В дверь позвонили, а я была не в силах встать. Внезапно осознала, что я так и не закрыла двери. Услышала, как повернулась ручка, и в груди разлилось липкое чувство страха.

— Вита? — я выдохнула.

Чувство страха ушло на второй план. Стёпа.

— Я здесь, заходи, — крикнула из кухни.

— Что ты делаешь на полу? — первое, что спросил Стёпа, появившись в дверном проёме.

— Сижу, — пожала плечами я.

Он подошёл и пристально взглянул на меня.

— Где Денис? Он тебя обидел?

— Нет, — я мотнула головой. — Я из-за бабушки плакала, а Денис… домой поехал, наверное.

— Ну что ты, — Стёпа уселся рядом со мной, обнимая за плечи. — Иди сюда, маленькая, с бабушкой всё будет хорошо.

На глаза снова навернулись слёзы. Я никогда не могла сдержаться, когда меня жалели. Когда кричали не плакала, никогда не плакала, а когда вот так нежно прижимали к себе… ревела.

— Ты ведь не из-за бабушки плачешь, да маленькая? — я согласно кивнула. — Видишь, как оно. Я ведь говорил тебе, что не любишь ты меня, что это привязанность только. А я тебя любил… и сейчас люблю.

Я отстранилась, вставая на ноги.

— Почему ты пришёл?

— Не поверишь, но приревновал. Я видел, как он на тебя смотрел.

— Как? Он меня ненавидит, — горько усмехнулась я.

— Возможно, но ты же помнишь, что я говорил когда-то?

— Помню. Ненависть всегда рядом с любовью. Так?

— Да, так, маленькая.

— Тогда почему? Почему он так поступает? Почему заставляет ненавидеть его?

Стёпа пожал плечами, давая понять, что тоже не знает.

— Откуда у тебя такая машина? — задала я вопрос, который меня волновал.

— Я устроился на работу водителем к одному богатому бизнесмену. Однажды я спас ему жизнь… ну и вот…

— И всё?

— Он был благодарен. Подарил мне часть акций в его компании. У меня и квартира своя есть. Думал, что приеду за тобой, заберу к себе. Не сейчас, конечно. Я хотел твоего восемнадцатилетия дождаться.

— Стёпа, — неуверенно начала я. — Прости, но я…

— Я знаю, Вита. Видел, как ты на Дениса смотрела. На меня так никогда не смотрела. Друг я тебе.

— Друг, — я кивнула. — Давай выпьем чаю.

Мы пили чай и разговаривали обо всём, что произошло в нашей жизни.

— А я и так о тебе всё знаю, Витусь. Я всегда неведомо следил за тобой. Кстати, как так получилось, что Денис твой брат?

— Он не брат. Он приемный сын моего отца.

— Тебя отец к себе забрал? Не знал.

— Всего две недели назад.

— А мама что? Не против?

Я уставилась на Стёпу.

— Нет мамы. Умерла она. Две недели назад.

— Боже, я не знал.

Я посмотрела на Стёпу, не понимая, что за игру он затеял. Говорит, что следил за мной, а о матери не знает. Мама же не две недели назад заболела и даже не месяц. Если следил, знал бы. Возможно, ему не сказали, он же обо мне спрашивал, а не о матери.

В дверь снова позвонили.

— Я открою, — Стёпа поднялся, направившись к двери.

Кто мог прийти? Отец недавно звонил, спрашивал, как дела, всё ли хорошо у меня, сказал, что утром приедет.

— Ну привет, друг, — услышала, как Стёпа поздоровался, и намеревалась выбежать, но остановилась. Я знала, что это ОН пришёл, чувствовала, но не могла найти в себе силы выйти.

Я боялась, что если выйду, снова будет больно, снова буду чувствовать это обжигающее чувство.

— Я к Вите, — сказал, как отрезал.

Я услышала суету и отошла подальше от двери на кухню. Отвернулась, смотря в окно… я не хотела его ни слушать, ни видеть.

— Вита, — я невольно вздрогнула от его хриплого голоса.

Не повернулась, молча стоя у окна.

— Она не хочет с тобой разговаривать, — а вот это уже Стёпа.

Почему-то запротестовала. Не имеет права решать за меня.

— Дай нам поговорить наедине.

— Вита? — Стёпа будто спрашивал моего разрешения.

— Уходи, Стёпа.

— Хорошо, — в его голосе чувствовалось недовольство.

Мы так и стояли, я у окна, а Денис у двери, в ожидании ухода Стёпы. Только когда дверь закрылась, я смогла выдохнуть спокойно.

