Он снова удивил ее. Взял за руку, посмотрел в глаза и, не отводя взгляда, поцеловал в самую середину ладони.

Юлю бросило в жар, а Игорь тихо произнес:

— До встречи, Кудряшик.

Девушка лишь кивнула, в то время как на языке вертелось: «Когда?»

Глава 5

Весьма красноречивый взгляд подруги заставил Юлю заерзать на стуле. Она отхлебнула чаю, прежде чем сказать:

— Совсем не обязательно так смотреть.

— Как «так»?

— Многозначительно. И спрашивать — тоже.

— Да молчу я, молчу.

— Вот и правильно.

— Это с какой стороны посмотреть.

— Я с этого начала.

— Трусиха.

— Это еще почему?

— Другая на твоем месте сказала бы: «звездный мужчина».

— А просто «мужчина» нельзя?

— Вот именно. Настоящий. Точнее, стоящий. А как смотрит на тебя… Эх!

Надя потянулась, привлекая внимание мужчин, сидевших за соседним столиком. Она смерила их презрительным взглядом и демонстративно отвернулась.

Следовало признать, что подруга с возрастом стала гораздо симпатичнее. Исчезли косицы и очки, замененные линзами зеленого цвета. Яркий, но искусный макияж превратил ее если не в красавицу, то в очень привлекательную женщину. Откровенное восхищение на лицах мужчин служило подтверждением этому. Надя могла бы стать примером для всех неуверенных в себе девушек в том, как превратить себя в «магнит» для представителей мужского пола. Она поставила перед собой цель и добилась ее, став не только успешной женщиной, но и заполучив симпатичного, преуспевающего, влюбленного по уши мужа.

Вот и Игорь общается с Надей с явным удовольствием. Почему она, Юля, все время думает об этом?

— Ничего особенного не заметила, — слегка покривила душой девушка. — На тебя он смотрел не меньше, чем на меня.

— Вопрос в качестве.

Не решаясь обсуждать с первых мгновений возникшее притяжение, Юля сменила тему.

— Кстати, как ты его нашла? Паша познакомил?

— Белецкий? — Надя фыркнула. — У меня с Пашкой чисто деловые отношения. Начисляю ему зарплату в филармонии.

Почему он до сих пор в филармонии? С его талантом Белецкий мог с успехом работать в любом оркестре или выступать сольно в гораздо большем городе и за границей тоже. Нужно спросить его об этом завтра. Наверное. Неизвестно, какой будет их встреча. С Игорем она вышла совершенно неожиданной.

— А с Гариком?

— Отношения? С Гаем? Ты что, подруга! Если Марк только подумает, что у меня с Гариком… Боюсь представить, что тогда будет. Мы дружим. Точнее, Марк с ним дружит, а я этим пользуюсь. Муж мой — фанат Меолы. На этом они и сошлись на каком-то фестивале. А потом Марк вложился в студию звукозаписи твоего Гая. Так что они — деловые партнеры.

— Он — не мой.

— Это пока, — Надя достала зеркальце и помаду. Подкрасила губы. — Пока ты не захочешь сделать его своим.

Вот оно, тайное желание, неожиданно возникшее, но уже заполонившее ее. Надя лишь озвучила его.

Неужели все настолько явно? Готова ли она к этим отношениям? И ведь есть еще Белецкий? Она еще окончательно не рассталась с прошлыми мечтами — особенно теперь, когда Паша развелся.

И все же… Игорь будоражит ее воображение, как никто до него. Кроме Белецкого. Но она еще не видела его после долгой разлуки.

Старая любовь против новой? Неужели это ее мысли?

Как Надя сказала? Студия звукозаписи? У меланхоличного, рассеянного Гая? Хотя, сейчас он совсем не походил на себя прежнего. Или она плохо его знала.

— Игорь занимается бизнесом?

— Давно. Года четыре. Знаешь, у него хорошо получается. Вначале я не понимала, почему он оставил столицу, любимую группу и приехал сюда, чтобы делать деньги. Мотался туда-сюда. А потом купил квартиру, и наезжает в другие места в командировки и редкие гастроли. Теперь я знаю, зачем он это сделал.

— И?

Юля догадывалась, что скажет подруга, но все равно сомневалась. Очень хотелось услышать подтверждение от других. Лучше от Игоря, но у него спросить она не может.

— Не нужно казаться глупее, чем ты есть. Ради тебя, конечно. Кучеряшик.

— Кудряшик.

— Пардон, подружка. Он придумал?

— Да, Игорь.

