Робин Хэтчер - Обещание Девлина

– А из писем разве это не ясно?

– Я не видел своих родных и не получал от них никаких известий с тех пор, как они уехали из Джорджии. Им ничего не известно обо мне.

– Но ведь это так долго! – удивленно воскликнула Анджелика, и в ее взгляде отразилось нечто похожее на жалость.

– Да, восемнадцать лет, – ответил Брениган и рассеянно окинул взглядом зал ресторана. – Они, наверное, считают меня погибшим. Может быть, их и следовало бы оставить при этом мнении…

По его тону стало понятно, что он хотел бы сменить тему разговора. Но Корралл желала продолжения.

– Вы сказали о пятерых… – осторожно напомнила она. – Расскажите, пожалуйста, об остальных.

Девлину против своей воли пришлось снова вернуться в прошлое.

– Прошу вас, расскажите, – тихо повторила Анджелика.

– Хорошо… У меня есть еще брат и сестра, которые моложе меня… Нил и Фиона… Они были совсем детьми при отъезде семьи из Джорджии. Трудно представить их взрослыми да еще и семейными людьми. Но думаю, что все обстоит именно так.

– Почему вы не уехали вместе с ними? Девлин резко повернул голову, и их взгляды встретились.

– Почему? – переспросил он. – Мне по молодости казалось, что жизнь несколько более идеальна, чем на самом деле… Я верил в торжество добра над злом… считал себя освободителем Юга от стай прожорливой саранчи, налетевшей после войны. Позже мне пришлось узнать, что эта дрянь – повсюду, а добро не всегда побеждает зло.

Наступило неловкое молчание. Девлин поднялся со своего места, обрывая неприятный для него разговор, и произнес:

– Давайте я отведу вас назад, в номер… Уже поздно, а наш поезд отправляется рано утром.

Корралл согласно кивнула.

– Да, нам лучше лечь пораньше.

Брениган внимательно посмотрел на свою спутницу и подумал: «Навряд ли мне придется уснуть этой ночью».

* * *

Анджелика лежала с открытыми глазами, устремив взор в потолок, хотя в кромешной темноте, царившей в комнате, ничего не было видно. Рядом с ней на кровати Робби перевернулся на животик. Она погладила его по спине и поплотнее укрыла одеялом. Затем Корралл повернула голову в сторону середины комнаты и прислушалась.

Она, конечно, не видела Девлина, но зато слышала его дыхание. «Всем троим не хватит места на этой кровати, – сказал он ей перед сном. – Вы с мальчиком ложитесь здесь, а я – на полу».

Анджелика, услышав эти слова, вздохнула с облегчением, но теперь она почему-то подумала, что Брениган не может все время спать подобным образом. Рано или поздно ей придется разрешить ему ложиться с ней, рядом, на кровати. Странная дрожь пробежала по телу женщины от этой мысли, но причина подобного ощущения заключалась не в страхе.

Корралл снова задумалась над тем, как быстро она поверила этому человеку; поверила, когда он сказал, что будет вести себя по-джентльменски; поверила в собственную неприкосновенность, даже если они будут жить в одной комнате и делить одну постель… Девлин мало чем отличался от других мужчин, и, все-таки она доверяла ему. Почему? Скорее всего, по одной простой и малоприметной причине: Брениган не смотрел на нее так, как все мужчины в Вуд-Блафф, – с презрением и вожделением одновременно. Нет, Анджелика не отрицала, что замечала, как его глаза загорались при виде ее, но интерес Девлина смешивался с уважением в такой гармоничной пропорции, что казалось, он на самом деле считает ее настоящей леди.

Возможно, ему неизвестна одна простая истина: истинные леди рождаются, а не становятся ими в процессе жизни. Одного желания в данном случае недостаточно. Анджелика постоянно помнила слова графини и понимала, что так оно и есть.

Ее мысли снова вернулись к спящему на полу мужчине.

Сегодня вечером, когда он рассказывал о своей семье, ее поразило одно обстоятельство: Девлин говорил о своих родных с удивительной нежностью и теплотой. Это так не соответствовало сложившемуся образу разбойника и отчаянного парня!

