Дерек и Таннер поднялись на горку и направились к очереди на спуск. Краем глаза он заметил, что Линдси, Клэр и еще одна девочка – похоже, племянница Майка Бейли – о чем-то оживленно беседуют чуть в стороне от толпы. Ему было известно, что девочки – лучшие подруги. Так вышло, что именно эта дружба когда-то сблизила Анну и Майка.

Глядя на эту троицу, Дерек увидел, как Линдси достала из кармана что-то голубое в форме яйца, и у нее в руках яйцо распалось пополам. Когда она поднесла половинку к лицу, он понял: бальзам, чтобы не потрескались на морозе губы. Вот она соединила половинки и убрала обратно в карман, а затем обернулась. Неужели почувствовала взгляд? Нет, едва ли. Но на всякий случай он поспешил повернуть голову в другую сторону.

Через несколько минут, когда уже почти подошла их очередь спускаться, Таннер вдруг дернул его за рукав.

– Смотри, они направляются к большому спуску.

Дерек чертыхнулся и подумал: интересно, почему сын наблюдает за этой троицей? Неужели заметил его взгляды в их сторону? Поскольку времени на раздумья не было, он просто жестом дал понять Таннеру, чтобы вышел из очереди и следовал за ним.

– Папа! Ты куда? Наша очередь подходит!

Но Дерек уже шагал туда, куда Линдси вела двух подружек. Большой спуск – это самая высокая и самая крутая часть горки: оттуда обычно спускаются подростки и сноубордисты. Дети помладше там тоже бывают, но редко, потому что многим запрещают родители из соображений безопасности. Сломать здесь шею, конечно, можно, но для этого надо, чтобы обстоятельства сложились крайне неудачно. Ничего по-настоящему опасного в спуске не было, и Дерек обычно оставлял его напоследок, но лишь из-за того, что в конце спуска есть небольшой трамплин и обязательно вылетишь из саней. Снег тогда забьется во все мыслимые и немыслимые щели и придется отправляться домой.

Но зачем Линдси ведет туда девочек? Она вроде бы и на этом, значительно более пологом, спуске не испытывала особого энтузиазма.

Дерек и Таннер подошли туда, где они стояли, наблюдая за трюками сноубордистов, и Дерек спросил:

– Собираетесь попробовать?

Линдси едва не подскочила от неожиданности.

– Тебе надо повесить на шею колокольчик!

Дерек хихикнул и обошел ее, чтобы видеть лицо.

– Это будет неинтересно.

Линдси выдохнула и, похоже, расслабилась.

– Девочки хотят на санях Клэр съехать здесь. Это не опасно?

– Я всегда здесь катаюсь, – заявила Бейли. – Дядя Майк привел меня сюда первый раз, когда мне исполнилось три года.

Девочка с вызовом уставилась на взрослых, воинственно уперев руки в бока, и это было так забавно, что Линдси и Дерек переглянулись и едва не расхохотались. Но она сдержалась.

– Не сомневаюсь, потому что хорошо знаю Майка, – с трудом сохраняя серьезность, произнес Дерек.

– Так что мы с Клэр вполне можем спуститься с этой горки без взрослых! – заключила Бейли. – Это будет круто!

– Пожалуйста, Линдси, – заканючила Клэр и с мольбой повернулась к Дереку. – А ты снимешь меня на видео и отправишь Майку! Я так хочу, чтобы он увидел, какая я смелая!

Девочки не отставали: прыгали вокруг, дергали за рукава и ныли, – и уже не в первый раз Дерек молча поблагодарил судьбу за то, что у него мальчик. С девчонками столько проблем! Невооруженным глазом было видно, что Клэр безумно завидует Бейли, которая уже не раз спускалась по этому крутому склону с ее будущим отчимом и не в состоянии думать ни о чем другом.

– Полагаю, это решать не мне, а Линдси, – ответил он Клэр.

Линдси на несколько секунд подняла на него взгляд, потом подошла к краю горки и с сомнением в голосе пробормотала:

– Не знаю…

– Ну пожалуйста, Линдси, прошу тебя, – еще громче захныкала Клэр.

– Давай-ка позвоним маме и спросим у нее. – Она достала из внутреннего кармана пуховика телефон, отошла в сторону и, поговорив с Анной, вернулась, хотя лицо ее выражало прежнее сомнение. – Мама разрешила, но лишь после того, как она подойдет к подножию этого склона, чтобы встретить вас там. И не забудьте остановить сани, когда склон закончится, иначе улетите прямо в реку.

– Не стоит беспокоиться, – не мог не вмешаться Дерек. – Они наверняка не докатятся до берега: слишком легкие. Даже мы с Таннером, как правило, останавливаемся раньше.

