Д. Клименко - One and Only

— Готова?

— Да.

Он осторожно обнял меня, и я старалась не показывать, что рада этим объятиям. Как ни крути, а я скучала по нему. Ну и пусть он такой гад сволочной.

Мы переместились в мою квартиру. Я игнорировала Макса. Он был на кухне, пил кофе, а я ушла в комнату и незаметно для себя уснула. Проснулась только через три часа. Позвонил Ник, спрашивал, где я оставила его Субару, я сонно вспомнила, возле какого метро оставляла его тачку и пошла умываться.

Макса нигде не было, и это меня расстроило. Потому что остатки моей злости пропали, и я очень хотела обнять его. Черт, скучаю по этому подонку неадекватному!

На кухне я обнаружила аккуратную голубую коробочку и записку. На листе А4 красивым почерком было выведено: «Я люблю тебя. Бесконечно…».

В слезах открыла коробочку. В ней было кольцо в виде знака бесконечности, которая была украшена зелеными и лазурными камнями. Прямо как цвета наших глаз. Слезы счастья уже градом текли из глаз. На кольце я обнаружила гравировки: «You're my» внутри бесконечности, и на самом ободке «One and Only».

Часы показывали без пяти три. Я абсолютно счастливая поставила чайник, чтобы хоть как-то отметить такой подарок от Макса. Кольцо великолепно смотрелось на моем безымянном пальце. Он меня любит. Боже, поверить не могу! Любит…

Включила телевизор, налила себе чай. Ненавижу этот канал! Вечно там про какие-то ужасы рассказывают. НТВ дебильный. Но переключить успела. «Вновь с вами программа Чрезвычайное Происшествие, и у нас шокирующая новость» — говорил репортер.

Я спокойненько себе несла чашку с чаем, чтобы поставить ее на стол, но что-то заставило остановиться перед телевизором.

Появилась девушка-репортер, на ее фоне была какая-то авария, я заметила всмятку разбитую синюю машину.

«Несколько минут назад мы стали свидетелями страшнейшей аварии. Нарушитель на грузовике Вольво, пребывая в нетрезвом состоянии, врезался в синюю Субару Импреза. По предварительным данным, Субару принадлежала менеджеру известного певца Макскинга Нику Линксону, за рулем легковушки был сам певец, однако, эксперты не рискуют утверждать, что это именно он, так как лицо и тело полностью изуродованы, удалось рассмотреть лишь татуировку дракона на его плече. Водители обоих автомобилей скончались на месте…».

Кружка с кипятком выпала из моих рук. «Водители обоих автомобилей скончались на месте».

Я кинулась к телефону, набирая номер Макса. Ты не должен умереть! Ты жив! Боже, прошу, умоляю, пусть он будет жив, а в той Субару умер кто-то другой, только не мой Макс!!!

Телефон Макса был недоступен, так же как и Ника, Игоря, Нэйта и Сережи.

Нет! Нет! НЕТ!!!

* * *

Я, рыдая, металась по квартире, все еще надеясь, что в той машине был не Макс. А ведь Ник звонил, спрашивал, где я оставила именно эту тачку. Вероятно, что Лиан поехал куда-то на ней. Из всей их компании только у моего Макса была татуировка дракона, он всегда возвращал на место свои татуировки, когда мы были в этом мире. Ему они почему-то очень нравились. Тогда, на острове, он тоже ходил с ними, и мне понравилось обводить контуры всех его тату, а он дергался, жалуясь, что щекотно.

Как я без него теперь?!

Дотронулась до кольца, внутри которого написано, что я его одна единственная. Он тоже стал для меня одним единственным. Только моим.

Около часа я не могла остановить слезы. Потом все же взяла себя в руки, убрала осколки разбившейся кружки и села на диван, покачиваясь из стороны в сторону.

* * *

Влюбленность отличается от любви. Я четко это поняла. Влюбиться слишком просто, любить сложнее. Но попробовать стоит. Только пробуя, не забывайте, что назад дороги уже не будет никогда.

Влюбленность — полет. Любовь — жесткое приземление…

Любить — не значит чувствовать себя в безопасности рядом с человеком, или чувствовать себя комфортно, радостно, спокойно. Любить — даже не значит, что тебе плохо без человека, это не ломка. Любовь — то чувство, при котором ты, не задумываясь, отдал бы жизнь за любимого. Любить — значит быть счастливым, зная, что любимый человек жив. Для любви этого знания достаточно.

