Саша Ким - Опекун, или Вместе навсегда

– Меня зовут Даррен Льюис. Эм… Мне тридцать три года. И да, я владелец «Юнити Плюс Корпорэйшн».

– Расскажите о своей жизни, мистер Льюис.

– В основном работа, – он задумался. – Я стараюсь самостоятельно контролировать все отрасли своей корпорации. Это требует некоторых усилий, – усмехнулся он. – На все остальное элементарно не хватает времени.

– Под «всем остальным» вы имеете в виду личную жизнь? – последовал вопрос.

– И ее тоже, – коротко ответил он.

– Однако многие источники сообщают о вашей невероятной… кхм… – интервьюер смутилась, – любвеобильности. Таким количеством женщин не может похвастаться ни один холостяк мира. Модели, актрисы, популярные певицы, а зачастую и неизвестные никому персоны.

– Это ведь просто секс, – равнодушно ответил он, еще больше смущая журналистку, – если у меня не будет хватать времени и на это, то какой смысл существования, если вся моя жизнь только работа? Построить семью – это совсем другое. Ввиду высокой занятости я пока не могу себе этого позволить, – кивнул он. – Наверное, я хочу семью, но не могу выйти из привычной для меня зоны комфорта: немного отпустить управление, передав его уже имеющимся в моей компании управленцам, и заняться поиском «той самой», способной вызвать мое доверие и невыносимое желание, наконец, остепениться именно с ней. Если только семья сама не свалится мне на голову и у меня вдруг не останется выбора, – пошутил он.

– Это звучит как вызов для настойчивых женщин.

– О, нет! Вы меня неправильно поняли. Если завтра ко мне в дом завалится очередная моя любовница с багажом, то я просто съеду от нее в другой свой дом, – засмеялся он.

– Но вы же сами сказали… – возмутилась журналистка.

– Будьте внимательнее. Я сказал: «если у меня не останется выбора», – он улыбнулся своей обаятельной улыбкой, – но вряд ли существует женщина, во власти которой лишить меня этого самого выбора. Я сам готовлю, хотя и не часто, ввиду постоянных деловых и не только встреч в ресторанах. У меня даже домработницы нет, не люблю посторонних людей в доме. Я в состоянии самостоятельно поддерживать порядок в месте, в котором живу. Два раза в месяц туда приезжает клининговая служба. Во всяком случае, так мне говорят, потому что я их не вижу. В их договоре четко обозначено, как только они попадаются мне на глаза, мой секретарь ищет новую клининговую компанию. Ну, насчет достатка секса в моей жизни вы уже наслышаны. Разве мне кто-то еще нужен? – он задумался, вспоминая новые пункты. – Нет, пожалуй, все.

– А как же одиночество? Вы не чувствуете себя одиноким? Есть же еще душевная сторона отношений. Которой у вас, получается, нет.

– Меня все устраивает. Я общаюсь со своими женщинами, но чаще всего это общение ограничивается чем-то вроде светской беседы. Или же моя партнерша толком не понимает, о чем я, потому что начало моего рассказа слушала другая женщина… может, даже не одна. Это удобно. Я не выстраиваю каждый раз новые связи, все эти конфетно-букетные периоды не для меня. Я занятой человек, у меня нет возможности растягивать отношения. Если бы сегодня я пригласил вас на ужин, подарил бы вам цветы, а потом невинно проводил бы вас до дома, то высока вероятность, что больше бы мы не встретились. Хотя и после секса мы, скорее всего, не встретимся, но зато оба получим от наших краткосрочных отношений максимум. Мы ведь уже не школьники и прекрасно понимаем, к чему это все ведет. По итогу: если мне понравится больше, чем обычно, то мы можем повторить.

– Мнение партнерши не учитывается? – немного нападая, спросила женщина.

– О, поверьте, еще никто не отказывался от моего предложения повторить, – он самодовольно усмехнулся.

– Складывается впечатление, что вы слишком самоуверенны.

– Я же не хвастаюсь, – засмеялся он, – я просто стараюсь честно и емко отвечать на ваши вопросы.

– Тогда вы должны закончить. У вас же бывают мысли, которыми вы не можете поделиться со своими девушками-однодневками. В такие моменты разве не появляется чувство одиночества? Не возникает желания иметь рядом человека, которому можно излить душу?

Он всерьез призадумался:

– Для разговоров по душам у меня есть Эми. Это моя старшая сестра. Иногда я звоню ей… редко… только в исключительных случаях.

– Вы никогда не рассказывали о своих родственниках, – подталкивала его интервьюер.

– А зачем? Они живут скромной провинциальной жизнью. Им это не нужно.

