– Такая ситуация не приемлема среди слуг и все же, я не хочу быть чересчур строгой. Молли с завтрашнего дня вы не работаете.

Молли тихо упала на стул, явно почувствовав недомогание.

Джулия поторопилась договорить, пока ее решимость не исчезла.

– Вы слишком слабы для работы, поэтому даю вам отпуск пока не родиться ребенок и еще неделю, чтоб прийти в себя. После можете приступить к своим обычным обязанностям. Я прослежу, чтоб мистер Финли не слишком вас обременял в первое время. Вам выделят комнату, более подходящую для матери и ребенка. Сейчас, как мне известно, вы живете с еще двумя горничными. Мне бы не хотелось, чтоб они испытывали дискомфорт из-за вас. Естественно ваше жалование будет выплачиваться как прежде, лорд Редингтон не будет возражать, я думаю. Это значительно поможет вам и вашему малышу. Это вас устроит?

С минуту глаза Молли глупо взирали на хозяйку, в то время, как ее мать в шоке замолчала.

Наконец, Молли выдавила из себя.

– Устроит ли меня? – переспросила она. – Мадам не шутит? – Вид Джулии явно не располагал к такому выводу и даже Молли это поняла. – Мадам очень щедра и добра ко мне. Мне нечего ответить, кроме как принять столь щедрое предложение.

– Прекрасно! Миссис Гарден, – обратилась она к кухарке с деланным беззаботным видом, – порадуйте меня сегодня своим фирменным лимонным пирогом. Он у вас божественен.

С этими словами Джулия с чувством выполненного долга покинула помещение для слуг, оставив двух женщин приходить в себя. Проходя мимо толпившихся у двери слуг, она вдруг развернулась и обратилась ко всем сразу.

– Мы с его милостью были бы вам всем очень признательны, если бы с сегодняшнего дня, все что происходит в этом доме, в нем и оставалось. Тех, кто не готов оказать нам такую любезность, мы будем рады рассчитать незамедлительно. Мистер Финли, я надеюсь, вы проследите за этим.

– Конечно, миледи, – низко поклонился слуга.

– Спасибо, – ответила Джулия и царственной походкой направилась прочь.

Честно говоря, она боялась оскорблений со стороны Молли или ее отказа от ее предложения, ведь она могла бы претендовать на нечто большее. Однако их реакция была очень трогательной. Очевидно, они и представить себе не могли, что Джулия поступит подобным образом. Впрочем, она и сама не знала, что поступит именно так.

И все же, было еще одно обстоятельство, не дававшее ей покоя. Ей следовало поговорить с Бренсоном. Едва ли он обрадуется ее щедрости и мягкосердечию. Но она больше не боялась мужа, ему нечем крыть, тут уж не поспоришь. Стоит ли говорить, что, увидев Молли, она вспомнила себя, еще несколько месяцев назад, такую же никому не нужную. Но ей удача улыбнулась, а что будет с Молли, если выкинуть ее сейчас на улицу?

Неважно кто отец, Редингтон или другой, важны только две жизни, что сейчас зависели от людей, чья гордыня и стыд могли обречь их на гибель.

Думала ли Джулия, что отец и в самом деле ее муж? За этим ответом она может обратиться только к одному человеку. Но решимость постоянно подводила ее. Она боялась, что его ответ может в одночасье стереть все доброе между ними. Одно дело теряться в догадках, другое знать наверняка. Сможет ли она нести эту ношу без упрека и обид?

Глава 29

Все было тихо. Новостей не было. Хотя кто бы ей их принес, когда маменька уехала в Девоншир к Аббигайл? С тех пор прошло две недели, а Джулия так и не рассказала о слухах Бренсону. Да и как было начать этот разговор, когда он буквально пылинки с нее сдувал. Все в этом доме подчинялось ее пожеланиям, иногда Джулия чувствовала себя, некой царственной особой так ей старались все угодить.

Слуги стали заметно вежливее. Аннет припевала, что теперь она для них чуть ли не святая. Все переполнились уважением к ней за то, как она обошлась с Молли. Этот жест милосердия заставил всех недоброжелателей умолкнуть.

Молли родила девочку. Аннет рассказала, что с ней все в порядке, хотя роды были тяжелыми. Несколько дней бедняга была на грани. Призвали священника для исповеди, боясь за ее жизнь. Молли исповедалась, но вопреки ожиданиям вскоре пошла на поправку. Миссис Гарден утверждает, что дочь очень изменилась после пережитого и стала проявлять набожность.

