Она откинулась назад в экипаже, движущемся в сторону Лондона и улыбнулась сама себе, наслаждаясь тем, что на этот раз захватывающая история, рассказанная ею, оказалась правдой.

Джудит была удивлена, поэтому, как только горничная, сидящая напротив них затихла на месте и снова уснула, девочка спросила шепотом у Кэти:

— Почему она не поверила вам?

— Ты можешь не шептать, — ответила ей Кэти. — Она спит очень крепко. Растолкать — это почти единственный способ ее разбудить. Даже если громко кричать, она не проснется. Но что касается ее сомнений во мне, видишь ли, это что-то вроде отдельной истории.

— Я не устала, — сказала Джудит, как бы подстрекая ее рассказать эту историю.

Кэти улыбнулась девочке.

— Что ж, хорошо, с чего бы начать? Я выросла в самом скучном городе, который только можно себе представить. Это был скорее даже не город, а небольшая деревня. Где не было никаких магазинов, кроме универсального, принадлежавшего моей семье. Не было ни гостиницы, ни таверны. У нас была единственная швея, работавшая у себя на дому и единственный фермер, который занимался плотничеством и продавал мебель из своего амбара. О, еще у нас был мясник, правда, он на самом деле не был мясником, просто местный охотник, который смотрел за тем, чтобы дикие животные не бродили по деревне.

Широко раскрыв глаза, Джудит заинтересованно спросила:

— Животные бродили по вашим улицам?

— О да, ничуть не опасные, по моему мнению, хотя однажды лось снес забор миссис Пэллам. Но все закончилось бы хорошо, если бы она не попыталась выгнать его с помощью метлы. Не было деревни меньше, чем Гарденер. Если кому-нибудь требовался врач или адвокат, они отправлялись за ними за двадцать миль, в город Дэнберри. Новые семьи никогда не приезжали к нам, а дети уезжали, как только становились достаточно взрослыми для этого.

— И вы тоже сделали это? — спросила Джудит. — Уехали так же, как другие дети?

— Нет, меня никогда это не привлекало. Видишь ли, моя мама была рядом, и я не могла представить свою жизнь без нее. После смерти моего отца у нее не осталось никого, кроме меня. То, что она сделала, было правильным, но ее семья после этого отреклась от нее и больше не считала членом своей семьи.

— Почему они сделали это?

Кэти пожала плечами.

— Мне рассказывали, что они были богатыми аристократами и беспокоились за свое положение в обществе. Они были против женитьбы родителей, потому что мой отец был американцем. Ну хорошо, возможно, еще и потому что он был торговцем. «Работал в торговле», как говорила моя мать. Но очевидно, они возражали и против этого.

Джудит не удивилась.

— Это скорее своего рода снобизм, который обычно распространен среди дворянства. Многие из них с презрением смотрят на тех, кто имеет отношение к торговле.

— Они так думают? Хорошо, но это мне кажется весьма ограниченным. Если бы мой отец не был владельцем магазина, возможно, он никогда бы не приехал в Англию и в первый свой приезд не встретился бы с моей мамой, и можешь себе представить, я никогда бы не родилась.

Джудит посмотрела на нее, и в ее взгляде ясно читалось: «Пожалуйста, не разговаривайте со мной так, будто я маленький ребенок».

Кэти чуть не расхохоталась. Эта маленькая девочка действительно выглядела старше своих лет.

— Он приехал, чтобы открыть здесь свой магазин? — опять спросила Джудит.

— Нет, я сомневаюсь в том, что ему это было нужно. Видишь ли, дома у него было множество поставщиков из соседнего города Дэнберри, доставлявших все, что ему требовались для магазина, но он действительно не продавал ничего интересного, только самое необходимое и продукцию местных фермеров. Он приехал в Англию, чтобы посмотреть ее и найти что-нибудь необычное для продажи, но вместо этого нашел мою маму. После этого она тайно убежала с моим отцом, сожгла все мосты и больше никогда не встречалась со своей английской семьей.

— Я думала, что узнаю ваш акцент, — усмехнулась Джудит. — У меня самой теперь есть американские родственники. Но почему ваша мама не вернулась в Англию после смерти вашего отца?

