– Боже, – прошептала она, молитвенно сжав руки перед лицом. – Прости меня, Господи, – женщина зажмурилась и упала на колени перед супругом. Вильгельм, недолго думая, кинулся к ней, но едва он коснулся её плеч, чтобы помочь встать, герцогиня подняла на него испуганные, полные невольных слёз глаза.

– Тебе нужно бежать, – произнесла она дрожащим голосом. – Скорее беги, пока никто не обнаружил нас!

– Я пришёл за Мари, – уверенно ответил Вильгельм, – и без неё не уйду.

– Она ждёт в зале, – шептала Ребекка. – Болдер… Он тоже там. В одежде слуги. Прошу, – она вцепилась в руку парня, – бегите! Ты не знаешь, на что он способен!

Правитель стиснул зубы, подавляя не утихшее ещё желание мстить, но в следующую секунду, не медля более, кинулся обратно в зал.

– Уильям! – вновь окликнул его голос герцогини. Тот остановился и нетерпеливо обернулся. – Уходите через коридор за первой колонной справа, там меньше всего стражи!

– Куда он ведёт? – нахмурился правитель.

– Вглубь дворцового сада, оттуда нужно будет бежать налево до ворот, – вновь с обречённым взглядом повернувшись к телу Аделарда, ответила Ребекка.

– Благодарю…

Быстрые шаги слились со звуками музыки, и женщина нерешительно коснулась бледнеющей холодной щеки. Она закусила губу, пытаясь сдержать слёзы, но в тот же миг рухнула на спину супруга, сжимая в кулаках его рубашку, и тихо зарыдала.

* * *

– Это шутка? – настороженно произнесла Мари, глядя на протянутую ей руку. – Мой жених – маркиз.

– Значит, герцог ещё не раскрыл меня, – усмехнулся мужчина.

– Ваша светлость? – притворно удивилась она.

– Ты неплохо пела, – не обращая внимания на вопрос, произнёс Болдер. – И танцевала тоже.

– Вы всё видели? – продолжала играть девушка. – Почему же вы скрываетесь среди прислуги?

– Ты подозрительно любопытна, – отрезал вдруг мужчина. – Вставай и танцуй со мной.

Мари молча поднялась на ноги, украдкой выискивая в толпе всё ту же маску, и, вложив руку во вновь протянутую ей ладонь, чинно двинулась за женихом.

– Весь этот сброд так и пышет любопытством, кто же моя сладкоголосая невеста, – произнёс маркиз, поймав на себе несколько любопытных взглядов из толпы. – Тебя называют ведьмой, и это меня злит. Право, я даже немного жалею, что пришлось использовать такое глупое обвинение, породившие не менее нелепые слухи. Видимо, стража в конец разучилась держать языки за зубами, раз уж кто-то прознал про твой арест. Но это пустяки, всех болтунов неизменно ждёт плаха, – он заметил возмущение, вспыхнувшее в глазах девушки, и с усмешкой добавил. – Которой ты чудом избежала.

Мари отвела в момент потускневший, смирённый взор.

– Твои глаза совсем не горят больше, – скривил губы Болдер. – Сейчас ты похожа на миленькую наряженную куклу, не более того. Как быстро гаснет твоя надежда.


– Он так и не пришёл? – спустя несколько мгновений, произнёс маркиз, наклонившись ближе к спутнице. – Ты ещё ждёшь?

Девушка молча отвернулась, показав безразличие, но сердце её заколотилось ещё сильнее от волнения и страха.

– Или тот барон был его посыльным? – усмехнулся он. – Ты не представляешь, как глупо это смотрелось со стороны, – Болдер будто не заметил, как Мари поджала губы, страшась вновь взглянуть на него. – Не менее глупо, чем просто выйти и объявить, что граф уже здесь и с официальным поклоном требовать, чтобы бедняга бежал из замка, – он сильнее сдавил тонкие похолодевшие пальцы девушки. – А мне даже лестно сравнение с драконом. Молчишь? Что ж, в любом случае скоро маски будут сорваны, и мы всё узнаем.

– И что же будет тогда? – решилась тихо задать вопрос она, всё также не поднимая глаз.

– Ты хочешь знать, что будет, если он окажется среди гостей? – губы маркиза подёрнула едва скрываемая ухмылка. – Представим его высокому обществу и пригласим на нашу свадьбу.

– Как я могу верить вам? – она наконец взглянула в холодные серые глаза напротив и тут же, вздрогнув, отвернулась, ощутив подступающий к горлу страх.

– У тебя нет выбора, – шепнул мужчина, снова наклонившись к самому её уху. – Сейчас мне нужно удалиться, – произнёс он громче, глядя куда-то через плечо спутницы. – Оставайся на своём месте. И не забывай, – его рука вновь до боли сжала пальцы девушки, – что поставлено на карту.