— Ты таки глупее, чем я считала. Во всяком случае, была шесть лет назад.

Юля встрепенулась. В конце концов, это ее жизнь, и ей решать. К тому же шесть лет назад она была счастлива.

— Хочешь поссориться? А ведь я могу и не явиться завтра.

— Серьезная угроза. Белецкий съест меня вместе с фаршированной рыбой. И закусит «Оливье». А потом отполирует шампанским.

— Пашка не пьет. Совсем.

— Да? Возможно, раньше и «совсем», а теперь «ну, если один бокал». Так что?

Юля рассмеялась. Она не умела долго сердиться, тем более на подругу. Даже на Пашу. Она жалела его.

— Приду. Куда ж я с подводной лодки. Родители дверь запрут до утра. Не сомневаюсь, это ты их убедила, что так для меня лучше.

— Кто о тебе позаботится, если не я? Скоро совсем одичаешь и одряхлеешь, а моему сыну нужна молодая крестная.

— Твоему… Надька! Ты — беременная?!

— Не нужно так орать. Еще успеешь порадоваться — месяцев через пять. Пришлось спецплатье заказывать, чтобы наши «клуши» не завидовали.

— Погоди, а коньячок, кофе? Это не вредит?

— Началось! Марк замучил нравоучениями. Я уже на витамины смотреть не могу. Первый раз за неделю позволила себе расслабиться в компании не проинформированных людей. Обещаю, завтра только пятьдесят граммов шампанского, и все.

— Я прослежу. Как будущая крестная.

— Ну, хоть что-то заставит тебя явиться. Спасибо и на этом.

Надя тайком погладила живот, и Юля поняла, что подруга очень хочет этого ребенка. Она впервые за пять лет брака забеременела. А кофе и коньяк… Крохотная чашечка и чайная ложка. Могут же быть у беременной женщины маленькие слабости.

Глава 6

Торжественная церемония превращения елки в красавицу состоялась вечером. Обычно Юля занималась этим тридцатого, но предстоящий вечер в ресторане спутал планы. Благо, что в этом году отец приобрел ель в специальном огромном горшке. Покупка зеленого чуда обошлась дороже, чем прежде, но родители решили приобщиться к сохранению зеленой сферы планеты, а после праздника посадить деревце на даче.

С осторожностью и любовью разворачивая каждую из старых елочных игрушек, Юля вспоминала короткие эпизоды, связанные с ними. Улыбалась и грустила, ведь некоторые из памятных событий были связаны с Пашей. Он помогал ей наряжать елку в старших классах. Уже тогда они встречались и считались самой красивой парой школы. Юлины родители Белецкого с распростертыми объятиями не встречали, но и не гнали прочь. Лишь отец провожал ее на свидания со словами: «Голову не теряйте».

Так уж случилось, что голову Юля потеряла уже в университете — и не только ее. Но в школьные годы, развешивая гирлянды и шары, юная пара позволяла себе лишь неловкие поцелуи и объятия. А еще они мечтали о будущем — совместном, гармоничном и очень счастливом.

Как чудесно все начиналось, и как ужасно закончилось. А если нет? Может же так случиться, что завтра они встретятся и все начнут сначала, только на новом уровне.

Почему-то вспомнился Игорь и его поцелуй. Потом Надя и ее скептические замечания о Паше. Девушка вздохнула и поправила улыбающегося снеговика.

«Не глупи и не надейся заранее, — приказала себе Юля, ставя под елку Деда Мороза. — Мечты сбываются очень редко, если вообще сбываются».

К тому же Белецкий уже бросил ее однажды. Возможно, она хотела слишком многого? Интересно, любовь и доверие — это слишком?

— Ну что, письмо написала? — неожиданно поинтересовался Максим Максимович.

— Какое?

Неужели она что-то обещала и забыла?

— Дедушке Морозу, естественно.

Девушка расхохоталась, а отец вторил ей слегка скрипучим смехом. Юле вдруг захотелось снова стать маленькой девочкой и поверить в чудеса. К сожалению, она давно выросла.

— Па, он не читает писем от взрослых девочек.

— Кто сказал? Ничего подобного. Он читает их все, до единого.

— Думаешь, стоит попробовать?

— Не сомневайся. Проси.

Юля поцеловала отца в морщинистую щеку.

— Ладно. Напишу перед сном.

— Идите лучше ужинать, заговорщики.

В комнату заглянула Валентина Николаевна и с неизменной улыбкой оглядела родных.

