— Обещайте, что сначала я буду иметь удовольствие видеть вас в Данстен-хаусе в среду вечером.

В ответ она взяла у него книгу, которую он все еще держал в руках… и на какое-то мгновение их руки соприкоснулись… Луиза быстро отдернула руку, заподозрив, что он делает это нарочно, развлекаясь подобным образом. Ставя книгу на полку, она невероятным усилием воли смогла унять внезапно нахлынувшее волнение.

— Ну, это как решит мистер Фрейзер, — уже спокойно возразила она.

— Уверяю, вы не раскаетесь, если появитесь в Данстен-хаусе, — сказал он, внезапно изменившись в лице. Не спуская с нее глаз, он подошел совсем близко. — Послушайте, мисс Дивайн, давайте поговорим откровенно. Не скрою, я потрясен вашим умом и красотой… хотя эти два качества редко уживаются в одной женщине! Вы привлекательная и обворожительная, и мне хочется познакомиться с вами поближе. Если мистер Фрейзер будет занят в среду вечером, не могли бы вы прийти в Данстен-хаус в сопровождении мистера Тимоти Хекета или, в крайнем случае, одна?

Хотя Луиза родилась и выросла в отдаленном от столицы поместье, она была не столь наивна, чтобы не понять истинный смысл его слов. Оскорбленная дерзким предложением, с пылающим от гнева лицом, она попятилась от Данстена, глядя на него с нескрываемой ненавистью.

— Вы жестоко ошибаетесь, лорд Данстен!

— Что вы говорите? А я думал, раз молодая леди посещает вечеринки леди Брикнелл, то с ней можно договориться!

— Нельзя. Прощайте, лорд Данстен. — С этими словами она повернулась и, гордо вскинув голову, с достоинством вышла из магазина. Никогда в жизни она не испытывала такого унижения и позора. Но этого следовало ожидать после ее дерзкого появления на балу, где собрались известные на весь Лондон жрицы любви. Лорд Данстен, как и другие мужчины, присутствовавшие на вчерашнем вечере, естественно, принял ее за одну из них, вынуждена была признать Луиза.

Элистер проводил ее взглядом до самых дверей магазина, ломая голову над ее странным поведением. Неприкрытая враждебность мисс Дивайн была для него полной неожиданностью, так как он привык к тому, что многие молодые леди были бы счастливы ему понравиться.

Но в ее словах было столько искренности, что он не мог остаться равнодушным к этой таинственной, непредсказуемой девушке. Она определенно не такая, как все… Элистер был раздосадован, так как мисс Дивайн стала невольной свидетельницей его минутной слабости.

Он знал по собственному печальному опыту, что внешность обманчива, особенно у женщин. Может, в действительности мисс Дивайн не такая уж особенная. К тому же, скорее всего, ее зовут не Дивайн. Это ли не лучшее доказательство, что молодая леди — искусная притворщица, преуспевшая в искусстве морочить головы порядочным людям. Но пока он шел по Флит-стрит к таверне «Митра», он помимо своей воли мысленно возвращался к этой девушке — и ничего не мог с собой поделать.

Она была необыкновенно красива и держалась с большим достоинством, но его опыт подсказывал, что она очень страстная и чувственная. Этого было достаточно, чтобы в таком молодом, здоровом мужчине, как он, закипела горячая кровь. Его глаза загорелись, когда он представил, какое его ждет наслаждение, овладей он таким прекрасным существом. И в эту минуту Элистер поклялся, что мисс Дивайн будет принадлежать исключительно ему.


Луиза не помнила, как свернула на улицу Генриетты. Она шла по улице, ничего не видя от слез, ее била нервная дрожь, лицо пылало от гнева. Лорд Данстен оказался куда бессовестней, чем она думала. Если вчера он вызывал у нее неприязнь, то теперь она ненавидела его всеми фибрами своей души — за то, что он наглый и высокомерный, за то, что оскорбил и унизил ее, за то, как подло поступил с ее братом. По мере того как она удалялась от книжного магазина, в ее голове — сначала смутно, потом все определенней и яснее — стал вырисовываться план… при одной мысли о котором у нее захватывало дух и сердце в груди начинало учащенно биться. Просто поразительно, как подобные мысли могли возникнуть в хорошенькой головке молодой благовоспитанной леди.

Она шла с низко опущенной головой, полностью погрузившись в свои мысли. Сколько она ни ломала голову, кроме этого дерзкого плана, ничего не могла придумать. Лорд Данстен мог одним махом разрешить все ее проблемы. Она не сомневалась, что нравится ему и он хочет завести любовную интрижку. Лорд Данстен намекнул, что хорошо вознаградит ее. Пусть он разорвет долговую расписку Джеймса, и она скрепя сердце отдастся этому ненавистному аристократу.

