Ее опять тревожил Бобби Мак-Ивер. Кори недавно заметила, что Прю, их новоиспеченный ассистент, делает вырезки из газет о Мак-Ивере. В общем-то дело обычное, досье собирали по всем темам, но какое-то шестое чувство подсказывало Кори, что это чей-то конкретный заказ. Оказалось, что это требование босса! И еще — ей наконец удалось понять, что ее насторожило в поведении Люка по отношению к Бобби Мак-Иверу. Люк назвал имя преступника и его адрес по мобильному телефону всего спустя каких-то пару минут после того, как все узнали о поимке преступника. Конечно, у него контакты в полиции, но называть Кори Мак-Ивера просто Бобби?!

— Ты меня не слушаешь, — обиделась Аннализа.

— Потому что ты болтаешь чепуху, — Кори проследила взглядом за оленем, который только что выскочил из кустов.

— Как же, чепуху — вчера вечером мне звонила Фелисити Барридж. И я ей пообещала.

— Что?

— Ну вот видишь, ты и вправду меня не слушаешь. Пообещала, что попрошу Люка познакомить тебя с Кристосом Беннати.

— Да ну, не надо, Аннализа, я просто умру от смущения.

— Слишком поздно. Люк уже согласился.

— О Боже! — застонала Кори. — Ты хоть не говорила, что это для меня?

— Нет. Я сказала, мы обе хотели бы с ним познакомиться. Но Люк, наверное, догадался.

— Без сомнения. Кажется, скоро весь мир узнает, что я неравнодушна к Кристосу Беннати. Черт побери, это невыносимо! Будем надеяться, что у Люка ничего не получится, иначе я совсем опозорюсь. — При этих словах нога ее подвернулась. Аннализа корчилась от смеха. Кори тоже, смеясь, хромала к скамейке, оглядываясь по сторонам: не дай Бог, увидит еще кто-нибудь! И улыбка застыла у нее на губах.

14

— Это уже третий раз за неделю. — Кори села на диван, приняла из рук Полы бокал с вином и подобрала под себя ноги. — Он словно возникает из ниоткуда. Сначала я думала, он хочет видеть Аннализу, но теперь сомневаюсь.

— Почему?

— Ну понимаешь, в основном он как с режиссером общается со мной, а Аннализа просто сопровождает его. И делает все, что велит Люк, буквально все. Уверена, прикажи он ей бросить работу, сидеть дома и облизывать его, она бы так и сделала. Честно говоря, прямо как в первый раз влюбилась. В общем-то она всегда словно в прострации, но сейчас у нее пелена на глазах, он ведь якобы обещал подумать о свадьбе. Ослеплена до такой степени, что не замечает его взглядов в мою сторону. Я в ужасе.

— А Люк что тебе говорит?

— Ничего. По крайней мере на работе. Но вчера вечером я собралась пойти в кино с секретаршами и, распахнув входную дверь, жутко испугалась: там стоял он. Не звонил, не стучал, просто стоял и ждал, похоже, довольно долго. — Кори невольно передернуло. — Кошмар.

— Ну и как он объяснил?

— Сказал, что ищет Аннализу. А Аннализа была в это время дома, я только что говорила с ней по телефону. Потом спросил, не связывались ли со мной из полиции насчет Бобби Мак-Ивера, того, арестованного. Из участка пока никто не звонил; затем он предложил подбросить меня до кинотеатра. Я отказалась, кинотеатр рядом, в конце улицы. Он пошел со мной пешком. Спрашивал мое мнение насчет его женитьбы на Аннализе. Я отшутилась, мол, не мое это дело. Видела бы ты его лицо, когда он засмеялся. Довольно странная реакция… — Ее снова передернуло. — У меня от него мурашки по коже, Пола. Боже, если бы не одержимость им Аннализы, я сумела бы вытащить из этого болота нас обеих. Но она просто не в себе, и я бессильна.

Пола озабоченно покачала головой.

— Фелисити, наверное, права, — произнесла наконец подруга. — Аннализа взрослая женщина, пусть сама о себе заботится.

— Ее возраст ничего на значит.

— А что насчет Сиобан?

— Видимо, большинство уик-эндов Люк проводит у нее. Аннализа знает и впадает в жуткую депрессию. Правда, я никогда не видела, как Люк ведет себя по возвращении, но знаю — ненормально.

— Если верить Аннализе.

— Но я же своими глазами видела синяки.

— Может, такое поведение из-за ее истерик.

— Но он сам доводит ее до такого состояния. Он будто специально ее мучает, называя именем своей любовницы. Считаешь, Аннализа в наваждении способна выдумывать? Но не забывай, я сама видела открытку ко дню рождения. — Кори вздохнула и покачала головой. — У них нездоровые отношения, Пола. И если оставить все как есть, Аннализе не миновать сумасшедшего дома. Самое страшное — Люк-то ведь все понимает!