Мари закусила губу от острой боли, и как только руки её стали свободны, прижала кулаки к груди. Обернувшись, она увидела, как маркиз приблизился к мужчине, чьё лицо закрывала маска дьявола. Тот произнёс что-то взволнованно, и Болдер с загадочно-зловещей ухмылкой покосился на свою невесту, от чего она вновь побледнела в ужасе. Затем слуга кивнул головой в сторону одного из коридоров, добавил что-то, размахивая руками, и бросился за своим господином к распахнутым дверям.

Девушка растерянно огляделась, стоя посреди зала, где гости, как ей показалось, вдруг перестали замечать её – вокруг кружились в танце разодетые пары, мужчины улыбались, женщины перешёптывались о чём-то, весёлая мелодия, едва слышная за биением собственного сердца, не прекращала разливаться по дворцовым коридорам. Пестрящий перед глазами мир, постепенно начинал сливаться в одну размытую картину, водоворотом затягивая замершие мысли. Голова кружилась, а вечер вовсе не сулил скорой развязки.

Вдруг взгляд выловил яркое пятно, быстро движущееся к главному входу. Мари немного опомнилась, уцепилась за него, проследила – это была маска птицы. Девушка собралась было сделать шаг вперёд, но в этот миг чья-то рука грубо ухватила её запястье.

– Бежим! – разрывая туманную пелену забытья и возвращая мысли обратно в шумный зал, зазвучал совсем близко знакомый голос.

* * *

Вильгельм едва успел остановиться у входа в зал, чтобы вновь надеть маску. Усмиряя бешено пульсирующую в висках кровь глубоким дыханием, он благодарил небеса за то, что даже на балу в замке присутствует куда меньше прислуги, чем положено. Как объясняла это сыну ещё в детстве Эрмелинда, герцог слишком боится предательства, чтобы иметь много слуг. Парень осторожно вошёл под высокий сводчатый потолок и тут же нырнул за ближайшую колонну, теряясь в толпе. В глаза сразу бросились четыре пустых кресла в тронной нише, взгляд отыскал белоснежное платье – светловолосый мужчина в простых одеждах и маске, непозволительно близко наклонившись к лицу Мари, кружился с ней в танце посреди зала.

Стиснув зубы, правитель нашёл среди гостей костюм Удо, он был совсем близко – три разноцветных пера поднимались высоко над бархатной шляпой.

– Нам нужно бежать сейчас же, – вполголоса произнёс Вильгельм, подойдя к другу. – За первой колонной справа есть коридор, ведущий в сад, я улучу момент и побегу с Мари туда. Постарайся отвлечь стражников у главного входа.

Монах коротко кивнул и без лишних вопросов начал медленно пробираться вдоль стены к дверям. Но, обернувшись на миг, тут же ускорил шаг, заметив, что Вильгельм уже вышел из толпы и приближается к растерянной, стоящей посреди зала «девушке-ангелу», а слуга, танцевавший с ней минуту назад, вовсе скрылся из виду.

Не долго думая, Удо сорвал с первой же попавшейся женщины тяжёлое ожерелье и бегом кинулся к центральным дверям. Жертва его подняла такой визг, что на миг опешили все: не только гости, но и музыканты, и стражники, и даже Вильгельм – такого поступка он от друга не ожидал. Но через несколько секунд любопытные придворные, спеша и толкаясь, закрыли собой всё происходящее у выхода, а правитель и сам не понимал, когда успел добежать до бокового коридора.

– Уильям, – послышался сбивчивый шёпот за спиной. – Не может быть…

Под судорожно сжатыми пальцами пульсировала венка на тонком запястье, впереди темнел пустой поворот, и знакомый голос позади звал его – всё вокруг вдруг стало походить на сон. Нереальный, шумный, странный сон. Парень резко остановился и обернулся – прямо перед его лицом застыла бело-золотая маска, а за ней испуганные, полные слёз радости или отчаяния карие глаза. Коротким движением приподняв маску, Вильгельм ещё на миг задержался и тут же, не помня себя и абсолютно позабыв обо всём на свете, прижал хрупкую спутницу к стене, вцепившись руками в её плечи, изучая обезумевшим взглядом милые черты нестерпимо близкого лица.

– Уильям, – успела вновь шепнуть Мари, когда он с жадностью впился в её губы, прижимая всем телом к холодному камню. Всё вокруг на мгновение замерло, будто окутанное серой дымкой неверия в реальность происходящего и тут же взорвалось бешеным стуком сердца. Воздуха не хватало, да он и не был нужен – обоим казалось, что жизнь может продолжаться вечно лишь за счёт этого обжигающего прикосновения. В закрытых глазах искрилось всеми красками незабываемое, необъяснимое чувство разрывающих душу страданий и настоящего блаженства – лучшего, что могло случиться сейчас или когда-либо ещё, ощущения неповторимости момента, его сказочного волшебства. Жар, разлившись по телу и отозвавшись в каждом его уголке приятным покалыванием и дрожью, зажёг на щеках румянец, затрепетал в груди живым огнём.

