Что-то в лице Мэрилин дрогнуло, и она поспешила сказать:

— Вы только не поймите меня неправильно, мистер… э-э-э…

— Фетч. Гас Фетч.

— Так вот, мистер Фетч: я не то чтобы нахожу эти кадры забавными или занимательными. Но я очень благодарна, что вы предоставили мне этот… гм… назовем его так: материал. Не могу не признаться, что в некотором роде вы меня очень порадовали. — Неотрывно глядящие в монитор глаза миссис Рексрот засверкали, будто у Жанны д'Арк, взошедшей на костер. — Эти кадры станут для меня пропуском в мир богатства, независимости и свободы… — прошептала Мэрилин Рексрот едва слышно, обращаясь, будто к самой себе.

Не без труда разобрав, что говорит его собеседница, Гас Фетч кивнул, потом неожиданно зевнул и заметил:

— Чует мое сердце, что вы собираетесь крепко схватить его за задницу.


Глава 5


Сказать, что Мэрилин была чрезмерно шокирована изменой мужа, было бы явным преувеличением.

На самом деле состоявшаяся, а главное, зафиксированная измена была ключевым пунктом ее стратегического плана. Она никогда не питала иллюзий по поводу умственных способностей Рекса. Если говорить честно, она всегда знала, что вышла замуж за редкостного идиота. Единственно, на что его хватало, — это зарабатывать большие деньги. Во всем же остальном… Мэрилин давно рассчитывала, что Рекс выкинет что-нибудь в таком духе, поступив, как обычно — импульсивно и глупо. Но эти игры в железную дорогу…

Мэрилин передернуло. Чтобы успокоиться, она вставила в плейер компакт-диск. Лирическая мелодия Вивальди повлияла на нее благотворно. Тем не менее, неприятные мысли никуда не делись. Рекс поначалу пытался было приобщить и ее к своим железнодорожным играм в «чух-чух-чух», но Мэрилин сочла такой фетишизм неприятным, инфантильным и не слишком возбуждающим. И кроме всего прочего, это было беспробудно тупо.

Впрочем, судя по всему, этой похотливой бабенке, которую Рекс выбрал себе в подружки, все было нипочем. Похоже, она принимала участие в играх в паровозики абсолютно добровольно и даже, пожалуй, находила в них удовольствие и очарование. Именно этого Мэрилин и хотела, и, тем не менее, она отметила в себе нечто похожее на ревность. Она тут же пристыдила себя, вспомнив, что именно благодаря этой корове в кондукторской фуражке она получила все доказательства супружеской неверности Рекса, столь необходимые для выполнения дальнейших этапов ее плана.

Под чарующие переливы «Времен года» она переходила из комнаты в комнату, проводя предварительную инвентаризацию. «Может, сразу и не стоит продавать такую уютную лачужку», — прикинула про себя Мэрилин. Да и вообще ей нравилось жить здесь, в Малибу.

Заметив уголком глаза свое отражение в зеркале с позолоченной рамой, она подошла поближе. То, что она увидела, в очередной раз порадовало ее. Слава богу, и лицо и тело у нее были настоящие, данные ей природой и еще не тронутые ножом пластического хирурга. Может быть, если сравнивать ее с изнуренными диетами вешалками и жердями, которые наводняют Малибу, она покажется несколько «в теле», но, в конце концов, именно такой и должна быть настоящая женщина. Настоящая женщина. Не какой-нибудь там вечный подросток с силиконовыми грудками.

К сожалению, ее муж Рекс никогда не замечал этой разницы. «Тем хуже для него», — со вздохом подумала Мэрилин. Он вполне мог бы получать за свои деньги товар в значительно большем количестве, и к тому же натуральный, без всяких искусственных добавок.

Ее внимание привлек настойчивый металлический скрежет в замке входной двери. Мэрилин осталась абсолютно спокойной. Она прекрасно знала, откуда и почему раздается этот звук. Ее муж пытался попасть в ее дом.

Задержавшись еще немного у зеркала, чтобы поправить прическу, Мэрилин вернулась в холл к парадной двери. Ну вот, так оно и есть: из бокового окна она могла прекрасно видеть Рекса, яростно дергающего дверную ручку. Выражение удивления на его лице постепенно сменилось гримасой раздражения, а потом и дикой злобы. Наконец он собрался забарабанить в дверь кулаком, но все-таки в последний момент сдержался и, выждав еще несколько секунд, заставил себя нажать кнопку звонка.

Мелодичная трель разнеслась по холлу, а затем по интеркому раздался голос Рекса:

— Милая?.. Милая, ты дома?

