Ава Рид - Нежно

– Я просто невероятно счастлива, что вы разрешили мне жить тут с вами.

– Ну, это же было само собой разумеющимся.

– Уверена? Купер поначалу не выказывал такого восторга, как вы.

Она поправляет очки:

– А когда он вообще его выказывал? – спрашивает Энди, и мы усмехаемся, глядя друг на друга. – Нет, серьезно, он тоже рад. Ему просто понадобилось больше времени, чтобы переварить эту новость. Ты, Сиэтл, здесь, с ним. У него слишком много параллелей, если можно так выразиться. Откровенно говоря – думаю, по большей части он боится, что что-то снова может случиться. Что ты опять будешь с ним, в том же самом городе, и с тобой что-нибудь произойдет, а…

– …он ничего не сможет сделать.

Энди кивает:

– Именно.

– Я понимаю. Надеюсь, он увидит, что для меня это новое начало, перезапись старого, плохого, и сохранение нового, гораздо лучшего. Для меня это очень важный шаг.

– Увидит. Ты же знаешь своего брата, ему просто на все нужно чуть больше времени. Но когда этот момент настанет, все будет хорошо. Совершенно точно.

– Он уже относительно расслабился. Вот уж не думала.

– Поверь мне, это не так, – произносит Энди, округляя глаза и тихо посмеиваясь. – Как только ты выходишь или не можешь его слышать, начинается: «Как по-твоему, с ней все в порядке?», «Все нормально? Она справится сама? Может, нам сказать что-нибудь?» – и куча других фраз, которые я уже забыла.

– С тех пор как я здесь, он так нервничает?

– Ага.

Я фыркаю:

– И он еще утверждал, что все будет хорошо и у меня все получится.

– О, и он в это верит. Но несмотря на это, Купер чересчур переживает, беспокоится и не может перестать это делать. Ты приехала только вчера днем, со временем он научится все это отпускать.

– Мой брат – маленький ранимый мальчик.

– Давай не рассказывать ему, что нам это известно, о’кей?

– Да, лучше не надо.

– Что ж, увы, у меня сегодня двойная смена, – начинает Энди и поднимается с пола, а затем с удовольствием потягивается. Я встаю с ней. – Поэтому мне нужно выйти пораньше. Купер на самом деле начинает позже, но он вызвался со мной, чтобы поехать вместе. К сожалению, я не смогла ее перенести, и Куп тоже, прости. Сейчас очень много людей болеют.

– Ты не обязана передо мной оправдываться или тем более извиняться. Я и сама прекрасно справлюсь.

– То же самое я говорила Куперу, – заговорщицки шепчет она.

– А чем сегодня занимается Джун?

– О, она сегодня с Мэйсоном на благотворительном приеме. Их некоммерческая организация процветает, и в свободное от учебы время Джун старается сделать все что может, чтобы поддерживать проекты. Она даже получила должность на фирме Мэйсона в этой сфере и занимается мероприятиями его отца.

– Звучит замечательно. А ты не думала к ним присоединиться?

Энди просияла:

– Конечно. Но работу в баре я тоже люблю, и люблю проводить там время с людьми. Я рассчитываю в этом году доработать в клубе, а к следующему, наверное, сменить место работы и обменять свою барменскую жизнь на маркетинг и организацию мероприятий. Пока что я все еще отстаю от Джун на один семестр и должна сперва ее нагнать.

– Звучит, как план.

– Который меня вполне устраивает. Кроме того, после учебы мы с Джун будем работать вместе больше и дольше, чем когда-либо прежде. Тогда у нас появится больше времени друг на друга и нашу мечту. И я уже жду не дождусь. Это будет потрясающе.

– Ты и из-за Купа хочешь остаться?

– Я совру, если скажу, что нет. Так мы еще и на работе проводим время вместе, и это прекрасно. Думаю, я пока не хочу от этого отказываться.

– От хороших вещей никогда не стоит отказываться.

– Золотые слова, Зоуи. – Она радостно мне подмигивает, прежде чем уйти, чтобы подготовиться к работе.

Пару часов спустя в квартире становится тихо. Из моего телефона льется тихая, расслабляющая фортепианная музыка вперемешку с меланхоличными инди-песнями. Энди и Куп в клубе, а Дилан в своей комнате. Он выходил оттуда лишь один раз, когда Энди выгуливала Носка, чтобы сделать себе кофе.

