Ирина Щеглова - Не жена

— Ну не обманывай ты хоть самого себя, — тихо попросила Вера, — какую информацию ты можешь получить от этой женщины? Оставь ты ее в покое, ради бога! Не мучай ни меня, ни ее, ни себя. Ты же всю жизнь себе испоганил. Опомнись! Подумай не о нас, так хоть о себе.

— Я понял, — вздохнул он. Вера, как всегда, была права. И об этом Игорь тоже знал, как это ни печально. — Все, хватит, Вера, я скоро буду дома, там поговорим. И ничего не бойся! Я тебя люблю! — повторил он.

Вера вздохнула, произнесла спокойно:

— Отшей ее, пожалуйста.

— Я разберусь, — испугался он.

— Не надо разбираться, — перебила Вера. — Просто отшей! Это единственное правильное решение.

С ней было невозможно спорить, потому что она кругом права. Все, что Вера говорила, являлось правдой. Правдой от начала до конца, но чтоб принять эту правду, надо было переделать себя, перекопать, вывернуть наизнанку и вытряхнуть основательно. А Игорь вместо этого все еще пытался прятать концы в воду, все еще сожалел о чем-то, о каких-то упущенных возможностях, о женщинах, с которыми могло что-то быть, но не случилось, о том, что жизнь проходит не так, как мечталось в юности…

Раньше ему казалось, что жена как бы исподволь пытается переделать его, руководить им. Это страшно раздражало, Игорек считал, что Вера посягает на самую его личность, на то, чем он дорожил больше всего, — на его свободу. А теперь эта свобода обернулась против него. Игорь понимал, что чуть не разрушил свою жизнь, более того, он продолжал ее разрушать, сам того не желая.

— Эта история тянется с февраля, а ты все никак не можешь или не хочешь ее прекратить, — сказала Вера, — и после всех твоих попыток сохранить связь с Викой ты пытаешься убедить меня, что все давно кончилось. А я еще и обвиняла твоих женщин! Нет, они не виноваты, ты сам, сам во всем виноват!

— Да, да, я подлец! — кричал он в ответ. — Казните меня! Сколько можно возвращаться к этой истории?! Господи! Что ты делаешь со мной?!

— Я пытаюсь как умею уберечь тебя от повторения прежних ошибок, прости, — тихо ответила Вера.

Против этих слов у него не нашлось аргументов.

Мужчина переделывает мир, а женщина — мужчину.

Маша приехала около полуночи. Пришлось встречать ее на остановке. Она сильно похудела, но выглядела очень хорошо, гораздо моложе своих лет. Она была возбуждена, бросилась на шею сначала Ане, потом мне.

— Ну, наконец-то я до вас добралась!

— А мы думали, ты на машине, — удивилась жена.

— Нет, ты что, на машине я пока боюсь, катаюсь по ночам вокруг дома, — рассказывала Маша.

— Да ты же вроде давно водишь?

— Нет, я уже несколько лет руля в руках не держала, — призналась Маша, — раньше водила, а потом закопалась в навозе, — и она рассмеялась, — ну, теперь-то я свободна!

Дома мы усадили ее за стол, жена принялась кормить. Маша ела с аппетитом, нахваливала магазинную капусту.

— А помнишь, какую вкусную капусту ты квасила! — спросила жена.

— Помню, а как же, — веселилась Маша, — теперь с этим покончено, начинаю новую жизнь!

— Так ты всерьез? — опасливо переспросила Аня.

— Куда уж серьезнее! Все! Хватит! Надеюсь, вы не будете предпринимать попыток помирить нас с Андрюхой?

Мы переглянулись и покачали головами.

— Ну и правильно! Я знала, что могу на вас положиться! А то общие друзья затеяли очередную операцию по спасению наших отношений. Я еще год назад уходила, так нет, уговорили, и что из этого вышло?

Мы смотрели на нее растерянно.

— Да вы не переживайте, — спохватилась Маша, — мы не ссорились, у нас прекрасные отношения, я там бываю регулярно, надо же с клиентами работать, у нас же прокат!

Аня рассеянно поддакнула.

— Я очень хорошо отношусь к Андрюхе, — добавила Маша, — но я больше не могу, понимаете? Как-то в августе я проснулась утром и поняла: все, надо прекращать этот бесконечный бардак. У нас ничего не осталось, кроме взаимных претензий.

— Да, но столько лет… — начала жена.