«Милая», — с презрением повторила про себя Мэрилин. Как же это все буднично, как примитивно, как, мать его, неромантично. Не без отвращения она заставила себя нажать кнопку ответа и вступить в разговор:

— Рекс, отойди от двери. По-хорошему прошу.

— Милая, у меня что-то ключ заедает. Или замок сломался? И вообще… может, поговорим спокойно обо всем?

— Рекс, я же тебе сказала: отойди от двери.

— Милая, я понимаю, что ты расстроена…

Каждая очередная «милая» только подливала масла в огонь ярости, кипевшей в Мэрилин. «Да как он только смел? — шептала она про себя. — Эта воплощенная тупость, ходячая посредственность — и он еще имел наглость изменять мне!» Нет, никаких сожалений! Такого унижения терпеть нельзя.

— Рекс, в последний раз повторяю: прочь от двери. Не хотелось бы спускать на тебя собак.

Ее муж не сразу внял грозному предупреждению.

— Милая, я же не ругаться пришел — просто поговорить. Выслушай меня, я не займу у тебя много вре… Каких еще собак?

Рекс Рексрот отпрянул от двери и опасливо огляделся. Может, она шутит? Но в следующий момент стало ясно, что время шуток между ним и Мэрилин прошло навсегда. Из-за угла дома выскочил и с рыком бросился к нему здоровенный ротвейлер. Рекс повернулся и побежал, но второй ротвейлер уже мчался за ним по лужайке.

У Рекса не было оснований сомневаться в серьезности намерений этих охранников; он также не видел возможности вступить с ними в какие-либо объяснения или переговоры. Он, как заправский спринтер, метнулся к машине и преодолел эту дистанцию с весьма неплохим результатом. По всей видимости, в этот раз он с запасом перекрыл собственный рекорд тех лет, когда был еще молод и полон сил. Мгновенная задержка при открывании дверцы автомобиля стоила ему порванной штанины. Оказавшись, наконец, в машине, Рекс убедился, что выбранные Мэрилин собачки отличаются не только свирепостью, но и сообразительностью. Обе псины, не тратя времени даром, попытались влезть в машину через полуоткрытые окна. Рекс втиснулся в узкую щель между передними сиденьями и стал судорожно шарить в поисках стеклоподъемников. В панике он перепутал кнопки, и одно из стекол начало быстро опускаться, открывая для оскалившихся, брызжущих слюной тварей почти свободный доступ внутрь салона. Метнувшись в противоположную сторону, Рекс дотянулся до другой кнопки, и окна, наконец, закрылись, выдавив собак из машины, как пасту из тюбика.

Сердце Рекса колотилось в бешеном рваном ритме, словно стараясь попасть в такт лаю обоих псов. Те, словно заведенные, продолжали неистово биться мордами в стекла машины. Пожалев, что некоторое время назад бросил курить, Рекс отдышался, дотянулся до встроенного в центральную панель управления мобильника и набрал номер.

В ожидании, пока Мэрилин возьмет трубку, он, наконец, уселся и с болью посмотрел на столь привычный и обычно радовавший его взор пейзаж: прелестную лужайку, сад и великолепный белый особняк в стиле испанской гасиенды. Рекс просто отказывался верить в то, что с ним происходит. Его чувства метались между неверием и унынием. «Нет-нет, это неправда, этого не может быть», — твердил он себе.

Но рычащие твари за окнами машины в очередной раз напомнили ему, что дела не просто плохи, а так плохи, как никогда. Говоря коротко, его попросту поимели.

Он все еще тупо пялился на дом, когда, наконец, в трубке послышался знакомый, но очень холодный голос Мэрилин:

— …Да, собаки. Только не говори, что я тебя не предупреждала. Мне пришлось позаботиться о своей безопасности, поскольку теперь я живу в этом доме одна.

«Одна». Это слово подтвердило Рексу его самые худшие, скрытые даже от самого себя опасения. «Но Мэрилин ведь такая лапочка, такая доверчивая», — отчаянно пытался убедить себя Рекс. Ему стоило огромных усилий сохранять хотя бы видимость спокойствия.

Он собрал в кулак всю свою волю и заставил свой голос звучать в равной степени виновато и по-отечески строго.

— Но, милая, ты же прекрасно понимаешь, что развод, если он состоится в данный момент, окончательно разорит меня. Все, что у меня есть — я имею в виду, все, что у нас есть, — так или иначе вложено в мой бизнес.

