— Кажется, это было целую жизнь назад, — говорит Таша с сентиментальной улыбкой, имея в виду украшения, которое каждый из нас купил в поездке в Грецию миллион лет назад.

— Ты действительно думала, что мы объединим все три в одном предмете? — Ян закатывает глаза и достает из коробки нежную розовую подвязку. Он машет ей передо мной, многозначительно шевеля бровями.

— Нечто новое. — Таша поет весело.

— Я хочу видео, на котором Дэниел срывает ее с тебя зубами. Считай это своим свадебным подарком для меня. — Ян хихикает.

— Ян! — мы обе говорим это одновременно.

— Что-то позаимствовано, — улыбается Таша, протягивая мне свои очки в белой оправе. Мы все глупо улыбаемся друг другу. Идеальная вещь, чтобы одолжить для церемонии на пляже во время отлива, я думаю лениво.

— Так, невеста, ты нервничаешь перед брачной ночью? У тебя есть какие-нибудь вопросы?

Я подношу руку ко рту и невинно спрашиваю:

— Он действительно, хммм, эррр, попытается...ты знаешь... его ... в меня? — я моргаю, глядя на них, и мы все начинаем хихикать.

— Он также может попытаться заставить тебя попробовать его на вкус. Он подлый, подлый человек. — Таша подражает моему невинному голосу, заставляя нас смеяться еще сильнее.

— Ладно, нусс. — говорит Ян на стук в дверь. Голос отца зовет меня.

— Пора. — Таша и Ян смотрят на меня слезящимися, блестящими глазами.

— Эй... — я хмурюсь.

— Иди сюда, последнее объятие с Мисс Грейс, прежде чем она станет Миссис Психо-Старк. — мы крепко обнимаемся, и когда мы отрываемся, каждый из них держит меня за руку. Таша фыркает, и Ян подмигивает мне прямо перед тем, как повернуть дверную ручку.

— Я люблю вас, ребята, — говорю я и с трудом сглатываю комок в горле.

Вот так. Готов стать моим, Ди? Навсегда и навечно?

Дэниел

Я столько раз целовал ее, но даже сейчас, спустя два с лишним года, когда мои губы касаются ее губ, все остальные мысли вылетают у меня из головы. Это безумие, как сильно я все еще хочу ее. Это просто растет со временем. Мы разделяем эту необъяснимую связь; у меня есть жизненно важное желание прикоснуться к ней. Это чертовски постоянная потребность.

Я тщательно изучаю каждый изгиб ее знакомого тела своими руками и ртом, доводя нас, задыхающихся и дрожащих.

Я думаю, что могу буквально чувствовать, как моя кровь движется в одном направлении, и это не к моей голове, по крайней мере, не к тому, что управляет моим мозгом.

Я не сосредотачиваюсь ни на чем, кроме прикосновения ее теплой, шелковистой кожи и невероятного запаха корицы и чистоты, который является моей Хейли. Мурлыканье с ее губ, когда я пробую ее на вкус, превращается в сдавленный стон; она выгибает спину и впивается ногтями в мои плечи, доводя меня до безумного уровня желания. Мне нужно бороться с первобытным желанием, которое овладевает мной, и не торопить события. Я хочу сделать это медленно. Мне нужно почувствовать, как она дрожит для меня, как это сводит ее с ума, пока она полностью не потеряется в моих объятиях.

Она чертовски сексуальна.

Она сильно тянет меня, прерывисто дыша. Ее бедра отчаянно поднимаются, и я погружаюсь глубже в нее, пульсируя. Христос. Звуки, которые я извлекаю из ее слегка приоткрытых и дрожащих губ, посылают дикие потоки через меня, и мне нужно бороться со всеми своими инстинктами, чтобы не поглотить ее. Возгорание для нее почти нечеловеческое.

Чееееерт, ты издеваешься надо мной?

— О, черт возьми, неужели сейчас? — хрипло бормочу я, слегка иронично-сердитый вздох вырывается из моего занятого рта. Хейли резко втягивает воздух, когда я бесцеремонно покидаю ее.

— Нет! — она плачет от смешливого разочарования, в ее сладком голосе слышится почти мольба. Я хихикаю. Она громко пыхтит, когда я неохотно оставляю ее и вылезаю из-под одеяла. Я качаю головой с тонкой улыбкой в ответ на ее ошеломленный, восхитительно раздраженный взгляд; я надеваю свои боксеры, все еще взволнованный, как и она.

Я глубоко вдыхаю и потираю лицо обеими руками, пытаясь избавиться от пульсирующего жара вместе со всеми мыслями о сексе, и пытаюсь сосредоточиться.

