Патриция Поттер - Непокорный

— Входите.

Робко вошел Джефф, а вот Джейк не оробел. Несмотря на больную лапу, он быстро подбежал к Уэйду, положил свою большую мохнатую голову ему на колено и просительно заглянул в глаза.

— Он соскучился, — сказал Джефф.

Уэйд попытался сердито посмотреть на мальчика.

— И ты пришел для того, чтобы сказать мне это? Джефф не обратил внимания на сердитый взгляд.

— Нет, мама хочет знать, придешь ли ты ужинать.

— Я уже поел.

У Джеффа вытянулось лицо.

Уэйд почувствовал себя ничтожной тварью. Попытался загладить вину.

— Ты сегодня отлично справился. Джефф посмотрел на него:

— Но ведь я совсем был тебе не нужен.

Его голос был таким печальным, что Уэйд понял, как важно для мальчика быть ему нужным. Но прежде всего он обязан оставаться с ним честным.

— Я мог бы и сам справиться, — спокойно сказал он, — но ты облегчил мне задачу. Я бы не стал с тобой лукавить насчет этого.

— Ты никогда не лукавишь, правда? Уэйд невольно улыбнулся:

— Нет, приходилось.

— Но не в чем-то важном?

Уэйду тяжело было от такой серьезной настойчивости. Он не лгал Мэри Джо и Джеффу, если не считать, что скрыл свое настоящее имя, но, с другой стороны, правды он им тоже не говорил. Ему самому не нравилось это тонкое различие, которого они не заслуживали.

Он положил руку на плечо Джеффу и заговорил даже резче, чем намеревался.

— Я не герой, Джефф. Меня даже нельзя назвать хорошим человеком. Конечно, мне приходилось лгать. Я лгал и убивал и, вероятно, буду делать это вновь. — Он посмотрел на свою руку. — Если смогу.

— Но у тебя были причины. Ма так говорила.

Уэйду хотелось покончить с обожанием героя, которое читалось во взгляде Джеффа. Уэйд не заслужил такого отношения, и его пугало, что наступит день, когда Джефф узнает, какой он недостойный человек.

— Твой отец был герой, Джефф, — медленно продолжил он, надеясь, что это правда. — А из меня получится дрянная замена.

Под его взглядом мальчик совсем сник.

— Джефф, — тихо позвал он, — Я хотел бы, чтобы мой сын вырос таким же, как ты. Из тебя вышел отличный парнишка. Но от меня никому не было добра, и никогда не будет.

— Это неправда, — зло выпалил Джефф.

— Послушай, Джефф. Встреча со мной — самое худшее, что могло случиться с твоей матерью. С тобой.

— Я бы погиб, если бы не ты.

— Нет. Ты отправился на реку, потому что разозлился на меня, а потом последовал за мной в горы, пытаясь что-то мне доказать. Над тобой никогда бы не нависла опасность, если бы не я. Этого больше не произойдет, я не позволю, черт меня возьми.

Джейка насторожила такая горячность, он отдернул голову и заскулил. Джефф секунду смотрел на него немигающим взглядом, потом резко повернулся и выбежал, не сказав ни слова. Пес укоризненно взглянул на Уэйда и неохотно последовал за хозяином. Уэйд выругался.

Он закрыл глаза, потом открыл их и задул лампу, понимая, что предстоит еще одна ужасная ночь.

Это была ночь, полная кошмаров и призраков. Даже хуже, чем обычно. Словно напоминая ему об опасности надеяться на что-либо, кошмар вернулся, когда Уэйд сумел наконец сомкнуть веки. Он ясно увидел все, как будто это случилось вчера. Раздетые люди выстроились вдоль поезда, все они перепуганы насмерть. Почти его ровесники. Виноваты только в том, что их призвали или они сами пошли добровольно защищать свою родину.

Их форму отшвырнули пинками подальше от строя, чтобы брызги крови не испортили одежду, которая достанется партизанам. Они, видимо, догадались о том, что сейчас произойдет. Андерсон и Келли выжидательно поглядывали по сторонам, тут началась стрельба… и его начало тошнить.

Уэйд проснулся оттого, что его выворачивает наизнанку, как бы в протест против увиденного. Он открыл глаза, вначале не понимая, где находится, но вскоре его глаза привыкли к темноте, и он вспомнил. А ведь он когда-то думал, что преодолел этот кошмар. Он ошибался.

Уэйд свесился с кровати, и его снова вытошнило.

Как его угораздило считать, пусть даже на кратчайший миг, что он снова может надеяться? Стоило ему заглянуть в прошлое, все, что он видел, — это смерть. Он вдруг вспомнил проповеди, которые его заставляли высиживать, когда он был мальчишкой. Что-то насчет всадника на белом коне.