— Ну что ж, тогда тебе, по всей видимости, придется продать свой бизнес. Другого выхода я не вижу, дорогой.

При этих словах Рекс весь скорчился, будто от резкой боли в животе. Из оцепенения его вывели совсем обезумевшие от неутоленной ярости собаки. Один ротвейлер по-прежнему ломился в боковое окно, в то время как другой запрыгнул на капот и изливал свои чувства через лобовое стекло.

— Но этот бизнес — это же вся моя жизнь! — взмолился Рекс, чуть не плача.

— Вся твоя жизнь, Рекс? — Слова Мэрилин ранили его, как удары стального клинка. — А что у тебя было в Атчесоне, в Топеке, в Санта-Фе? Ты все это забыл?

— Но, Мэрилин, нельзя же все валить в одну кучу. Ты ведь знаешь, что это просто… просто хобби.

— И довольно дорогое, могу тебе напомнить. В общем, до свиданья, Рекс. Всего хорошего.

— Милая… милая?.. Но может быть, все-таки…

Тем временем пес на капоте перестал лаять и весь напрягся, как-то странно скрючившись и слегка вздрагивая.

— Нет, боже мой, только этого мне еще не хватало! Кыш, кыш, пошел отсюда… — пролепетал Рекс, бессильно наблюдая, как здоровенная псина выкладывает прямо на капот его любимого «мерседеса» изрядную кучку свежих, еще дымящихся колбасок.

Рекс Рексрот схватил телефон и стал судорожно набирать другой номер. Ему срочно требовалась серьезная помощь — квалифицированная и эффективная. Ему требовался Терминатор.

Майлс по-прежнему скучал.

Все, что ему оставалось делать, — это выслушивать информацию от Дженис, шедшей в полушаге за ним по центральному коридору конторы «Мэсси и Мейерсон». Сверяясь с ежедневником в маленьком карманном ноутбуке, Дженис забивала его под завязку все новыми сведениями.

— В пять тридцать у вас открываются слушания по делу Максин Гопник.

— Первое заседание по делу Гопник… — отсутствующим тоном повторил Майлс.

— Еще звонил Лэнс Келзо. Он прочитал вашу статью о принципах решения имущественных споров при расторжении долговременных однополых связей. Говорит, что хотел бы пообщаться с вами по этому поводу.

— Однополый Келзо… Все понял, — все так же на ходу пробубнил Майлс, не оборачиваясь.

— Звонили Артур Ярдумян и его советник по налогам, они хотят перенести завтрашнюю встречу с вами. Артуру надо лететь в Атланту на слушание по делу о забитом насмерть отце.

— Ярдумян в Атланте… — Хотя его мысли были где-то далеко отсюда, но мозг продолжал автоматически, подобно компьютеру раскладывать по полочкам нужную информацию на будущее. «Я просто какой-то R2D2, — с сочувствием к самому себе думал Майлс, вспоминая знаменитого робота из «Звездных войн». — Только я участвую не в космических битвах, а в битвах за совместно и единолично нажитое имущество». Ничего забавного в сравнении себя с машиной Майлс не видел. Ему не хватало нормального человеческого общения или хотя бы достойного его уровня трудного, но захватывающего дела. Ему жутко не хватало…

Он и сам не знал чего. «Вот она, проблема пресыщенности, — сокрушался Майлс. — Когда уже все есть, ни за что не придумать, что еще нужно».

Дженис выдавала информацию в своей обычной четкой и эффективной манере. Она подошла к последнему пункту.

— И посетитель, которому назначено на десять тридцать, уже ждет, — Рекс Рексрот, — напомнила Дженис.

Смутно знакомое, это имя вызвало у Майлса проблеск интереса. Он остановился и вопросительно поднял бровь.

У Дженис, стоило боссу взглянуть на нее, всегда, вне зависимости от того, что он хотел сказать или спросить, таяло сердце (а вместе с ним и некоторые другие части тела), но внешне она умела сохранять спокойствие. Понимающе кивнув, Дженис потерла большой и указательный пальцы — этот жест едва ли не во всем мире воспринимается одинаково, обозначая деньги. Даже не деньги, а бабки. Большие бабки.

— Операции с недвижимостью, — доверительно сообщила Дженис, — и весьма успешные. Я тут навела кое-какие справки: с бизнесом у него все о'кей.

Майлс кивнул, расправил плечи и, гордо подняв голову, направился к дверям кабинета.

— Рекс Рексрот… — бормотал он.

Как обычно, эти слова благородного рыцаря прозвучали для Дженис боевым кличем.