Я переоделась в штаны для йоги и длинную толстовку. Мой ноутбук стоит на письменном столе, напольное зеркало распаковано, собрано и обрело свое место около шкафа. Я заказала себе светящуюся гирлянду, две лампы и еще один приставной столик, а также первые цветы. Нашелся магазин комнатных растений с классными отзывами, который работает и на доставку. Причем на определенное обговоренное время. Для меня это идеально, потому что означает меньше стресса.

Все относительно разобрано, и я чувствую себя просто отлично.

Желудок громко урчит. Энди с Купером сегодня заказывали себе суши, но я после плотного завтрака была не голодна. И теперь в этом раскаиваюсь. Надо пойти на кухню и взглянуть, что можно приготовить. В противном случае придется еще идти за покупками.

Однако первым делом нужно наконец отправить родителям одну-две фотографии. Иначе мама опять будет звонить.

Хм. Представить эту просторную, светлую и прежде всего очень красивую комнату как обычную комнатушку в общежитии будет сложнее, чем я думала. Но можно ведь послать только кусочки. Ничего, что способно меня выдать.

Вытащив мобильник, быстро щелкаю пару снимков. Один раз кровать, потом письменный стол вместе с окном с различных ракурсов. Сейчас уже так темно, что снаружи все равно ничего не видно.

Этого должно хватить. Я вновь просматриваю фото, затем отсылаю с подписью: «Все на месте, и я в полном порядке. Не волнуйтесь».

С довольной улыбкой топаю на кухню, чтобы провести ревизию холодильника. Довольно скудные запасы, и ничего, что мне хотелось бы съесть. Я поджимаю губы.

Быстро проверив, что есть поблизости, я останавливаю выбор на маленьком биомагазинчике, до которого спокойно дойду пешком. Все остальное было бы для меня сегодня слишком далеко – исключительно потому, что я хочу пару хороших, вкусных сэндвичей.

Итак, за покупками.

Никогда бы не подумал, что мне будет так сложно находиться в своей комнате. Если я не в университете, на тренировке у Эллиотта, в кафе, чтобы спокойно позаниматься, или у бабули, то сижу здесь. В этой комнате. Часто также в гостиной, чтобы пообщаться с Энди и Купером, или на улице с Носком, но… я так много времени провел в этих четырех стенах за последние годы, читал, учился – в том числе и дополнительно, – играл в компьютер или терпел боль. Причина еще и в том, что дома я предпочитаю снимать протез или периодически их меняю. А для этого запираюсь тут, чтобы чувствовать себя в безопасности.

У меня никогда не возникало с этим проблем. До вчерашнего дня.

С тех пор я почему-то не могу успокоиться. Внезапно стало казаться странным закрывать дверь и торчать тут одному. Теперь рядом живет Зоуи. За этой стеной возле меня теперь ее комната. Раньше там был всего лишь Мэйс, о котором я, сидя здесь, совершенно не думал. Но вместо Мэйса приехала сестра Купера, и отныне я это делаю. Думаю о ней. Мои мысли вращаются вокруг нее. Без остановки. И я понятия не имею, что из этого бо́льшая проблема.

Черт.

Носок преспокойно спит. В качестве исключения на моей кровати, а не на своей. Между тем я уже час пялюсь на экраны – с открытыми на них моими документами и множеством свежих статей о самых разных протезах, их качестве и возможностях применения. Невзирая на то, что техника и медицина в этой области развились очень высоко, мне это до сих пор мало что дает. Нервные пути пронизывают всю культю, проходят очень близко под кожей, и затронуты даже отдельные участки рубцовой ткани, они не лишились чувствительности.

Мне рассказывали, что операция длилась долго и была сложной. Доктора радовались, что сумели спасти мое колено. Однако там оказалось столько разодранной кожи и размозженных мышц, что культю даже не удавалось сразу как следует зашить.

Я забыл, как точно выразился врач, но никогда не забуду, что означали его слова.

Лучше калека с чертовым хирургическим швом, чем мертвец. Я находился в таком шоке, что его слова дошли до меня лишь намного позже. Впервые я их понял у Эллиотта во время реабилитации, когда он сказал мне, что мы с этим справимся. Вскоре после того, как выругался и пробормотал, что моя нога в полной заднице.

Он явно не хотел, чтобы я это услышал.

Но я услышал, и по итогу так даже лучше. В какой-то момент мне по-настоящему захотелось все преодолеть именно потому, что я настолько разбит. Захотелось показать самому себе и бабушке, что я могу быть сильным. Доказать себе, что я был и есть больше, чем это.

Я смотрю вниз на свою ногу, на закатанные наверх штаны и знаю: я это сделал. Смог быть сильным. Победить боль у меня так и не получилось. Ни в ноге, ни в голове.