Кэти про себя вздохнула. Это то, что она хотела, чтобы ее мать сделала, и она поднимала этот вопрос по крайней мере раз в год в течение последних двенадцати лет после смерти отца, но Аделина Тайлер презирала свою семью и слышать не хотела о возвращении, и категорически отказывалась когда-либо снова ступить ногой в Англию. Кроме того, она сама стала управлять магазином, и ей действительно нравилось работать. Это было как удар в лицо Миллардсам, ее английским родственникам, что теперь она тоже занимается торговлей. Не то чтобы ее семья знала об этом, ведь она ни с кем из них больше не общалась, скорее всего, она злорадствовала про себя по этому поводу.

Любопытному ребенку, сидевшему рядом с ней, Кэти сказала:

— Когда семья моей матери отреклась от нее, моя мать тоже отреклась от них. И я думаю, поэтому презирала Англию.

Джудит кивнула.

— Но как получилось, что вы добрались сюда с горничной, которая сомневается в том, что вы сказали?

Кэти хихикнула. Она думала, что девочка забыла об этом, но не тут-то было, поэтому Кэти спросила ее:

— Тебе было когда-нибудь настолько скучно, что, однажды убежав, ты не смогла бы вспомнить ничего стоящего?

— Никогда, — немедленно ответила Джудит.

— Тогда ты очень счастлива, потому что вся моя жизнь была похожа на течение жизни в Гарденере. И я не единственная, кто просыпался каждый день, с нетерпением ожидая увидеть, что ждет впереди. Деревенские жители, которые там остались, были очень старыми и вели тихую жизнь. Как оказалось, они были не прочь что-нибудь послушать, но только если случалось что-то захватывающее. Время от времени я им рассказывала что-нибудь интересное, то, что они хотели услышать.

— Вы лгали им?

Кэти подмигнула. Малышка была не только красавица, она была разумна и к тому же проницательна. И в то время как Кэти никогда не думала обсуждать такие вещи с посторонними, она чувствовала необычное родство с девочкой, вероятно, потому что она разделила с Кэти первое настоящее приключение в ее большом путешествии.

— Господи, я никогда не думала лгать. Я просто действительно немного придумывала, приукрашивала вещи, свидетельницей которых была.

Например, я заметила кота миссис Кейтлис рядом с верхушкой ее крыши, и похоже, что кот, сидевший там, боялся спуститься вниз. Я люблю животных, и я не позволила бы ему остаться там. Я знала, что Кейтлисов не было дома, потому что они утром уехали навестить свою дочь в Дэнберри, и не вернутся в течение нескольких часов. Я перелезла через решетку с розами миссис Кейтлис и стала подниматься на ее крышу, но к тому времени, как я туда забралась, кот уже убежал.

— Было страшно прыгать вниз?

— Нет, — Кэти хихикнула. — Спустилась я так же, как и забралась наверх, с помощью лестницы. Я не забыла, что миссис Кейтлис ремонтировала свою крышу на прошлой неделе. Она поставила лестницу с противоположной стороны у задней стены своего дома. Возбуждение закончилось, хотя легкое волнение еще оставалось. Позже, вместо того, чтобы рассказать миссис Кейтлис, что произошло, я сказала, что ее кот забрался на нашу крышу, которая была очень высокая, наш дом был двухэтажным, и что горничная рисковала жизнью, чтобы подняться по старому дубу рядом с нашим домом и спасти его. Закончилось тем, что Грейс в течение месяца была героиней, против чего она ничуть не возражала. И это дало всем повод поговорить о чем-то еще, кроме погоды.

— Похоже на моего кузена Дерека, который этим летом поймал рыбу в два фута длиной, но его жена позже рассказала нам, что она была всего лишь в шесть дюймов. Было очень интересно слушать, что это была большая рыба, но было, конечно, забавно, когда мы узнали, что она была не такой большой, чтобы ее не удержать. Вы про такой вид историй говорите?

— Похоже, но не совсем. Видишь ли, когда я была в твоем возрасте, я сочиняла свои «Творения», иногда описывая то, что я увидела или сделала. В тот год я была ужасно разочарована. Я думала, что буду ходить в школу в Дэнберри, где смогу встретить других детей моего возраста, даже если бы это означало две длинных поездки каждый день на моем пони туда и обратно. Но вместо этого моей маме удалось уговорить обучать меня на дому старого профессора из Гарденера, который за год до этого вышел на пенсию. Так, однажды я увидела, что незнакомец крадет помидоры из сада моей матери, в то время как я помогала ей делать бисквиты на ужин. Я размышляла о том, голоден ли он был, чтобы украсть, и так ли он этого хотел. Но когда она вернулась на кухню, я подумала, что она могла бы обвинить меня в недостающих помидорах, так как знала, что я была расстроена из-за ее решения оставить меня дома, поэтому я сказала ей, что выгнала вора скалкой, которой только что пользовалась.

