Клэр неуверенно встала и на дрожащих ногах направилась на кухню.

– Я приготовлю чай, – словно в оцепенении произнесла она.


Сидя напротив президента банка, Тайлер обдумывал планы Реджинальда Бута, касающиеся строительства частной пристани. До сих пор предложения Бута вполне устраивали Тайлера. Он переглянулся с Джонасом, на лице которого застыло несвойственное ему кислое выражение.

– Ну, что скажете, джентльмены? – спросил Бут.

Тайлер медленно отвел взгляд от развернутых чертежей и посмотрел на Бута. Лицо его казалось непроницаемым, но Тайлер, опытный игрок в покер, умел читать мысли по глазам и теперь сразу понял, что Бут сгорает от нетерпения. Однако Тайлеру достались все козыри, и он не собирался терять преимущества.

– Недурно, – уклончиво отозвался Тайлер. – Когда мы сможем осмотреть участок?

– Если вам угодно – прямо сейчас, – сказал банкир.

Тайлер переглянулся с Джонасом, дождался одобрительного кивка, свернул чертежи и встал.

– Тогда едем.

Возле банка им пришлось пропустить похоронную процессию, прежде чем перейти на другую сторону улицы, где стояла коляска Бута. Тайлер вдруг сообразил, что, вероятно, хоронят отца Клэр, но не присоединился к шествию: ему предстояло принять одно из самых важных деловых решений в жизни, к тому же беды Клэр его не касались.

Пока коляска катилась на север, Тайлер отметил, что Гранд-авеню является деловой частью города: здесь располагались банк, ломбард, телеграф, аптека, заведение цирюльника, лавка дамского платья и две церкви. Мелкие лавчонки ютились на двух больших улицах, перпендикулярных Гранд-авеню. На окраине города коляска свернула на запад, на Ривер-роуд, и направилась к реке.

– Мне принадлежит участок слева, – объяснял Бут. – Еще недавно он был частью поместья Бельфлер, но прежний владелец продал его, чтобы расплатиться с долгами. Как видите, эти земли простираются до самого берега. По условиям сделки я передам вам права на этот участок. Если хотите, можете выстроить здесь дом.

Почти все время Тайлер проводил на борту «Госпожи Удачи», поскольку не выносил пребывания на одном и том же месте. Однако он был не прочь иметь зимнюю резиденцию, да еще рядом с будущей пристанью.

– Я подумаю об этом, – пообещал он.

Бут остановил лошадей у реки и вышел из коляски. Тайлер и Джонас последовали за ним к небольшому причалу для погрузки урожая.

– А теперь представьте себе, – сказал Бут, поворачиваясь лицом к ним, – все то, что вы видели на чертежах: причалы для двадцати пароходов, большой док, стоянка для колясок и фургонов.

Тайлер огляделся. Равнина простиралась на добрых полмили вдоль реки и идеально подходила для таких замыслов. Вдалеке равнина сменялась холмами, на одном из которых возвышался большой элегантный особняк.

– А как быть с этим домом?

– В нем мы устроим прекрасный отель, – поспешил объяснить Бут, – и лучший ресторан в городе. А вон там, близ пристани, я построю торговые ряды для гостей города.

– В том доме кто-нибудь живет?

– Только старуха и две девушки, – успокоил его Бут, – но они скоро уедут.

Тайлер снова повернулся к реке, представляя, как его пароход причаливает к новой пристани. Еще никогда он не был так близок к осуществлению заветной мечты. Волнение скрывала лишь привычная маска невозмутимости.

– Итак, по рукам? – нетерпеливо спросил Бут.

Тайлер обернулся к Джонасу, небрежно осведомившись:

– У вас есть вопросы или условия?

Джонас приглушенно отозвался:

– У меня плохое предчувствие, Тай.

– Бут – опытный банкир, – вполголоса заверил Тайлер. – Он не станет попусту рисковать своими деньгами. – Однако Тайлер почти ничего не знал о будущем партнере – кроме того, что тот готов вложить деньги в строительство пристани и управляет самым процветающим банком округи. Тайлер слышал, что Бут жесток и беспощаден, но эти качества были свойственны любому преуспевающему бизнесмену. Бросив еще один взгляд на дом на холме, Тайлер задумался. Здравый смысл советовал ему поскорее подписать соглашение. Но и предчувствия Джонаса он не мог оставить без внимания. Наконец Тайлер произнес: – Нам понадобится один день на размышления. Я хочу еще раз изучить условия соглашения.

Тонкие губы Бута растянулись в улыбке.

– К сожалению, ваше решение я должен знать сегодня. Кроме вас, на эту землю претендует еще кое-кто. Мне бы не хотелось, чтобы и этот партнер отказался от сделки.