– На сегодня все. – Раздраженно буркнув, я выключаю компьютер. Не могу сконцентрироваться. Наверно, надо принять ванну или немного послушать музыку. В понедельник у первокурсников начинаются занятия в университете, и один из моих семинаров состоится уже в четверг, а не через неделю. Семестр будет достаточно напряженным, включая некоторые экзамены, которые существенно повлияют на итоговые оценки, поэтому мне нужно успокоиться и сфокусироваться на важном, а не на сотне дел одновременно. И не на девушке по соседству…

В дверь три раза стучат.

– Дилан? – приглушенно доносится сквозь дерево тонкий голос Зоуи. Вышеупомянутая девушка, о которой я слишком часто думаю.

Молниеносно хватаю протез, натягиваю чулок и все остальное привычными движениями.

– Ты там? – еще раз спрашивает она, потому что я промолчал. Итак, надо решать: сделать вид, что сплю так же крепко, как собака, или ответить ей.

Ах, что за дерьмо. В панике натягивая протез, я уже давно сделал свой выбор.

– Да. Я здесь. Момент.

– Я просто хотела еще раз сказать спасибо, и у меня тут для тебя кое-что есть. – Последний рывок, и протез вместе с носком на ступне снова на месте. Поднявшись, опускаю штанину и иду к двери, в то время как Зоуи продолжает говорить: – Я правда не собиралась беспокоить или надоедать. Если ты занят, то… то… – Отпираю дверь, и Зоуи умолкает на середине предложения, как только я ее открываю. – О, привет.

– Привет.

Со слегка озадаченным видом и немного раскрасневшимися щеками она смотрит на меня снизу вверх, держа в руках большую тарелку с горой еды. Мой нос улавливает вкусный запах.

– Ну, я тут приготовила сэндвичи. Довольно много. Тут даже сыр на гриле, так как я обнаружила на нижней полке в шкафу потрясную сэндвичницу. И подумала, может, ты тоже захочешь присоединиться и поесть? – Последние слова она произносит все тише, и у меня на губах появляется улыбка.

– Ты сказала «сыр на гриле»?

– О да. Очень много сыра. Я специально сходила в магазин. От сыра все просто становится… – Зоуи судорожно подыскивает подходящее слово, пока мы не находим его и не договариваем одновременно: – Лучше.

– Именно. Лучше сыра только больше сыра, – заявляет она, отражая мою улыбку.

– Уверена, что хочешь со мной поделиться?

– Ты не видишь эту гору? Мне тут еще на утро останется, и потом наверняка еще два дня будет плохо, потому что этого слишком много.

– Такую ответственность я на себя взять не могу.

– Это я и хотела услышать! Пошли.

Я следую за Зоуи к дивану, там она ставит тарелку со всеми сэндвичами между двумя поменьше, которые, судя по всему, предназначены для нас двоих. Бутылка воды вместе со стаканами тоже уже приготовлена, а на экране телевизора горит виртуальный камин на Netflix.

Похоже, она изначально не рассчитывала на то, что я скажу «нет». Зоуи удобно устраивается на диване, а я сажусь на достаточном расстоянии от нее.

– Может, хочешь вместо этого что-то посмотреть? Я включила его просто потому, что так уютней.

– Нет, так хорошо. Спасибо. – Я наблюдаю, как Зоуи, положив палец на подбородок, задумчиво разглядывает еду и, видимо, решает, с чего начать. – В понедельник у тебя начинается первая учебная неделя. Нервничаешь? – Она переводит глаза на меня и поджимает губы.

– Чуть-чуть. Но меньше, чем думала. Наверно, основное волнение придет только утром в понедельник, когда я сяду в автобус или окажусь на кампусе.

– Я еще помню, каково это. Но ты справишься, не сомневаюсь.

– Первый семестр так быстро не забудешь, да?

У меня вырывается короткий смешок.

– Да. Но несмотря на всю работу, он пролетит быстрее, чем ты успеешь опомниться. Так что наслаждайся им.

– В смысле, потому что после него меня ожидает вся серьезность этой жизни? – Хотя Зоуи говорит непринужденно, я слышу серьезные и слегка язвительные нотки в ее тоне. Понимаю ее. – Вперед, налетай, пока не остыло. – Она хватает толстый сэндвич и с аппетитом от него откусывает, вероятно, потому что не хочет больше обсуждать ту тему, и я это принимаю. Кроме того, насчет еды мне дважды повторять не нужно. Поэтому я выбираю сэндвич с жареным сыром, и… о господи, а он хорош.