Нэн Райан - Незабываемый поцелуй

– Уже заплатили? – обрадовалась Молли. – Что-то тебе слишком часто платят, папа.

– Я бы не сказал, что часто, – встрял Джеффри Батлз. – Не возражаете, если я с вами поужинаю?

Молли промолчала.

После скудного ужина Корделл Роджерс сказал:

– Молли, милая, дай-ка мне бутылку виски, ту, что стоит на верхней полке.

– Но, папа, бутылка пуста. Ты допил ее два дня назад.

– Ах да, – вспомнил он и взглянул на монеты. – Этого не хватит даже на виски… – Он хватил кулаком по столу, да так, что задребезжали тарелки. – Черт побери! – прорычал он. – Работаю семь дней в неделю, но до сих пор не могу обеспечить своей дочери приличное жилье. Я прошу от жизни не так уж и много – хорошую сигару и рюмку виски, по мне не хватает даже на эту малость.

Фиалковые глаза Молли округлились.

– Тебе надоело вкалывать? – спросил Джеффри Батлз. – Почему же ты с этим миришься?

– Он делает все, что может, – быстро возразила Молли. – У нас всего вдоволь.

Но Джеффри Батлз наседал:

– Ты совершенно прав, полковник. Молли нужны красивые вещи. Она заслуживает большего. Мы все заслуживаем большего. – Он сгреб со стола монеты и высыпал их на ладонь. – На самой границе, в Ногалесе, есть один маленький банк. Его смогла бы ограбить даже старушка. – Серые глаза Батлза блеснули в свете лампы. – Мы сидим без денег и не можем вернуться домой. Мы беглецы, преступники. Да, тебя могут повесить, но только один раз.

Молли растерянно переводила взгляд с одного на другого.

– Я хочу выпить, – сказал Корделл Роджерс.

– Через неделю ты смог бы купить себе сколько угодно виски. – Батлз отодвинул стул и встал. – Делай что хочешь, а я завтра же отправляюсь в Ногалес. – Он улыбнулся девушке и вышел.

На следующее утро Джефф Батлз не появился на прииске. Шли дни, и Молли надеялась, что он исчез навсегда. Но однажды дождливым вечером он вновь нагрянул в их ветхую лачужку. Вошел как хозяин, сбросил с плеча тяжелые, забрызганные дождем седельные сумки и вывалил на стол содержимое: золото, серебро и купюры. Молли и Корделл Роджерс разинули рты от изумления.

Напоследок Батлз извлек из сумки непочатую бутылку виски «Олд Кроу» и полдюжины кубинских сигар.

– Никто не пострадал. Здесь больше денег, чем ты смог бы заработать за десять лет в Бонита-Хой. – Он осклабился. – Выпей и покури, полковник. Мы опять стали южанами.

В следующий раз, когда Батлз уехал на север, Корделл Роджерс составил ему компанию. Молли не сердилась на отца за то, что он решил совершить налет на почтовую карету, идущую из Эль-Пасо в Юму.

Но ей было досадно, что она не может поехать с ним. Девушек на такие дела с собой не берут.

С первого же рейда на север Корделл Роджерс возглавил банду. Ему подчинялись все: Джеффри Батлз, тихий, в летах Уилл Хардмен, заядлый спорщик Стивен Эндрюс и Петти. Они охотно выполняли приказы Роджерса.

Банда получала хороший доход. Она грабила поезда, банки, почтовые кареты. Корделла Роджерса недолго мучила совесть. Он наконец-то почувствовал себя человеком, когда впервые вошел в свою лачужку и выложил на стол перед ошеломленной дочерью несколько тысяч долларов.

Так прошло три года. Последние два года они с Молли жили в огромной асиенде на севере Мексики, всего в пятнадцати милях от американской границы. По слухам, этот тридцатикомнатный дворец был возведен конкистадорами на золото, полученное от испанской короны.

Корделл Роджерс жил в роскоши. Его особняк был полон слуг, красавица дочка находилась под надежной охраной. Тех денег, что он «заработал», хватило бы на пять жизней.

Стоит ли говорить о том, что он не испытывал недостатка в виски. И не отказывал себе в своем любимом напитке.

Роджерс и его люди круто знали свое дело. И прославились на весь Техас и юго-запад. За их поимку обещали крупную награду, особенно за Джеффри Батлза. Уроженец Сан-Антонио, известный под кличкой Техасский Малыш, стал почти легендой. О нем говорили шепотом, и Батлза распирало от гордости.

Одним словом, ни Корделл Роджерс, ни Джеффри Батлз на жизнь не жаловались. Чего не скажешь о Молли.