Тайлер усмехнулся:

– Завтра днем я сообщу вам свое решение.

Бут потер подбородок, словно обдумывая предложение. Тайлер был непоколебим. Если банкиру действительно важна эта сделка, пусть потерпит еще несколько часов.

– Ну хорошо, – наконец согласился Бут. – Я готов подождать до полудня. Едем обратно?

Тайлер в последний раз огляделся и с довольной улыбкой направился к коляске. Поместье Бельфлер не обмануло его ожидания. Если все пройдет гладко, его мечта сбудется, не пройдет и года.


Клэр разбудило кукареканье петухов. Несколько минут она лежала неподвижно, ожидая, что миссис Паркс вот-вот постучит в дверь и сообщит, что отец уже ждет ее к завтраку. Но вдруг Клэр вспомнила, что отца похоронили вчера.

Она повернулась к туалетному столику у стены, на котором стоял портрет матери и отца. Теперь они вместе. Ее отец наконец-то обрел покой и счастье.

А сама Клэр осталась в одиночестве и вынуждена была заботиться о слепой сестре и пожилой экономке. Даже если ей удастся сохранить поместье, сможет ли она управлять им? Клэр приложила пальцы к вискам. «Папа, почему ты ничему не научил меня? Неужели ты мне не доверял?»

Артур Кавано и вправду почти никому не доверял. Он сам управлял поместьем и тщательно вел все книги расходов, не считая нужным нанимать управляющего или секретаря.

Но Клэр твердо знала, что дело вовсе не в недоверии отца к ней. Он просто оберегал ее, стремясь избавить от излишних беспокойств. На Клэр была возложена одна-единственная обязанность: успешно окончить колледж. Предполагалось, что после учебы она выйдет замуж, и тогда заботиться о ней станет муж.

«Попроси Ланса помочь тебе, – вдруг отчетливо проговорил в ушах Клэр отцовский голос. – Он не бросит тебя в беде».

Эта мысль не успокоила Клэр, а, напротив, вызвала новый прилив волнения, чуждый, мятежный, чем-то схожий с раздражением. Но ведь они с Лансом помолвлены! Разве он может отказать ей?

Клэр вспомнила о разговоре с Лансом перед отъездом на похороны. Поспешно уложив вещи, Клэр бросилась на поиски жениха, сжимая в руке злополучную телеграмму.

– В чем дело? – в тревоге спросил он.

Клэр показала ему телеграмму и объяснила, с трудом сдерживая слезы:

– Папа умер. Я уезжаю домой.

– Не дождавшись последних экзаменов? Ты не получишь диплом.

– Значит, мне придется вернуться сюда летом. Какая разница, когда я закончу колледж – в мае или в августе? Сейчас я должна быть дома.

– Что это значит? – Ланс указал на вторую строчку телеграммы. – Твой дом будет продан?

– Это наверняка ошибка.

– Стало быть, твое наследство под угрозой? – допытывался он.

– Нет, что ты! Отец просто не мог не позаботиться о моем будущем.

Ланс заметно успокоился.

– В таком случае я рад… за тебя.

– Как бы я хотела, чтобы ты поехал со мной!

Ланс улыбнулся и обнял ее за плечи.

– Все будет хорошо, ты же умная и сильная женщина. Я приеду, как только закончатся экзамены.

Клэр нахмурилась, глядя в потолок своей спальни. Впервые в жизни она задумалась о том, что именно привлекает Ланса: она сама или ее наследство?

Отогнав пугающие мысли, она отбросила одеяло и вскочила. К чему размышлять о чувствах Ланса? У нее нет времени на нелепые сомнения. До истечения срока, указанного в извещении из банка, осталось всего четыре дня. Значит, прежде всего она должна найти документ или письмо, которое объяснит ей, какое открытие имел в виду отец. Клэр выбрала поношенное, но вполне приличное серое клетчатое платье, быстро умылась, оделась и спустилась в кухню.

Холод и пустота этой некогда уютной комнаты ошеломили ее. Желто-белые коленкоровые занавески по-прежнему висели на окнах, длинный стол был накрыт желтой клетчатой скатертью. Но в большой печи не горел огонь, на сковороде не шкварчали ломтики свежей ветчины, в воздухе не витал аромат кофе. В комнате царили утренняя прохлада и запах дождя.

Клэр огляделась. Где хранит кофе миссис Паркс? Она открыла кухонный шкаф, но в этот момент в кухню медленно приковыляла экономка, тяжело опираясь на трость.

– Я приготовлю завтрак, – пообещала миссис Паркс. – Присядь, детка.

Клэр по привычке взялась было за стул, но тут же сообразила, что миссис Паркс не справится без посторонней помощи. Мысленно Клэр решила в ближайшем времени нанять кухарку.