— Вы помогали на кухне? — спросила Джудит. — Мне жаль, что я не могу делать это, но наш повар, как только угостит меня конфетой, тут же просит уйти.

Кэти была удивлена, что ребенок больше интересовался кухней, чем вором.

— У нас была только одна служанка, Грейс, — сказала Кэти, кивая на спящую компаньонку. — Поэтому все хозяйственные работы мы делили между собой.

— Ваша мать действительно заметила бы, что несколько помидоров пропало? — спросила Джудит.

— О, да, она точно знала, сколько помидоров было на ее саженцах и сколько было готово к сбору. Она любила свой сад. Я думаю, вернее, я знаю об этом. Я провела много часов с ней на нашем заднем дворе.

Малышка не заметила уныния, которое находило на Кэти при воспоминании об этом. Боже, как она скучала по своей матери. Это был глупый несчастный случай, забравший ее жизнь прошлой зимой, когда он поскользнулась на небольшом кусочке льда.

Джудит вздохнула рядом с ней.

— Это то, чего у нас нет, овощные посадки. У моего дяди есть множество построек в Хаверстоне, его имении за городом, сделанные только для того, чтобы выращивать что-нибудь круглый год. Тем не менее, в садах в нашем квартале в городе есть только цветы. Повар покупает всю еду для нас на рынке.

Было странным, как один ребенок мог бы смотреть на домашние хлопоты с завистью, другой видел их как источник беспокойства, и еще один мог видеть их как средство от скуки.

— Значит, вы лгали своей матери? — напрямую спросила малышка.

Кэти покраснела, услышав такое предположение.

— Я должна была сказать ей о воре. Он был настоящий. Я только не хотела, чтобы она знала, что я стояла там и не сделала ничего, чтобы попытаться остановить его. Но это вызвало такой переполох в деревне, что мужчины охотились на него несколько дней. Потом они обсуждали этот случай в течение почти полугода. Ты даже не можешь представить, как все это оживило их. Хотя моя мама устроила мне ужасный нагоняй за то, что я рисковала своей жизнью, и попросила меня никогда не делать что-нибудь, столь же глупое, снова, этот случай научил меня кое-чему. Я узнала, как быстро можно избавиться от скуки в нашей жизни.

— Вы часто таким образом приукрашивали события, свидетельницей которых были? — спросила Джудит.

— Да, это вошло у нее в привычку, создавать волнение из ничего, — зевая, сказала сидевшая напротив них Грейс.

— Не часто, — сказала Кэти своей горничной.

— Достаточно часто, чтобы сделать меня героиней деревни, — проворчала Грейс.

— Тебе нравилось быть героиней. Почему тогда вся деревня плакала, когда ты уезжала?

— Они просто махали мне, — Грейс довольно засмеялась. — Ну, хорошо, я действительно наслаждалась всем этим.

— Я не могу себе представить, как, должно быть, чего-то хочется, если долгое время ничего не происходит, — заметила Джудит. — С моей семьей всегда случается что-нибудь интересное. Да ведь мой дядя Джеймс и тетя Джордж в прошлом месяце отправились преследовать пиратов. И в конце лета мой кузен Джереми женился на воровке, которая, оказалось, была потерянной дочерью баронессы.

Кэти моргнула. Даже Грейс выглядела удивленной, затем закатила глаза и посмотрела на Кэти, как бы говоря: «Крошка так быстро переняла твои вредные привычки?» И это действительно звучало так, будто малышка немного приукрасила события.

Кэти было рассмеялась, но тут Джудит добавила:

— Вы приехали сюда, чтобы встретиться с вашими английскими родственниками?

Кэти замерла. Это была одна из тем, которую она не хотела затрагивать. В течение всего своего путешествия она намеревалась сделать это и с нетерпением ждала встречи с ними. И после того как они приехали в Англию, Кэти сразу направилась в Хаверстон, который, по словам ее матери, находился близко к родовому имению Миллардсов в Глостершире. Но как только очутилась там, она резко передумала.