего я жду от женщин, это то, чтобы они были просто женщинами. Мне они нравились всегда именно в этом качестве.

Он озорно, как показалось Антее, посмотрел на нее.

Девушке понравился собеседник, и она отважилась спросить:

— Будет очень невежливо с моей стороны, сэр, если я попрошу вас рассказать мне о некоторых из присутствующих? Понимаете, я хотела бы узнать о них побольше, чтобы потом, вернувшись домой, рассказать обо всем моим сестрам. Пожилой джентльмен усмехнулся.

— Если вы будете держать ушки на макушке во время своего пребывания в Лондоне, то вам будет о чем потом рассказать, — сказал он. — А как вас зовут, юная леди?

— Антея Фортингдейл, сэр.

— А я — маркиз Чейл.

Антея открыла рот от изумления.

— Мне кажется, я слышала о вас, сэр.

— И, конечно, ничего хорошего, как я полагаю, — сказал маркиз. — Ну, что же, постараюсь удовлетворить ваше любопытство, милая Антея. Могу рассказать вам забавную историю вот хотя бы об этом человеке.

Он кивнул на мужчину довольно плотного сложения, который энергично танцевал с очаровательной молодой женщиной с эгретом в волосах.

— Это Элвенли, — сообщил маркиз. — У него необычайно острый ум. Удовольствие в жизни ему доставляют только лишь две вещи.

— Какие же? — поинтересовалась Антея.

— Азартные игры и холодный абрикосовый торт!

Антея с недоверием взглянула на маркиза, стараясь понять, шутит он или говорит серьезно.

— Правда! — сказал маркиз. — Однажды ему так понравился абрикосовый торт, что он приказал своему повару, чтобы такой торт был в буфете каждый день в течение года.

— Как оригинально! — воскликнула Антея.

— Популярная личность, но очень обременителен для хозяев дома, где он остается ночевать, — продолжал между тем маркиз.

— Почему же?

— Им приходится приказывать какому-нибудь слуге сидеть всю ночь у двери в его спальню.

— Зачем?

— Он читает допоздна, а потом гасит свечу, бросая ее на пол, или бросает в нее подушку, или засовывает горящую свечу под валик, лежащий под подушкой, — удовлетворил ее любопытство собеседник.

Антея засмеялась.

— Неужели это правда?

— Это действительно так! — подтвердил маркиз. — Если уж вы хотите наблюдать за представителями светского общества, вам нужно знать и их странности.

— Расскажите мне еще о ком-нибудь, — попросила Антея.

— Видите вон того малого?

Маркиз указал тростью на красивого мужчину с дерзкими темными глазами, танцующего с хорошенькой, но несколько полноватой девушкой.

— Полковник Дэн Маккиннон — большой шутник! — пояснил маркиз. — Любитель оригинальных шуток!

— А что это за шутки?

— Однажды в Испании он представился герцогом Йоркским и с помощью товарищей по полку играл эту роль в течение нескольких часов.

— И что было потом?

— Когда на банкете, устроенном в его честь, подали огромную чашу пунша, он с головой окунулся в нее! — со смешком закончил маркиз.

Антея снова засмеялась.

— По вашим рассказам эти люди очень смешные!

— Они и в самом деле смешные, если вы сумеете наблюдать за ними так же зорко, как я. Я расскажу вам еще одну историю о полковнике Маккинноне. Он пользуется большим успехом у представительниц вашего пола. Женщины по нему с ума сходят, но они ему скоро надоедают, а когда он их бросает, они выплакивают себе все глаза.