Вдруг парень оторвался от поцелуя. Часто дыша, он опустил голову, не зная, как взглянуть в глаза любимой. В памяти прокатился отчётливым эхом нежный голос: «Ненавижу, – Вильгельм сжал кулаки. – Ненавижу», – он стиснул зубы и поднял голову, но не увидел ни поджатых от обиды губ, ни полных лютой злобы глаз. Перед ним, глядя с ласковой надеждой, стояла испуганная девушка. Бархатистая кожа на её щеках полыхала, чуть припухшие, раскрасневшиеся губы готовы были поддаться невольной улыбке.

– Уильям, – вновь едва слышно произнесла Мари, нежно коснувшись пальцами его щеки, – я, – рука потянулась к чёрной полумаске, но он тут же опомнился от опьяняющего близостью момента, отпрянул, снова ухватив спутницу за запястье.

– Бежим, – парень бросился вперёд, но едва достигнув поворота, остановился и сделал шаг назад. – На выходе двое стражников, – в голосе его мелькнула обречённость. – Постой! – он потянул девушку, без раздумий двинувшуюся дальше, к себе.

– Я знаю, что делаю, – бросила она через плечо, опуская маску на глаза. – Скорее! Помогите! – громкий её голос заставил Вильгельма вздрогнуть и замереть. – В зале! – кричала Мари, подбегая к растерявшимся стражникам. – Кто-то напал на герцога и сражается с ним сейчас прямо в зале!

Мужчины коротко переглянулись и без лишних разговоров кинулись по коридору прямо в пучину той паники и шумихи, что поднял Удо.

Правитель не стал больше медлить, понимая, как дорога теперь каждая секунда.

– Нас ждут у конюшни, – коротко предупредил он. – Герцог мёртв.

Мари бежала, стараясь не думать ни о словах спутника, ни о своём положении. Остановись она ещё хоть на миг и осознай всю серьёзность совершённого сегодняшней ночью, бегство, возможно, не показалось бы ей лучшим вариантом, ведь тогда…

Рёв тревоги огласил всю округу, разрывая покой полусонного города. Один за другим на стенах замка стали вспыхивать факелы.

– Ещё не поздно, – донёсся до Мари голос спасителя. – Мы успеем! – он обернулся к едва поспевающей за ним графине, хотел сказать ещё что-то, но мысль прервало лошадиное ржание где-то совсем рядом.

– Вильгельм! – второй слуга «барона» влетел на лошади под низкий свод розовой арки дворцового сада. – Скорее! Удо сказал, что вы в саду. Что он натворил? За ним гналась едва ли не вся здешняя стража!

Правитель быстро взобрался на вторую лошадь, приведённую другом. Та недовольно фыркнула.

– Дай мне руку! – он наклонился к застывшей в шаге от него девушке, даже не обратив внимания на вопрос монаха.

Мари на миг потеряла почву под ногами. Всё вокруг, будто в недавнем сне, вспыхнуло ледяным синим пламенем, и слова Уильяма повторились эхом спокойного и нежного голоса, отзываясь его нетерпеливым криком из настоящего.

«Я не могу», – вспомнила она свой ответ и тут же почти явственно ощутила на щеках тепло его пальцев. Остатки сна разлетелись тысячей тусклых искр и погасли, остался лишь шум тревоги и протянутая ей, пусть и не в сияющем ореоле, рука.

– Не бойся! – его крик окончательно вырвал из короткого замешательства. – Я удержу тебя и без седла!

Девушка опомнилась, взглянула на спутника с лёгкой усмешкой – он и не догадывался, насколько часто и усердно она практиковалась в верховой езде. Но не вдвоём без седла… и не в бальном платье. Сдёрнув вниз опостылевшую маску и задрав юбку едва ли не выше колен, Мари решительно ухватилась за руку спасителя и ловко взобралась на коня.

– Держись крепче! – оглушил на миг чуть смущённый голос у самого уха, и девушка, не раздумывая, вцепилась в рубашку на груди спутника. – Анкэль! Чем ты занимался?! Почему лошади не осёдланы?!

Мужчина многозначительно пожал плечами и без лишних слов указал в сторону конюшен, где стражники, уже подоспевшие к выходу по тревоге, спешно растаскивали завалы рухнувшей крыши.

– Отлично, – усмехнулся Вильгельм, натягивая поводья.