В день своего восемнадцатилетия она бродила по роскошной асиенде и чувствовала себя такой же несчастной, как тогда, в лачужке Эрмосильо. Здесь у нее было еще меньше свободы. Люди ее отца жили на территории, примыкавшей к главному дому. Она не могла и шагу ступить, чтобы не наткнуться на кого-нибудь из них.

Особенно на Малыша.

Солнце клонилось к закату, когда она увидела отца и Джеффри, приближавшихся к асиенде, и пришла в ярость.

Ей хотелось отпраздновать день своего рождения наедине с отцом, но он все-таки пригласил Джеффа.

Молли еще больше расстроилась, заметив, что отец пьян. Она не стала его укорять, но сердито взглянула на Джеффа, бросившего исподтишка взгляд на ее ладную фигурку.

– Итак, тебе восемнадцать! Ты совсем уже взрослая.

Она хотела ответить колкостью, но тут появился слуга-мексиканец и доложил, что обед подан. Молли схватила отца за руку и повела в столовую.

– Можно произнести тост? – спросил Малыш, когда они сели за стол, и поднял бокал с мадерой.

– Даже нужно, – сказал Корделл Роджерс.

– За самую прекрасную девушку на свете, – провозгласил Малыш.

– Ура, – сказал отец, и они выпили.

Малыш протянул ей сверток.

– Я же просила вас не дарить мне подарки, – недовольно заметила Молли.

– Молли, милая, что за манеры? – укорил ее отец. – Ты же леди и должна вести себя соответствующим образом.

Молли фыркнула:

– Я не леди и не хочу ею быть!

Она разорвала оберточную бумагу и хмуро уставилась на пару инкрустированных рубинами золотых гребней, лежавших в бархатной коробочке.

– Твои волосы – самое лучшее, что у тебя есть, – сказал Малыш. – Носи эти гребни – ради меня.

Молли взглянула на отца. Он улыбался, одобрительно глядя на Малыша. Подарок был не только дорогим, но и интимным. Такие вещи дарят возлюбленным. Но она не хотела быть возлюбленной Малыша! Не хотела обзаводиться красивыми гребнями, веерами и пышными платьями.

Не хотела выслушивать комплименты и сальные шуточки, не хотела целоваться украдкой – ни с ним, ни с кем бы то ни было.

– Я не ношу гребни, – сказала Молли, вскочила из-за стола и выбежала из комнаты.

Мужчины удивленно посмотрели ей вслед.

– Прости, Джефф, – извинился Корделл Роджерс. – Молли – упрямая девочка.

– Это точно, – усмехнулся Малыш. – А я-то думал, она повзрослела.

Корделл Роджерс покачал головой:

– Я уже не надеюсь на это. Накупил ей множество платьев, но она их не носит. – Он тяжело вздохнул. – Это я виноват. Недаром жена корила меня за то, что я не так воспитываю Молли. Что сделал из нее дикарку. Наверное, Сара была права. Я хотел сына и научил Молли ездить верхом, стрелять из ружья и… – Он пожал плечами и замолчал.

Джефф Батлз продолжал улыбаться.

– Ничего, когда-нибудь повзрослеет, – сказал он и уже серьезно добавил: – Дай слово, полковник, что когда-нибудь отдашь свою дочь за меня.

Взгляд Корделла Роджерса затуманился.

– Кто еще захочет взять в жены дочку бандита? Боже правый, Сара перевернулась бы в гробу, если бы узнала…

– Я женюсь на Молли, – заявил Малыш. – Мы переедем в Мехико, и она станет светской дамой – сбудется мечта твоей покойной жены.

Корделл Роджерс кивнул:

– Она твоя, Малыш. Но ты сам должен се уговорить.

– Уговорю, – уверенно заявил Джеффри, дотронувшись до бархатной коробочки. – Увидишь, она согласится носить эти гребни. Они будут красиво смотреться в ее волосах.

Наверху, в спальне, Молли закрыла на щеколду тяжелую резную дверь, захлопнула ставни на окнах, после чего погасила все лампы, кроме той, что стояла на ее туалетном столике.

Встав перед зеркалом в золоченой раме, она тщательно оглядела себя. Провела тонким пальцем по длинным золотистым волосам, каскадом ниспадавшим на плечи, и вспомнила инкрустированные рубинами гребни.

– Ну ничего, Малыш, – пробормотала она, – я поставлю тебя на место!

Она сняла сапоги, затем костюм из оленьей кожи, который бросила на пол, стянула блузку и осталась в одном белье.

Глубоко вздохнув, Молли взяла с туалетного столика ножницы, уселась перед зеркалом и, ни секунды не колеблясь, стала состригать прядь за прядью свои роскошные волосы, пока они не стали длиной в два дюйма. Закончив работу, она пришла в восторг.

Без волос она выглядела настоящей простушкой. Вот и отлично! Она весело расхохоталась, представив себе реакцию отца и Малыша.

