– Из-за чего брать? – сказал Клим, не разделяя энтузиазма Макса. – За то, что он ест конфеты в неположенных местах?

– Ну, вам не угодишь, – обиделся Макс, в этот момент его телефон, приняв сообщение, пикнул. Уже не так радостно лейтенант открыл его и замер.

– Что там такое? – Климу стало интересно, что же могло привести в ступор лопоухого помощника.

– Вам стоит это увидеть, – протянув телефон, сказал Макс.

Прочитав три раза сообщение, не сразу поверив в написанное, у Клима в голове все встало на свои места.

– Значит, так, – уже перестав шептать, сказал Клим, – просыпайся, Арсений. У нас новые вводные, сегодня будем ловить убийцу на живца. Для этого вы должны мне достать информацию.

Как обычно он делал это в своем кабинете, он стал набрасывать на стикерах задания и раздавать каждому по возможностям.

– Убийцу кого, Юрия? – спросил Арсений, протирая глаза.

– И его убийцу тоже найдем, – сразу сникнув, сказал Клим. – Я уверен, что он очень близко, но сначала найдем убийцу Жули.

– А ты уверен, что это разные люди? – сказал Арсений, пытаясь привести себя в порядок.

– К сожалению, да, – ответил Клим. – Ребята, у нас есть время до вечера, информацию мне необходимо передавать сразу по мере поступления. Желательно в письменном виде, возможно, я не всегда смогу говорить, нельзя спугнуть гаденыша. Вечером вас жду на ужин к нашим горе-соседкам, которые, словно в лесу репейников, нахватали неприятностей.

– А вы уверены, что они нас пригласят? – сказал счастливый Макс, для которого это была еще одна возможность увидеться со своим объектом обожания.

– У них не будет шанса отказаться, – уверенно заявил Клим тоном Остапа Бендера, предвкушающего будущий куш. – Дамы на сегодняшний вечер будут нашими подкидными утками.

– Может быть, подсадными? – поправил своего нового шефа Максим, с восхищением смотря на Клима. Тот же немного смутился того, что, мягко говоря, пролетел перед публикой, и нарочито небрежно ответил:

– Поверьте, Максим, эти утки скорее подкидные, чем подсадные, ой, чувствую, подпортят они нам операцию, – и вздохнул от души.

Сам того не ведая, Клим почти угадал перипетии предстоящего дня, правда, в малом, упрощенном варианте. Просто он еще слишком плохо знал этих трех девушек.

* * *

Таша сидела в беседке и не спеша пила уже холодный чай. У нее такое случалось: когда жизнь производила очередной кульбит, она просто впадала в ступор и останавливалась. Все запланированные занятия откладывались на неопределенный срок, и Таша с наслаждением депрессировала. После слов Леськи про воров они кинулись с Ирмой к ней в сад и увидели взломанный домик под названием «мастерская».

– Что внутри? – спросила тихо Ирма, словно предполагая, что грабители еще там.

– Я не входила, – возмутилась Леська, в их семье этот домик был чем-то типа замка графа Дракулы, посещение которого чревато. – Я думала, вы посмотрите, замок-то сорван, возможно, там кто-то есть даже сейчас, – тоже шепотом закончила дочь, отодвигаясь подальше от дверей.

– Не, я не пойду, – уверенно заявила Ирма. – Я мышей боюсь, а эта халупа простояла двадцать лет, там, наверное, их полно, – и, словно представив себе эту картину, передернулась от ужаса.

– Тогда делаем так, – сказала Таша и, подняв с пола палку, приперла дверь.

– Ну, ты, конечно, монстр, – засмеялась Ирма. – А если там грабитель? Он с голоду умрет.

– Ничего, до вечера посидит, подумает, как на чужое добро покушаться, – уверенно, как никогда, заявила Таша. – А к вечеру, возможно, кто-то из твоих женихов появится, Чеховым рисковать не будем, – уверенно сказала она Ирме.

– Ну или Макс придет, – добавила довольная Леська.

– Ну да, – серьезно сказала Ирма, – твой ухажер своими ушами нам всех бандитов распугает однозначно.

Ташка прыснула от смеха, а Леська надулась и демонстративно ушла в дом.

– Надо же, какие мы обидчивые, – сказала ей в спину Ирма. – Пойдём пить чай.