Влюбленность — порыв мыслей, эмоций и гормонов. Любовь — она просто есть. Даже если ты отключишь эмоции, перестанешь думать и заглушишь гормональный крик, она останется в тебе, в том месте, которое люди привыкли называть сердцем.

Еще я поняла, что люди любят страдать. Им это просто нравится. Напридумывали безответной любви, не понимая, что есть вещи гораздо страшнее, чем быть брошенным, обиженным, оскорбленным…

Почему никто из «страдающих» не задумывается о смерти? Почему пишут так много песен о том, что их не понимают, их бросили, не приняли, растоптали? И не только песен, кстати.

Ведь из всего есть выход, пока человек жив. Другое дело, что ты сдался, не захотел бороться или не смог. В любом случае, пока ты жив, борьба продолжается, не смотря ни на что.

Я возненавидела чувство собственного достоинства и гордость. А теперь, как мне жить, если из-за моей гордости, я не смогла сказать любимому человеку вовремя то, что он должен знать.

Всегда говорите людям то, что чувствуете. Потом может быть слишком поздно и уже никому не нужно.

Теперь я понимаю, что значит жить одним днем. Нужно за то время, пока ты видишь близкого успеть досказать, долюбить… Иначе потом, будешь захлебываясь слезами, говорить о том, как боялся потерять, как не уберег, как сильно любишь, как умер бы вместо него, лишь бы только он жил, потом придется собраться с мыслями и эмоциями, сказать речь на похоронах, со спокойным лицом поцеловать в последний раз и отпустить.

Никому не будет важно, что вместе с ним, закапывают твою душу. Все будут лишь якобы сожалеть о твоей утрате. Друзья будут жалеть тебя, может даже поддерживать. А смысл жалеть? Если без любимого ты стала ходячим мертвецом, способным лишь оплакивать собственную душу.

Однажды, мне сказали, что рай на земле. Наглая ложь. На земле лишь ад, рай — это смерть. Твоя смерть. А пока ты жив, ты в аду. Горишь синим пламенем, не замечая этого.

Или может, это лишь мои пессимистичные мысли? В любом случае, я рада, что вечности не существует даже для бессмертных. Я рада, что не буду чувствовать это целую вечность. Рано или поздно это закончится, и за это я благодарна.

В голове было еще много подобных мыслей, потому что я готовилась к худшему. Кроме Макса некому было вести эту машину. Он мертв. Мой любимый, тот с кем свела меня сама судьба, умер. И мне предстоит смириться с этой мыслью.

Больно осознавать, что он больше никогда не будет засыпать со мной рядом, никогда не разбудит сонную меня раньше положенного времени и не заставит бегать утром вместе с ним, потому что ему одному скучно… Черт!!!

Надеюсь, татуировка сделает свое дело, и я не буду долго жить без него. Ведь смерть одного, так или иначе, повлечет смерть второго. Мы ведь две половины одного целого.

* * *

За размышлениями смешанными со слезами я не заметила, как стемнело, а я все сидела и, покачиваясь, смотрела в одну точку. Раздался звонок в дверь. Это, наверное, Ник или кто-то из парней приехали, чтобы лично «обрадовать» меня новостью. Я уже вижу эту картину. Ник с опущенной головой проходит в мою квартиру, сажает на диван и говорит: «Грина, дело в том, что Макс… Он погиб». А я, уже отошедшая за эти несколько часов от этого шока, спокойно скажу: «Я знаю. Возьмите организацию похорон на себя. Я просто не смогу заниматься этим».

Картинка была настолько реалистичной, что я чуть не впечаталась лбом в дверной проем. Даже не посмотрев в глазок, открываю дверь. Мне бояться уже нечего. А передо мной…

Они прикалываются что ли?! Букет цветов, самых различных, и их не меньше сотни.

— Проходи, — прохрипела я.

Да, рыдать меньше надо было. Голос себе посадила. Хотя, какая теперь разница…

Я развернулась и пошла на кухню. Снова ставить чайник. Хоть чаем горе утоплю.

— Ринни, — раздалось за моей спиной.

Я снова разбила кружку. От шока. У меня уже глюки. Могу поклясться, что голос принадлежит Максу.

— Ринн, тебе совсем не понравился букет, да? Ты меня еще не простила? — надув губы, говорил мне Лиан.

Живой! Господи, живой!!!

Я кинулась на шею любимого, покрывая поцелуями все доступные мне участки его кожи. Лицо, шея, руки. Захлебываясь слезами, сжимала его в объятиях. Не отпущу больше. Никому не отдам. Даже смерти. Он мой! Только мой. Один и единственный.

