– Я могу сходить в ОЭС.

– Хренушки. Не пущу я тебя туда обжиматься с Макнабом.

– У-у-у.

– Прокачай имена, Пибоди. Если что-то выскочит, звони мне. Если нет, перешли данные мне на рабочий компьютер и на домашний. Когда закончишь, можешь считать себя свободной. Можешь идти домой и хватать его за задницу.

– Да у него почти не за что хватать, но то, что есть…

Ева отключила связь, чтобы избавить себя от подробностей. Чтобы добраться до отдела электронного сыска, она предпочла эскалаторы и тем самым избавила себя от толкотни в лифте. В пересменок лифт превращался в душегубку, полную тел и запахов. На эскалаторах тоже было несладко: здесь тоже было полно полицейских, заступающих на смену, уходящих со смены, подозреваемых, которых вели на допрос. Ева пробралась к выходу и последний марш преодолела по лестнице. Она вошла в коридор электронного отдела, и ее буквально ослепили кричащие завитушки цвета «электрик» на интенсивно-розовом фоне. Только один человек на свете – Йен Макнаб – мог назвать такое рубашкой.

– Я хочу знать, где ты покупаешь все эти вещи?

– А? Что? Привет, Даллас.

– Потому что я хочу не допустить смертельной ошибки и попасть туда хотя бы ненароком. – Ева вытащила из кармана несколько монет. – Купи мне банку пепси у этой гадостной штуки, которую люди называют торговым автоматом.

– Без проблем. – Он на лету подхватил брошенные ему монеты.

В одном Пибоди, безусловно, была права: хватать там было особо нечего. Он был сложен, как тростинка, одевался, как цирковой клоун, но у него была душа хакера.

Гладко зачесанные назад и стянутые на затылке в хвост светлые волосы оставляли красивое и дерзкое лицо открытым. В левом ухе поблескивало множество серебряных колечек. Ева удивлялась, как они не оттягивают ему голову на сторону.

– Мне досталось твое дело, – сказал он и бросил ей банку пепси. – Как раз на обратном пути с пит-стопа. Собирался тебе позвонить.

– У тебя для меня что-нибудь есть?

– Разговоры первой жертвы за последнюю неделю. Могу нарыть еще. Понимаешь, даже когда стираешь разговоры с аппарата, они на жестком драйвере сохраняются еще…

– Не надо мне лекций читать, мне нужен результат.

– Ну, тогда идем.

Если сотрудники отдела убийств придерживались делового стиля, электронный отдел жил по законам «высокой» моды. Ультрамариновые загогулины Макнаба прекрасно вписывались в общий фон кричащих, контрастирующих красок, блескучих тканей, башмаков на гелевой подошве и тяжелой, как корабельный балласт, бижутерии.

Если отдел убийств гудел, то электронный отдел пел. Точнее визжал, мысленно уточнила Ева. Жужжание, голоса, музыка, гудение и писк электронного оборудования.

Ева сошла бы с ума через час в таких условиях. Она часто удивлялась, как ее бывший наставник Фини, капитан отделения, здесь выживает. Но ей пришлось признать, что он не просто выживал, он прямо-таки расцветал среди павлиньих и попугайных красок.

Макнаб взял диск со своего компьютерного стола.

– Пошли в кабину.

Он ловко лавировал в лабиринте ОЭС. Большинство его коллег приплясывали вокруг, что-то бормотали в свои беспроводные устройства. У Евы они вызывали нервную дрожь. Она прошла вслед за Макнабом сквозь двойные двери туда, где выстроились, как солдатики, стеклянные кабинки. Больше половины из них были заняты.

Макнаб занял одну, вставил диск в прорезь дисковода.

– Большинство звонков – на телефон второй жертвы. Ну, есть еще звонки матери, сестре, на работу. И еще в магазины и всякое такое. Она же замуж собиралась, так?

– Да, вроде того.

– Ну вот, она звонила, узнавала насчет цветов, платья, всякого такого.

– Мы можем это пропустить?

– Я так и думал, потому и сделал два файла. Вот в этом – только разговоры с женихом. Другой можешь прослушать, если захочешь. Пуск, – скомандовал Макнаб.