Бля, как будто это вообще возможно.

Хейли глубже зарывается головой в подушку, ее волосы образуют дикий золотой ореол вокруг ее лица, когда она делает еще один глубокий выдох, и бормочет что-то непонятное.

Ругаетесь, Миссис Старк? О, как мне нужно подавить желание заняться ею, но у меня миссия, и она должна быть выполнена, как можно скорее, иначе мы можем столкнуться с затяжным беспокойством. И это последнее, чего я хочу.

Я наклоняюсь, чтобы поцеловать ее сладкий рот, провожу большим пальцем по ее пульсирующей губе и с многозначительной улыбкой приказываю:

— Ты. Никуда не уходи!

— Теперь это то, о чем тебе не придется беспокоиться. Сделай это быстро, любовничек. — она хихикает, когда мы обмениваемся шутливыми взглядами.

Я снова качаю головой; тонкая усмешка растягивает мои губы, Хейлз все еще застряла в моей голове.

Черт, я едва могу идти прямо. Выпуклость в моих боксерах контролирует мои мысли, пока громкие звуки на заднем плане не становятся громче.

— Эмма, детка, папа идет, — спокойно произношу я, не обращая внимания на свое душевное состояние и сложившуюся ситуацию. — Черт побери, — шиплю я сквозь зубы, когда мои ноги натыкаются на дверной косяк.

Хейлз, все еще лежа в постели, хохочет.

— Осторожно, не повреди жизненно важные части Ди, ты мне все еще нужен, помнишь?

Я посылаю ей короткую, злую улыбку через плечо. Я снова чуть не спотыкаюсь, все еще представляя себе обнаженное тело Хейлз.

— Ты так хочешь кастрировать папу этими трюками, малышка. — я издаю смешок поражения.

Если есть хоть один человек во всей этой гребаной Вселенной, который может забрать меня от Хейлз, особенно когда я похоронен чертовски глубоко в ней, это Эмма.

Хотя обещание есть обещание, Хейли снова не может сдержать его, и я вижу, как она краем глаза смотрит на меня, когда я беру нашего ребенка на руки и укачиваю ее.

Я ухмыляюсь, зная, что она никогда не сможет устоять, наблюдая за мной с Эммой. Она пытается скрыть это, но я всегда чувствую ее рядом.

Я безумно обожаю эту женщину.

Я вижу, как ее сияющие глаза танцуют в темноте, когда она смотрит на нас. Я целую мягкие волосы Эммы и нежно укладываю ее обратно.

— Я знаю, что ты здесь, — шепчу я и оборачиваюсь, забавляясь, чтобы поймать взгляд Хейли. Она кусает губы в своей сексуальной манере и виновато улыбается мне.

Господи, какие непостоянные реакции она вызывает! Прекрати, чувак, ребенок в комнате.

— А теперь давай позаботимся о маме, — шепчу я и, выйдя в коридор, поднимаю ее так, чтобы она оседлала меня, баюкая ее сладкую попку и покусывая кожу прямо над ее гладкой ключицей.

Она откидывает голову назад и издает хриплый стон.

— Я так тебя люблю, — выдыхает она и крепче обнимает меня ногами.

Я чувствую, как тепло проходит через все мое тело, делая меня твердым как камень.

— А я тебя, детка, — говорю я в ее сексуальные губы, пытаясь сфокусировать взгляд вперед и избежать столкновения с проклятыми стенами. Она сжимает ноги и прижимается ко мне. — Прекрати, Хейлз, я уроню нас обоих, — говорю я, забавляясь, но сквозь стиснутые зубы.

Я едва могу видеть с моей потребностью бросить ее на кровать и погрузиться в нее. Она хихикает и продолжает дразнить. Я прижимаю ее к стене, беру ее руки в свои, поднимаю их над головой и медленно начинаю толкаться в нее.

— Мы разбудим ее, — выдыхает она, посасывая мою нижнюю губу.

— Так что держи себя в руках, женщина. — мы оба хихикаем друг другу в рот, и я продолжаю наш первоначальный маршрут.

Когда мы добираемся до спальни, я бросаю нас на кровать располагаясь между ее длинных мягких ног.

Когда она кусает мои губы и выдыхает мое имя я теряю контроль, который до сих пор сдерживал и восхищаюсь каждым ее кусочком, как сумасшедший.

Когда ритмичное дыхание Хейлз успокаивается, а ее лицо принимает безмятежное выражение, я нежно целую ее. Я натягиваю одеяло, чтобы прикрыть ее обнаженное тело, и бросаю на него еще один долгий, самодовольный взгляд. Черт, такая чертовски горячая...