* * *

— Ринн, ты чего? Что случилось? — ошарашенно спрашивал он.

— Жив… ты жив! Я так счастлива, любимый… — шептала я.

— Конечно, жив, с чего бы мне умирать?

— По телеку… там сказали, что ты умер… — заикаясь от слез, попыталась объяснить я, все еще цепляясь за него, боясь, что он исчезнет.

— Ааа… так это Ник с двойником напортачил, — отмахнулся он, — Сразу же после той аварии, было опубликовано опровержение моей смерти. В машине был якобы нанятый водитель, с похожей татуировкой дракона. Я думал, это пройдет мимо тебя. Черт, я не подумал, что ты увидишь репортаж НТВ. В крайнем случае, ты должна была увидеть опровержение через пять минут. Ник очень быстро среагировал ведь. Грина, милая, прости, пожалуйста…

— Макс, все это уже так неважно… Главное, что ты жив и ты со мной. Рядом. Такой теплый… — откуда во мне столько слез?

— Не плачь, моя маленькая, все хорошо. Я не умру. Я с тобой. Всегда…

Мне потребовалось минут двадцать, чтобы остановить этот ливень из слез и полностью успокоиться. Макс укачивал меня на руках, говоря какие-то глупости.

— Гриииин, — протянул он, спустя какое-то время.

— Ммм? — нехотя промычала я, уставшая от наплыва эмоций.

— Выходи за меня?

— Чего? — я аж встрепенулась.

— Будь моей женой, — улыбаясь, просил он.

— Неее, мне итак нормально. Зачем мне такой муж? — я всего лишь прикольнулась, а у Лиана глаза на лоб полезли.

— А какой тебе нужен?! — разозлился. Ой, ну не могу. Собственник чертов.

— Любимый и любящий, — мечтательно протянула я, потешаясь над ним.

— Насчет любимого не знаю, а вот что любящий, так это точно.

— Это что значит?

— Это значит, что я люблю тебя, засранку!

— Сам гавнюк! — обиделась я. Не, а чего он обзывается то?!

— Я сказал, что люблю тебя и хочу, чтобы ты стала моей женой, а ты услышала только, как я тебя обозвал… — покачал он головой.

— Я тоже тебя люблю… — поцеловала я его, он ответил, но я быстро вырвалась, — Только вот замуж я не могу, я уже согласилась за другого выйти. Видишь, какое он мне кольцо подарил? — продемонстрировала я колечко на безымянном пальчике. И взвизгнув, побежала прочь.

— Ах ты, маленькая гадюка! — кричал он.

Я, смеясь, бегала от него по всему дому.

— Попалась, — прошептал он со спины, когда я спряталась в спальне.

Я развернулась в кольце его рук и поцеловала, вложив в этот поцелуй все, что накопилось внутри.

— Это значит, да? — я лишь закивала, как китайский болванчик, счастливо улыбаясь, — Моя девочка…

Спустя 5 лет.

У меня был жуткий мандраж. Как же страшно… Я уже измяла весь подол своего шикарного красного платья. Макс убьет меня, когда увидит этот наряд. На глазах у всех моих близких людей просто разорвет меня на части…

— Дочь, прекращай дрожать! Что, прям, как маленькая?! — бурчал отец.

Было странно видеть его в костюме. Но стоит признать, брюки и пиджак сидят идеально.

— Солнышко, ты такая красивая, — чуть ли не плакала мама.

И она была права. Сегодня я была красивая, естественно, ведь невесте положено быть самой красивой на торжестве.

Нежный макияж, волосы спускались по спине легкими волнами с жемчугом и живыми цветами в них и роскошное свадебное платье… за которое меня будут убивать. Затея с платьем уже не казалась такой прекрасной, как сначала. Полупрозрачный верх, украшенный драгоценными камнями, с лямкой на одно плечо, отделяется от длинной не слишком пышной юбки со шлейфом. Это платье — задумка моей оригинальной подружки Ники. Спереди смотрится еще нормально: грудь закрыта шелковым лифом, живот почти не видно из-за обилия камушков, но вот спина была из полностью прозрачного красного материала до самой попы, еще и при ходьбе правая ножка оголяется по самое не балуйся… Ох и врежет он мне… Ревнивец ведь еще тот. А в зале столько гостей!!! Тысячи три, не меньше! Ладно, я получу. Как бы он всех мужчин не убил за то, что те увидели меня в таком откровенном наряде. Ой-ёй-ёй…

— Грин, ты только слишком широкие шаги не делай, чтобы подвязку не было видно, — советовала мне Лекси.