— Я понимаю, что ты хочешь сказать, — тут же перебила Маша, — общее дело, лошади, все такое. Своих лошадей я продала. Остались только постояльцы. Работа идет, люди приезжают. У Андрюхи полностью налаженный бизнес. Я решила, пусть все остается ему, а я еще заработаю!

— Но все-таки… — снова засомневалась жена.

— Ни-ни, ничего мне не надо! Он считает, что это все его, пусть. Я и родителям своим то же самое сказала. Они настаивали на том, чтоб я в суд подала. Но я не хочу, понимаете? Я вообще ничего не хочу! Достаточно осознания того, что при желании я могу сильно испортить ему жизнь. Но я не мстительна, и он мне не безразличен. Я Андрея до сих пор люблю!

— Если любишь, как же ты… — жена не успела договорить.

— Я не могу жить с человеком, который ради меня палец о палец не ударит, зато каждый день осыпает попреками. Что бы я ни сделала — все плохо! Раньше он придирался к тому, что я себя не реализую. А в этом году я принялась ездить на соревнования, выиграла кучу призов, стала мастером спорта, и что? Андрей разозлился и заявил, что ему все это на фиг не надо! Так что ему надо?

— Но вы говорили об этом?

— Миллион раз! Я не могу добиться ничего вразумительного. Я не понимаю, чего он хочет. Мы говорили, говорили, говорили, пока я не поняла, что в сухом остатке — ноль, что все это просто слова, а на самом деле ничего не меняется. И знаете, что меня сильнее всего обидело? — вдруг спросила она. — Когда я уехала, он сразу же установил стиральную машинку, провел воду в дом, поставил умывальник и биотуалет. А до этого? Разве он не видел, как я мучаюсь?

— Но ты же могла попросить, — напомнила Аня.

— А я разве не просила? — воскликнула Маша.

Я слушал ее и думал, что-то тут не то. Все, о чем она говорила, было лишь следствием, а настоящая причина разрыва крылась в другом. И Маша, и мы знали об этом, но молчали.

Но я снова ошибся. Аня не собиралась молчать, она спросила о настоящей причине. И как только Маша попыталась уйти от ответа, закрываясь многословием, остановила ее.

— Ты не сказала о главном, — упрямо гнула свое Аня. — Андрей развелся?

Маша опустила глаза:

— Нет… Ты права, я с самого начала напрягалась на эту тему. Точнее, я не стремилась в пресловутый «замуж», я чувствовала себя его женой, я старалась быть женой. А на деле — кто я? Вечная сожительница? Без прав, без обязательств… Меня можно выкинуть в любой момент за ворота.

— Вот в этом, я думаю, и кроется причина, — спокойно констатировала Аня. — Почему он до сих пор не развелся?

— Не знаю, — с досадой ответила она, — я ни одного вразумительного слова не слышала от него, все время плетет что-то…

— Он как-то говорил Сереже о каких-то имущественных вопросах, — вспомнила Аня.

— Вот именно! — вскипела Маша. — У него все время были отговорки, но мне-то от этого не легче! Почему по отношению к жене у него есть обязательства, а по отношению ко мне нет и быть не может?

— Вероятно, из-за детей, — напомнила Аня. — И потом, он как-то говорил, что жена не дает ему развода.

— Да она его ненавидит! — воскликнула Маша. — И детям он не нужен.

— Откуда ты знаешь?

Маша с трудом взяла себя в руки.

— Я, конечно, не могу судить, — уже спокойно ответила она, — но я познакомилась с Андреем, когда он уже жил один, я не уводила его из семьи и не знаю, почему он не развелся. Дети к нам приезжали, но контакта с ними он не нашел. Короче говоря, я не хочу лезть в эту кучу, мне не интересно!

Потом она говорила о том, что не жалеет о потерянном времени, и о том, что вообще ни о чем не жалеет, о том, что надо начинать жить с чистого листа, о своих планах, поисках работы, о том, что у нее появилось очень много свободного времени, и теперь она может собой распоряжаться как хочет. О своем увлечении санскритом, о мужчинах, с которыми встречается, о том, что она, можно сказать, счастлива, да много о чем…

Я же, со своей колокольни, понял следующее: Андрей никогда не разошелся бы с женой, потому что и земля, и большой дом, который он затеял строить, предназначались его детям.

