Через минуту Элли сидела у огня, а граф стоял перед ней, держал ее за обе руки и внимательно смотрел ей в глаза.

— Теперь расскажи мне все медленно и полностью. Что случилось?

— Как уже сказал Шелби, разбойник напал на нас из засады.

— Чего он хотел?

Элли покачала головой:

— Он ничего не взял. Он только обыскал карету, а потом захотел узнать, кто я такая и куда я еду.

На лице графа отразились беспокойство и сильная тревога.

— И он не причинил тебе никакого вреда?

— Совершенно никакого, — пробормотала Элли.

Граф встал и провел рукой по волосам. Это был рослый мужчина крепкого телосложения. Несмотря на то что его титул позволял ему без всякого труда получить все, что он хотел, граф был ученым, защитником памятников древности и проявлял глубокий интерес к общественным проблемам своего времени. Какое-то время он служил и в армии. Элли обожала и его, и Камиллу и не могла понять, за что ей могло выпасть такое удивительное счастье, что они пожелали взять ее под свою защиту. Она знала, что сейчас не так откровенна с графом, как он заслуживает. Причинил ли разбойник ей вред? Да, причинил: он ранил ее гордость и самолюбие. Но…

Но если она скажет о нем слишком много, это будет отвратительно.

Элли поняла, что не хочет, чтобы этот человек был пойман. Ей было невыносимо думать о том, что такой благородный разбойник будет висеть на виселице.

— Если говорить честно, милорд, ничего серьезного не произошло. Уже через несколько секунд я поняла, что он для меня не опасен.

— Этот человек — преступник, — сурово сказал граф.

— Да, конечно. Но он не сделал мне ничего плохого и ничего не украл. — Элли немного поколебалась, но договорила: — Я боюсь, что бедный Шелби гордится своим мужеством и способностями. Он действительно чудесный человек и опытный охранник. Он был готов умереть за меня. Но этот разбойник носит с собой длинную плеть, с помощью которой сумел обезоружить Шелби. Я думаю, что Шелби стыдится этого, и этот стыд по силе не меньше, чем его остальные чувства.

В этот момент в кухню вошла графиня.

— Я вызвала полицию. Инспектор Тёрнер едет сюда. К сожалению, он честно сказал мне, что сейчас мало что может сделать. Этот бандит и его люди, разумеется, уже давно покинули место нападения. Но, Элли, инспектор очень хочет узнать от тебя все, что можно, о внешности и манерах этого человека. Поэтому, пожалуйста, расскажи мне сейчас, что произошло.

Девушка посмотрела на графа. Он ответил ей легкой улыбкой:

— Боюсь, моя дорогая, что тебе придется очень много раз рассказывать о своем приключении.

— По-твоему, это только приключение? — возмутилась Камилла.

— Но ведь похоже, что она совершенно не пострадала, — возразил Брайан.

— Элли! Элли! — закричали два детских голоса. Сыновья графа, шестилетний Брент и пятилетний Уильям, вбежали в кухню, промчались вокруг матери и бросились на шею молодой гостье.

— Мальчики! — прикрикнула на них Камилла.

— Они просто чудесные! — защитила детей Элли и обняла их. Она была в восторге от их веселых улыбок. Мальчики ни о чем не беспокоились и не просили ее повторять одно и то же. Они просто были счастливы видеть ее, а она обожала их. Старший, Брент, будущий граф, все время проказничал, а Уильям с восторгом следовал за ним и был достойным товарищем своего брата во всех проделках. В таком раннем возрасте — пять лет — маленький Уильям уже заявил, что, когда вырастет, уедет в Америку и там сам станет богатым.

— Брайан! — взмолилась Камилла. — Пожалуйста, скажи нашим молодым джентльменам, что сейчас они не должны висеть на Элли.

— Они чудесные дети, — настаивала на своем девушка. Она хотела, чтобы мальчики были рядом с ней: они отвлекут тех, кто станет ее расспрашивать.

— Мальчики, Элли поиграет с вами после того, как вы искупаетесь и переоденетесь к вечеру, — сказал Брайан, засунул одного сына себе под правую руку, второго под левую и поднял обоих в воздух.

Маленькие братья весело визжали, когда отец нес их таким образом в коридор.

— Наверх, в игровую комнату, мои милые! — скомандовал он. — И сегодня не разбирайте на части новый телефон, ясно?

— Не будем разбирать, папа! — пообещал Уильям, продолжавший смеяться.

