Барбара Картленд - Нежданное счастье

«Пожалуй, он и слушать меня больше не станет», — сказала себе Титания и едва не расплакалась.

Но поделать с этим она сейчас ничего не могла, поэтому позавтракала в одиночестве и стала ждать вызова Софи.

Девушка опасалась, что, придя к кузине, обнаружит, что той уже все известно, но, как оказалось, Софи всего лишь желала рассказать ей о том, что придумал для супруги на сегодня Фридрих.

— Мы отправимся осматривать линкор, — сообщила она Титании, — и Фридрих хочет, чтобы корабль был назван в его честь.

— А король позволит это?

Софи пренебрежительно рассмеялась.

— Да кому какое до этого дело? Он давно уже никому не интересен. Он занят лишь тем, что пишет какую-то дурацкую книгу, которую никто не станет читать, а страной на самом деле управляет Фридрих.

И вновь Титания сочла, что разговор свернул в опасное русло, но кузина беззаботно продолжила болтать:

— Разумеется, Фридрих должен стать подлинным правителем, и я полагаю, что рано или поздно это непременно произойдет. Люди сыты по горло королем, которого они никогда не видят и который нисколько ими не интересуется.

Софи отвернулась от Титании, чтобы полюбоваться собой в зеркале.

— Кажется, королевская корона будет мне к лицу, — самодовольно продолжала она. — Став королевой, я заполучу сокровища короны, которые собирали на протяжении многих веков, — Фридрих говорит, что они безумно красивые и дорогие.

— Думаю, Софи, ты должна быть осторожна, — неуверенно предположила Титания. — Если кто-нибудь услышит эти твои речи, то люди будут… шокированы. В конце концов, король был миропомазан на трон, и этой страной правит он, что бы о нем ни говорили.

— Он не делает ничего, ровным счетом ничего, — возразила Софи. — Это Фридрих инспектирует войска, ну, те, что имеются в наличии, надзирает за теми, кто строит корабль, чтобы тому присвоили его имя, да и вообще его встречают радостными криками везде, где бы он ни появился.

Титания подумала про себя, что приветственные крики во время свадебных торжеств отнюдь не выглядели искренними, как того можно было ожидать.

Но говорить об этом Софи она по понятным причинам не стала.

Вместо этого она поинтересовалась у кузины, что та планирует надеть.

Поскольку речь зашла о ней, Софи тут же позабыла обо всем, кроме собственной внешности.

Титания пребывала в отчаянии.

На следующий день король не появился, дабы, по своему обыкновению, отправиться с ней на верховую прогулку, поэтому пришлось довольствоваться обществом Дария. Она не решилась расспросить шталмейстера, почему в семь часов утра короля не оказалось на месте.

Под седлом у нее шла горячая норовистая лошадь, на которой она не ездила прежде, так что вскоре она начала получать удовольствие от прогулки, но все-таки это было совсем не то, чем когда она каталась вместе с королем.

После полудня, когда Софи удалилась по своим делам, Дарий пригласил ее в библиотеку, где в этот час никого не было.

Титания выбрала для себя несколько книг, решив, что они развлекут ее, но почему-то мыслями она то и дело возвращалась к королю.

Она задавалась одним и тем же вопросом — как она ухитрилась обидеть его?

На следующий день все повторилось, и вечером она вынуждена была признаться себе, что ужасно скучает по королю.

Лишь ценой невероятных усилий ей удалось удержаться от слез.

«Я хочу быть рядом с ним, я хочу разговаривать с ним, — твердила она себе. — Я могу вспомнить очень многое, что, без сомнения, поможет ему в работе над книгой».

Но темнота не внимала ее мольбам.

Король же будто исчез без следа!

Софи с Фридрихом были заняты с утра до вечера, нанося визиты в городе. Кроме того, они выезжали в соседние городки, которые располагались достаточно близко, чтобы до них можно было доехать за час или два.

Софи была совершенно счастлива, поскольку полагала, будто супруг развил столь кипучую деятельность из-за того, что хотел показать ее людям, и считала это заслуженным комплиментом себе.