— А что с вашим отцом? Он ведь не дурак. Если все так явно? Почему он ничего не сделает?

— Отец не смог бы даже в штаны написать, если бы оказался на костре, — хмыкнула Кори. — Видимо, мое первоначальное подозрение верно: их с Люком что-то связывает. А что если он специально выставил нас перед Филиппом в тот самый вечер, помнишь?

— Я убеждена — хотя не могу объяснить почему, — именно это он и сделал, дав Филиппу понять, что спит с вами со всеми. И значит, ему известно, что Филипп твой отец. И не отрицай — я больше чем уверена.

— Почему же он ничего не сказал?

— Откуда мне знать? Чем больше я слушаю тебя, тем меньше верю этому человеку. Ты только подумай, он жаждет тебя обнять, поцеловать, шепчет — ах, ты единственное хорошее в моей жизни. А как же Аннализа?

— О Боже, столько всего намешано! — простонала Кори.

— Вот именно. И ты погружаешься в это болото все глубже. Чего и хочет Люк Фитцпатрик, поверь. Ты ведь тоже дочь Филиппа Дэнби: видишь ли, слишком много совпадений. Ну ладно, Люк не сумел приручить тебя, как Аннализу, но он работает над этим. — Она умолкла, а Кори взволнованным взглядом обвела комнату.

— Полагаю, пора задуматься. Например, чем все это кончится? Понимаю, ты не оставишь Ти-ви-дабл-ю из-за Аннализы. Хорошо, не будем драматизировать, но мне кажется, Люк опасный человек. Очень опасный. Сама ведь сказала — Аннализе прямая дорога в психушку… Собираешься вклиниться? Но ради Бога, будь осторожна. Он неспроста топчется рядом в последнее время. Очень странный способ преследования.

Кори долго молчала. Столько всего вертелось в голове, стоит ли взваливать это на Полу, но деваться некуда, нельзя больше скрывать.

— Слушай, — начала она неуверенно, — по-моему, Люк что-то знает об этих убитых проститутках.

Глаза Полы расширились от ужаса.

— То есть?

Кори покачала головой:

— Я не совсем уверена, так что, пожалуйста, Пола, никому ни слова. Инспектор Радклиф сообщил мне, что у Бобби Мак-Ивера развитие десятилетнего ребенка. Не странно ли для такого преступления?

— Но ведь Мак-Ивер сознался? Во всяком случае, при чем тут Люк?

В глазах Полы застыл страх, она крепко сжала кулаки, впившись ногтями в ладони.

— Ну держись! Я думаю, Люк знает Бобби Мак-Ивера.

— О Кори! Надо как-то выбираться оттуда. Если он знает этого человека, если он как-то вовлечен… Боже, все гораздо хуже, чем я думала! А что, если все это связано как-то с твоим отцом? Кори, — с придыханием воскликнула Пола, — Кори, ты думаешь, замешан твой отец, да?

Кори отвела глаза:

— Не знаю, что и думать. Филипп очень напуган, он убеждал меня держаться подальше от Люка. Я-то думала, он скажет мне… Ну, короче, ты понимаешь, о чем я. А теперь…

— Кори, ты что, подозреваешь, этих женщин убил Люк Фитцпатрик?

— Нет. Я просто считаю… Просто… он знает больше, чем говорит.

— А ты еще кому-нибудь рассказывала?

Кори покачала головой:

— Тогда ты должна пойти в полицию.

— Радклиф — друг Люка.

— Бьюсь об заклад — не очень-то и друг. Я видела Радклифа в твоей передаче, он говорил искренне. Пообещай мне, Кори, что, как только ты вернешься в Лондон, тотчас пойдешь к нему.


Инспектор Радклиф внимательно выслушал Кори. Девушка сказала лишь то, что думает — Люк Фитцпатрик знает Бобби Мак-Ивера, но ничего не добавила в подтверждение. Ее тревожило что-то еще, Радклиф не сомневался, и мог бы поспорить — он догадывается, что именно. Но это только взвинтит полицейского: слишком часто сюда приходят с целью подвести кого-то под суд из личной мести.

Радклиф подался вперед и спросил:

— Каковы ваши отношения с мистером Фитцпатриком, мисс Браун?

— Он мой босс, — Кори вспыхнула.

В этом Радклиф и так не сомневался, но дело-то не в этом. Кори еще гуще покраснела, заметив, как Радклиф переглянулся с женщиной, детективом Арчер, сидевшей рядом.

Радклиф встал и привалился спиной к стене.