— Случай с Элли — вовсе не пустяк, — тихо произнесла Камилла. — А если бы в карете сидели дети? И если бы… они попытались убежать? Или стали отбиваться? — взволнованно спросила она.

— Дети не были в карете. В ней была Элли. И очевидно, что она прекрасно справилась с этой ситуацией, — объяснил Брайан, отпуская мальчиков и поворачивая назад — к жене. — Дорогая, теперь мы прикажем, чтобы нашу карету все время сопровождали двое слуг на конях. От этого тебе будет легче?

Камилла кивнула в ответ:

— Будет — пока этого негодяя не остановят, — и обратилась к Элли: — Люси приготовила тебе ванну и достала одежду для сегодняшнего званого вечера. Я так желала, чтобы твои тети согласились прийти, однако… я не могу заставить этих милых женщин сделать то, чего они не хотят. Меня беспокоит, что нападение произошло в такой день, когда к нам вот-вот должны приехать гости. — Она улыбнулась мужу. — Но я думаю, гости были бы разочарованы, если бы, приехав сюда, не смогли обнаружить здесь ничего волнующего.

— Элли должна немного отдохнуть, — сказал Брайан. — Я проедусь верхом, а ты, Камилла, должна первая поговорить с инспектором, когда он придет. К тому времени Элли, может быть, вспомнит еще что-нибудь о том, что случилось.

— Что, в конце концов, будет происходить сегодня вечером? — спросила Элли, довольная тем, что праздник, кажется, отодвигает ее приключение на второй план. — Приглашение, которым меня вызвали сюда, было таким загадочным.

— Будет очень волнующее событие, — заверила ее Камилла, — а поэтому, может быть, мы сделаем, как советует Брайан, — начнем готовиться к приему, пока ждем полицейского.

— Да, принять ванну будет чудесно, — согласилась девушка. Она не добавила, что еще ей очень бы хотелось провести несколько минут одной. Глаза графа как будто смотрели ей в душу, и Элли очень боялась, что выдаст свою тайну. А тайна была в том, что она не чувствовала себя как человек, переживший приключение. Она была потрясена тем, как она чувствовала себя, разговаривая с этим человеком. С разбойником!

Неужели ее жизнь такая уединенная и скучная, что ее так взволновала такая встреча?

К сожалению, да.

— Элли, идем! Брайан, может быть, дать ей еще один глоток бренди, чтобы успокоить нервы?

— По-моему, ее нервы уже вполне успокоились! Но я с огромной охотой предложу ей еще немного бренди, — ответил граф.

Он отвернулся и покачал головой, удивляясь тому, что в его время существуют еще конные разбойники, которые грабят на дорогах и пугают сельских жителей. А Теодор уже наливал новую порцию бренди для Элли.

Элли пробормотала «спасибо» и поспешила прочь вслед за Камиллой, опустив глаза, чтобы граф не увидел в них слишком много.

— Я поеду искать разбойника. Я читал, что у него есть три спутника, тоже на конях. Элли, это правда?

Девушка кивнула. В любом случае граф сможет узнать это и от Шелби, подумала она. Старый слуга, разумеется, поедет в погоню вместе с графом.

— Да, их всего четверо, — подтвердила она.

— И больше ты ничего не можешь мне сказать? — настаивал граф.

Элли пожала плечами:

— На них были плащи, шляпы и маски. Боюсь, я могу сказать очень мало такого, что способно вам помочь.

— Можешь сказать или хочешь сказать? — очень тихо спросил граф.

— Брайан! Они преступники, — напомнила Камилла.

— Да, — твердо сказал граф, пристально глядя на Элли.

— Мне жаль, милорд, но я даже не заметила, какой у них рост и какого цвета волосы. Извините меня.

— Когда этот малый захватил тебя в плен… что произошло? — спросил Брайан.

— Я разозлилась. Мы ходили кругами и разговаривали до тех пор, пока я наконец не назвала ему свое имя.

— А что было потом?

— Он отвел меня обратно к Шелби, и мы сразу же поехали сюда.

Граф кивнул и пошел к двери. А Камилла взяла Элли за руку и сказала:

— Идем! Вода в ванне может остыть.


— Флоренс здесь! — весело сказал Патрик, когда он и Марк вошли в бар «О’Фленнери» и вдохнули его пропитанный табачным дымом воздух.