Естественно Джулию утешало покаяние Молли. Ведь она и сама переживала из-за своего греха. Перед свадьбой, дома у Редингтона священник, как и полагается по–быстрому исповедал молодых перед венчанием. И именно его настояния, а не угрозы Бренсона стали ключевыми в принятии решении выйти замуж. Он ей сказал, что именно тяготы этой ноши могут искупить ее поступок. Поскольку, то, что она вступила в связь до брака, было большим грехом, и Джулия бы соврала, если бы сказала, что не знала об этом. Все те невзгоды, что они испытывают с Бренсоном ее крест, и она не имеет права отступать. Святой отец обнадежил, что порой первая часть жизни – это испытание и если ты их с честью преодолеешь, то в награду можешь получить счастье, которое все так хотят обрести в браке.

Именно поэтому Джулия сделала для Молли то, что сделала и всеми силами пыталась простить мужу его прошлые ошибки. Она искренне верила в то, что он изменился и наказывать себя и его за прошлое несправедливо, тем более этим с таким удовольствием занимаются люди.


***

– Редингтон, надо же! Не помню, когда мы виделись в последний раз, – Сем Килфорд доброжелательно протянул руку другу. – Как вы поживаете, сэр? Я потерял вас из виду.

– Сем! – воскликнул Бренсон, ответив на рукопожатие. Быстро расплатившись за книгу в лавке, он вышел с другом на улицу. – И вправду ты! Я совсем забылся, прости, что пренебрег нашей дружбой и не навестил тебя. Но ты и сам, я знаю, занят подготовкой к свадьбе. Не так ли?

– Да. Свадьба назначена на будущую весну. Родня настаивает на длинной помолвке, чтоб проверить наши чувства.

Бренсон снисходительно улыбнулся. Вместе они направились в ближайший ресторан. Там они заказали выпить, и хоть Бренсон привык к вниманию, не мог, не отметить что его появление в городке слишком заметно. Может зря он решил сам купить для Джулии новую книгу, стоило послать слугу. Но контора их юриста, куда он заходил, дабы кое-что подписать, была рядом, вот он и пошел сам.

– Да, ни что так не подогревает жениха, как длинная помолвка.

– Да, – Сем неловко умолк, понимая, что у Бренсона все было по-иному. И в городе лишь об этом говорили. – А как у тебя? Слышал, вы ожидаете наследника. Как мисс Джулия, то есть леди Редингтон – она довольна? – Сем спросил с таким сомнением, что Бренсон нервно усмехнулся.

– Да у нас все отлично. А что должно быть по-иному? Знаешь, я с ней очень переменился. Стараюсь сделать ее счастливой, и кажется, весьма преуспеваю в этом. Раньше все время что-то шло не так, но теперь все вроде наладилось.

– Неужели? – опять с сомнением спросил Сем. Он даже покраснел от своей несдержанности. Поняв, что слишком явно выразил свои мысли, он нервно выпил из своего стакана.

– Что–то не так? – недоумевая, спросил Бренсон.

– Прости, нет, конечно, нет. Ты молодец. Я бы не смог на твоем месте быть таким спокойным. Эти несмолкающие толки. Я рад, что жена не сердиться на тебя – это просто удивительно.

Тут Бренсон понял, к чему ведет Сем. С насмешкой он оглядел любопытных посетителей, смотревших в их сторону, и ответил:

– Ты об этом! Это пустяки, меня это мало заботит. Мне не привыкать.

Спокойно откинувшись на спинку стула, он тоже пригубил свой напиток.

– Что ж это радует. Но я не знаю, как с этим справляется Джулия. Я ее знаю – она хороший человек, и жаль, что люди столько всего говорят о ней. Правда ее жест по отношению к этой Молли, кажется, возвел ее в ранг «очень понимающих жен». Маменька не устает приносить новые подробности этой истории.

Бренсон непонимающе свел брови, и нахмурил взгляд.

– Какой жест? Кто такая эта Молли?

Тут уж Сем неловко поглядел на друга, он не ожидал, что Бренсон такой уж беспринципный.

– Ну, если эта тема табу… прости, я уже уподобляюсь сплетникам.

– Какое табу? Я ничего не понимаю? Кто такая эта Молли?

Сем замялся, прежде чем ответить, он почувствовал, что зря начал эту тему. Было очень неловко хотя, зная репутацию Бренсона, он не удивиться, если тот даже не помнит девушку, с которой имел интрижку.

– Ты, в самом деле, не знаешь?

– Да уж просвети меня, а то я начинаю терять терпение.

– Молли, – медленно и едва слышно ответил Сем, – это одна из служанок в твоем доме, которая недавно родила, а ранее утверждала, что ты можешь быть отцом ее ребенку…

Бренсон аж поперхнулся своим напитком. Такого он не ожидал.

