Нора Робертс - Ошибка смерти

– Они не смогли допросить акулу и квалифицировали его смерть как несчастный случай.

– Ясно, давай дальше.

– Компания Баллока занимается самыми разными вещами, но начиналось все с фармацевтики. Фонд, который возглавляет вдова последние восемь лет, со дня смерти мужа, ежегодно отдает многомиллионные суммы на благотворительность. Надо же, какая прорва деньжищ! Приоритет – здоровье детей. На вдову ничего криминального нет, у сына опечатанное досье. Сейчас ему тридцать восемь. Браков или совместного проживания не зарегистрировано.

– Головной офис у них в Лондоне, так?

– Да у них есть и другая недвижимость, но не в Штатах. Мать и сын проживают по одному адресу. Он – вице-президент фонда.

– Мог бы позволить себе собственное жилье.

– И последний в этой серии: Майерс. Тут у нас Карл и Элиза Хелбрингер, Германия. Женаты тридцать пять лет, трое детей. Карл с Элизой начали свой бизнес, когда им обоим было за двадцать. Они шили башмаки, потом перешли на сапожки, кроссовки, туфли. Ну а потом сумки и тому подобное. Включая любовь, потому что они вскоре поженились. Наделали шуму и в мире моды, и среди любителей спортивной обуви, построили свою маленькую немецкую империю. Так что, раз уж они обувщики, я не скажу, что они купаются в деньгах. Они их топчут.

– Башмаками.

– С этого они начинали, и оригинальная модель Хелбрингеров до сих пор является лидером их продаж. У тебя на ногах сейчас как раз такая пара.

– Башмаков.

– Башмаков «Хелбрингер», известных своей простотой. В общем, на Хелбрингеров ничего нет. Ни на них, ни на их детей.

– Мы еще раз все проверим, когда вернемся в управление.

Ева остановила машину перед великолепным парадным входом в принадлежащий Рорку отель «Палас». К ним немедленно двинулся швейцар. Вылезая из машины, Ева заметила в его глазах узнавание.

– Доброе утро, лейтенант. Желаете, чтобы я запарковал вашу машину?

– А вы как думаете?

– Я думаю, вы хотите, чтобы она оставалась на месте.

– Правильный ответ.

Она взбежала по ступеням и вошла в роскошный вестибюль, отделанный полированным мрамором, украшенный изысканными цветами, журчащими фонтанами. С потолка спускался целый водопад сверкающих хрусталиков.

Ева направилась прямиком к стойке регистрации. Заметив узнавание в глазах одного из администраторов, одетых в щегольскую униформу, она решила, что Рорк, наверное, провел совещание с персоналом и всем показал ее фотографию.

Тем не менее она предъявила жетон.

– Мне нужно поговорить с Рашель Делей.

– Конечно, лейтенант. Я с ней немедленно свяжусь. Не желаете ли пока присесть?

Ева задумалась, но решила, что раз уж все вокруг так предупредительны, может и она проявить сговорчивость.

– Да, благодарю.

Она опустилась в одно из бархатных кресел с высокой спинкой, расставленных в экзотической цветочной чащобе.

– Если моя бабушка – та, которая «крепкий орешек», – когда-нибудь выберется сюда, я обязательно свожу ее в «Палас» на чашку чая. – Пибоди села и глубоко, с наслаждением вдохнула напоенный цветочным благоуханием воздух. – Я думаю, ей здесь понравится. Ну, раз уж мы ждем, у нас как раз есть время поговорить о Мэвис и ее детском празднике.

– Для этого времени нет никогда.

– Да ну тебя! Часики-то тикают, времени почти не осталось. В общем, мотив я нашла. Раз уж это Мэвис, и притом, что ты купила кресло, я остановилась на радуге. Вчера по дороге домой зашла в один магазинчик, там торгуют разными штуками для вечеринок. Там целая куча всяких потрясных вещей.

– Отлично. Вот ты этим и займись.

– Потом еще цветы. Я решила заскочить еще в одно место, которое я знаю. Но дело в том, что… Ну, понимаешь, мне это не по карману. Я не смогла бы расплатиться.

Хотя Ева все это время старалась вытеснить тему, предложенную Пибоди из своего сознания и не слушать, последние слова напарницы до нее дошли.

– О господи, Пибоди, кто сказал, что ты должна платить? Тебе не надо платить.