От одной мысли об этом у нее по спине побежали мурашки, но, вспомнив, какие трагические события разыгрались за последние сутки, она смирилась и заставила замолчать свой внутренний голос. Теперь она будет руководствоваться только холодным расчетом.

Но это решение далось ей нелегко — пришлось задавить в себе с детства привитые понятия добра и зла, греха и праведности. Как девушка, воспитанная в духе благочестия и морали, она содрогалась от отвращения к тому, что ей предстояло совершить. Ей всегда внушали, что прелюбодеяние, совершенное до обряда венчания, — смертный грех… «И падет проклятие на головы грешниц, и гореть им в геенне огненной…» — вспомнила Луиза слова из проповеди.

Она прогнала эти мысли, так как верила, что ее план поможет им спастись от разорения. Они с Джеймсом обеднели уже давно, но им всегда удавалось оставаться на плаву. И на этот раз она не допустит, чтобы они с братом пошли по миру. Раз она нашла способ, как не остаться без крыши над головой и не умереть с голоду, то она вынесет любые испытания, которые ей приготовила роковая судьба.

Однако она понимала, что если Джеймс узнает о ее плане, то ни за что не позволит его осуществить, и поэтому решила не посвящать брата в свою тайну. А что касается лорда Данстена, пусть пока думает, будто она мисс Дивайн…

Когда он вернет долговую расписку Джеймса, она навсегда покинет Лондон и вернется в родной Биерлоу-холл, где будет вести тихую, достойную жизнь и никому не придет в голову сказать о ней что-то плохое… Грех во спасение их благополучия она будет замаливать одна.

Глава третья

Когда Луиза подошла к дому на улице Генриетты, она уже не сомневалась в успехе своего плана и с легким сердцем взбежала на крыльцо.

Каково же было ее удивление, когда там ее встретил Тимоти и на вопрос, где Джеймс, ответил, что тот ушел в кофейню «Сомерсет» завтракать в компании своих приятелей.

— Я ждал вас, Луиза, — сказал Тимоти серьезным тоном. — Я хотел бы пригласить вас и Джеймса в парк во второй половине дня. День выдался на редкость хороший, и мы могли бы полюбоваться искусной верховой ездой конногвардейцев. Потом выпили бы где-нибудь по чашечке чая, а вечером отужинали бы у меня. Ну, что вы на это скажете? Вам обязательно надо переменить обстановку, чтобы забыть вчерашний вечер.

Луиза посмотрела на него с благодарной улыбкой.

— Это именно то, в чем я сейчас больше всего нуждаюсь. Хорошо, что вы подождали меня. Мне надо с вами кое-что обсудить, — сказала она, отдавая свой плащ Алисе и жестом приглашая Тимоти в гостиную. Плотно закрыв дверь, она прошла к камину. — Тимоти, расскажите мне, что собой представляет лорд Данстен. Он женат?

Вопрос Луизы застал Тимоти врасплох.

— Нет… сейчас нет. Он был женат, но разошелся, это произошло в его родовом поместье «Лесная охота», в Суссексе. Никто ничего толком не знает. Его прежняя жизнь окутана тайной, но тогда ходили слухи, будто его жена с кем-то сбежала.

— Понятно. А что еще вы могли бы о нем рассказать?

— Элистер Данстен очень влиятельный человек. Его принимают в Вестминстере, он член палаты лордов. Кроме того, он член аристократического клуба, туда он ездит по вечерам играть в карты. Лорд редко бывает в свете, хотя охотно посещает театры и вечера леди Брикнелл. Как вы знаете, он необыкновенно богат. Кроме огромного поместья, у него есть недвижимость и здесь, в Лондоне, доставшаяся ему от жены, к тому же он умеет вкладывать деньги в выгодное дело и получать хорошую прибыль. Еще он владеет несколькими фабриками в Англии и за границей.

— Теперь мне все стало ясно, — загадочно проговорила Луиза.

— Вы о чем?

— Тимоти, я придумала способ, как освободить Джеймса от его карточного долга. Но для этого мне надо было узнать, есть ли у лорда жена. Теперь у меня все получится!

— Могу я спросить, что вы задумали, Луиза?

— Я решила стать любовницей лорда Данстена! — выпалила она.

Тимоти ужаснулся:

— Вы в своем уме?! Вы это серьезно?!

— Совершенно серьезно, Тимоти. Мне сейчас не до шуток.