А вот Титания не могла отделаться от мысли, что у принца Фридриха имелись другие причины выставлять себя напоказ.

На третье утро она отправилась в условленное время на конюшню, рассчитывая застать там одного лишь Дария.

Но там ее ждал король.

При виде его сердце замерло у нее в груди, а потом забилось часто-часто, и небо будто стало ярче.

Тем не менее она заметила, хотя могла и ошибаться, что король не смотрит в ее сторону.

Он всего лишь вежливо произнес:

— Доброе утро, Титания. Сегодня я выбрал для вас особенную лошадь и надеюсь, что она вам понравится.

— Не сомневаюсь, сир.

Ей отчаянно хотелось рассказать ему, как она рада тому, что он вернулся, что они вновь едут рядом, но потом сочла, что было бы ошибкой торопить события.

Со двора они выехали рысью, после чего, по обыкновению, пустили лошадей галопом, оставив далеко позади Дария и Кастри.

Титания обратила внимание на то, что сегодня король повел ее совсем другим маршрутом. Они направлялись к горам, высившимся впереди, грозным и величественным, укрытым снеговыми шапками.

Горы являли собой великолепное зрелище. Было нечто такое в горах и лесах, что неизменно вызывало у нее восхищение. Они были частью духовного мира, который так интересовал ее отца и короля.

С самого детства она верила, что в лесах живут гоблины и феи, а в горах обитают боги и богини.

Она задалась вопросом, позволит ли ей король когда-либо подняться в горы, и решила, что это было бы захватывающим приключением.

Они долго мчались галопом, после чего придержали лошадей и пустили их шагом.

И вот тогда король проговорил голосом, который вдруг показался Титании очень холодным, буквально ледяным:

— Я обещал показать вам горы и намерен сдержать слово.

— Они великолепны, — отозвалась Титания. — Но я вот о чем подумала — вы никогда не искали в них золото?

Король с удивлением взглянул на нее.

— Почему вы думаете, — осведомился он, — что в этих горах может быть золото?

— Если помните, — ответила Титания, — недавно его залежи были обнаружены в Австрии, а русские добывают в своих горах больше золота, чем любая другая страна в мире.

Король по-прежнему не сводил с нее глаз, и на лице его было какое-то странное выражение.

Девушка тем временем продолжала:

— Папа рассказывал мне о том, что золото было найдено в Калифорнии и Австралии, и я не вижу причин, почему бы ему не обнаружиться здесь. Или, если уж не золоту, то хотя бы меди или цинку, которые тоже являются очень полезными ископаемыми.

Король в раздражении прищелкнул языком.

— Почему я сам не додумался до этого? А ведь вы совершенно правы, и мне прекрасно известно, что большие залежи золота найдены в Ливии, некоторых других странах, расположенных на побережье Эгейского моря, равно как и в Персии и Индии.

В голосе его вдруг прорвалось сдержанное недовольство.

— Как же я мог оказаться таким глупцом, чтобы не подумать о том, что в моих горах могут быть залежи золота или, как вы говорите, других полезных ископаемых?

Судя по всему, он был настолько зол на самого себя, что Титания не могла хотя бы не попытаться утешить его.

— Как говорила моя няня: «Никогда не поздно исправить собственную ошибку».

— Вы совершенно правы, Титания, и я займусь этим немедленно. Если мы найдем золото или что-либо иное, что может помочь моему народу, то это будет целиком и полностью ваша заслуга.

— Мне не нужна слава, сир. Я просто обратила внимание на то, что многие дети бегают босиком, одеты в сущие лохмотья, и сочла странным, что для них ничего не делается.

— Я очень хорошо понимаю, что вы имеете в виду, и мне стыдно за себя.

Поскольку королю было явно интересно, Титания заговорила с ним о горах, виденных ею в других странах, но при этом не могла удержаться от того, чтобы вновь не упомянуть о богатых золотых жилах, найденных в других частях света.

К тому времени как они повернули коней, собираясь отправиться в обратный путь, она поняла, что король решительно настроен немедленно проверить на практике ее предположения.