Да, с Машей он прожил почти 12 лет, дольше, чем с семьей, но женой его она так и не стала. Когда они только познакомились, Маша поделилась с ним своей мечтой: «Хочу скакать на конях!» И он сказал: «А я хочу скакать рядом с тобой».

Потом ему казалось, что он делает все для того, чтоб она была счастлива. Но она не стала счастливой. Потому что не чувствовала себя единственной. Потому что все эти двенадцать лет помнила — она живет с женатым мужчиной, у которого двое детей.

Вот и все, и вся пастораль с буколикой.

Мужчина — это привычка! А меняет он свои привычки редко и со страшным скрипом.

Осенью в их мирок стали проникать слухи и события извне. Хочешь, не хочешь, а пришлось становиться невольными свидетелями и даже участниками.

Сначала Вере позвонила ее подруга и сообщила, что вот именно сейчас она ушла от любовника, потому что узнала о его изменах.

Вера долго говорила с ней, успокаивала. Игорь не прислушивался, но когда жена вошла со встревоженным лицом, спросил:

— Что случилось?

Вера опустилась на стул, сложила руки на коленях.

— Да что же это такое, — прошептала она, — сколько же это будет продолжаться? — Вскинула глаза, посмотрела почти с ненавистью.

— Вер, я опять в чем-то виноват? — спросил он.

— Никто ни в чем не виноват, — отчеканила она, — вот только сейчас позвонила Ритка и рассказала, как нашла в телефоне своего Жорика эсэмэски и фотки от разных женщин… — Вера подалась вперед. — Скажи мне, вы что, специально это делаете?

— Что? — опешил он.

— Ну, вот это все! — воскликнула она. — Зачем? О господи!

— Да я-то тут при чем?! — огрызнулся он. — Чего ты на меня бросаешься? Я что, теперь должен отвечать за грехи всего человечества? Или только за грехи полюбовников твоих подруг?

— Глупо! — она резко встала и ушла в другую комнату.

«Сейчас начнется истерика», — подумал Игорь и поплелся следом. Но истерики не было. Вера сидела на диване, уставившись в одну точку. Игорь сел рядом.

— Не понимаю, не понимаю, — шептала Вера.

— Да что тут понимать-то? Забыл стереть, вот и все… Ты чего так долго с ней говорила?

— Она за рулем была и не в себе, я болтала, пока она до дома не доехала, — ответила Вера.

— Так надо было мне сказать, я бы довез, раз такое дело.

— Господи! Да что она, думала, что ли!

Игорь знал, что у Риты помимо Жорика были еще любовники. И в общем и целом, по его мнению, проштрафившийся Жорик не так уж виноват. Но на него Игорю было наплевать, он его видел раза два в жизни, а Риту знал давно, и именно поэтому он ей сочувствовал. Даже сравнивал себя с ней, ставил себя на ее место. То есть понимал ее состояние. Когда он поймал себя на этих мыслях, ему стало как-то не по себе, как-то даже противно, потому что он не мог судить объективно, а принимал сторону той, что была ему ближе.

Игорь поделился своими соображениями с Верой, и она согласилась, призналась, что думает примерно так же и что в этом нет ничего удивительного, люди всегда так относятся к проблемам других, то есть принимают сторону того, кто ближе.

— Выходит, мы всегда субъективны, — сказал Игорь.

— Разумеется, — откликнулась Вера.

Чужая боль помогает забыть о собственной — к такому выводу пришел Игорь, когда увидел Риту. Держалась она неплохо, немного нервничала, но в целом относилась к произошедшему с некоторой долей юмора. Она умела справляться с подобными ситуациями, жизнь научила.

Однако начало осени оказалось урожайным на разводы и разрывы. Следом за Ритой и Егором рассталась еще одна пара.

Их разрыв стал для Игоря полной неожиданностью.

В один прекрасный день Вера устало сообщила: Маша ушла от Андрея…

— Как ушла? — не понял Игорь.

— Не знаю… Сняла квартиру, уже около месяца назад.

— Погоди, когда мы с ними познакомились? — начал вспоминать Игорь.

— В мае, — ответила Вера.

— Н-да, — задумчиво произнес Игорь, — с чего бы это? Они же вроде не ссорились?

— Уж конечно! — Вера повысила голос. — Тебе только до самого себя дело есть! Ссорились! Она и в прошлом году уходила от него, да потом уговорили, вернулась. А сейчас и слышать не хочет.