— Вита. Нам нужно поговорить.

— Говори.

— Ты правда его любила? — я повернулась, не понимая, откуда узнал.

— Правда, — смотря ему прямо в глаза.

— А сейчас?

— Что сейчас?

— Всё ещё любишь?

— А тебе какое дело? — дерзко вскинула голову.

— Вита, — Денис угрожающе двинулся ко мне.

— Не подходи, — протянула руку в останавливающем жесте.

Я не могла позволить, чтобы он подошёл. Если будет слишком близко, я не удержусь, не смогу.

— Ты можешь просто ответить?

— А что тебя это так волнует? Кто я для тебя, а? Молчишь? Сиротушка я, понял? Никто для тебя. Ты бы не стал даже встречаться с такой, как Я. Так чего спрашиваешь сейчас? Что это тебе так важно? Люблю не люблю. Тебе плевать должно быть, ясно? — Я сорвалась. Не собиралась ему всё это говорить, но не удержалась.

Дерзко взглянула в его глаза, видя в них злость. Злился на меня? Ну и пусть! Не в первый раз. Не отвечает. Просто смотрит. Отвернулась от него.

Услышала стук входной двери. Ушёл. Ну и пусть! Так лучше будет.

— Я люблю тебя, Вита, — его голос, как раскат грома.

Не ушёл!

Непроизвольно вздрогнула, но не повернулась.

Врёт! Снова больно пришёл сделать. Добить меня окончательно, унизить и растоптать, заставить признаться обоюдно и снова насмехаться надо мной.

— А я… — выдержала паузу, собираясь с силами ответить, — нет.

По щеке побежала слеза, а я молилась, чтобы он не подошёл, не пытался докопаться до правды. Пусть уходит.

— Вита, — позвал снова, — я не шучу сейчас. Я тебя обижал, знаю, но всему есть объяснение, я был не прав… во многом, но то, что я чувствую к тебе…

— Прекрати, — смахнула слезу и развернулась к нему. — Я не хочу это слушать. Мне плевать, понял? Плевать на твои чувства. Я тебя не люблю и никогда не буду. Ты недостоин любви, ты умеешь только унижать. Я тебя ненавижу, — выплюнула и пожалела, видя, какой злобой налились его глаза.

В два шага преодолел расстояние между нами.

— Ненавидишь, говоришь? — рывком притянул меня к себе за талию. — Ненависть тоже чувство, Вита, — сказал и впился в меня поцелуем, заставляя подчиниться.

Всего несколько секунд я дала себе, чтобы позволить ему целовать, после чего со всей силы оттолкнула его, ударив его по лицу, оставляя четыре красные отметины от пальцев.

На несколько секунд он даже опешил, смотря на меня.

— Уходи, Денис. Уходи и никогда не возвращайся. Я не хочу тебя видеть, не хочу. Ты боль… одна сплошная боль… унижаешь… обижаешь… а потом… целуешь. Уходи. Я Стёпу люблю, он мой парень, — безбожно вру, но по-другому нельзя.

Я не собираюсь позволять ему снова вытирать об себя ноги. Пускай идёт к Валенсии, к кому хочет. Посмотрела ему в глаза и… испугалась.

— Любишь, говоришь? А он знает, что ещё несколько часов назад ты обнимала меня и отвечала на поцелуи? Знает, что собиралась согласиться встречаться со мной, а? Знает!? — рычал Денис. — Я думал, ты другая, а ты такая же… как все… Люблю одного, целую другого, сплю с третьим. С кем ты спишь, а, Вита? Есть ведь ещё и третий, да? Должен быть!

Снова замахнулась, намереваясь ударить его, но он перехватил мою руку и, приблизившись к моему лицу, прорычал:

— Никогда больше меня не касайся. Ты влезла в мой дом, в мою школу, в мой класс, после тебя мы все перестали быть семьей, а ещё… вот сюда ты влезла, — он ткнул пальцем в свою грудь, туда, где находилось сердце. На несколько мгновений и моё сердце ёкнуло. — Я ненавижу себя за то, что поверил тебе, позволил думать, что ты другая. Если хочешь жить нормально, не возвращайся ни в мой дом, ни в мой класс. Исчезни, уходи, — он непозволительно повысил голос, но я уловила, как он сорвался. Посмотрела на него, не понимая. Неужели, правда, любит? Невозможно! Не стал бы унижать меня, делать больно. Если любишь, не должно быть больно…

Денис отпустил меня, оттолкнул от себя и вылетел из квартиры. Он прав… нельзя мне возвращаться. Нельзя видеть его, не стоит встречаться с ним и вообще ходить с ним в один класс. Завтра… завтра приедет папа, и я попрошу его перевести меня. Я не хочу всего этого пафоса, этих «одноклассников». Видеть его не хочу. Не смогу…

Обещала – написала) сегодня моя муза благосклонна. Такими темпами и через неделю закончим)))

Глава 22

Папа, как и обещал, приехал утром. Взглянул на мои покрасневшие глаза, но ничего не сказал, сел за стол на кухне. Я сделала чай, несколько бутербродов и уселась рядом.