Линдси склонила голову и взглянула на него с откровенным удивлением.

– Выходит, тормозить незачем?

Дерек широко улыбнулся.

– Все будет хорошо.

Дождавшись, когда Анна и сестра Майка Эрин – оказывается, она тоже ждала внизу – подойдут к подножию склона, девочки уселись в сани, а Дерек сделал знак Таннеру, чтобы тоже спустился. Тот кивнул и сел в свои сани. Раз уж им суждено было встретиться сегодня, Дерек намеревался использовать этот подарок судьбы себе на благо и еще раз попытаться поговорить с Линдси.

– Не хотите посмотреть, как съедет Таннер? Вам будет спокойнее.

Услышав слова отца, мальчик оттолкнулся и поехал вниз. Все с замиранием сердца наблюдали, как он плавно скользил по крутому склону, несколько раз подпрыгнул на ухабах, а футах в восьми от Анны и Эрин свалился с саней, но тут же вскочил на ноги и помахал рукой.

– Вроде бы не очень страшно… – протянула Линдси, словно старалась убедить в этом саму себя. – Ладно, давайте на счет «три».

Она начала отсчет, а когда произнесла «три» и подтолкнула сани, девчонки так завизжали, что все расхохотались, а по телу Дерека волной прокатилась дрожь. Господи, он уже и забыл, какой у нее смех: ему не доводилось слышать эти восхитительные звуки уже много лет.

Линдси напряженно наблюдала за спуском: лицо порозовело от холодного ветра, на высоких скулах полыхал яркий румянец, длинные ресницы припорошил иней – ничего прекраснее Дереку никогда не доводилось видеть. Заметив его пристальный взгляд, она смутилась и нахмурилась. Было очевидно, что она с радостью сбежала бы куда угодно, только бы не стоять сейчас здесь, на заснеженной горе, рядом с ним.

– Прекрасно выглядишь! – произнес Дерек и тут же пожалел о сказанном: не следовало начинать разговор с банальности, – хотя, с другой стороны, эти слова были чистейшей правдой.

На лице Линдси мелькнуло удивление, но сразу же сменилось раздражением.

– Хорошо, я понял: никаких комплиментов, – тут же пошел на попятную Дерек и указал в сторону леса. – Поговорим? Мы оба знаем, что это необходимо.

– Вовсе нет.

Линдси даже не потрудилась взглянуть на него, и у Дерека упало сердце.

– Послушай, я…

– Стоп! Не смей ничего говорить!

Она развернулась и ткнула его в грудь пальцем, он почти не почувствовал это сквозь толщу одежды. Но ярость в ее глазах на время лишила его дара речи. Удивленный столь резким всплеском эмоций, Дерек так резко закрыл рот, что даже зубы клацнули. Немного придя в себя и частично вернув дар речи, он пробормотал:

– Хорошо. Тогда, может, поищем, на чем съехать вниз?

– Я лучше подожду Клэр здесь.

– Пожалуйста, это займет не больше десяти минут!

В этот момент зазвонил телефон. Линдси ответила, а Дерек, взглянув вниз, заметил Анну, прижимавшую к уху трубку.

– Нет, все в порядке, – сказала тем временем Линдси, и наступила пауза. – Он… что? Черт! Ладно, пока!

– Что-то не так? – встревожился Дерек.

– Твой сын сказал Анне, что мы вот-вот подеремся.

– Проклятье!

Он посмотрел вниз: Анна наливала детям из термоса какао, – и поймал взгляд Таннера. Мальчик несколько секунд внимательно смотрел на отца, а потом повернулся к остальным. Оказывается, его сын гораздо сообразительнее, чем можно было предположить.

– Сколько ему лет?

Ее тихий вопрос был для Дерека как острый нож в сердце. Он знал, что этого разговора не избежать, хотел его, понимал, что она заслуживает услышать правду, но теперь ему казалось, что эта правда ее убьет.

Делать нечего… Набрав полную грудь воздуха, Дерек выпрямился и, посмотрев ей в глаза, выпалил:

– В июне будет восемь.

Губы Линдси скривились, голова непроизвольно дернулась, словно она осмысливала информацию или старалась не расплакаться. Она отвернулась, но Дерек метнулся к ней и снова заглянул в лицо.

– Линдси, давай поговорим. Не уходи. Я хочу все исправить.

Она вымученно рассмеялась.

– Исправить? Ты серьезно? Ничего исправить уже нельзя. Можно только идти дальше, что я и пытаюсь делать, но ты мне упорно мешаешь.

Ее голос сорвался. Дерек почувствовал боль – ее боль – и сделал к ней неуверенный шаг. Теперь она стояла так близко: смотрела прямо ему в грудь, сжав губы, – что ему приходилось наклонять голову, чтобы видеть ее лицо.