Я мягко провожу пальцем по ее красивому рту и наблюдаю за ней несколько минут, затем надеваю боксеры. Я прохожу мимо кухни, чтобы налить себе немного виски со льдом, затем поворачиваюсь к своему кабинету и опускаюсь в широкое кожаное кресло. Я просматриваю, несколько раздраженно, кучу писем, ожидающих меня, и потираю рукой рот и подбородок, затем перемещаю взгляд на папку под названием “свадебные фотографии.”

Внезапная, непрошеная мысль приходит мне в голову, та, что время от времени вторгается в мои мысли в самое неподходящее время. Перед моими глазами невольно возникает ужасное время, проведенное в Таиланде, в темной комнате с густым, непригодным для дыхания воздухом. Я почти чувствую запах зловония и неуверенности, который заполнял эту комнату. Это не нервировало, это было безнадежно. Никто из нас, блядь, ничего не мог поделать.

Было чувство оцепенения, разочарования и проклятое отчаяние: чувство, с которыми я никогда не был знаком и не знал, как справиться, по крайней мере, не будучи взрослым. В какой-то степени это навело меня на мысль о хреновом периоде моего детства, который я предпочел бы забыть. Я не беспокоился за себя, но сама мысль о том, что я больше не увижу Хейли, сломила мой дух и угрожало мне жестоко.

Я снова потираю ладонями щетину и закрываю лицо руками, делая глубокий вдох, пытаясь избавиться от этих образов жестокости и смерти. Я делаю второй вдох и запускаю слайд-шоу. Откинувшись на спинку стула, я наслаждаюсь сильным, обжигающим вкусом ликера во рту.

Теперь вот что может уничтожить эти проклятые воспоминания.

Мысли о прошедшем году проносятся у меня в голове, когда я смотрю, как медленно, одно за другим, появляются изображения на экране.

Я издаю короткий смешок, когда мои глаза пробежались по изображению Хейлз, одетую в белое, почти прозрачное платье рядом со мной, когда я поднимаю Эмму на руки. Хейлз смеялась так свободно и счастливо, когда я сказал Эмме:

— Благодаря тебе, малышка, мы наконец-то добрались сюда. — Эмма хихикнула, когда я объяснил ей и всем окружающим тот день на пляже в Баха. — Твоя мама наконец согласилась выйти замуж, когда ты родилась, так что, Эмм, я у тебя в большом долгу.

Эмма посмотрела на меня своими большими карими блестящими глазами и издала ряд сладких звуков.

Я пробегаю глазами по своей малышке на экране; она-мини-версия совершенства, Хейли.

Следующее изображение на мониторе — Ян и Джош, держащиеся за руки. Я ничего не могу поделать, но передергиваюсь. Я быстро перехожу к следующему изображению.

Да, мне потребовалось некоторое время, чтобы спокойно переварить этих двух, но, как и все, Ян в конце концов вырос на моих глазах.

И вот Ирис держит Джули за руку, обе со слезами на глазах. Я отрицательно качаю головой. Рядом с ними отец Хейли впервые выглядит несколько сентиментальным. Когда я рядом...

Я действительно думал, что он застрелит меня, когда он услышал новость о том, что Хейлз незапланированно забеременела и что мы не были близки к бракосочетанию. Я отчетливо помню, как его лицо исказилось почти комично, когда он смотрел на меня. Я думал, что он быстро сочиняет руководство «50 способов убить жениха вашей дочери».

Хороший потенциал для бестселлера ... Черт, я куплю его, когда Эмма достигнет этого возраста. Господи, когда-нибудь она достигнет этого возраста... мне нужно проверить ближайший монастырь.

Думая об этом, я не уверен, что отец Хейлз действительно верил в то, что мы ему сказали, что именно Хейли нужно было время для свадьбы.

Следующая фотография — Наташи и Рафы. Теперь, связь, которая, как я думал, никогда не продлится дольше, чем первый месяц детонации сексуального влечения, превратилась в это. Иди разберись.

Я изучаю левый угол фотографии и вижу Стивена, брата Хейлз, который с момента нашей встречи стал одним из моих самых близких друзей. Я все еще пытаюсь убедить его, что это лучший план для его будущего бросить медицинскую школу и работать в софтверной компании.

Интересно, сколько еще очков я заработаю, если доктор Грейс услышит, что я пытаюсь развратить еще одного из его драгоценных потомков.

Следующее изображение на экране одно из моих любимых. Я с Эммой в одной руке и Хейли крепко держащая меня за другую руку, когда мы шли к священнику.