Анджелика повернулась на другой бок и натянула на плечи одеяло. Тревожные и беспокойные мысли одолевали ее, и она, начиная каждый раз заново, старалась разобраться в сложном лабиринте последних событий: «Что происходит со мною? Девлин Брениган – мужчина… Уже одно это означает беду… Я оказалась с ним только потому, что не могу одна построить ту новую жизнь, которая существует пока лишь в моих мечтах. В принципе мне наплевать, кто он на самом деле – джентльмен или хладнокровный убийца… Главное, Брениган помогает мне и Робби скрыться от опасности, угрожающей нам. Мне абсолютно все равно до тех пор, пока он способен защитить нас от домоганий Ламара. – Корралл прижала к себе тельце сынишки и приблизила свое лицо к его темным кудряшкам, рассыпавшимся по подушке, вдыхая аромат его волос. – Он ни в коем случае не должен найти нас! Это ему никогда не удастся… Да, все верно… Значения не имеет, что представляет из себя Девлин Брениган, если он поможет нам сбежать из Колорадо и от Ламара. Я одолею все, воспользуюсь любой возможностью… только бы это гарантировало безопасность моего сына! Если будет нужно, я стану врать, обманывать, красть… Даже готова спать хоть с самим дьяволом! Лишь бы это помогло ускользнуть от властных рук Ламара!»

Корралл услышала, как вздохнул Девлин, и мысленно представила его таким, как при встрече на станции, – высоким, сильным, красивым… Она вспомнила прикосновение его губ… Неожиданно в ней проснулось непрошенное желание.

Девил Кид…

«Я готова спать хоть с самим дьяволом…»

По ее телу прокатилась волна озноба, и она ощутила разливающееся под кожей тепло. Закрыв глаза, Анджелика попыталась отбросить эти грешные мысли и принялась молиться, умоляя Бога послать ей спасительный сон.

Анджелика была голодна…

Даже трудно вспомнить, когда она не ощущала себя обделенной куском хлеба, усталой и замерзшей. Во всяком случае, это случалось не в приюте миссис Хардиган. И не потому, что та не заботилась о сиротах… Просто на всех не хватает средств.

Дверь кабинета директрисы открылась, и раздался ее властный голос, которым она всегда разговаривала с детьми:

– Входи, Анджелика.

Девочка поднялась со стула и последовала за высокой женщиной; она никак не могла понять, в чем провинилась на этот раз.

С тех пор, как ее привезли сюда после пожара, Анджелику никогда не покидало ощущение беды и безвыходности. Девочку обвиняли и в том, что она громко смеется, и в том, что у нее легко вызвать слезы. Анджелика постоянно рассказывала детям помладше о путешествиях с театральной труппой, и хозяйке приюта эти истории казались сомнительными с точки зрения нравственности. Миссис Хардиган не одобряла склонность девочки к «спектаклям» и «драматическому искусству». Она всегда стремилась сделать из своей воспитанницы послушную девушку, которая, по крайней мере, может рассчитывать в будущем на место учительницы или гувернантки в каком-либо уважаемом семействе. Анджелика замерла на пороге кабинета.

– Вот та девочка, о которой я вам говорила, – обратилась директриса к супружеской паре, стоявшей у ее рабочего стола. – Это мистер и миссис Браун, – представила она их девчушке.

– Здравствуйте, – вежливо ответила Анджелика. Женщина перевела свой взгляд с лица девочки на корсаж ее платья. Несчастную обитательницу приюта и саму смущала ее грудь, так рано начавшая развиваться, а облегающая одежда еще сильнее подчеркивала это. Но еще больше она терялась, когда оказывалась перед глазами таких людей, как эти Брауны, разглядывающие ее, словно какое-то диковинное животное.

В этот момент жена обратила внимание на супруга, взгляд которого прилип к нежным округлостям девочки, – и сразу же последовал решительный и твердый ответ:

– Извините, миссис Хардиган, но она нам не подойдет.

– Почему, миссис Браун?

– Слишком большая. Нам нужен ребенок поменьше. Кроме того, посмотрите на нее… Прямо-таки начинаешь думать: «А что эта девчонка сделала? Что же она могла совершить, чтобы попасть к вам?» Нет, мы не можем брать в наш дом кого попало! Ее происхождение… У нас определенное положение в обществе, и с этим нельзя не считаться.

Миссис Браун взяла своего мужа под руку и, подтолкнув его легонько к выходу, произнесла:

– До свидания. Всего хорошего. И дверь за ними закрылась.

Анджелика не нуждалась в объяснениях хозяйки приюта. Она понимала, что вряд ли ее когда-нибудь заберут отсюда и удочерят. А после мистера Брауна, с вожделением глазевшего на рано оформившуюся грудь, девочка уже и не знала; чего бояться больше… Нет, лучше уж остаться здесь и голодать, чем жить вот с такими людьми.