– Боже, какая несусветная чушь! Неужели люди в это поверили?

– Ну, ты знаешь… Все вспомнили, что это не первый раз. Твой отец, конечно, пытался тогда скрыть ту историю. Отослав тебя, наверное, думал все и вовсе забудут. Чтоб отвести от тебя подозрения, он даже выдал ту девицу замуж за одного из своих служащих. Лишь тогда люди притихли. Может и теперь стоит предпринять что-то в этом роде?

Бренсон не стал отрицать, что был тогда неправ. Перед тем как приударить за Сесилией, он вляпался по-крупному. Тогда он не знал, что близость может иметь последствия. К тому же то была служанка, разве это имело значение? Просто забыв о ней, он ринулся волочиться за мисс Нельсон. Именно она стала последней каплей. Очевидно, отец полагал, что с его напором, даже такая дева могла пасть с ним в блуд… сомнительно, конечно, но именно страх скомпрометировать дочь главы городского совета, заставил родителя действовать столь радикально.

– Да уж, – раздражительно фыркнул он, – я и забыл, что тут ошибок не забывают.

– Точно, особенно после того, что сделала твоя жена.

– Так она еще и в курсе? Прелестно. И что она сделала?

Сем смотрел на Бренсона с явным удивлением и недоверием. Как он мог быть в неведении того, что творилось у него под носом?

– Говорят, она помогла девице, выделив содержание. Другие говорят, что просто заплатила, чтоб та перестала говорить. В общем по–разному.

Бренсон оторопел. Значит, Джулия, узнав такое, даже не сочла нужным спрашивать его, действительно ли он причастен? А своим жестом сделала его почти стопроцентно виновным. Браво, женская логика поистине великолепна. Хотя за такую выдержку ее стоило бы наградить.

В голове подурнело.

– Кажется, мне надо выпить… – только и вымолвил Бренсон, размышляя как это все теперь воспринимать.

Жена думает он отец чужого ребенка… и при этом молчит…

Интересно, она его настолько любит или настолько плохого о нем мнения?


***

Было далеко за полночь, а Бренсона все еще не было. Джулия не на шутку разволновалась, всякую секунду ожидая каких–то вестей или его шагов. Что-то происходило, говорила интуиция, короткая разлука разрывает сердце. Самые ужасные мысли лезут в голову, а ведь его нет всего пару часов. Хуже всего, что ей приходили мысли о том, не проводит ли он сейчас время с другой. Ведь с тех пор, как она узнала о Молли, призраки других женщин постоянно мерещились повсюду.

Сесилия, Жанин, Молли – это те, с кем он был за то время, как они знакомы. А сколько еще их было?

Вдруг ее сильно пнул ребенок, оборвав мысли и заставив подняться с постели, чтоб расходится. Спину ломило уже не первый месяц. Она была слишком беременна для всех этих волнений. Усталость, преследовавшая ее днем и ночью, заставляла желать, чтоб все это поскорее закончилось. Даже роды больше не страшили ее. Хотелось разрешиться от бремени побыстрее. А впереди еще полтора месяца или около того.

Прохаживаясь по комнате, Джулия вернулась к мыслям о муже. Она привыкла, что он всегда рядом, его отсутствие делало ее совсем потерянной. В эту минуту она готова была забыть и простить все на свете, только бы он был рядом.

И тут дверь тихо отворилась, и он спокойно вошел, словно не отсутствовал без причины весь день.

Бренсон увидел жену, которая все еще не спала в столь поздний час. Резонно, он ожидал упрека и ее негодования.

Супруги смотрели друг на друга, сердцем почуяв перемену.

– Тебя долго не было, я волновалась, – подступив, сказала Джулия первой. Минуту она колебалась, но тут же подошла и обняла его.

Сердце Бренсона сжалось. Тихо выдохнув, обнял ее в ответ, поражаясь ее реакции.

– Скажи, за что Бог меня так наградил? Неужели я сделал хоть что–то путное в своей жизни? – пробормотал он, вдыхая аромат ее волос, странным срывающимся голосом.

– Не надо так говорить. Ты, похоже, немного пьян, – тихо констатировала жена. – Что-то случилось?

Он взял ее лицо в свои ладони поцеловав в губы. Джулия слышала запах спиртного, но не злилась, она была рада, что он жив, здоров и что здесь.

– Почему ты не злишься на меня, почему не гонишь прочь? Как ты находишь силы в себе прощать мне меня?

Джулия начала смутно понимать, почему он такой странный сегодня. Видимо слухи, наконец, дошли и до него. Что ж пора бы уже прояснить все, а то с ее трусостью, она никогда не осмелиться спросить.