– Мне нужно очень многое тебе сказать. Ясно… что я не был честен с тобой. Не всегда, конечно, но в тот день… в тот день и правда солгал, поэтому должен все объяснить.

Линдси, фыркнув, подняла глаза: ее лицо ничего, кроме негодования, не выражало – и заговорила, очень тихо, словно опасаясь, что ярость вырвется наружу.

– О каком объяснении может идти речь? У тебя восьмилетний сын! Да ты просто подонок, и мне наплевать на все, что ты можешь сказать!

В душе Дерека вспыхнул гнев, но здесь не поспоришь: Линдси права – он действительно поступил с ней подло, и она вовсе не обязана его слушать.

– Это унизительно! Мы стоим здесь и выясняем отношения на глазах у твоего сына. – Линдси сжала кулаки, гнев исходил от нее волнами. – Он понял, что нас что-то связывает, и попытался предотвратить этот разговор. Как, по-твоему, я должна себя чувствовать?

– Линдс, он просто очень впечатлительный и сообразительный мальчик, – сказал Дерек, хотя признавать это было неприятно.

За прошедшие годы Таннер научился замечать малейшие нюансы поведения взрослых. Дереку даже думать не хотелось, что известно сыну о его взаимоотношениях с бывшей женой. А ведь он так старался защитить ребенка от всех неприятностей.

– Впечатлительный? Ты полагаешь, что это все объясняет и мне становится лучше? Я вовсе не злобная фурия, но ты делаешь меня именно такой.

Дерек сглотнул подступивший к горлу комок. Ему хотелось завыть от отчаяния. Даже в гневе она была прекрасна.

– Ты никогда не была и не будешь фурией. Таннер разволновался из-за меня, что-то почувствовал. Давай докажем, что он ошибся и мы вовсе не ссорились: просто обсуждали кое-какие проблемы. А еще лучше спустимся вместе.

Ее глаза стали как блюдца.

– Ты спятил?

Дерек с трудом улыбнулся.

– Что-то вроде этого.

– У тебя сани, рассчитанные на одного человека.

Дерек не мог оторвать глаз от ее пухлых блестящих губ.

– Уверен, мы что-нибудь придумаем.

Линдси обошла его как неодушевленный предмет и направилась к тропинке.

– Убегаешь? Значит, ты и дальше намерена холить и лелеять ненависть ко мне? – заключил он с горечью, почувствовав себя раздавленным.

Линдси, словно наткнувшись на невидимое препятствие, остановилась и, прежде чем он успел отреагировать, резко развернулась и направилась к краю склона.

– Бросай свои чертовы сани!

Хоть и удивленный, Дерек подчинился и стал ждать дальнейших указаний, понимая, что и сейчас здесь главная именно она. Нет проблем. Он сделает все, что она пожелает.

– Садись! – скомандовала Линдси.

Он молча сел, широко расставив и вытянув вперед ноги.

– Сдвинь ноги.

И опять он безропотно выполнил команду. Ему и раньше всегда очень нравилось ей подчиняться, когда у нее возникало желание проявить властность. Ради бога, он все стерпит, заслужил.

Раздраженно вздохнув, она занесла ногу, намереваясь опуститься ему на колени, и Дерек положил руки ей на бедра, чтобы помочь, но тут же получил шлепок.

– Не смей!

– Линдс, не глупи. Мы, два взрослых человека, пытаемся уместиться в одноместных санях. Мне, хочешь не хочешь, придется тебя держать.

– Не придется.

Дерек покачал головой, но постарался не двигаться, когда ее тело прижалось к нему.

И угодил в ад. Или в рай – как посмотреть. Это была пытка. Мучительная и восхитительная. Даже сквозь многочисленные слои одежды он чувствовал ее невероятное тело, о котором тосковал долгих восемь лет. Она села, немного поерзала, устраиваясь поудобнее, и Дерек, зажмурившись, процедил, чувствуя, что уже… на грани:

– Тебе удобно?

– Нет, мне неудобно, – заявила она воинственно. – Пожалуй, так я вывалюсь.

– Не хотелось бы снова возвращаться к этому вопросу, но я мог бы тебя держать. Или ты можешь сесть на меня верхом… разумеется, повернувшись ко мне лицом. Лично меня устраивают оба варианта, – засмеялся Дерек.

Линдси застыла и тут же попыталась подняться, но он успел удержать ее, обхватив за талию.

– Извини, неудачно пошутил.

Ее растрепавшиеся волосы загораживали ему обзор, и он их убрал. От нее пахло лимоном и мятой, и, не удержавшись, он прошептал:

– Хотя я бы не возражал.

Она повернула голову и окинула его презрительным взглядом.