— Вы абсолютно правы, мисс Браун. Человек вроде Бобби Мак-Ивера не мог совершить этого один, если он вообще на такое способен. И теперь, как я вам уже говорил, Мак-Ивер в безопасном месте, о нем хорошо заботятся. Мы надеемся, что когда-нибудь он назовет имя настоящего преступника. Может, вы хотите сказать, что знаете, кто он?

— Нет, нет, — широко открыв глаза, заторопилась Кори. — Мне просто пришло в голову, что Люк Фитцпатрик, должно быть, знает Бобби. — Она злилась сама на себя — совершенно бездоказательное заявление. Ничего удивительного, что Радклиф так скептически скривился.

— Только потому, что он дважды назвал его по имени и дал вам адрес? — Радклиф покачал головой, хотел снова заговорить, но Кори перебила его:

— А почему вы не заявите о своих подозрениях публично? Я имею в виду, про того, другого человека?

— У нас есть на то основания.

— А почему вы сообщаете об этом мне?

Радклиф снова посмотрел на Арчер.

— Опять-таки не без оснований. А теперь большое спасибо за ваш визит. Если вы нам понадобитесь, я думаю, мы сумеем связаться с Ти-ви-дабл-ю.

— Да, конечно, — Кори взяла сумочку. — Но в беседе с Люком Фитцпатриком, — добавила она, когда Арчер открывала перед ней дверь, — не упоминайте, пожалуйста, обо мне.

— Конечно, — уверил ее Радклиф, и они с Арчер снова обменялись взглядами. — Знаешь, что я сейчас подумал? — спросил инспектор, когда та передала Кори на попечение констебля.

— Фурия в аду — ничто?..

Радклиф кивнул:

— Забавно, но она не произвела на меня впечатление женщины такого типа, когда я впервые ее увидел. Да и сейчас ей вполне можно доверить ту информацию, которую я ей дал. Конечно, она достаточно наивна и не проболтается, но как профессионал она на уровне, и когда придет время — правильно распорядится фактами.

— А как быть с Фитцпатриком?

Радклиф пожал плечами:

— Пригласим и попытаемся расколоть. Завтра и займемся.


Не находя себе места от ярости, Кристос Беннати из гимнастического зала отеля поднялся прямо к себе принять душ. Холодная вода успокоила его, но тем не менее этот, черт побери, менеджер с выездной съемки пусть лучше держится подальше.

Кристос в Лондоне уже четвертые сутки, и с каждым днем дела идут все хуже. Взять хотя бы эту адскую жару, да еще Ричард, к несчастью, простудился! Женни прямо-таки разрывалась. Ладно, это еще полбеды, но вот съемка, она едва теплилась. Беннати чувствовал себя генералом сбитой с толку армии. Художник старался изо всех сил, но даже его талант ничего не мог поправить.

Кристосу несколько раз пришлось объяснять Баду Уинтерсу, что ему не нужен красавчик Джо в качестве первого помощника. И настоял бы на своем, если бы здесь присутствовал его постоянный помощник. Но его не было. Бад и подсуетился, подсунул племянника. А юноша умудрился пристроить менеджером на съемках своего приятеля.

Кристос вообще-то привык к таким вещам, но, работая над последними двумя лентами, ему удалось избавиться от всех паразитов. Избавится и в этот раз, начнет прямо сейчас. Он позвонил в Лос-Анджелес и потребовал в течение двадцати четырех часов уволить этого менеджера, иначе он, Кристос Беннати, первым же рейсом вылетит из Лондона. Это, конечно же, повлечет за собой убытки, а ничего хуже для исполнительного директора быть не может. Беннати ухмыльнулся.

Не вытираясь после душа, он со злостью прошлепал в спальню и посмотрел на часы. Уинтерс еще в постели. Ничего, пора вставать.

— Эй, у тебя что, шило в заднице? — прохрипел Уинтерс, когда Кристос закончил свою тираду по телефону. — Терпение, мой друг…

— Терпение не для меня, — напомнил Кристос. — Я тебя предупреждал, что нам нужен британец, способный подобрать места съемок. Тот, кто знает страну. Твои ребята хорошо работают в Лос-Анджелесе, а здесь не могут. Они не ведают, что творят, и зря, черт побери, тратят мое время! Немедленно их убери и замени нормальными! Я сам найду в Лондоне менеджера для съемок.

— Ну если его еще надо искать, я не понимаю, почему Джо должен уйти? — сопротивлялся Уинтерс.

— Потому что они заодно, и им обоим лучше убраться. Слушай меня! — рявкнул он, когда Уинтерс попытался его перебить. — Мне не нужны бездельники. Я дал им шанс, они его профукали. Женни поговорит с Роулинсоном насчет нового ассистента. А с остальным я справлюсь сам.