Компьютер выдал дату звонка, время, использованные коды. На экране всплыло лицо Байсона. Таким же его увидела Натали на экране своего мобильного телефона.

«Красивый парень, – подумала Ева. – Был красивым, пока ему не раскроили лицо».

– Привет, Нэт.

– Бик. Ты один?

– У меня сейчас совещание. А в чем дело?

– Мне надо с тобой поговорить о… Я тут кое-что нашла. Ты можешь взять перерыв на ланч?

– Не могу. У меня деловая встреча за ланчем. А что случилось?

– Мне кажется, об этом не стоит говорить по телефону. После работы… Пойдем ко мне, я должна тебе кое-что показать. Спускайся, когда закончишь, хорошо? Мне кажется, это очень важно.

– Ладно, увидимся позже.

Компьютер объявил конец записи.

– Обеспокоенная, немного нервная, но в то же время возбужденная, – задумчиво проговорила Ева, словно размышляя вслух. – Вроде как хотела сказать: «Смотри, что я нашла».

Следующий звонок был записан на следующий день. Это был входящий звонок.

– Привет, детка. Стараюсь отменить сегоднящий ужин, но пока ничего не получается. Хочешь, я приду потом?

– Нет-нет, все нормально. Я работаю, Бик, и я нашла еще кое-что. Мне кажется, тут есть еще много чего. Может, встретимся утром за завтраком? На нашем месте.

– Идет. Семь тридцать?

– Отлично. Боже, Бик, я просто поверить не могу! Мы должны все выяснить. Этому надо положить конец.

– Мы могли бы пойти в полицию.

– Не сейчас. Мы должны быть абсолютно уверены. Мы не знаем, кто замешан с этого конца. Мы же этого точно пока не знаем. Мы должны быть очень осторожны. Я тебе утром все расскажу.

– Не работай допоздна. Целую.

– И я тебя целую.

Было еще несколько разговоров – все более напряженных и столь же загадочных. Последний состоялся около полуночи всего за пару часов до первого убийства.

– Просто хотела с тобой поговорить. Увидеть твое лицо.

– Нэт, послушай, я только что вошел.

– Да, уже поздно, а у тебя был такой трудный день. Со мной, в общем-то, все в порядке. Просто немного нервничаю. И Палма скоро будет здесь. Знаешь, мне всегда как-то неловко, когда я прошу тебя остаться на ночь, и она приезжает.

– Пуританка.

– Да, наверное.

Она засмеялась.

– Я ей все расскажу, Бик. Хочу поделиться с ней.

– Мне не нравится, как они среагировали, Нэт. Они хотели тебя подкупить.

– Ну и что? Они считают, что я все еще обдумываю предложение.

– Нет, это был не подкуп, это было больше похоже на ультиматум. Они могут устроить покушение.

– Я попросила сорок восемь часов, чтобы обдумать их предложение. Время у меня есть. Им нет смысла что-то предпринимать, пока я не дала им ответ. Я врезала новый замок. «Глазок». Палма приедет. Я уже взялась за это дело, Бик, я хочу довести его до конца. Я просто хочу еще раз все обдумать, обговорить с Палмой. Завтра мы передадим все это дело властям.

– Я приду к тебе завтра утром. Мы пойдем вместе.

– Не бери с собой копии файлов. Пусть это будет… ну, что-то вроде страховки, понимаешь? Если полиция ничего не сможет сделать, мы обратимся в СМИ. Это надо придать гласности.

– Так или иначе, Нэт, мы поджарим им задницы.

– А сами заживем своей жизнью. Жутко хочется за тебя замуж.

– Я тебя обожаю. Спи крепко, детка. Завтра все кончится.

– Скорей бы. Не могу дождаться. Целую. Пока.


– Штатские, – вздохнула Ева, ощущая мучительную, жгучую смесь жалости и досады. – В детективов играют. Пошли бы в полицию – были бы живы.

– Наткнулись на что-то горяченькое, – согласился Макнаб. – Подкуп, угрозы, и все кончается кровавым убийством. Я попробую отмотать подальше назад, может, она раньше упоминала что-то более конкретное. Одно, по-моему, ясно: она что-то обнаружила у себя на работе.