Он подошел к окну. Черное небо освещали миллионы звезд, похожих на огоньки свечей. Ночь, холмы — все, казалось, дышит покоем, он даже чуть не забыл, что только месяц назад неподалеку отсюда убил человека. Как будто прошел год, целая жизнь. На самом деле прошел всего месяц, и руки Уэйда все еще в крови. Как и двенадцать лет назад. И ничто никогда не изменит этого.

Прежде чем взошло солнце, Уэйд оделся, оседлал своего серого и уехал в предрассветный холод. Пора было вновь встретиться с прошлым.

Клейтон Келли покинул свой лагерь, правда, оставил там дружка, которого звали Джонни Кей.

«Значит, Келли не доверяет мне, — размышлял Уэйд, — но готов пожертвовать Джонни». Если Уэйд переговорил с представителями закона, то заберут Кея, а не Келли. Сам Кей, как видно, не подозревал, что оставлен здесь как подсадная утка. Он лениво растянулся на траве, на том месте, где был в прошлый раз, но Уэйд не дал себя обмануть. Руки Джонни лежали на винтовке, палец находился в полудюйме от курка.

— Клей сказал, что ты вернешься.

— Он проницательный человек.

— С тобой еще кто-нибудь?

— А ты разве видишь кого? — досадливо поморщился Уэйд.

— Это ничего не значит. За теми холмами тебя может поджидать отряд.

— Может, но не поджидает. Ведь мне бы тогда тоже не снести головы.

— Совсем не обязательно, если Клей погибнет, — сказал Джонни Кей.

— Это он так говорит?

— Да. Мне кажется, он тебе не доверяет.

— Это наши с ним дела.

— Ну как знаешь.

— Ты отведешь меня к нему, или мне уйти?

— И куда же ты направишься? Снова к той вдовушке?

Язвительный тон Кея возмутил Уэйда, но ему удалось скрыть гнев. Он так и знал, что Келли сразу обнаружит, где он живет. Всему городу было известно, что у вдовы Вильямс появился управляющий.

— Не так уж много здесь парней с переломанными граблями, — продолжал Кей, — Келли не очень-то обрадовался, что ты наврал ему.

Уэйд беспечно пожал плечами.

— Его совершенно не касается, где я остановился.

— Он так не считает.

— Ты всегда за него говоришь? Если так, то он изменился.

Кей тут же заткнулся, и Уэйд понял, что попал прямо в точку. Все же ему не понравилось, что Келли узнал о Мэри Джо. У него сразу неприятно заныло внутри.

Наконец Кей поднялся и неторопливо подошел к лошади, которая паслась неподалеку.

— У него есть к тебе предложение.

— А Шепард так и не появился?

— Отчего же, появился. Безмозглый осел. Сразу пошел в город выпить, ввязался в драку и кого-то пришил. Теперь снова торчит в тюряге.

Уэйд не подал вида, что доволен. Троим банк не взять. Какого черта он понадобился Келли? Ведь как от стрелка, от него толку никакого.

— Поехали, — сказал Джонни Кей.

Уэйд пожал плечами. Раз уж он добрался сюда, можно заодно разузнать, что у Келли на уме. Зная Клейтона, он понимал, что ему не миновать его лап, но не хотел, чтобы тот появился на ранчо «Круг Д».

— Келли велел завязать тебе глаза.

— Доверие — великая вещь.

Кей уставился на него:

— А ты, видать, говорун.

Уэйд зловеще улыбнулся. В последнее время у него это хорошо получалось. Кей завелся:

— Не знаю, зачем ты понадобился Клею, сдурел он что ли?

Не знаешь, потому что ты тупой, хотелось сказать Уэйду, но вместо этого он произнес:

— С завязанными глазами я никуда не поеду. Джонни Кей прищурился, и Уэйд понял, что он пытается решить, как поступить дальше, хотя Келли наверняка отдал распоряжения и на этот случай. Уж в чем, а в сообразительности Клею Келли отказать нельзя.

— Тогда нам придется навестить ту дамочку, — сказал Кей. — Слышал, у нее есть щенок.

Уэйд почувствовал, как в нем вскипает старая ярость, именно та, что предшествовала убийствам. Но сейчас он находился в невыгодном положении. Ему совсем необязательно было удостоверяться в быстроте реакции Джонни Кея. Келли не держал при себе неповоротливых увальней.

Уэйд выругался про себя. У него не было ни малейшего шанса выхватить винтовку или шестизарядный револьвер, который он пристегнул сегодня утром, — левой рукой этого не сделать. Он ничем не выдал своих мыслей. Просто пожал плечами.

— Если Клей так сильно хочет меня видеть…

— Он говорит, на то есть причина, — сказал Кей, слегка расслабившись.

— Всегда рад помочь другу.

— Да, помочь ему ты действительно можешь.