И вот уже пятая чашка ароматного напитка стояла перед Ташей. Леська, и Ирма, и даже новый член их семьи Чехов, попив его, ушли по своим делам, а она все продолжала сидеть и горевать, глядя на красивые чашки на столе.

– Добрый день, – услышала она уже знакомый голос. У беседки стоял Клим и, улыбаясь, смотрел на нее. Это было так необычно, ведь до этого и взгляд, да и его сарказм доводили её до мурашек, а тут улыбка. Заподозрив неладное, Таша сказала:

– Что-то еще случилось?

– Да, – серьезно ответил Клим. – Сегодня мы с вами будем ловить убийцу Жули.

– Мы? – не поверила своим ушам Таша и даже встала от удивления.

– Именно, – подтвердил Клим, – но можете не вставать. – Он жестом показал ей сесть обратно на стул. – Делать это мы будем прямо здесь.

– А что полиция? – поинтересовалась на всякий случай Таша.

– Не справляется, – вздохнул Клим, – надо помочь.

– Ну, надо так надо, – легко согласилась она, этот странный человек действовал на нее гипнотически. Таше сразу хотелось ему подчиниться, без всякого сопротивления. – А у вас есть план? – поинтересовалась она, замечая, что с приходом этого человека куда-то исчезла любимая депрессия.

– Да, – уверенно ответил Клим, – будем ловить его на живца.

– Как интересно. – Таша уже полностью прониклась этой затеей. – Кто у нас будет живцом?

– Подсадной уткой, – начал излагать свой план Клим, – у нас будете вы.

– Кем? – снова обиделась Таша. – Мы же с вами договорились, что я Ракша.

– Прошу не путать ваш зоопарк с детективными терминами, – спокойно пояснил Клим. – Одним словом, сейчас вы сделаете пару звонков, и мы будем ждать, когда придут вас убивать. – На этих словах у Клима пикнул телефон, и, прочитав сообщение, он добавил: – Согласно последней информации сделать надо будет один звонок.

– А вы будете меня охранять? – с надеждой спросила Таша.

Клим осмотрел беседку и, видимо, удовлетворившись результатами, сказал:

– Да, пожалуй, назначайте место убийце здесь, я сяду под ваш огромный стол и оттуда буду все контролировать.

– А вы уверены, что это будет удобно? – засомневалась Таша. – Здесь скатерть до пола.

– В этом и суть, – успокоил её Клим, – чтоб преступник меня не заметил. Не переживайте, у меня ещё ни одна подсадная утка не пострадала.

– Надеюсь, – осторожно сказала Таша. – Очень не хочется быть первой. Так кто у нас убийца, кому звонить, и вообще, с чего вы взяли, что он моментально прибежит меня убивать?

– Не сомневайтесь даже, – сказал Клим. – Вы для него очень опасны, – и протянул листок с именем и телефоном. – Звоните.

– Не может быть, – сказала Таша, прочитав имя. – Что я ему сделала?

– На самом деле ничего. – Улыбнулся Клим. – Всему виной ваш длинный язык.

* * *

Клим сидел под столом и думал про убийство Юрки, какая нелепая, какая обидная смерть, именно тогда, когда он влюбился, по-настоящему, взаимно и, как получилось, до самой смерти. Нет сейчас ни Юрки, ни его любимой Джульетты. По своим каналам он выяснил, что сын Жули учится в Чехии и она два раза в год летает к нему, попутно заезжая на курорт Карловы Вары попить живительной воды. Клим точно не знал, но ему очень хотелось верить, что эти двое, увидев друг друга, поняли, как они были одиноки до этого момента на самом деле и как им не хватало друг друга. Что все остальное в их жизни было лишь предисловием к этой самой важной встрече в судьбе. И Юрка, страшный трус в отношениях, не смог удержаться и открылся этому чувству. Снова, как и в детстве, когда Юрка так трогательно страдал по своей однокласснице Таше, Клим позавидовал ему. Ведь он смог, не побоялся, а Клим десять лет прожил с человеком, которого не то чтобы не любил, – он прожил с человеком, к которому был полностью равнодушен, а это даже хуже, чем ненависть. Трус, вот кто точно трус, ведь если начистоту, то и не разводился он только потому, что боялся трудностей, слез, уговоров. Жить с завязанными глазами было проще.

– Вы здесь? – крикнул он из-под стола.

– Да, – односложно ответила Таша.

– Скажите, когда в 11 классе Юрка на вечере пригласил вас танцевать, почему вы ему отказали? – вдруг спросил он, словно это было самое важное в эту секунду.