– А я все еще жду гребаный ордер на ее рабочие файлы. Адвокаты, черт бы их побрал. А пока я жду, кто-то, при желании, может изъять компрометирующие данные, сфальсифицировать, в общем, прикрыть свою задницу. А почему нет? Времени полно.

– Все оставляет след. Ищейки ОЭС возьмут его. – Макнаб извлек диск и передал его Еве. – Ужасно жаль этих ребят. Сразу видно, что у них все серьезно.

– Вот и занимались бы своей цифирью, а плохих парней оставили бы нам. И было бы у них все серьезно на этом свете, а не на том.

Но Ева вышла из кабины с тяжелым сердцем, ее переполняла жалость.

– Работай, – сказала она Макнабу. – Мотай назад как можно дальше. Мне кажется, если кто-то контактировал с ней по телефону по этому поводу, она сохранила бы запись разговора. Она же думала, что у нее целое дело сшито. Бухгалтеры, они такие: у них все разнесено по колонкам и, главное, чтоб баланс сходился. Они все записывают и хранят все записи. Если был электронный контакт, значит, он у нее где-то есть.

«Или был», – мысленно добавила Ева, с облегчением покидая электронный отдел. Натали выложила бы своему убийце все, что он хотел узнать, прежде чем он с ней покончил.

По дороге домой Ева заглянула в лабораторию. Ей хотелось взять за горло заведующего лабораторией Дика Беренски, по кличке Дикарь, и заставить его выдать хотя бы результаты, имеющиеся на данный момент. Но, пробираясь по лабиринту среди застекленных кабинок и лабораторных отсеков, она заметила Урсу Харво, лаборантку, с которой ей уже дважды приходилось работать раньше.

Короткие, стоящие дыбом, как у дикобраза, рыжие волосы Харво были спрятаны под защитную шапочку, расписанную, заметила Ева, обнаженными мужскими телами.

– Симпатичная штучка.

– Ловим кайф, где можем. – Харво щелкнула надувной жевательной резинкой цвета легких здорового человека. – Если ищешь Дики, его нет. Отпуск у него, улетел на юг. Небось уже балдеет там и пристает к какой-нибудь несчастной женщине, которой всего-навсего хотелось тихо и мирно выпить свою пинаколаду.

– А кто же главный по дурдому?

– Есть один тип, но его сейчас тоже нет, он на полевой работе. Выловили «клецку» из Ист-Ривер. Это его любимый жанр, вот он и выехал на место. Если хочешь, я тебе выдам все, что у нас есть по твоему двойному убийству.

– По гроб обязана.

– Служить людям – наш долг.

Вместо того чтобы вести Еву в кабинет Дики, Харво предпочла свой собственный закуток.

– А тебе нравится полевая работа, Харво?

– Нет. Предпочитаю свой улей. – Харво уселась на высокий табурет, зацепилась черно-зелеными кроссовками на толстой подошве за перекладину. – И все эти дела с утопленниками меня не вдохновляют. Нет такого блюда в моем меню. Мне подавай отдельные улики, понимаешь? – Она поерзала на табурете, устраиваясь поудобнее, и пробежалась по клавиатуре длинными яркими ногтями. – Изоленту обрабатывала не я, а тот лаборант только что ушел. Наверно, послал тебе отчет, но, раз уж ты здесь…

– Раз уж я здесь…

– Изолента в обоих случаях взята с одного мотка. Вот, видишь? Кромка от куска на лодыжках женщины тик в тик стыкуется с кромкой на руках мужчины. Часами пришлось биться, чтобы расправить эти чертовы концы, но совпадение стопроцентное. Изолента садового типа.

– Вряд ли стоит уповать на чудо. Отпечатков нет?

– Ни единого. Зато есть ДНК. На теле женщины – ничего, у нее под ногтями – ничего. «Пальчики» в первой точке: жертвы, второй жертвы, сестры первой жертвы. Брызги крови – исключительно первой жертвы. Она не причинила никакого вреда своему убийце. А вот вторая жертва… Мужчина успел навесить ему пару раз.

– Значит, получили ДНК во второй точке.

– Во второй точке не вся кровь принадлежит убитому. Сняли отличные образцы с костяшек пальцев убитого. Он врезал ублюдку. Зацапаешь его, мы сравним и получим совпадение. Во второй точке чертова уйма отпечатков.