– Вы помогаете своей семье? – не оставляла его журналистка, зацепившись за эксклюзив.

– Моя сестра запретила высылать ей деньги, но предупредила, что однажды может попросить меня об одной-единственной услуге, – он замолчал, вспоминая на мгновение тот разговор.

– Ну и? О чем же она попросила?

– Пока ни о чем. Когда я думаю об этом своем обещании, мне кажется, я подписал чек, не указав сумму, – он хохотнул, – словно моя сестра поймала меня на крючок. И возможно, она до конца моих дней ничего у меня не попросит, и ей просто хочется, чтобы я был у нее в должниках, – он засмеялся.

– Вы не боитесь, что она попросит слишком много? Все ваши деньги? Корпорацию?

– Нет, – уверенно ответил он, – не боюсь. Я отдам ей все, если она пожелает. И буду строить новую империю для себя.

– Что насчет ваших родителей?

– Их нет… Об этом я уже не раз говорил. Они умерли, когда я еще был ребенком, – рассказывал Даррен.

– Вы воспитывались в приюте?

– Моя сестра отвоевала опеку надо мной. У нас разница в возрасте почти в двадцать лет, поэтому она уже была совершеннолетней к тому времени. Я вроде как поздний ребенок своих родителей. Именно поэтому я всегда чувствую себя в долгу перед ней.

– Невероятно. Раз уж вы сегодня, наверное, впервые так откровенны, может, расскажете еще какой-нибудь эксклюзив? Все-таки вы один из самых завидных холостяков мира.

– Поверьте, вы ошибаетесь, – он засмеялся, – хотя если брать в расчет только благосостояние, то, бесспорно, вы правы, но во всем остальном… – он вздохнул, усмехнувшись, – не повезет той женщине, которая станет моей жертвой… – он улыбнулся журналистке улыбкой хищника, отчего та раскраснелась.

– Вы, наверное, хотели сказать: женой? – улыбнулась она ему в ответ.

– Наверное… – пауза затянулась.

– Прекрасное завершение! – послышался голос из-за кадра. – Мы закончили! Спасибо вам, мистер Льюис!

– Вам спасибо за проделанную работу, – он поднялся из кресла, слегка оправляя свой пиджак.

– Как вам это удается? – журналистка поднялась вслед за ним. – Будучи ловеласом, не скрывающим тысячи своих женщин, оставаться уважаемым человеком.

Он повернулся к ней все с той же хищной улыбкой:

– Я же вам уже ответил… это просто секс. Разве зазорно, что молодой здоровый мужчина занимается сексом? К тому же я не увожу чужих жен, так как не привык делить ни с кем своих женщин. И никогда не завожу одновременно более одного, хотя и не долгосрочного, романа. Потому что у меня элементарно не хватает времени больше чем на одну женщину, – он объяснял настолько просто, что это казалось вполне нормальным.

– Но вас неоднократно видели в компании двух, а то и трех девушек…

– Ну, это же совсем другое. Я никому не изменяю, но, если им хочется вместе, разве я могу отказать дамам? – говорил он, слегка придвигаясь.

Интервьюер снова залилась краской:

– Я видела статью, в которой утверждалось, что вас в течение одной недели снимали с семью разными девушками.

– Неделя ведь семь дней? – пожал он плечами. – Стараюсь не менять девушек быстрее, чем через сутки.

– Вы сексист? Вы меняете женщин как перчатки и отзываетесь о них пренебрежительно.

– Не нужно высокопарных обвинений в мой адрес. Все дело в том, – он приближался, – что и одних и других я просто… натягиваю, – он улыбнулся кривой ухмылкой и, развернувшись, зашагал прочь.

– Этот мужчина дьявол во плоти… – благоговейно прошептала женщина, невольно последовав за ним.

Уже в темном безлюдном коридоре он обернулся:

– Хотели еще что-то спросить?

– Сегодня… – она смущалась, – вы уже нашли себе девушку?

– А вы замужем? – пошутил он.

– Н-нет…

– Тогда нашел… – он вдруг подошел ближе, развернул журналистку к себе спиной и заставил слегка наклониться и упереться в стену. Впившись в ее шею страстным поцелуем, он нетерпеливо поднял ее юбку и спустил трусики. Взглянул на наручные часы.

– У меня скоро встреча, поэтому обойдемся без прелюдий, – он коснулся пальцами ее расщелины, – к тому же ты уже готова, – он неторопливо вставил в нее член и, проникая все глубже, обхватил мощной рукой ее горло.

– О, да… – застонала она.