— Идем, Валюша, — Максим Максимович обнял жену и чмокнул ее в затылок — их обычный ритуал. Поманил дочь. — Мама жаркое в горшочках приготовила — пальчики оближешь.

* * *

Наложив крем на лицо, Юля убрала остатки ватным диском, забралась в кровать и укуталась одеялом. Старенькие рамы не выдерживали натиска ветра, и девушка слегка замерзла. Она потянулась к прикроватной тумбочке и погасила лампу, собираясь хорошенько выспаться. Неизвестно, в котором часу доберется до постели завтра.

Однако уснуть не удавалось. В голове всплывали старые и новые сценки из ее жизни. События сегодняшнего дня всколыхнули их. Повертевшись полчаса, Юля отбросила одеяло, надела поверх фланелевой пижамы теплый халат и в темноте подошла к окну.

Метель все еще танцевала вместе с ветром, оставляя на пути сугробы. Деревья периодически вступали в общий хоровод, стряхивая белое одеяние. Но расшалившаяся метель снова бросала на голые ветви свежие порции «белоснежного пуха».

«Словно в снежки играют», — усмехнулась Юля и призадумалась, вспоминая разговор с отцом. Ведомая порывом, зажгла лампу, бросилась к письменному столу, отыскала тетрадку и старую шариковую ручку. Проверила, пишет ли, и уселась на подоконник, всматриваясь в картинку за окном и маня вдохновение. Начеркав несколько слов, девушка сложила лист корабликом, как делала это в детстве, и подписала «Дедушке Морозу». Тихо рассмеявшись над собственной ребяческой выходкой, Юля оставила «кораблик» на подоконнике, погасила лампу и снова забралась под одеяло. Уснула она мгновенно.

Утром, еще лежа в постели, Юля вспомнила, что ей нечего надеть. Не вообще, а на вечеринку, конечно. Единственное платье, которое подошло бы к такому случаю, осталось висеть в платяном шкафу в Лондоне. Относительно нарядное синее, которое лежало на дне чемодана, чудесно смотрелось в узком кругу, однако совершенно не годилось для встречи с расфуфыренной частью класса.

То, что однокашницы опустошили кошельки к предстоящему вечеру, Юля не сомневалась. Женщина может изменяться внешне, но ее желание выглядеть как можно лучше остается неизменным.

За редким исключением. В последнее время Юля начала относить себя именно к этой категории. И, как оказалось, ошиблась. Одна мысль о том, что ей предстоит увидеть бывшего парня, заставляла девушку нервничать. Обычная уверенность в себе почти испарилась.

Если она настолько эмоционально отреагировала на Игоря, чего же стоит ожидать от появления Паши?

Первое, что Юля сделала, выскочив из-под одеяла, это позвонила подруге.

— Надь, я без одежды! — выпалила она, засовывая ноги в тапочки.

— Ты уверена, что набирала именно меня? Лично мне все равно, голая ты или нет. Кстати, доброе утро.

— Привет. Мне не до шуток. Может, пробежишься со мной по магазинам?

— Дорогая, я вообще-то на службе. Считаю, аж пальцы сводит.

— Надежда, напоминаю, что это — твоя идея. И сама я ничего не выберу. Кто мне скажет, что в приглянувшемся я похожа на монашку?

— Я и говорю, одичала совсем. Ладно. Размерчик у тебя какой?

— Тридцать шестой европейский.

— Жди, худосочная моя. Тебе привезут парочку платьиц на выбор.

— А деньги?

— Потом.

— Так не годится. Я не смогу их носить, если не узнаю цену.

— Считай, что это — новогодний подарок.

— Нет. Я не могу. Слишком дорогой подарок. Считай, что я тебе не звонила.

— Между прочим, беременным отказывать нельзя.

— Извини, но…

— Я еще с тобой не закончила. Эти шмотки — из моего магазина. Марк навязал мне крохотный бутичок.

— Нормально. Тогда зачем ты работаешь бухгалтером?

— Берегу остатки самостоятельности. Скоро совсем одомашнюсь, разленюсь и перестану вылезать из халата.

Настроение у Юли заметно улучшилось, как, впрочем, всегда после разговора с подругой.

— Тебе это не грозит.

— Держусь пока. Ну что, капризничать прекращаем? А то мне работать надо.

— Прекращаю. Но подарок все равно дорогой.

— Погоди, тебе может и не понравиться мой выбор. Но если ты явишься на вечеринку в своем синем платье…

— Откуда ты все знаешь? — Юля попыталась вспомнить, рассказывала ли подруге о содержимом своего чемодана.