— Не сразу, моя милая. — Он нагнулся вперед, опершись руками на колени. — Но если вы пойдете с Жасмин, то мы с Софи очень скоро к вам присоединимся. Хорошо?

Харриет кивнула и без капли стеснения всунула свою ладошку в руку Жасмин.

— Хорошо, Харриет, — сказала Жасмин, поднимая брови в восхищении и подмигивая Дэвиду, — давай, пойдем и догоним этих мальчишек, так нам будет веселее идти! — И они пошли вдвоем через лужайку, и вышли за ворота. Когда Дэвид направился к дверям дома, он услышал за изгородью их удаляющиеся голоса, которые оживленно что-то щебетали друг другу.

Дэвид зашел в дом. Софи все еще стояла перед кроватью, разбирая свои вещи. Он взял чайник и, подойдя к раковине, наполнил его водой из-под крана.

— Я, пожалуй, попью чай. Ты не хочешь чашечку?

Софи, не оборачиваясь, помотала головой.

— Нет?

Она повернулась и слабо улыбнулась.

— Нет, спасибо.

Дэвид прислонился к раковине:

— Когда я говорил с мистером Хантером, он сказал, что ты очень усердно готовилась к выпускным экзаменам. Они успешно прошли?

— Я надеюсь.

Сбитый с толку холодной реакцией дочери на свои вопросы, Дэвид подошел к Софи и положил руку на ее плечо.

— Ты себя хорошо чувствуешь, милая?

Она повернулась к нему и тихо произнесла:

— Честно говоря, не очень. У меня эта жуткая боль внизу живота.

— О, дорогая, тебе стоило сказать об этом раньше! Съела что-нибудь не то в самолете, как думаешь?

Она подняла брови, поражаясь его неспособности понять происходящее.

— Нет, папа, я не об этом! Просто у меня сейчас, знаешь, такой период месяца…

Прошло несколько мгновений, прежде чем до отца дошел смысл ее слов.

— О, черт возьми, ну, конечно же. Прости, Софи, я должен был сразу понять. Не удивительно, что ты себя чувствуешь так скверно. У тебя есть… э-э-э, все, что тебе нужно?

Она улыбнулась, продолжая доставать вещи из сумки:

— Да, все есть, спасибо. — Софи замерла, аккуратно сложив пару брюк в вещевой ящик. — Просто, это… о, нет, это не важно.

— Нет, нет, скажи, милая, прошу тебя.

— Просто, понимаешь, я до сих пор не очень уверена в понимании всего, что у меня сейчас происходит, и иногда у меня начинается просто паника, и мне сложно со всем этим справиться — особенно что касается плавания и тому подобных вещей. — Она взглянула на отца и нервно рассмеялась. — Не думаю, что это то, что девочки обсуждают со своими отцами. Это все только потому, что мамочки больше не…

Она не договорила. В этот момент ранимость, обостренная одновременно и ее природным нравом, и нездоровьем; сломила ее стальную выдержку и дала эмоциям вырваться наружу:

— Папа, мне так не хватает мамочки!

Она кинулась к отцу и крепко прижалась к его груди, ее тело судорожно тряслось от рыданий, высвобождая накопившиеся горе и печаль, которые так долго теснили душу ребенка. Дэвид безмолвно обнимал дочь, без конца целуя ее макушку и чувствуя, как ее слезы просачиваются сквозь рубашку на его грудь.

— Я знаю, милая, я знаю, что тебе ее не хватает, — в конце концов вымолвил он, и на его глазах тоже выступили слезы. — Мне тоже ее так сильно не хватает… и мне безумно больно. И мне кажется, что эта боль уже никогда не пройдет. Нет ни одной секунды в течение дня, когда бы я не думал о ней. — Он мягко отодвинул дочь от себя, коснулся ее подбородка и поднял ее голову, чтобы посмотреть в глаза. — Но послушай, милая. Я здесь сейчас для тебя, и я здесь для всех вас. Для меня все стало другим там, в Шотландии, но здесь все изменилось, и все будет продолжать меняться — к лучшему, я обещаю тебе. Боюсь, что мы больше никогда не увидим нашу маму, как бы сильно мы этого ни хотели и ни молились об этом, но самое важное сейчас — это то, что у каждого из нас есть мы, есть семья, и это именно то, чего больше всего хотела бы наша мама, — чтобы мы продолжали жить и испытывали больше счастливых моментов, веселья и смеха, как это было при ней. — Дэвид на мгновение умолк, оглядываясь вокруг себя. — Ты понимаешь, что она с нами, здесь, сейчас? Я знаю это точно. Прямо здесь и прямо сейчас Рэйчел стоит в этой комнате и говорит нам: «Эй, ребята! Давайте, идите вперед, не останавливайтесь хотя бы ради меня! Я болею за вас! Не надо переставать смеяться и шутить, не надо становиться несчастными, потому что если вам плохо и больно, то будет плохо и больно и мне вместе с вами, а я бы хотела, чтобы вы сохранили в семье мою жизнерадостность и веселье, и любовь к жизни и — красоту».

На лице Софи медленно проявилась хмурая улыбка, и она отвернула голову в сторону.

— Ты действительно думаешь, что она так говорит? — тихо спросила она.

Дэвид улыбнулся:

— Ну… что-то типа этого, только, думаю, что она намного более убедительна, чем я.

Софи фыркнула со смеху, но тут же тяжело вздохнула, а Дэвид подошел к раковине и оторвал здоровенный кусок салфеточной бумаги от рулона. Он протянул его Софи со словами:

— А ну-ка, приведи себя в порядок, как сейчас сказала бы наша Эффи!

Софи вновь засмеялась и. глубоко вздохнув, хорошенько высморкалась в салфетку, затем вытерла слезы.

— Вот так, молодец, — сказал Дэвид, обнимая ее за плечи и легонько сжимая их.

Софи кивнула и вручила промокший комок бумаги ему обратно. Он выбросил его в корзину для мусора:

— Послушай-ка, я тут думал на днях вот о чем: так как я пропустил твое шестнадцатилетие, то мне бы хотелось, чтобы мы устроили вечеринку здесь по этому поводу. — Он подмигнул ей. — Шестнадцать лет — важная дата. Мы должны отпраздновать ее как подобает.

Софи глубоко вздохнула:

— Я даже не знаю, папа.

— Почему нет? Это будет чертовски весело! Мы устроим все прямо здесь и пригласим Жасмин и Бенджи…

— Папа, это очень мило с твоей стороны, но мне кажется, я уже немного выросла из тех детских праздников, которые мы устраивали раньше. — Софи подошла к кровати, чтобы вернуться к разбору вещей. — Чем мы будем заниматься? Играть в детские игры и тому подобное?

Дэвид медленно покачал головой:

— Ну, я не совсем понимаю пока, о чем речь. Какого плана вечеринка тебе понравится больше? Что-то типа дискотеки с танцами и тому подобное?

— Наверное, — уклончиво ответила Софи, пожав плечами.

— Хорошо. Тогда как тебе такой вариант? Для начала мы устроим небольшую вечеринку здесь, — не слишком формальную и уж точно не в стиле детских праздников. Я приглашу своих новых друзей, которые будут рады знакомству с вами. А потом, когда мы вернемся в Шотландию, мы устроим действительно взрывную вечеринку либо на Бичес, либо в Инчелви, в зависимости от того, какое количество друзей ты захочешь пригласить. И мы сделаем ее событием года, нет, черт возьми! — столетия! Что думаешь по этому поводу?

В глазах Софи вспыхнула заинтересованность.

— Ты действительно думаешь, что мы сможем это сделать?

— Я более чем уверен в этом!

— А я смогу пригласить всех своих школьных друзей?

— Конечно! И они смогут остаться у нас после этого настолько, насколько захотят!

Софи подбежала к отцу и обняла его руками за шею.

— О, папа, это было бы так здорово! — Она встала на носочки и поцеловала его в щеку. — А когда мы сможем это организовать?

— Ну, я думаю, что со всеми конкретными вопросами нам лучше определиться, когда мы вернемся домой, но обещаю тебе, что это мероприятие обязательно произойдет! — Прижав ее крепче к себе, он поцеловал ее в щеку. — А сейчас давай определимся с нашей американской вечеринкой. — И, высвободившись из ее объятий, он продолжил: — Думаю, не стоит устраивать ее в эти выходные, так как будет Четвертое июля[11] и повсюду и так грянет много увеселительных мероприятий. А как ты смотришь на вторник? У нас как раз будет достаточно времени, чтобы все подготовить.

— Хорошо. А как ты хочешь, чтобы все прошло?

— Как насчет барбекю? Я, конечно, полный профан в этом, но вы с Жасмин можете помочь мне все приготовить. После этого мы отправимся на Файр-Айленд на пароме и на весь день устроим себе пикник на пляже. На самом деле, мне кажется, будет лучше, если вы с Жасмин возьмете на себя закупку продуктов и их приготовление, а я организую приглашение и доставку гостей. Как ты на это смотришь?

— Смотрю положительно. — Она задумалась. — Только, папа, я бы хотела, чтобы это была просто вечеринка для всех нас. Я имею в виду, что не стоит делать много шума по поводу моего шестнадцатилетия, ведь там, наверное, совсем не будет моих ровесников, правильно?

Он кивнул:

— Хорошо, намек понял. Ну, тогда договорились?

Софи улыбнулась ему:

— Да, договорились!

Она плюнула в ладошку и протянула ему ее для рукопожатия. Дэвид вздрогнул, увидев это, он неожиданно вспомнил, что именно таким способом Рэйчел закрепляла с ним всевозможные договоренности и условия. Он медленно поднес свою руку ко рту и, легонько плюнув на нее, пожал руку Софи.

— Как насчет того, чтобы прямо сейчас присоединиться ко всем остальным?

Когда Дэвид открыл дверь, Софи остановилась и оглянулась назад.

— Как думаешь, мама идет с нами? — тихо спросила она, взглянув на него.

Дэвид улыбнулся и повернулся, чтобы оглядеть пустую комнату.

— Да. Думаю, она всегда и везде с нами.

Глава двадцать восьмая

Дженнифер повернула зеркало заднего обозрения своего «БМВ» так, чтобы лучи заходящего солнца не били ей в глаза, затем включила радио в надежде услышать какие-либо сообщения о пробках на дорогах, которые помогли бы ей решить, оставаться ли и дальше на скоростной автостраде Лонг-Айленд или сократить путь, свернув на Гранд-Сентрал-Парквей.

Пробки учащались и, вероятнее всего, единственное, что ей оставалось — просто терпеливо сидеть в своей машине до места прибытия. В любом случае, было бы безумием пытаться выехать из Манхэттена накануне выходных, на которые еще к тому же приходился День независимости. Казалось, все без исключения сели в свои машины и одновременно куда-то поехали, ей оставалось только смириться с этим. Сэм Калпеппер настоятельно просил ее приехать в офис в субботу, для того чтобы они могли еще раз тщательно просмотреть их коммерческое предложение для «Тарви», перед тем как отправить его ночью в Лондон. Первоначально Дженнифер планировала вернуться в Лиспорт в субботу, но потом, когда Расс попросил ее присутствовать в понедельник на ранней встрече с какими-то новыми клиентами, она посчитала, что будет лучше остаться в квартире в Вест-Вилладж на все выходные, нежели вновь столкнуться с хаосом, который воцарялся на дорогах в начале рабочей недели.

Но мысль о том, что она не увидит Бенджи все эти выходные, щемила ей душу. И в какой-то момент, поддавшись чувствам, Дженнифер неожиданно решила поехать в Лиспорт, чтобы хоть пару часов побыть с сыном, прежде чем вернуться в город.

Запертая в неподвижной череде машин, Дженнифер взглянула на толстенное коммерческое предложение, которым занималась, текст документа лежал на переднем сиденье рядом с ней. Она взяла его и позволила страницам свободно падать друг за другом, пролистав таким образом все предложение от начала до конца, как будто выполнив некую форму сверхбыстрого редактирования текста. Бизнес-леди покачала головой и, кинув его обратно на сиденье, легонько нажала на педаль газа, чтобы продвинуться еще на пару ярдов вперед.

О, черт, она надеялась, что им все-таки удастся получить этот контракт. Сэм сон потерял из-за этого контракта. Однако Дженнифер терзали серьезные сомнения в успешном исходе этого дела. Разумеется, последние дни предыдущей недели совершенно не способствовали продвижению работы. Последние четыре дня ей пришлось работать даже по ночам, чтобы суметь вновь погрузиться в него в полной мере и успеть его завершить. Но контракт все еще не был окончательно доработан. Еще оставалось несколько статистических выкладок, которые она хотела включить в отчет, но у нее была вся необходимая для этого информация, и ей просто нужно было ввести ее в свой ноутбук и, взяв его в офис, распечатать там это на следующий день.

Дженнифер отпустила руль, завела руки за уставшую от долгого неподвижного сидения спину и постаралась ее немного размять.

Но, несмотря на то что происшествие, приведшее к возникновению этих нескольких свободных дней, было крайне неприятным и даже учитывая все то огромное количество работы, которое вследствие этого ей пришлось проделать на этой неделе, эти несколько дней стоили того. Проведя неразлучно с Бенджи такой длительный период времени, она осознала, насколько все-таки он изменился, не только внешне, но и в поступках. По утрам, когда он приходил в ее комнату перед тем, как отправиться в школу, и она обнимала его, она больше не чувствовала мягкой вялости его пухлого небольшого тельца, а скорее ощущала начинающее формироваться телосложение крепкого юноши.