– Расскажите же о своих впечатлениях, – вставляя член все настойчивее, тихо начал он «свое интервью», – как вам быть девушкой-однодневкой Даррена Льюиса?

– П-прекрасно-о… – шептала она сквозь эйфорию.

– Я не слишком самоуверенно описал свои возможности? Может, я не оправдываю ваших ожиданий? – с некой издевкой допытывался он.

– Нет, нет… Вы превосходите…

– Вас не цепляет, что вы, возможно, пятитысячная?

– Не-е-т… Это ведь… просто… секс…

– Умница, – в награду он принялся двигаться в ней быстрее, – что насчет того, что я сексист? – он снова притормозил.

– Я согласна… быть вашей одноразовой… перчаткой… – она извивалась на его члене, – натягивай же меня…

***

Журналистка определенно попала в цель своим вопросом об одиночестве. Пришлось рассказать про семью, лишь бы не затрагивать его уязвимые темы.

Статный брюнет, поправив свой костюм, уверенно шел к выходу. К нему приблизилась высокая строгая шатенка.

– Вы отлично держались, – сказала секретарь Даррена, – как, собственно, и всегда. Вам звонили: некая особа, которая настойчиво требовала, чтобы я передала вам ее просьбу перезвонить.

– Дальше.

– Ваш друг хотел встретиться сегодня.

– Сегодня нет времени.

– И некая Эми, ее номер был сохранен в вашем телефоне, она просила перезвонить.

– Эми? – он резко остановился и протянул руку к секретарше. – Телефон.

Она быстро вернула ему мобильный, и он, отойдя в сторону, набрал номер, который набирал, наверно, всего раз в год, обычно только чтобы поздравить сестру с днем рождения.

– Что-то случилось, что ты вдруг сама позвонила мне? – взволнованно спросил он.

– Я видела твое интервью… это ужасно… – ворчала из телефона его сестра.

– Если бы я знал, что ты будешь смотреть, передал бы тебе привет, – рассмеялся Даррен, – ты же позвонила не для того, чтобы отчитать меня за то, что я упомянул тебя?

– Покуда ты не выдаешь мою личность – мне плевать. Сколько всяких Эми по стране? Пусть журналюги перебирают, ради бога. А я доживу свой век спокойно.

– Не неси чепуху. Тебе отмерено еще как минимум полвека, поэтому, может, успеешь побегать от папарацци, – шутил он.

– Сплюнь, терпеть их не могу. Как ты уживаешься с ними?

– У меня с ними свои договоренности, – отмахнулся он, вспоминая, как недавно угомонил одну любопытную журналистку. – Что случилось, Эми? Ты никогда не звонишь просто так.

– Ты напомнил мне о нашем давнишнем разговоре. Пришло время для моей просьбы, – она затихла, ожидая его реакцию.

– Я готов, – со всей серьезностью ответил Даррен, – ты слышала, что я сказал в прямом эфире. Это правда. Я отдам тебе все, что попросишь.

Сестра рассмеялась в ответ:

– Да уж, меня повеселила эта чушь! Ты неповторим. Я не собираюсь у тебя ничего забирать. Я хочу отдать.

– Что? – он смешался от ее ответа.

– Прими в своем доме Джо, – начала женщина, – скоро поступление в университет. Я не хочу съемных квартир и общежитий. В восемнадцать лет за ними нужен глаз да глаз. Это я по старшим знаю, в том числе и по тебе, – сумбурно объяснялась она.

– Эми… – протянул Даррен, – ты же смотрела все интервью? Может, я просто подарю вам одну из своих квартир в центре? Или куплю новую, если рядом с нужным университетом у меня не найдется недвижимости.

– Перестань. Мне не нужны твои деньги и твоя недвижимость – тем более. Я в состоянии сама снять квартиру. Речь же не о деньгах, а о семье. Ты меня услышал. Нет – так нет. Не хотела тебя обременять, извини, – на другом конце, казалось, уже собирались закончить разговор.

– Стой-стой! Подожди, – остановил он сестру, – я же не отказывался, к чему так остро реагировать? Я понял. Надо позаботиться о Джой.

– Джо! – резко исправила она его.

– Прости… да… Джо! Значит, позабочусь.

– Я знаю, что ты очень занят и терпеть не можешь подпускать людей слишком близко, я и не рассчитываю, что вы подружитесь, но я благодарна, что ты согласился. Спасибо, это то, что для меня действительно важно.

– Ты же слышала, я на всю жизнь в долгу перед тобой.

– Не выдумывай эту ерунду. Разве я могла тебя бросить? – ворчала женщина. – Как возьмем билет, перезвоню, скажу, когда поезд.