– Со мной все в порядке. Я сама тут со всем справлюсь. А вы езжайте домой и насладитесь хотя бы остатком выходных. Скоро опять начнется учеба, и вам нужно время для себя.

– Временем с тобой мы тоже наслаждались, – тут же спорю я, – и с удовольствием снова приедем в гости. То есть, конечно, если мне тоже можно приехать, – вопросительно смотрю на Дилана, но тот лишь улыбается. Он выглядит довольным.

– Разумеется, можно, что за вопрос. Позаботься о моем мальчике, слышишь? – Она второй раз прижимает меня к себе и шепчет кое-что на ухо: – Он это заслужил. И очень долго тебя ждал.

– Обещаю, – шепчу я в ответ чуть охрипшим голосом. Хочется сказать, что со мной произошло то же самое, хотя я об этом даже не подозревала. Не имела ни малейшего понятия, чего хотела, в чем нуждалась или чего мне не хватало, пока на моем пути не появился Дилан.

– Береги себя, ба. И отдыхай. Инфаркт – это не шутки. – Дилану приходится сильно согнуться, чтобы заключить ее в крепкие объятия. И со стороны видно, как много они друг для друга значат.

– Это был не настоящий инфаркт. Подумаешь, стукнуло разок посильней, – говорит она, после чего сама легонько стучит Дилану по груди и подмигивает ему. – Я старая, но не глупая. И буду осторожней.

Мы шагаем к машине, садимся внутрь и снова машем бабуле на прощание. Сейчас за рулем Дилан, а я удобно устраиваюсь на пассажирском сиденье. Наш багаж лежит сзади, и по какой-то причине у меня становится тяжело на душе, пока мы постепенно отдаляемся от дома Дилана.

– Ты бы хотел остаться подольше, да? – Автомобиль слегка подпрыгивает на дороге, мимо нас проносятся деревья, начинается дождь. На лобовое стекло уже падают первые капли.

– Каждый раз тяжело возвращаться обратно в Сиэтл. На этот раз я очень волновался, но она просто несгибаемая. В следующие выходные я опять сюда приеду. Но да, я бы остался. Бабуля нереально упертая. – Я кладу ладонь на его руку, которая лежит на подлокотнике, и он переплетает со мной пальцы. – Тем не менее я уже жду, когда мы окажемся в квартире, – добавляет он, и я задумчиво поглаживаю его кожу.

– Как думаешь, остальные тоже сегодня вернутся?

– Нет. Уверен, они поедут обратно только завтра утром. Ты спрашиваешь из-за Купера? – Я размышляю, как лучше всего объяснить ему, что творится у меня в голове.

– Дело в том… для тебя это значит то же самое, что и для меня?

– Зависит от того, что это значит для тебя.

– Хороший ответ. – Я облокачиваюсь головой на сиденье. – Для меня это серьезно. Уже не просто попытка прийти к чему-то серьезному. – Произнести это стоило мне бо́льших усилий, чем ожидалось.

– Тогда у меня то же самое, – говорит он, и теперь я не могу перестать улыбаться. Какое же приятное ощущение.


Ближе к вечеру, после четырех с лишним часов в дороге, мы добираемся до дома совершенно уставшими. Из-за крупной аварии на магистрали пришлось долго торчать в пробке.

На часах почти семь. Слава богу, завтра можно будет выспаться благодаря празднику. Сегодня мы поднялись раньше шести утра, бабуля – жаворонок и уже в такой ранний час была полна энергии.

Лишь сейчас у меня доходят руки нормально прочесть сообщение от Мел. Как я и рассчитывала, она ничуть не обиделась из-за того, что наша встреча отменилась, и надеется, что с бабушкой Дилана все скоро снова будет хорошо. Я быстро пишу ей последние новости, пока мы едем вверх на лифте.

Дойдя до квартиры, относим вещи в свои комнаты. Здесь еще никого нет, ни Энди, ни Купа, ни Носка. Мы с Диланом встречаемся между нашими дверями.

– Такая тишина.

– Да. – Я тереблю рукава свитера.

– Когда завтра они вернутся, – спокойно начинает он, – сразу расскажем все Куперу? Или подождем?

– Честно говоря, я тоже уже об этом думала. Мне кажется, пусть все сперва приедут, а там… посмотрим? Не только из-за Купа, а потому что я хочу пока дать нам пару дней. Без давления, без ожиданий. Ты не против?

Дилан сокращает расстояние между нами, и я встаю на цыпочки, чтобы обвить его руками за шею. Чувствую у себя на бедрах его ладони, которые поддерживают меня, и его улыбку у себя на губах.

– По-моему, звучит отлично. Жду не дождусь, когда увижу лицо Купера.

Я смеюсь и целую его.