— Это слишком дорогая плата за долги Джеймса! — возмущенно проговорил Тимоти. — Уж не ослышался ли я? Вздор какой-то! — бурно возмущался Тимоти. — Вы! Вы и лорд Данстен!

— Да, но я вынуждена так поступить. Под угрозой наш Биерлоу, а это не только дом, где я родилась и выросла, это — моя жизнь! Вы думаете, мне легко пойти на такое? Но это даст мне возможность сохранить наше поместье. Вы можете предложить другой способ?

— Не могу, Луиза. Вот если бы у меня были деньги, я бы не задумываясь отдал их вам!

Луиза благодарно улыбнулась, зная, что он говорит правду. Тимоти был самым младшим в семье и, кроме крошечного поместья в Оксфордшире, не унаследовал ни титула, ни земельных наделов. Он тоже любил развлечения и игру в карты, но, в отличие от Джеймса, не терял головы, всегда зная, когда надо остановиться.

— Благодарю вас, Тимоти. Вы настоящий друг. Поймите, у нас остались только усадьба и фермы, которые мы сдаем в аренду, все остальное пришлось продать, чтобы оплатить безудержную страсть Джеймса к картам.

Тимоти смотрел на нее с восхищением и состраданием.

— Я не могу не согласиться с вами. Ваши доводы меня убедили, — сказал он.

— В отличие от Джеймса, который всегда рвался в столицу, я очень привязана к Биерлоу, и у меня связано с ним очень много дорогих воспоминаний. Это мой родной дом, и я не могу допустить, чтобы его у меня отняли. Надеюсь, вы меня понимаете, Тимоти?

Тимоти понимающе улыбнулся.

— Но в один прекрасный день вы его оставите — когда выйдете замуж, — мягко возразил он.

— Я знаю, что Биерлоу никогда не будет безраздельно моим — мы владеем им совместно с братом, — но я должна во что бы то ни стало сохранить усадьбу. Я верю, что Джеймс когда-нибудь образумится и женится на хорошей девушке. Вот тогда-то он осядет с семьей в Биерлоу.

— Джеймс не понимает, какая у него самоотверженная сестра! Луиза, я не могу допустить, чтобы вы осуществили свой ужасный план. Джеймс должен сам подумать, как ему выпутаться из создавшегося положения. Поверьте мне, Луиза, если вы осуществите задуманное, то навсегда погубите свою репутацию.

— Никто не узнает моего настоящего имени, Тимоти. Лорду Данстену я представилась как мисс Дивайн. Никто никогда не узнает, что я сестра Джеймса. Как только Данстен разорвет долговую расписку брата, я тут же навсегда исчезну из его жизни.

— Вы сегодня встречались с Данстеном? — спросил Тимоти.

— Да. Мы случайно столкнулись с ним в книжном магазине на Флит-стрит.

— И он узнал вас… и… предложил вам…

— Да.

— Боже мой! И ему не стыдно?! — воскликнул Тимоти.

— Чего ему стыдиться? — воскликнула она с иронией. — Не забывайте, я была в доме леди Брикнелл. Представляете, как я упала в его глазах! Он считает меня любовницей Джеймса.

— Луиза, умоляю, не делайте этого! Вы не знаете, что за человек лорд Данстен! Холодный и безжалостный, он непреклонен как скала. У него вместо сердца камень, поверьте. Пока вы будете ему в новинку, он вас не отпустит, но как только пресытится вами — тут же выбросит, как надоевшую игрушку. Уж пусть лучше Джеймс сидит в долговой яме, чем это!

Луиза побледнела.

— Что вы! Джеймс не вынесет такого позора и умрет!

— Истинный джентльмен предпочтет скорее умереть, чем жить с сознанием, что за свое благополучие он заплатил честью сестры! — возмущенно воскликнул Тимоти.

— Я буду такой скромной и тихой, что очень скоро Данстен сам захочет избавиться от меня.

Луиза прожила всю свою жизнь в сельской глуши и совсем не знает мужчин, особенно таких, как Данстен, с горечью подумал Тимоти. Она даже не представляет, какой редкостной красотой обладает, и не подозревает, что ни один мужчина не захочет добровольно расстаться с ней, включая и лорда Данстена. Тимоти смотрел на Луизу с нескрываемым осуждением.

— Я уверен, что Джеймс не разрешит вам осуществить этот безумный план, — сказал Тимоти с твердой решимостью в голосе.

— А я и не собираюсь делиться с ним своими планами. Он ничего не должен знать! Обещайте, что этот разговор останется строго между нами.