– Мне Жуля запретила, – очень тихо ответила она. Клим удивился, что она не забыла этот случай и не поразилась, почему он спрашивает про это, а сразу, словно до сих пор это было больно для нее, ответила.

– Почему? – задал уточняющий вопрос Клим.

– Не знаю, – как-то неуверенно сказала она. – Ей было важно, чтоб она была одна звезда. Вокруг себя она собирала только явно некрасивых девочек, других же, кто мог хоть как-то с ней конкурировать, подчиняла полностью. Я помню, как Юрка ко мне подошёл, я даже подумала, что он пожалел меня, но не стала рисковать, иначе бы досталось и мне, и ему.

«Ну и хорошо, что не пошла, – ревниво подумал Клим, – иначе у меня не было бы столько бессонных ночей с мыслью о тебе».

– Знаете, вы так сидите напряженно, что душегуб точно догадается про засаду, – посетовал Клим, переводя тему.

– Ну, знаете, – ответила Таша и заглянула под стол, чтоб посмотреть нахалу в глаза, – я первый раз сижу и жду, что меня убьют, меня жизнь к такому не готовила.

– Уйдите отсюда, – рявкнул на нее Клим, и она исчезла. – Что вас успокаивает? – примирительно спросил он.

Немного подумав, Таша сказала:

– Когда я пою.

– Ну так пойте, – скомандовал он.

– Не могу – гитара в доме.

– А вы без музыки, – предложил, как вариант, Клим.

– Я что, буду сидеть одна за столом и как ненормальная петь без музыки? – возмутилась Таша.

– Не вижу несоответствия, – сказал Клим.

– Наталья, я услышал ваш разговор и принес гитару, – услышал голос Чехова Клим и вылез из-под стола.

– А вы что здесь делаете? Я сказал вам сидеть в доме у моих родителей, – закричал он на старичка, державшего в руках гитару.

– Решил подстраховать вас, – на полном серьезе ответил тот.

– Быстро в дом, и не выходить, – шёпотом, но очень грозно сказал Клим. Чехов уже развернулся, чтоб обиженно уйти, как тот его окликнул: – Гитару-то отдайте, – и, повернувшись к Таше, приказал: – Пойте.

Та послушно взяла гитару, её руки немного дрожали, голос стал каким-то глухим, но песня, которую запела Таша, поразила Клима до глубины души. Потому что это было то, о чем он думал несколько минут назад, – она была о трусости.

– Увы, все в мире относительно,

Увы, не принято всерьёз.

Мы можем ждать любви мучительно,

Не замечая чьих-то слёз.

С надеждой радуемся холоду,

Оправдываем грубости полёт,

Не зная, что любовь бывает добрая,

Та, что согреет и спасёт.

Мы соглашаемся на малое,

В реальность большего не веря,

И счастье сплошь у нас линялое,

Всё сплошь усеяно потерями.

Самообманом завязав глаза – так проще, —

Живем в воображаемом раю.

Мы двигаемся по нему на ощупь,

Не зная, что стоим уж на краю.

– Как красиво вы поёте, Наталья, – услышал Клим тот самый голос, хозяина которого они так ждали.

– Спасибо, – ответила Таша спокойно, видимо, пение и правда её успокаивает.

– Вы хотели со мной поговорить. – Голос приблизился – его хозяин зашел в беседку.

– Да, я звонила сегодня главному и была очень удивлена.

– Да? И чему? – с огромным интересом спросил Ленчик.

– Он не просил вас съездить ко мне, – сказала Таша и, не давая ответить оппоненту, добавила: – А еще я вспомнила, что от человека, что душил меня на лестничной клетке, пахло конфетами «Барбарис».

– Популярные конфеты, – согласился Ленчик. – А приехал я к вам вчера по-дружески, как коллега, ведь все уже в поликлинике знали, что Жуков порезал своего старшего сына и теперь в полиции.

– Но есть еще одно «но», Ленчик. Моя подруга считает, что не запостил – не было, поэтому, когда злодей, душивший меня, лежал на площадке, сфотографировала его. Фото вышло никчемное, на нем видно лишь силуэт мужчины, но это с первого взгляда.

– А со второго? – спросил Ленчик, разворачивая конфету и запихивая её себе в рот.

– А со второго явно видно, что это ты, – улыбнулась Таша.