Впрочем, у нее имелся для них куда более важный сюрприз, чем остриженные волосы!

На рассвете банда Роджерса собралась возле асиенды. Корделл Роджерс стоял на широком мощеном дворике и говорил, куда следует сегодня отправиться. Каждое ограбление планировали Роджерс и Малыш: выбирали банк, карету, поезд или кассира, на которого следует напасть.

– Это Первый национальный банк в Тусоне, парни, – объяснил Роджерс. – У банка есть несколько богатейших вкладчиков в штате, и мы должны захватить по крайней мере двести тысяч долларов. Не будем терять времени. Поехали!

Звеня шпорами, мужчины направились в конюшню. Над их головами клубился сигарный дым. Корделл Роджерс лихо вскочил па свою чалую лошадь, развернулся и увидел одинокого всадника, который приближался с востока. Залитый лучами восходящего солнца, он скакал прямо к ним.

– Что за черт! – Корделл Роджерс озадаченно уставился на всадника. – Кто вы? – крикнул он, прищурившись. – Назовите свое имя!

Лицо всадника было скрыто под низко надвинутой шляпой. Он подъехал к Корделлу Роджерсу и резко натянул поводья. Его гнедой конь поравнялся с чалой кобылой Роджерса, встал на дыбы и заржал. Но всадник легко удержался в седле.

Когда передние копыта коня опять опустились на землю, Молли засмеялась и весело воскликнула:

– Папа, ты принял меня за мужчину!

– Молли? – Глаза Роджерса округлились.

– Да, это я. – Она одарила его озорной усмешкой. – Ты не узнал меня, правда?

– Н-нет… Ты взяла другого коня, и потом, эта шляпа скрывает твои…

– Она ничего не скрывает, папа, – сказала Молли и сорвала с головы шляпу.

– Боже правый! – взревел пораженный Корделл Роджерс. – Ты остригла волосы! Зачем ты себя изуродовала? Ты выглядишь как… э…

– Как мужчина? – закончила она со смехом. – Ты прав, папа. Теперь я могу ездить с твоей бандой, и никто не узнает, что я женщина, даже если я буду без шляпы.

– Ездить с моей бандой? – Лицо Роджерса налилось густой краской, глаза его метали молнии. – Немедленно возвращайся в асиенду, юная леди! Я запрещаю тебе…

Молли перебила:

– Я езжу верхом и стреляю лучше твоих людей.

– Это не имеет значения. Черт возьми! Ты женщина и должна…

– Это имеет значение, черт побери! – заспорила Молли. – Мне восемнадцать, и я не хочу больше мирится с тем, что Бог создал меня женщиной! – Ее фиалковые глаза сверкали, короткие белокурые волосы блестели в лучах восходящего солнца. Она развернула своего гнедого коня и вонзила шпоры в его бока. – Чего вы ждете, парни? Поехали!

– Черт побери, Молли Луиза Роджерс! Мне надо перекинуть тебя через колено и задать хорошую взбучку!

Корделл Роджерс еще долго ругался и угрожал, но Молли его не слышала. Весело хохоча, она ускакала прочь.

Потрясение и гнев Роджерса быстро прошли. Он взглянул на стройную фигурку всадницы с короткими белокурыми волосами и улыбнулся. Его красивая упрямая дочка обладала тем же взрывным характером, что и он сам в юности. Ее фиалковые глаза сверкали. Она выросла и больше не желала ему подчиняться.

– Черт возьми, Малыш! – сказал он, с усмешкой обернувшись к юноше. – Я ничего не могу с ней поделать. И вряд ли кто-нибудь сможет.

– Это верно, – кивнул Джеффри. Ему казалось, что он знает, как вести себя с Молли Роджерс.

Батлз пустил свою лошадь галопом и поскакал за своенравной девушкой. Сердце его занялось от восторга. Ее последняя выходка – остриженные волосы и решимость ехать вместе с бандой – лишь добавляла ей привлекательности. Он всегда хотел Молли. А сейчас хотел особенно сильно и собирался любой ценой ею овладеть. Стоило ему подумать о том, что эта девчушка будет участвовать в ограблении банка, как кровь забурлила в жилах.

Джеффри Батлз любил грабить банки и почтовые карсты. И не потому, что это была легкая добыча. При каждом ограблении он возбуждался, как во время секса. Особенно целясь своим револьвером сорок четвертого калибра в грудь жертвы. Частенько перед самым ограблением, во время и после него ему хотелось заняться любовью. Теперь, когда он ворвется в банк, помахивая револьвером, рядом с ним будет соблазнительная и воинственная Молли. Озорно усмехнувшись, Малыш поскакал за девушкой, предвкушая веселое приключение. Скоро Корделл Роджерс отойдет от дел, и банду возглавит он, Малыш. Он и бесшабашная Молли.