– Ты расскажешь остальным? Когда-нибудь? – Нет необходимости озвучивать, что конкретно я имею в виду.

– Да, наверное. Просто еще не знаю, когда и как.

– Просто спусти штаны, как со мной, – шучу я, а Дилан поднимает меня и закидывает на плечо, как Купер в день заселения сюда. И моя попа второй раз оказывается в воздухе.

– Что ты собираешься делать?

– Мы сварим кофе и наконец включим свой сериал. Я чуть с ума не сошел из-за того, что мы не могли его посмотреть. А в субботу опять будем готовить. – На кухне он резко меня отпускает и возится с кофемашиной, пока я стараюсь привести в порядок волосы.

– А у меня есть право голоса? – весело интересуюсь я.

– Я пока не решил.

– Остряк. А если серьезно, готовить в субботу – замечательная идея. Мы пропустили всего один день вместе на кухне, но для меня это был настоящий кошмар. Кроме бабули, конечно же. Я рада, что все оказалось не так плохо, как ожидалось, и она выздоравливает.

– Со мной та же история. После нашего разговора в четверг я от отчаяния ходил гулять без Носка, причем несколько раз.

– Я десять раз передвигала свои растения, чтобы в результате вернуть их обратно на те же места, где они стояли изначально. Потом готовилась к универу, но ничего не запомнила.

Нос улавливает вкусный аромат кофе, и я глубоко его вдыхаю, перед тем как мы вместе с чашками перемещаемся в гостиную, включаем телевизор и устраиваемся поудобнее.

Рука Дилана обнимает меня за плечи, моя голова лежит на нем, и пускай я относительно быстро опустошила кружку, кофе не в силах победить мою усталость. Я то и дело клюю носом, а глаза слипаются. В какой-то момент Дилан забирает у меня из рук чашку, чтобы я могла полностью прижаться к нему.

По-настоящему я не засыпаю, но утверждать, что запомнила хоть что-то из происходящего в сериале, тоже не буду. Ну и плевать. Диван еще никогда не казался таким удобным, как сейчас. Руки Дилана – лучшее одеяло, которое только можно пожелать, а его грудь – лучшая подушка из всех, что у меня когда-либо были.

Его пальцы продолжают поглаживать меня по руке, туда-обратно, как будто он задумался. Пробегают вдоль моих пальцев, опять наверх, поднимаются по плечу и шее к волосам и снова спускаются вниз. Сзади у меня на шее образуются мурашки, пульс ускоряется. Такое простое прикосновение, такое невинное – и все же оно горит огнем у меня на коже, отзывается внизу живота, который сжимается от предвкушения, и пробуждает желание большего. Сердце Дилана бьется ровно. Я слушаю его дыхание, не сбивающееся с ритма, как мое. Глаза у меня все еще закрыты, но только дурак не заметил бы, что я чувствую себя уже далеко не такой уставшей, как несколько минут назад.

Пару раз моргнув, поднимаю голову и провожу кончиком носа по его бороде, вдоль подбородка и щеки, затем оставляю легкий поцелуй на его шраме.

– Хорошо спалось?

– Да, – шепчу я, и одного взгляда ему в глаза достаточно, чтобы понять, что его захлестывает тот же настрой, что и меня. Хочу, чтобы он целовал меня и трогал, и неважно, куда это приведет.

Я смотрю на его губы, и не проходит мгновения, прежде чем он наклоняется ко мне и мягко притягивает к себе мое лицо. Его пальцы медленно исследуют кожу, и это ощущение пронзает меня насквозь. Губы Дилана совсем легко касаются моих, наше дыхание смешивается, и моя грудь лихорадочно поднимается и опускается от сладостного ожидания, когда поцелуй станет глубже.

Сильнее прильнув к нему, я отчаянно пытаюсь залезть к нему под толстовку, однако Дилан смеется мне в губы и перехватывает мое запястье.

– Ты ужасно нетерпелива.

– Иногда это хорошее, а иногда – дико раздражающее качество.

– Верю.

Его губы вновь едва ощутимо накрывают мои, но в этот раз к ним присоединяется его язык, и, после того как я выгибаю спину и молча прошу его не мучить меня, Дилан сдается и одним рывком приподнимает меня. Теперь я, тяжело дыша, сижу на нем верхом, опираясь руками на его торс, и наконец чувствую его слишком быстро стучащее сердце.

– Так лучше?

– Да. Спасибо, – с улыбкой произношу я и нагибаюсь вперед. У него все еще вкус кофе, который мы пили, и я наслаждаюсь тем, как его жар передается мне в тех местах, где мы дотрагиваемся до друг друга.

Из-за того, что я сверху, у меня создается ощущение контроля, свободы. Я меньше задумываюсь. И хотя доверяю Дилану, от старых эмоций и шаблонов поведения за один день не избавиться.