— Бабушку сегодня нужно забрать? — первым нарушил он молчание.

— Да. Папа, — решилась я поговорить с ним, — я хочу остаться здесь. Помогу бабушке и… в свою школу пойду.

— Вита, — застонал отец, — зачем всё это. Заберём бабушку к себе, будешь там с ней время проводить.

— Нет, папа, ты не понимаешь, — я мотнула головой, — я не хочу в твой дом, к Татьяне, к… Денису. Я хочу остаться здесь, с бабушкой, хочу ходить в свою школу. Я к ней привыкла, понимаешь? Я не хочу возвращаться.

— Татьяна тебя чем-то обидела?

— Нет, что ты. Она была добра ко мне, помогала, вещи выбирала, я благодарна ей за заботу и участие.

— А Денис? — пристально взглянул мне в глаза.

— Нет. Он… тоже помог мне с бабушкой… просто… мы слишком разные. Мы не можем просто за несколько недель стать родными, понимаешь, папа?

— Понимаю, но… мне показалось, что между вами… что-то не так, — подняла на него взгляд, пытаясь понять, что он имеет в виду.

— Что не так, папа?

— Денис… злой какой-то вернулся, а потом снова к тебе поехал… поговорить.

— У нас было недопонимание. Я… обидела его девушку.

Отец громко рассмеялся.

— Ты обидела? — я кивнула. — Не могу поверить, — сквозь смех продолжил папа.

Я впервые за несколько дней улыбнулась.

— Папа, позволь мне остаться здесь, пожалуйста, я… не хочу возвращаться.

— Хорошо, но с одним условием.

— Каким? — тут же воодушевилась я.

— Мы продадим эту квартиру и купим вам с бабушкой новую, хорошо?

— Папа, — взмолилась я, — бабушка не захочет её продавать.

— О боже. Ладно. Тогда давай что-то сделаем здесь. Ремонт, мебель купим.

— Зачем? — я искренне недоумевала. — Папа, ты привык жить в другом доме, но и здесь всё хорошо, красиво, чисто, ухожено. Да, здесь не такая мебель, как у тебя, но мы с бабушкой любим её. Последний год мы жили здесь втроём и никого это не смущало.

— Дочка, тебе многое пришлось пережить, но я бы хотел, чтобы у тебя всё было.

— Знаю, папа, но я не хочу здесь ничего менять, и бабушка не захочет.

— Хорошо. Оставляем всё так.

— Папа, — мне было жутко неудобно спрашивать, но я была должна, — можно будет оставить карту? — он поднял на меня тяжёлый взгляд.

— Вита, неужели ты подумала, что я могу оставить вас без денег? Карта останется у тебя, даже если бы ты отказывалась. Я увеличу месячное пополнение…

— Не стоит, — затараторила я.

— Вита, — отец перебил меня. — Я увеличу пополнение до ста тысяч, поняла меня? Бабушке нужен уход и питание, тебе нужны вещи и вообще. Отказа я не приму. И попробуй только не тратить. Я хочу, чтобы вы питались нормально, ели мясо, овощи и фрукты, слышишь меня, Вита?

— Да.

— И чтобы мне без фанатизма, не экономить. Если не хватает – звонишь мне и говоришь.

— Хорошо.

— Что у вас с Денисом произошло? — поднял на меня тяжёлый взгляд. — На самом деле.

— Ничего, — выдержала взгляд отца. — Просто… мы разные, нам сложно найти общий язык.

— Вита, ещё вчера днём ты говорила, что он тебе поможет, останется с тобой, а уже сегодня ты говоришь, что вы разные, а Денис… как с цепи сорвался. Что вы такого друг другу сделали или наговорили?

— Папа, — я устало вздохнула, — можно я не буду говорить об этом?

— Хорошо, — уступил он, за что я была ему чрезмерно благодарна. — Сегодня Иван привезёт твои вещи, ноутбук, одежду, украшения.

— Не стоит. Я всё равно не надену те вещи, что купила Татьяна, как и украшения. Здесь не те менталитеты.