Про себя она взмолилась о том, чтобы он нашел то, что ищет, и чтобы эти находки принесли счастье и процветание его обездоленной нищей стране.

За разговорами на обратном пути оба и не заметили, как пролетело время.

До замка оставалось уже совсем недалеко, и они быстро приближались к нему.

И вдруг с кучи некрупных валунов и булыжников, на которой он играл, чуть ли не под самые копыта королевского коня скатился маленький мальчик.

Его величество, продемонстрировав великолепную реакцию и умение управлять конем, не позволил тому растоптать ребенка копытами, но малыш упал на острые камни и заплакал от боли.

Король и Титания разом натянули поводья, останавливая своих скакунов.

Не говоря ни слова, Титания протянула королю поводья и, соскользнув с седла, бросилась к мальчику.

Подбежав, она увидела, что он совсем еще малыш, к тому же очень бедно одетый. Бедняжка упал на острый камень и поранил коленку, которая обильно кровоточила.

Она обняла его обеими руками и попыталась успокоить:

— Все в порядке, ничего страшного не случилось. Но, полагаю, лошадь сильно испугала тебя.

Оказавшись у нее в объятиях и внимая ее словам, малыш перестал плакать, но к этому времени из его разбитой коленки натекла целая лужа крови.

Титания оглянулась на короля.

— Ваше величество, вы не могли бы дать мне свой носовой платок?

Король вынул из кармана платок и бросил ей, а она перевязала коленку мальчугана.

Порез был большим и рваным, но неглубоким и должен был зажить достаточно быстро. Затем Титания подняла его на руки и огляделась по сторонам, высматривая, нет ли еще кого-нибудь поблизости.

Рядом с валунами играли еще двое детишек, и Титания окликнула их.

— Чей это мальчик и где он живет?

Ей сказали, что его зовут Аякс и что живет он в той части города, о которой она никогда не слыхала.

Держа мальчика на руках, Титания подошла к королю и передала ему то, что сообщили ей мальчишки.

— Полагаю, мы должны отвезти маленького Аякса домой. В таком состоянии сам он дойти не сможет.

— Насколько я понимаю, — заметил король со слабой улыбкой, — теперь на меня ложится ответственность еще и за него.

Он наклонился с седла, и Титания передала ему Аякса.

Король посадил малыша перед собой на седло и подождал, пока Титания не сядет на своего коня, что далось ей с некоторым трудом.

Двое aides-de-camps по-прежнему походили на крошечные точки вдалеке, и ждать их смысла не было, решила она.

Король поехал вперед, послав своего скакуна шагом, чтобы не напугать Аякса, которому на самом деле вовсе не было страшно, и он восторженно завопил:

— Айджи[16]… едет верхом… на лошади… очень-очень большой… лошади!

Без сомнения, он был горд и счастлив оказаться под защитой самого короля, когда они въехали в город.

Прохожие на улицах провожали изумленными взглядами своего повелителя с маленьким мальчиком в седле.

Аякс был одет чисто и опрятно, вот только одежда его была заношена до дыр, и обут он был в старые сандалии, прохудившиеся настолько, что из дырок на носке торчали пальцы.

Король, похоже, знал дорогу туда, где жил Аякс. Как и следовало ожидать, это оказалась узкая улочка с полуразвалившимися домами по обеим сторонам. Оконные стекла были разбиты, кирпичи выпадали из стен, а двери зияли гигантскими трещинами.

В толпе на улице было много детей, и все они застыли с открытыми ртами, глядя, как к ним на прекрасных чистокровных лошадях приближаются король с Титанией.

Они проехали по улице совсем немного, прежде чем Титания услышала, как кто-то закричал:

— Это король, я знаю, это сам король!

Мужчины и женщины благоговейно подхватили этот возглас и всей толпой двинулись за всадниками.

Король попросил Аякса показать, где находится его дом, и мальчуган протянул ручонку вперед.

Когда они подъехали к дому, за ними уже толпой шли местные жители.

И вот, когда король натянул поводья, придерживая коня, из толпы выбежала какая-то женщина и бросилась к двери дома Аякса, громко окликая кого-то внутри.