– Может быть, не нужно говорить, что твои родители были актерами? Если бы они подумали о твоем рождении в добропорядочной семье…

Анджелика гордо вскинула подбородок и с достоинством возразила:

– Мой отец – достойный человек, а мама – настоящая леди! Я когда-нибудь стану похожей на нее.

Девочка развернулась и быстро вышла из кабинета, пока слезы не успели еще хлынуть обильными потоками.

Пассажирский вагон поезда, направляющегося из Денвера в Чейни, был уже заполнен людьми почти до отказа.

Девлин прошел вместе с Анджеликой по центральному проходу до незанятого места около окна. Он усадил Робби и ее, а сам присел на сиденье рядом с мальчиком. Взглянув на своего спутника, Корралл отвернулась и принялась рассматривать толпу на перроне вокзала.

Сегодня утром они не сказали друг другу и десятка слов. Когда она проснулась, Девлин уже оделся и тут же вышел из номера, предоставив ей возможность спокойно умыться и привести себя в порядок. Затем «путешественники» позавтракали в ресторане гостиницы, почти не разговаривая и не встречаясь взглядами. Анджелика должна была благодарить Бренигана за покой, но – вот что странно! – она почему-то нервничала.

Ночь Корралл провела неважно, почти не спала: ей хотелось побыстрее покинуть Денвер. Для этого у нее имелись причины, которые не имели никакого отношения к мужчине, сидевшему напротив.

Услышав смех Робби, Анджелика оглянулась. Малыш улыбался кому-то. Она проследила за его взглядом и заметила пожилую женщину. Та восхищенно заметила:

– Какой симпатичный парнишка! Весь в папу, правда?

Страх парализовал Корралл. Кто эта женщина? Знает ли она Ламара? Неужели она следила за ними?

Постепенно паника прошла, уступив место здравому смыслу. Незнакомка имела в виду Девлина, а не ее бывшего возлюбленного. И она просто заметила, насколько оба симпатичны.

– Да, – после затянувшейся паузы ответила Анджелика, – да, вы правы.

Она посмотрела на Бренигана и Робби, сравнивая их. У мальчика темно-каштановые волосы, а у Девлина – черные. И глаза у сына скорее карие, чем черные, лицо светлое, как и у нее. Он совсем не похож на «отца», но ей повезло, если другие находят сходство: значит, есть шанс вырваться из цепких рук Ламара.

Невольно перед глазами встревоженной Анджелики предстало лицо ее мучителя. Его губы искривились в злой усмешке: «Думаешь, тебе удастся скрывать от меня мальчика? Ошибаешься! Разве ты еще не поняла, что я не привык упускать принадлежащее мне?!»

Пока эти ужасные слова звучали в воображении перепуганной Корралл, Робби умудрился залезть с ногами на сиденье. Достигнув такого успеха, малыш запрыгал, громко приговаривая:

– Блениган, Блениган, Блениган…

Девлин взглянул на Анджелику и посадил ребенка к себе на колени.

– Правильно, малыш. Робби Брениган. Бре-ни-ган…

Его слова прозвучали настолько естественно, что она почти поверила ему сама. Он быстро сориентировался и исправил невинную оговорку мальчика, словно прирожденный актер. Интересно, какую еще ложь может преподнести Девлин с такой же легкостью?

Брениган посмотрел на пожилую даму и сказал:

– Он умный мальчик… Правда, не любит много говорить, но имя свое знает. Верно, сынок? Скажи-ка тете, что тебя зовут Робби.

– Блениган, – упрямо повторил ребенок, широко улыбаясь.

– Скоро я увижу своего первого внука, – с гордостью сказала дама. – Моя дочь живет с мужем в Чейни… Ну, а вы куда направляетесь? – поинтересовалась она, поочередно поглядывая то на Анджелику, то на Девлина.

Тот быстро нашелся с ответом, опередив свою смутившуюся спутницу:

– Мы едем на Запад, на свою ферму… Нам всегда хотелось иметь собственный дом. Да вот по дороге заехали в Колорадо, навестили родителей жены, потому что в ближайшее время у нас не будет такой возможности.

– Господи, как хорошо! Ваши папа и мама посмотрели на вас и вашего сына, – обратилась она к Анджелике. – Мне бы очень хотелось, чтобы моя дочь могла приезжать ко мне почаще, но с ребенком это крайне хлопотно, вы сами прекрасно знаете… Она…