Флоренс Картер, буфетчица «О’Фленнери», хлопотала у кранов, наливая пиво. Ей было около тридцати пяти лет. Когда в ее жизни наступило тяжелое время, она нашла свое призвание в этом баре. Здесь у нее была тяжелая работа по много часов в день, но она не унизилась до того, чтобы стать проституткой, как обычно случалось с бедными и необразованными женщинами в Ист-Энде. Это была привлекательная женщина с рыжими волосами и яркими зелеными глазами. Она могла дать посетителям бешеный отпор, который вызывал у них смех, но заставлял вести себя прилично. Хозяин бара, Роберт О’Фленнери, рослый и широкоплечий ирландец, понимал, что Фло для него — настоящее сокровище. Она носилась по бару как молния и легко успокаивала студентов университета, которые постоянно приходили сюда после занятий. Флоренс умела шутить и поддразнивать. Но она также умела остановить ссору в самом начале, хотя была худощавой и казалась почти хрупкой. Сила ее яростного гнева и жилистого тела много раз оказывалась полной неожиданностью для мужчин.

— Что будете пить, молодые люди? По пинте каждый? — крикнула она вошедшим.

— Привет, Фло! — ответил Марк. — Ты не видела…

— Соучастников вашего преступления? — пошутила она в ответ. — Они уже в кабинете. — Фло показала рукой в ту сторону, где сидели остальные двое друзей.

— Не слишком ли она близко к правде? — вполголоса спросил Патрик.

— Вовсе нет. Она просто шутит, — ответил Марк.

Бар был заполнен до отказа. Большинство посетителей собрались вокруг стойки. Марк и Патрик стали протискиваться через толпу. Здесь были рабочие, только что закончившие работу в городе, студенты — некоторые из них были нагружены книгами, солдаты и несколько молодых людей из высшего общества, которые однажды примут титулы своих отцов. Наконец друзья нашли Джефа и Томаса.

— Есть проблемы? — спросил Джеф.

— Ни одной, — ответил Марк и указал рукой на Фло, которая уже шла к ним, балансируя подносом с пинтовыми кружками пива.

По пути буфетчица обслужила нескольких клиентов, легко увернувшись от ладоней, пытавшихся шлепнуть ее по мягкому месту. Наконец она подошла к их кабинету. Когда она ставила на стол их кружки, Марк сказал:

— Ты уже знаешь про разбойника? Мы проезжали мимо одного парня, который слышал о нем. Похоже, разбойник снова взялся за свое и имел дерзость остановить карету графа Карлайла. К счастью, он позволил девчонке, которая сидела внутри, ехать дальше, не сделал ей ничего плохого и не ограбил.

— А я слышал, что он не всегда бывает таким милосердным, — добавил Патрик, наклоняясь ближе к ним.

— Газеты преуменьшают его подвиги потому, что народ и так уже готов взбунтоваться, — шепнул Джеф.

— Газетчики могут преуменьшать их сколько угодно, — зашептала Фло в ответ, — но я слышала, что он убил одного или двух человек, привязал к их ногам кирпичи и утопил трупы в каком-то озере или реке.

— Я тоже слышал про это, — подтвердил Марк. — Если люди, сидящие в каретах, не злят его, он грабит их и отпускает. Но если они противятся, отбиваются… Это, должно быть, правда. Ты слышала про это, мы тоже слышали. С теми, кто отбивается, он ведет себя как дикарь. Фло, будь осторожна.

— Вы же знаете: О’Фленнери наваливает на меня много работы, но у меня здесь есть своя комната над баром. Мне не нужно ездить по дорогам. — Фло вздрогнула при мысли о такой поездке.

— Тебе пора допить пиво и отправляться домой. Разве ты сегодня не должен идти на званый вечер? — напомнил Патрик своему другу.

— Должен, — подтвердил Марк. — Но когда Фло здесь, у меня нет желания никуда уходить.

— Вы льстец, сэр Марк Ферроу. Став графом, вы всегда будете поступать так, как пожелаете. А сейчас вам полезно немного поучиться смирению. Так что сходите на этот званый вечер в замке графа Карлайла. Хорошо?

Марк улыбнулся буфетчице и положил ей на ладонь крупную монету.

— Мне положено там быть. Но, Фло, будь осторожна: разбойник разгуливает по дорогам. Когда идешь или едешь куда-нибудь, следи за своей безопасностью. И предупреди парней, которые работают у вас за стойкой.

— Вы добрый человек, — сказала Фло, сжимая в кулаке монету. — Однажды вы станете отличным графом. — И добавила уже другим тоном: — Да, я предупрежу их всех.

Когда она повернулась, чтобы уйти, в бар вбежал какой-то мужчина и громко завопил: