Ей было чему поучиться у его специалистов. Грамотное планирование, расстановка сил, использование информации. Лучше всего Оливия справлялась именно с информацией. Найти одаренных программистов, восстановить в памяти старые контакты Уолша. Грязных историй в их доме всегда хватало. Найти подтверждения этим самым байкам, связаться с толстосумами, чтобы выудить неплохие деньги. Или еще больше информации.

Слава Богу, существует шантаж, хорошие хакеры и плохие фаерволы. И Стив.

За Стива Оливия готова была благодарить небеса каждый день.

Он вернул ей Мэпс. Его никто не просил, но он сделал это. Оливия не думала, что сама бы отправилась к матери, не хотела столкнуться с ее отстраненностью. Но, как оказалась, Олдрин обманул жену. Скотина.

Зато Мэпс, наконец, ушла от этого ублюдка.

— Карлота? — Майкл вышел на порог, чтобы встретить гостью. Как нехорошо, Майки, переходить так быстро на неформальное обращение. Ждешь, что молоденькая вдовушка поведется на твою смазливую рожу? Не на этот раз.

Оливия поправила на себе темные очки, которые закрывали почти половину лица. На голове шелковый платок, из-под которого торчали короткие светлые пряди, на руках — перчатки.

— Мистер Сольц, я полагаю? — улыбнулась девушка. Мужчина поймал ее ладонь, чтобы поцеловать кончики пальцев. Желание одернуть руку было искусительно сильным. Но нет, Оливия держалась. Сейчас ей нужен Олдрин.

Майкл повел ее по дому, устраивая небольшую экскурсию. Напыщенный индюк рассказывал ЕЙ о ее же доме. Который ничуть не изменился за то недолгое время, что Оливии здесь не было. Прибавилось пара ваз в коридорах, но в остальном все оставалось по-прежнему.

— Мисс Овердрим! — голос старика заставил девушку поморщиться. Хорошо, что пока очки надежно скрывали все ее эмоции. — Рад встрече. Проходите.

И вновь этот его кабинет. Тот же стол, тот же ковер. Ничего не изменилось. Девушка устроилась в кресле, размышляя. А ведь можно считать, что все началось именно с этого помещения. Столько всего было с ним связано. К сожалению, в воспоминаниях оставались только негативные моменты.

Майкл решил устроиться в соседнем кресле, но «Карлота» смерила его недовольным взглядом.

— Мистер Уолш, я надеялась, что мы с вами пообщаемся наедине.

— Не обращайте внимания на Майкла. Он мой надежный партнер и отличный парень, — Олдрин занял свое место за широким рабочим столом. Оливия была готова спорить, что складывая руки замком, сидя на фоне двух флагов, старик так и представлял себя президентом. Спал и видел эту перспективу.

— Мистер Сольц нам только помешает, смею вас заверить, — улыбнулась девушка, настолько обворожительно, как только умела. Все-таки специалисты ее отца в свое время неплохо постарались над ее манерами. Оливия мучительно медленно стягивала свои перчатки. До гейши она, конечно, не дотягивала. Но честное слово, все эти уроки по способу подать себя, привлечь внимание и завладеть собеседником — находились на грани того, чтобы сделать из невинной девчушки если не очень дорогую проститутку, то роковую женщину как минимум.

— Майки, оставь нас, — приказал Олдрин, не отрываясь от «Карлоты». Ублюдок и не догадывался, что это долгое стягивание перчаток не было кокетством.

Инвалидность. Восемь месяцев. Восемь, сука, месяцев восстановления — и почти нулевой результат. Двигательная активность сильно пострадала, а врачи лишь разводят руками. После травмы было упущено драгоценное время. Две операции, ежедневная терапия, и единственный результат — слабое сжимание кончиков ткани, чтобы медленно стаскивать с себя перчатки. Которые девушка не способна самостоятельно надеть.

Оливия смотрела на Олдрина, поражаясь, что его чертов парик до сих пор не начал дымиться на его лысой голове от ее гневного взгляда.

Она больше никогда не сможет рисовать. Что ж… Он забрал ее мечту. Она уничтожит его.

Сольц вышел из кабинета, закрыв за собой дверь.

— Что ж, мисс Овердрим. По почте вы высылали мне достаточно интересное предложение. Думаю, мы могли бы обсудить…

— Да, — Оливия кивнула, потянувшись к очкам. Ей нужно только подцепить дужку пальцем, чтобы стянуть их. — По этому поводу. У меня будет совсем другое предложение.

Девушка поднялась, чтобы дойти до двери и защелкнуть замок. Она повернулась, давая Олдрину возможность разглядеть свою дочь.

— Маргарет? — лицо старика вытянулось.

— Не спеши звать Майка, — предупредила она. — Мы поговорим наедине.

— Зачем ты пришла? — мужчина перед ней покраснел, начал нервно сжимать кулаки.

— Я? Обсудить наше с тобой сотрудничество, — невозмутимо Оливия вернулась на свое кресло. Хотелось бы сейчас сделать пафосный красивый жест: налить себе лучшее виски из запасов Уолша в его любимые граненые стаканы, закурить сигаретку, представляя себя хищницей из «Основного инстинкта». Но, увы… Пока она способна только сложить ладони на своих коленях.

— Ты хочешь денег? Отлично, — старик потянулся к внутреннему карману пиджака за чековой книжкой. — Сколько тебе нужно, чтобы ты забыла этот адрес раз и навсегда? Десять? Двадцать тысяч?

Оливия заливисто рассмеялась. Совсем как Мэпс ее учила. Звонко, широко улыбаясь.

— Десять миллионов, — моментально приобрела серьезность Стоун.

— Ты с ума сошла!

— Я не закончила. Ты дашь развод Мэпс, и она получит половину, которая ей причитается по законам штата.

— У нас брачный договор! Я ничего не должен ей.

— Половину, Оли.

— Я вызываю охрану, и можешь быть уверена, что ты очень быстро вернешься обратно в клинику, маленькая дрянь.

— Я вызову охрану, — передразнила Оливия, зная, что только сильнее разозлит Олдрина. — Ты все еще считаешь меня полной идиоткой? Поразительная наивность с твоей стороны.

— Что ты можешь, девочка? — с насмешкой спросил Уолш. Зря он так. Очень зря…

— Все, чему ты меня учил. Запоминать, поддерживать связи, очаровывать твоих партнеров, — пустилась Оливия в пространные объяснения. — Могу уничтожить твою карьеру. Я потратила много сил, но нарытого на тебя дерьма хватит, чтобы ты ушел в отставку. А то и отсидел несколько лет за налоговые махинации.

— Блефуешь.

Оливия потянула ручки сумки, магнитная заклепка расстегнулась. Девушка извлекла бумажную желтую папку, небрежно швыряя ее на стол к Олдрину. Мужчина пролистывал документы, убеждаясь, что его дочь не шутит.

— Это все? Деньги? Ты этого хочешь?

— В основном, — пожала плечами Оливия. — В папке есть банковские реквизиты для перевода. Сегодня среда… Ты вполне успеешь связаться с банком. До пятницы деньги должны быть на указанном счете. Документы о разводе в конце. Считай, что тебя уведомили. Поставишь подпись в отмеченных местах.

— После этого ты исчезнешь из моей жизни?

— Само собой. Можем даже договор оформить. У Майкла наверняка есть подготовленный образец. Обо мне ты больше ничего не услышишь. Как и о Мэпс. Надеюсь, у тебя хватит мозгов не искать нас. После всего, ты все еще останешься достаточно обеспеченным человеком.

— Не боишься, что однажды ты просто не проснешься? — доставая документы на развод, поинтересовался Олдрин.

«Уже не боюсь», — подумала про себя Оливия. В слух же девушка ответила:

— Ты не представляешь, как часто я слышала этот вопрос в последнее время. Надо сказать, никакого разнообразия в угрозах. Хочешь продолжить тратить деньги — попробуй меня достать.

Уолш протянул ей подписанные бумаги. Оливия чуть не выронила их, пришлось хвататься двумя руками. Девушка поднялась, чтобы уйти. И только у самой двери остановилась.

- Чуть не забыла. Дело по поводу убийства твоей дочери… Закрой его. По всем пунктам должны обвинить Дейва. Уверена, тебе не составит труда предоставить полиции необходимые улики.

— Он получит пожизненное… Ты поступишь так с невинным мальчишкой?

«Невинным? Не думаю…», — Оливия погладила шрамы на запястьях.

— Подумай над этим, Оли. Ты платишь неплохие деньги за свое спокойствие. Представь, что я могу придумать для тебя, старый ублюдок.

— Мелочная истеричка.

— С завтрашнего дня — чертовски богатая мелочная истеричка, — поправила Оливия, выходя их кабинета.

Ей позволили спокойно покинуть территорию ее бывшего дома. Пусть Олдрин и скотина, но тупым он не был никогда. Он потерпит сутки-двое, прежде чем отправить ей деньги. Ищейки Майкла попробуют найти ее и любые концы, чтобы обезопасить своего работодателя. Но все будет тщетно. Оливия и сама уже не знала, сколько фальшивых личностей для нее создано. Ее ребята надежно заметали следы в сети. Хорошо, что через пару дней она, наконец, сможет рассчитаться со всеми долгами.

Получит деньги, передаст Мэпс документы по разводу, расплатится со Стивом за… все. Проконтролирует ход дела по Дейву…

Отправит все документы, чтобы Олдрин раз и навсегда расстался с карьерой в политике.

Она рассчитается со Всеми долгами…

***

Оливия проснулась от того, что дико затекло все тело. Сон на диване — не самое благодарное занятие. Хотя даже в этом пробуждении девушка постаралась найти свои плюсы. Прислушиваясь к внутренним ощущениям, будущая мать поняла, что тошнит ее совсем чуть-чуть, позывов бежать в ванную нет. И это плюс. У нее не раскалывается голова после тяжелой ночи — и это еще один плюс.

Все-таки после вчерашнего провального вечера в клубе остается только успокаивать себя хоть чем-нибудь. Сухой анализ всегда помогал. Сегодня ей еще придется извиняться перед Стивом за выходку с поцелуем. Минус. Определенно.

А еще, наверняка, ей предстоит разговор с Итаном. Выход на работу, вероятнее всего, закончится тем, что он ее уволит. И это однозначно еще один плюс. Выходное пособие по контракту Стоун — весьма щедрое. Так что Оливия спокойно займется только своей фирмой, переставая разрываться меж двух огней. И это еще один плюс.

С таким явным перевесом положительных моментов, девушка не понимала, почему до сих пор не может заставить себя улыбнуться. Где-то привычная схема начала давать сбой.

С дивана вставать не хотелось. Но нужно привести себя в порядок. Душ, завтрак, свежая одежда. К черту утреннюю пробежку. Покормить кота, прочитать новости. Вдруг она что-то вчера упустила, и день превратится в разгребание последствий вчерашних событий?

Черт возьми, день так и так превратится в разгребание вчерашних последствий. Не с прессой, так с Миллером. Не с Миллером, так со Стивом…

Хватит.

Взять себя в руки, попить воды и в душ.

Девушка поднялась, собираясь вернуться в свой привычный ритм жизни. Хотя куда там… Внутри — полнейшее опустошение. И почему-то казалось, что на этот раз заполнить это все работой — просто не получится.

Лежащего на ее кровати Итана, Оливия заметила не сразу. Девушка прошла в свою комнату, чтобы выключить ночник, совершенно не обратив внимания на то, что в постели устроилось чужое тело. А увидев Миллера — чуть не взвизгнула от неожиданности, подпрыгнув на месте.

Растерев лицо ладонями, чтобы убедиться, что она все же не спит, Оливия обошла кровать, чтобы оказаться к мужчине ближе. Она склонилась над начальником, осторожно похлопав его ладонью по щеке, чтобы разбудить. Тот недовольно сморщился, но глаза не открыл. Девушка предприняла очередную попытку, на этот раз щелкнув мужчину по кончику носа. Не сильно. Зато эффективно. Итан открыл глаза, перехватывая ее руку. По его выражению стало ясно, что он не сразу понял, где находится.

— Утро, — констатировала Оливия сухо. — На выход.

Командный тон, как обычно. Она просто хочет вернуть себе свою спокойную жизнь. Стоун попыталась выпрямиться, чтобы дальше пойти по пунктам своего графика, но у Миллера были свои соображения по этому поводу. Потянув девушку за руку, он подхватил свою сотруднику, аккуратно перекидывая через себя на матрас. Еще до того, как она что-то успела сообразить, Итан придавил Оливию своим телом к кровати.

— Лежать, — коротко приказал он. Блондинка только глаза закатила. Стоять. Лежать. Словно собачку дрессирует.

— Ничего не хочешь мне объяснить? — Итан не казался злым, это не та дикая неадекватная ярость, что разъедала его вчера в клубе.

— Что я должна объяснять? — не глядя на него, уточнила Оливия.

— По поводу беременности.

— Какой беременности?

— Кончай играть со мной. Почему ты мне не сказала?

— А почему я должна была тебе говорить? — таким образом можно было бы прообщаться целый день. У Оливии был черный пояс по ответам на вопросы вопросом.