– Я хочу помочь и все такое, но…

– Но не деньгами. – Ева заставила себя сосредоточиться и принять решение. – Слушай, ты совершенно права. Нужны, как ты говоришь, всякие штучки. И чем больше, тем лучше. Опять же, как ты говоришь, Мэвис это понравится. Если ты готова добыть все, что нужно, я за это заплачу.

– Отлично. Классно. Э-э-э… я не спрашивала о… ну… о бюджете.

Ева вздохнула.

– Считай, что небо не предел.

– Уй! Это так офигенно здорово! Я хочу сказать, это полный отпад.

– Вот что: хватит этих девчоночьих разговоров. – Ева вскочила на ноги. – Вспомни, что ты коп.

Ева издалека заметила направлявшуюся к ним молодую девушку. Тоненькая, гибкая, как ивовый прутик, в строгом костюме почти военного покроя. Этот оливковый костюм красиво гармонировал с кожей цвета кофе с молоком. Волосы были темно-каштановые, взбитые кверху в эффектной модной прическе.

Ее губы сложились в приветливую вежливую улыбку, но эта улыбка не согрела шоколадных глаз.

– Лейтенант Даллас и…

– Детектив Пибоди, – представилась Пибоди.

– Я Рашель Делей. Вы, наверно, пришли из-за Натали. Ничего, если мы посидим здесь? Мой кабинет – это спичечный коробок, и сейчас он весь завален припасами для вечеринки.

– Можно и здесь.

– Я только что говорила с Джейком. Мне хотелось, чтобы он ушел домой. Мне кажется, он еще не готов вернуться на работу, где он еще недавно каждый день видел Натали и разговаривал с ней.

– Вы были друзьями.

– Да, друзьями. Мы подружились, когда я начала встречаться с Джейком. Но Нэт и Джейк… – Рашель на минуту отвернулась, стараясь овладеть собой. – Они были друг другу, как родные.

– А вас не смущало, что парень, с которым вы встречаетесь, поддерживает такие тесные отношения с другой женщиной?

– Могло бы смутить, будь между ними что-нибудь романтическое, или будь это кто-нибудь другой, а не Нэт. Она была так влюблена в Бика! И потом, она и мне очень нравилась. Нам было так весело вместе! Вчетвером. У нас все совпадало, полное совпадение. И теперь я не знаю, что мне сделать для Джейка.

– Мисс Делей, – начала Пибоди, – иногда женщины рассказывают своим подругам то, чего никогда не скажут мужчине, как бы они ни были близки. Натали не говорила вам о том, что ее что-то тревожит, смущает?

– Я ничего такого не припоминаю. Но… мы должны были вместе обедать за день до того, как она… В общем, за день до этого. Она мне позвонила и сказала, что неважно себя чувствует, не пойдет на работу, разберется с домашними делами. Простуда. Я была занята. Я была занята, – повторила Рашель, и ее голос задрожал. – Я тогда обрадовалась, я почувствовала облегчение. А теперь, когда я вспоминаю, мне кажется, у нее голос был какой-то не такой. Как будто она… ну, я не знаю… нервничала или была немного напугана. В тот момент я об этом не подумала. Я могла бы пойти к ней, принести ей чего-нибудь поесть. Надо было пойти, но я не пошла, потому что была занята. Если что-то было не так, она могла бы мне сказать. Я все время об этом думаю.

– Нет смысла думать о том, что могло бы быть, – посоветовала Ева. – Выбросите это из головы. Скажите мне, где вы были в тот вечер, когда было совершено преступление.

– Мы с Джейком ужинали у его дедушки с бабушкой. А потом мы играли в бридж. Ну… вернее, они играли, – добавила Рашель со смущенной улыбкой. – Они пытаются меня научить, а у меня ничего не выходит. Мы ушли после полуночи и поехали к Джейку. Мы вроде как установили совместное проживание, но пока неофициально. Можно сказать, пока привыкаем к новому положению. Я была в Восточном бальном зале.

– Простите?

– На следующее утро. Я была в Восточном бальном зале, помогала готовить его к ланчу. Вошел Джейк, он искал меня. Я увидела, что он плачет. Я никогда раньше не видела его в слезах. И он сказал мне. Мы сели на пол, прямо на пол в бальном зале.

Стоило Еве увидеть ящики, сваленные на столе в заказанном ею конференц-зале, как у нее началась головная боль.