Мы целуемся медленно, но не так осторожно, как прежде. Его язык играет с моим, он поворачивает голову набок, чтобы углубить поцелуй, и у меня внезапно вырывается стон. Внизу живота все сжимается, между ног скапливается жар и начинает покалывать. То, что я чувствую под собой твердость Дилана, не облегчает задачу не торопить события.

Но дико возбуждает.

– Боже, мы же хотели просто невинно посмотреть сериал, – бормочет он, заставляя меня расплыться в улыбке.

– Как мило, что ты считал, что этого не произойдет.

– Не уверен, было ли это комплиментом. – Вопросительно глядя на меня, он заправляет мне за правое ухо несколько прядей волос.

– Вот и я тоже. – Делаю вид, что задумалась.

– О’кей, хватит. – Дилан встает вместе со мной, я повисаю на нем, как обезьянка, пока он выключает телевизор и несет меня в мою комнату.

– И каким же будет итог? – забавляясь, спрашиваю я, однако в следующий миг уже лежу на кровати, и Дилан рядом со мной. А потом в самый неподходящий момент я начинаю зевать.

– Надо поспать, сегодня ночью нам это плохо удалось. – И дело не только в том, что мы рано встали, но и в том, что поздно уснули. Целуясь с Диланом, я начисто утратила ощущение времени.

– Кровать достаточно большая для нас обоих. Останешься здесь? – Как прошлой ночью.

Его нерешительность меня озадачивает. Мы же уже пришли к согласию, очень надеюсь, что он не даст задний ход.

– Если остальные вернутся завтра и…

– Если они приедут так рано, что застанут нас в постели, то мы что-нибудь придумаем. И хотя я в это не верю, им понадобится минимум шесть часов на путь из Монтаны. Не знаю точно, где живет Энди, но раньше девяти они ее с кровати не поднимут, а это, в свою очередь, означает, что до трех или четырех их тут не будет. Плюс мы можем все запереть – и твою комнату, и мою. – Я предлагаю такой вариант, потому что для меня это не играет никакой роли и потому что считаю, что так помогу Дилану. Сильнее всего его тревожит не то, что ребята могут нас поймать, тут я уверена. Думаю, это страх, что они увидят его ногу, протез, а он будет не готов. Он хочет сам выбрать момент или сделать это осознанно, и я могу его понять. – Или подожди, я быстро напишу им и спрошу.

– О’кей.

Поэтому я вынимаю мобильник из кармана брюк. Чудо, что он еще не сломался.

«Привет, народ. У вас все хорошо? Во сколько завтра вернетесь домой?»

Мэйсон печатает…

«Как только Энди выйдет из комы. Но у нас был план выехать рано. Ха-ха».

«То есть раньше часа вас не ждать?»

«А ты что, по нам соскучилась?»

«Спрашиваю из-за обеда».

Ложь только наполовину. Хотела бы я, чтобы моя жизнь состояла из гораздо меньшего числа полуправд…

«Ты соскучилась! Нет, не думаю».

«Что имел в виду мой красноречивый парень: мы напишем тебе, когда будем выезжать. А потом дорога к вам займет часов семь точно, в зависимости от пробок и остановок».

«Супер, спасибо, Джун! Езжайте аккуратно».

После этого Джун присылает общее фото за обеденным столом. Мэйс, обсуждающий что-то с Лукасом, братом Энди, ее отец, Куп и она сама играют в карты с тремя мужчинами среднего возраста. Видимо, они работают на ранчо и стали друзьями семьи. Носок сидит рядом на стуле и еле дотягивается до стола, чтобы за всем наблюдать. Они выглядят счастливыми.

«В следующий раз вы приедете с нами», – добавляет она.

– Ну как? Что они говорят?

– Напишут нам, когда будут выезжать, и точно не окажутся здесь раньше часа дня, раз им так долго добираться. К тому же я не могу себе представить, чтобы они растолкали Энди достаточно рано, разве что встанет вопрос жизни и смерти.

Дилан с облегчением забирает у меня телефон и кладет его на столик у кровати.

– Отлично звучит. Тем не менее я запру дверь к себе, выключу везде свет и схожу в ванную. – Он быстро меня целует.

Пока Дилан занят, я включаю тихую музыку и размышляю. В моей комнате стало по-настоящему красиво. Стеллажи наконец-то собраны – поверить не могу, – книги рассортированы, а между ними в каждой квадратной полке стоит маленькое растеньице. Для колонок там тоже нашлось место. Перед кроватью лежит маленький пушистый коврик, в дополнение к большому в центре комнаты, а под окном я накидала много плоских подушек, чтобы можно было на них сидеть. Над кроватью повесила пять ландшафтных фотографий в темных рамках, все разной величины. Еще возле кровати стоит маленькая лампа.