– По-моему, это несправедливая сделка.

– На первый взгляд, может, и так, – невозмутимо отозвался Бут. – Но Маккейн знает цену своему патенту, и ручаюсь, ему известно, как долго и безуспешно я пытался прибегнуть к помощи других людей. Нельзя забывать, с кем мы имеем дело, шериф. Маккейн снискал славу умного, но безжалостного дельца.

– Не может быть, чтобы он оказался умнее и безжалостнее вас, мистер Бут.

Банкир хищно усмехнулся:

– Скажем иначе: мы с Маккейном знаем, как добиться своего.

Симонс открыл было рот, но передумал, будто боясь затронуть мучительную тему. Бут нетерпеливо забарабанил пальцами по столу.

– Если вы хотите что-нибудь сказать, шериф, не стесняйтесь.

– А что будет, если дочери Артура Кавано решат отвоевать свои земли?

Тревога шерифа польстила Буту. Уилбур Симонс знал, как далеко способен зайти банкир, чтобы получить желаемое.

– Кавано так погряз в долгах, что дочери вряд ли сумеют погасить их и сохранить поместье. О ссуде под обеспечение не может быть и речи, отсрочка попросту невозможна, поскольку право ареста на имущество принадлежит мне. И потом, мы имеем дело с двумя детьми. Неужели вы и вправду считаете, что они представляют для нас угрозу? – осведомился Бут и приподнял бровь, уставившись на пристыженного шерифа. – А если и представляют, неужели вы сомневаетесь в том, что я справлюсь с ними?

– Нет, сэр, – упавшим голосом ответил шериф.

– Значит, больше вопросов нет?

С тяжелым вздохом Симонс опустил глаза.

– Похоже, вы продумали все до мелочей.

Бут откинулся на спинку стула и молитвенным жестом сложил ладони.

– Уилбур, вас что-то тревожит. Что именно?

Шериф нервозно поскреб подбородок.

– Со старшей дочерью Кавано я знаком с тех пор, как она появилась в Форчуне. Мне больно думать о том, что она лишится дома да еще будет вынуждена опекать слепую сестренку…

Бут смотрел на него поверх сложенных ладоней.

– Так вы сочувствуете ей? Несмотря на то что из-за ее отца вы чуть не лишились работы? В таком случае, шериф, женитесь на ней.

– Жениться на Сиси?! – Шериф был явно ошарашен. Его одутловатое лицо опять побагровело, руки судорожно сжались, пальцы подергивались, словно он вел тайный поединок с самим собой. – Но ведь я старше ее на двадцать семь лет!

– Вы давно овдовели? Кажется, пять лет назад? – Бут понимающе подмигнул собеседнику. – Многие девицы предпочитают зрелых мужчин.

Симонс нерешительно почесал затылок:

– Не знаю… Наверное, она не согласится.

– А вы предложите ей дом, прочное положение, заботу о ее сестре – все то, в чем она отчаянно нуждается. Подумайте хорошенько, Уилбур. Вы убьете одним выстрелом двух зайцев: успокоите свою совесть и найдете себе молодую жену.

Бут смотрел на шерифа, который пригладил усы и покачал головой, обдумывая предложение. Весь город знал о бесхарактерности и туповатости шерифа Симонса, и только Артур Кавано пытался бороться с ним, пока в дело не вмешался Бут.

Из Уилбура Симонса получился бы превосходный лакей – простодушный, глуповатый, но достаточно хитрый, чтобы понимать, откуда дует ветер. И кроме того, он был беззаветно предан человеку, благодаря которому до сих пор оставался на посту шерифа, – Реджинальду Буту.

– В ваших словах есть смысл, – наконец признал шериф.

Тонкие губы президента банка скривились в усмешке.

– Я знал, что вы это заметите.

Попрощавшись с шерифом, Бут развернул стул к открытому окну, через которое в комнату влетал весенний ветер, неся запах свежей рыбы. Из окна кабинета на втором этаже здания «Фермерского банка Форчуна» открывался вид на реку, по которой медленно плыла баржа. Еще одну баржу разгружали у пристани прямо перед банком. Бут слышал позвякивание конской упряжи и крики грузчиков, стаскивающих тяжелые ящики.

Взгляд Бута заскользил вниз по течению реки, к холму, отмечавшему границы владений Кавано. Скоро, очень скоро, думал Бут с довольной улыбкой, по реке Огайо заснуют пароходы – его пароходы, купленные на отмытые в игорном бизнесе доллары.

Оглядываясь назад, вспоминая о долгих годах, когда он неустанно строил козни против Артура Кавано, Бут расплылся в победной усмешке. Смеяться последним выпало ему. «И поделом тебе, Артур! Чтоб тебе сгореть в аду вместе с твоими девчонками! Да, тебе досталась Мари, а мне – твои земли!»