Позавтракав на скорую руку, Клэр приступила к тщательным поискам. Но в кабинете ей не удалось обнаружить ничего полезного. В спальне отца, в комоде, тоже ничего не оказалось. В отчаянии Клэр заглянула даже в стенной шкаф, привстала на цыпочки и заметила на верхней полке шкатулку красного дерева – именно ее она и искала. Взяв шкатулку, Клэр перенесла ее на постель, открыла и нашла внутри четыре серых футляра с материнскими драгоценностями: бриллиантовыми сережками, длинной нитью жемчуга, аметистовой брошью и большим кулоном с изумрудами и бриллиантами, висящим на золотой цепочке.

Клэр провела пальцем по кулону, наблюдая, как искрятся бриллианты в утреннем свете. Ком вновь подкатил к ее горлу. Этот кулон отец преподнес жене после рождения Эмили. Бриллиантовые сережки принадлежали бабушке Кавано, а жемчуга мама надевала на свадьбу.

Теперь все эти вещицы достались Клэр. Она задумалась, желая разумно распорядиться ими. Если продать кулон с изумрудами и бриллиантами, вырученных денег хватит, чтобы расплатиться с долгами. Деньгами от продажи других драгоценностей можно будет расплатиться с работниками поместья после сбора урожая. Если ей не удастся узнать, о каком открытии писал отец, придется продать все.

– Сиси, что ты делаешь? – спросила Эмили, заглядывая в комнату.

– Рассматриваю мамины драгоценности, – виновато отозвалась Клэр.

Эмили потрогала каждую вещицу, изучая ее кончиками пальцев.

– Должно быть, они очень красивые. – Она приложила брошь к щеке. – Какой холодный камень! – Эмили поежилась. – От этого холода мне стало грустно. Зачем ты разглядываешь их?

– Я… просто я забыла, как они выглядят.

– Интересно, почему папа никогда не показывал их мне? – спросила Эмили.

– Должно быть, они будили слишком мучительные воспоминания. – Клэр убрала драгоценности в шкатулку, надеясь сменить тему.

– Ручаюсь, папа хотел, чтобы ты надела этот жемчуг и сережки на свою свадьбу, – заявила Эмили. – Но он боялся, что Ланс-Скунс прикарманит их.

Клэр поставила шкатулку на полку шкафа.

– Перестань высмеивать Ланса!

– Он и вправду похож на скунса.

– Ты несправедлива к нему. Ланс обаятельный, красивый и… – Обернувшись, Клэр обнаружила, что ее сестра уже ушла.

Эмили не раз поражала близких проницательностью, но Клэр считала, что насчет Ланса она заблуждается. А может, малышка просто ревновала к нему сестру.

Только в одном Клэр была согласна с Эмили: она просто обязана надеть жемчужное ожерелье и сережки на свадьбу. А может, ей удастся избежать продажи остальных драгоценностей? Продолжая размышлять о таинственном открытии отца, Клэр вернулась к себе и нашла в саквояже последнее письмо. Ее глаза мгновенно наполнились слезами.

«Дорогая моя Сиси, как бы я хотел, чтобы вы с Эмили были рядом и разделили со мной радость неожиданного открытия! Я не рискну рассказывать о нем, пока не буду совершенно уверен, поэтому подожду с сюрпризом до тех пор, пока ты не закончишь колледж. Скажу только, что это открытие – залог твоего будущего, удивительная удача, неслыханное везение. Мои предки даже не подозревали о том, какое сокровище им досталось. Да благословит и сохранит тебя Бог! С нетерпением жду встречи, твой любящий папа».

Теперь Клэр была уверена, что отцовское открытие связано с их поместьем. Но никаких документов, подтверждающих ее догадку, найти не удалось, и Клэр решила, что у нее остался единственный выход: просить банк об отсрочке. Она надеялась, что получит ее, избежав необходимости видеться с Реджинальдом Бутом.


– Мне очень жаль, Клэр, – Чарли Дибкинс, клерк из банка, сочувственно улыбался, – но банк не предоставляет отсрочек тем, кому уже послано извещение. Таково правило мистера Бута.

«Ну разумеется! Чье же еще? – раздраженно подумала Клэр. – У этого человека каменное сердце». Сидя на жестком стуле с прямой спинкой возле стола Чарли в огромном вестибюле «Фермерского банка Форчуна», она нетерпеливо постукивала туфелькой о дубовый пол. Что бы предпринял ее отец в подобной ситуации? Он не сдался бы, это ясно как день – тем более что в деле замешан Реджинальд Бут. Клэр вглядывалась в лицо Чарли, не переставая лихорадочно размышлять.