Уэйд старался сохранить на лице невозмутимость, а Кей тем временем сел верхом на лошадь и подъехал к Уэйду, который так и не спешился. Наклонившись, он завязал глаза Уэйду платком. Скорее даже не платком, а вонючим грязным куском ткани, так что Уэйд чуть не задохнулся. Но он был на пути к своей цели: узнать, что замышляет Клейтон. Правда, Уэйда злило, что он вынужден играть по правилам Келли.

Уэйд передал поводья Джонни Кею и расслабился в седле, стараясь угадать, в каком направлении его везут. Вскоре он отказался от этой идеи, поняв, что потерял ориентацию. Кей, вероятно, вез его кругами, исполняя приказ Келли. Сам Кей до этого не додумался бы.

Они ехали около двух часов, прежде чем сделали остановку. Только тогда Уэйд снял повязку с глаз и огляделся. Ему понадобилось несколько минут, чтобы глаза привыкли к утреннему солнцу, пробивавшемуся сквозь сосны.

В нескольких шагах от него стоял Келли.

— Спускайся, друг, — сказал он.

Уэйд спешился, и Келли подошел ближе.

— Рад снова тебя видеть, Аллен. Нет, кажется, теперь Смит? Постараюсь запомнить. — Он улыбнулся, но в его улыбке не было тепла. — Я предчувствовал, что ты, возможно, захочешь вернуться. Сам не знаю почему.

Глаза его внезапно вспыхнули подозрением.

— Я хотел удостовериться, что ты убрался отсюда, — сказал Уэйд, понимая, что ложь не пойдет ему на пользу, как и вся правда. — Мне не нужно, чтобы здесь кто-нибудь прознал о…

— Кровавом Билли, — закончил за него Келли. — Ты, значит, ни в чем не признался красотке, о которой я слышал? — Он укоризненно прищелкнул языком. — Так почему же ты не рассказал мне о ней?

— Ты же тоже не хочешь, чтобы я знал, где твоя нора, — ответил Уэйд. — Мы не доверяем друг другу. Келли рассмеялся:

— Ты прав насчет этого. Меня всегда занимала мысль, что же случилось с тобой после Сентралии.

— Я уже говорил тебе. Заработал пулю и решил уйти в тень, — ответил Уэйд.

— Но это не все, — сказал Келли, поглядывая на перевязь, которую Уэйд до сих пор не снял.

— Давай прекратим эти игры. Твой посыльный сказал, что я тебе зачем-то понадобился.

— Да. Я хочу, чтобы ты помог мне вызволить Шепарда из тюрьмы.

— Ты, наверное, свихнулся.

— Нет. Он мне нужен для одного дельца, а на тебя с такой рукой рассчитывать не приходится. Но зато ты поможешь нам кое в чем другом. Ты сможешь легко пройти в контору шерифа, будучи — как там его? — братом бедняги покойника, который приходился твоей дамочке женихом.

К горлу Уэйда подступила желчь. Келли действительно все про него разнюхал. Наверное, подослал в город одного из своих подлипал. А что это за дельце? Наверняка речь идет о банке.

— Проклятый шериф невзлюбил меня, — сказал Уэйд. — Он ухаживал за миссис Вильямс.

— А, прелестная вдовушка. Что ж, ты ему еще меньше понравишься, если он узнает, кто ты на самом деле. Быть может, он даже будет мне благодарен.

— Он повесит нас с тобой на одной рее.

— Возможно. Если поймает меня. После того, как к его двери подкинут камешек с запиской. А что твоя дамочка? Она знает, что ты был в отраде Билла Андерсона, и за твою голову, как и за мою, назначена цена?

— Когда узнает, меня уже здесь не будет, мой друг, — сухо сказал Узка. — Для этого я и покинул сегодня ранчо. Кто-то должен уехать — либо ты, либо я.

Келли улыбнулся:

— Уедешь и оставишь красотку мне?

Уэйд не ответил, попридержав свой норов, хотя внутри у него все клокотало. Несмотря на рану, ему хотелось накинуться на Келли и свернуть ему шею. Но любое проявление гнева только доказало бы Келли, что он легко уязвим. Уэйду ничего не оставалось, как пожать плечами.

— Давай действуй. Лично я не собираюсь рисковать собственной шкурой ни ради тебя, ни ради Шепарда.

Впервые в глазах Келли появилась неуверенность. Такие доводы он мог понять. Сам Келли никогда не рисковал своей жизнью ради кого-то, даже ради Билла Андерсона, которого считал своим другом и героем.

— Единственное, что тебе придется сделать, — это передать ему револьвер, — попытался уговорить Уэйда Келли. — Листовки с твоей физиономией давно устарели, тебя никто не заподозрит. — Он помолчал. — Сделай это ради нашей старой дружбы.