Глава 2

Тайлер остановился перед дверью своей каюты, и девушка, идущая за ним, поспешно оперлась о стену, чтобы не упасть.

– Что с вами? – спросил Тайлер, заметив ее жест.

– Немного кружится голова. Скоро все пройдет.

Но выглядела она неважно: ее лицо побелело, казалось, она вот-вот лишится чувств. Не сводя взгляда со спутницы, Тайлер открыл дверь каюты и жестом пригласил ее войти.

За столом сидела спасенная девочка, негромко беседуя с Джонасом и потягивая горячий шоколад из чашки. Несмотря на толстое шерстяное одеяло, наброшенное на плечи, Эмили дрожала. Ее черные косы вымокли, маленькое личико было бледным, измученным и трогательным.

– Сиси! – позвала девочка, оглядываясь. – Сиси, это ты?

– Да, я. – Девушка торопливо обняла сестру. – Эм, как я перепугалась! Пообещай, что теперь ты всегда будешь слушаться меня.

– Мне тоже было страшно, Сиси.

Тайлер озадаченно наблюдал за ними. Джонас подошел к нему и шепотом объяснил:

– Эмили слепая. Сиси она зовет свою старшую сестру, Клэр.

Слепая! Тайлер мысленно выругал себя за глупость: ему следовало сразу заметить рассеянный, блуждающий взгляд Эмили. Он понял, что Клэр не позавидуешь: у нее наверняка полным-полно хлопот с младшей сестренкой.

– Я иду в рубку, – сообщил он Джонасу. – Присмотри за ними, ладно? – Он оглянулся и заметил, что Клэр наблюдает за ним. На миг Тайлера охватило искушение остаться, но он поборол его.

Клэр испытала нелепое разочарование, когда ее спаситель покинул каюту, но вежливо улыбнулась и протянула руку пожилому мужчине, с которым беседовала Эмили.

– Третий помощник Джонас Полк к вашим услугам, мисс Кавано. Если позволите, я принесу вам горячего кофе.

– Благодарю, мистер Полк. Вы очень любезны.

Приняв из рук Джонаса чашку дымящегося ароматного напитка, Клэр снова поблагодарила его. Джонас был гораздо старше спасителя Эмили; его длинное узкое морщинистое лицо обрамляли выцветшие на солнце каштановые волосы. По его выговору Клэр догадалась, что он родом из Англии.

– Вы ужинали сегодня?

При упоминании о еде у Клэр заурчало в желудке.

– Нет, мы успели только позавтракать.

– Значит, пора подумать о еде. Идемте со мной, леди Эмили. Вы поможете мне составить меню, а ваша сестра тем временем согреется. – И Джонас покинул каюту, ведя за собой Эмили.

Закутавшись в одеяло, Клэр присела на узкую койку и подперла подбородок кулачком. О голоде она предпочитала не думать. Завтра утром ей предстоит присутствовать на похоронах отца.

Ей до сих пор не верилось, что ее отец мертв. Артур Кавано производил впечатление крепкого и бодрого человека, он просто не мог скончаться в одночасье. Клэр была уверена, что он ничем не болел – по крайней мере в письмах он ни разу не упоминал, что ему нездоровится.

В письме, которое Клэр получила всего десять дней назад, отец радовался какому-то неожиданному открытию, уверяя, что теперь Эмили и Клэр обеспечено безбедное будущее. Ему и в голову не приходило продать Бельфлер, пусть даже с большой прибылью. Этой землей владело несколько поколений Кавано. Клэр привыкла считать Бельфлер своим единственным и настоящим домом.

А если их с Эмили и вправду вышвырнут вон? Сумеют ли они выжить? Нахлынувшие воспоминания вызвали у нее дрожь, они затягивали ее в мрачную пучину прошлого. Вскочив, Клэр принялась беспокойно вышагивать по каюте, стиснув кулаки и напоминая себе, что она уже взрослая женщина, а не испуганный ребенок. Она готова была продать душу дьяволу, лишь бы избавить Эмили от лишений и скитаний, которые пережила сама.

Снаружи бушевала гроза, и Клэр уже в который раз за день пожалела о том, что ее жених не смог сопровождать их в поездке. Еще никогда она не чувствовала такой тоски и одиночества, никогда в жизни не испытывала столь острого желания опереться на сильное плечо. Но Клэр прекрасно понимала, почему Ланс остался дома. Ей и самой было досадно уезжать за неделю до окончания учебы, прямо перед выпускными экзаменами и балом; она не вправе была требовать от него подобной жертвы. Но к сожалению, он даже не предложил ей помощь.