– Ну вот, началась собачья работа. Мы проверим все диски и распечатки, мемо-кубики, записные книжки, ежедневники, словом, все. Для начала за последние две недели. Из показаний свидетелей следует, что люди начали замечать странности в поведении Натали Копперфильд примерно недели две или дней десять назад. И как раз две недели назад был тот первый звонок Копперфильд Байсону, когда она сказала, что должна ему что-то показать.

– Ну, мы разберем имена, записи… рано или поздно, – уточнила Пибоди. – Но счета? Нам, наверно, не помешал бы специалист по цифрам.

– Наверно, не помешал бы, – согласилась Ева. – Но пока тут только я и ты. Будем искать повторения. Файл или счет, к которому она неоднократно возвращалась в последние две недели. Любой файл, который она скопировала на свой домашний компьютер или послала Байсону.

Ева с грустью оглянулась на автоповар конференц-зала, прекрасно понимая, что он не загружен ее любимым сортом кофе.

– Любое упоминание о встречах или договоренностях с вышестоящими, – продолжала она. – Встречи с представителями клиентов.

– Займет кое-какое время, – заметила Пибоди. – Может, лучше сразу заказать сюда сандвичи?

– Как хочешь. Ее ассистентка сказала, что в последнее время она пару раз загружалась во внерабочее время. Давай поищем, в какие файлы она лазила после работы.

Ева обернулась на звук открываемой двери.

– Есть что-нибудь? – спросил вошедший Бакстер.

– Похоже, она натолкнулась на что-то подозрительное на работе, начала выяснять самостоятельно и поделилась своими сомнениями с женихом. Мы копаем в этом направлении.

– Лишняя лопата не помешает?

Ева сунула руки в карманы.

– Что у тебя с нагрузкой?

– Есть кое-что, в основном беготня и телефонные разговоры. Ничего такого, с чем не справился бы малыш, – добавил Бакстер. «Малышом» он называл своего стажера Трухарта. – Слушай, малыш даст мне знать, если я ему понадоблюсь для чего-то срочного. Мне положено личное время, и я могу его использовать как хочу. А я хочу поработать над этим.

– Хочешь поработать над этим, будешь работать официально. Возникнет необходимость, немедленно переключишься на свою работу.

– Без проблем.

Тут запищала ее рация, и Ева взглянула на определитель.

– Пибоди, введи Бакстера в курс дела. Меня вызывают к Уитни, я должна ему рапортовать.

Майор Уитни сидел за письменным столом, вид у него был усталый. Что ж, неудивительно с учетом того, какое бремя ему приходилось нести на своих широких плечах.

Седина щедро припудрила коротко остриженные черные волосы над широким мужественным лицом цвета кофе. Уитни молча следил за ней, пока она излагала ход и детали следствия.

– Конфискованные данные охраняются?

– Да, сэр. Детективы Пибоди и Бакстер начали поиск. Капитан Фини обеспечивает контроль над электроникой с помощью детектива Макнаба.

– Другие возможности?

– Сэр?

– Вы исследовали вероятность того, что преступление было совершено по личным мотивам? Ревность?

– Я не исключаю такой возможности, майор, но она не находит никаких подтверждений. Все улики указывают на то, что это двойное убийство мотивировано фактами, которые первая жертва обнаружила по месту работы.

Уитни мрачно кивнул.

– Вы осознаете, насколько секретны данные, оказавшиеся в распоряжении Департамента?

– Да, сэр.

Он продолжал сверлить ее взглядом.

– А осознаете ли вы, насколько уязвимым стало ваше собственное положение после того, как вы получили доступ к этим данным?

– Мое положение, командир?

– Вы замужем за могущественным бизнесменом. У него есть свои интересы во многих отраслях промышленности и финансов. И в этих своих интересах он наверняка конкурирует или конфликтует с лицами, чьи счета сейчас оказались в вашем распоряжении.

В груди у Евы образовалось маленькое огненное ядрышко.

– В моем распоряжении находятся возможные улики.

– Не будьте наивной, Даллас.

– Вот уж наивной я никогда не была. Я веду дело о двойном убийстве, ищу улики, свидетельствующие о мотиве и причастности. Мне не нужна внутренняя информация о конкурентах по бизнесу моего мужа. Меня это не интересует.

– Существуют опасения, что если эти данные попадут к нему в руки, он может использовать их против своих конкурентов.