Внезапно дверь распахнулась, в каюту вошел спаситель. Увидев Клэр, он застыл, словно совсем позабыл о ее существовании, а затем на его лице мелькнуло раздражение. Молча он прошелся по каюте, уселся за письменный стол и принялся перебирать какие-то бумаги. Клэр озадаченно смотрела на него. Может, ей уйти? Или остаться? Она расправила юбку и смущенно прокашлялась.

Не оглядываясь, спаситель спросил:

– У вас уже перестала кружиться голова?

– Да.

– Джонас ушел готовить еду?

– Да.

Он кивнул и возобновил свое занятие. Внутренне кипя, Клэр отодвинула от стола стул. Ее новый знакомый – вовсе не джентльмен, это ясно как день! Барабаня пальцами по столу, она огляделась. Вся обстановка каюты – от панелей красного дерева, бордового ковра на полу, книжного шкафа до письменного стола – выглядела аккуратно, прочно и мужественно, как и сам Тайлер. Мебель недвусмысленно заявляла о характере своего хозяина.

– А это обязательно?

Услышав вопрос, Клэр растерянно заморгала:

– Что именно?

– Барабанить пальцами по столу.

– Простите, я забылась и не заметила…

– Но теперь-то, надеюсь, вы это заметили?

За кого он ее принимает? Клэр вспыхнула.

– Прошу прощения, – ледяным тоном выговорила она. В конце концов, этот человек спас ее сестру.

Тайлер не ответил и продолжал деловито шуршать бумагами.

Но по крайней мере он перестал хмуриться. А когда он не хмурился, то становился почти красавцем.

На вид Клэр дала бы ему лет тридцать. На узком, скульптурно вылепленном лице поблескивали пронзительные карие глаза с золотистыми радужными ободками, на подбородке виднелась ямочка. Темные волнистые волосы обрамляли резковатые черты лица, белая рубашка и облегающие черные брюки подчеркивали крепость телосложения. Он высоко закатал рукава рубашки, обнажив загорелые мускулистые руки.

Почему-то этот мужчина напоминал Клэр ее отца, хотя не походил на него ни внешностью, ни манерой одеваться. Вероятно, все дело было в выражении лица, а может, в смелости и великодушии: подобно ее отцу, этот человек был прирожденным героем. От него веяло мужественностью.

Клэр почувствовала, как потеплели ее щеки. Почему она сочла этого незнакомца привлекательным? Он был полной противоположностью ее жениха. Лицо Ланса было почти женственным, оно притягивало красотой, на нем часто играла широкая, ослепительная белозубая улыбка, придававшая ему немного детский вид. Короткие светло-русые волосы он тщательно зачесывал назад. Ланс был всего на полголовы выше Клэр, а спаситель Эмили возвышался над ней как башня.

Этот человек внушал Клэр робость. Почему-то она считала его опасным, чувствовала в нем затаенную напряженность, невольно сравнивала его с крадущейся пантерой, в любую минуту готовой к прыжку. В присутствии Тайлера Клэр казалась самой себе слабой и беспомощной. А Ланс был внимательным, безобидным и надежным. Именно надежности сейчас и недоставало Клэр.

Тайлер почувствовал на себе ее пристальный взгляд и поднял голову. Не зная, что сказать, она выпалила:

– Простите, я не расслышала ваше имя.

Он молчал так долго, словно вознамерился пропустить ее слова мимо ушей, но вдруг поднялся и подошел к ней.

– Я еще не успел представиться. – Он без улыбки протянул ей крепкую широкую ладонь: – Тайлер Маккейн.

От крепкого пожатия по телу Клэр словно пробежал электрический ток, дрожь прошла от кончиков пальцев до самой глубины живота, на миг лишив ее дыхания.

– Клэр Кавано, – ответила она, смущенно опустив ресницы.

– А может быть, Сиси? – На смуглом привлекательном лице мелькнула добродушная усмешка. Клэр почему-то показалось, что ее собеседник не привык улыбаться, и это встревожило ее.

Покраснев, она отдернула руку.

– Сиси – это мои инициалы. Когда-то давным-давно отец придумал мне такое прозвище. Он всем дает прозвища, причем далеко не всегда лестные… – Она вдруг осеклась, почувствовав, как на глаза навернулись слезы, а в горле застрял ком. Сколько времени пройдет, прежде чем она привыкнет говорить об отце в прошедшем времени?

– Вы захватили с собой халат? – вдруг спросил Тайлер, прервав ее размышления.

Вопрос застал Клэр врасплох.

– Что, простите? – нерешительно переспросила она, вдруг заподозрив, что Тайлер привел ее в каюту неспроста. Она поспешно оглянулась на дверь, убеждаясь, что та осталась незапертой.