Возможно, это было эгоистично и неправильно с моей стороны. Лучше было сделать, как в сериалах: выставить себя конченной мразью и дать ей возможность ненавидеть меня, но… я не мог. Я хотел, чтобы она знала: не предавал, любил, люблю и буду любить всегда… всю жизнь, пока не сдохну вдалеке от неё…

Дорогие мои, возможно, вам кажется, что я спешу, чтобы закончить книгу, но это не так. Я пишу больше, потому что у меня есть время и силы, а также моя муза способствует этому. Я могу писать медленней и закончить книгу через неделю, нет никаких проблем, но концовка будет такой же.

Я пытаюсь раскрыть больше, показать вам переживания обеих сторон, но мне не хотелось затягивать их отношения и процесс ожидания ещё и потому, что сроки у Валенсии поджимали. У неё уже два месяца, дальше просто было бы неправдоподобно и вы бы потребовали объяснений. Я этого не люблю, поэтому история такая, какая есть. Спасибо, что читаете.

Ещё хотела ответить на всплывающий вопрос относительно того, будет ли платной вторая часть.

Сейчас на 100 процентов сказать не могу, потому что ещё не знаю точного размера второй книги, однако вероятность подписки присутсвует. Я не буду оправдываться и говорить, почему я могу открыть подписку. Все мы люди, нам нужно за что-то жить, кормить и одевать детей) все мы не работаем бесплатно.

Для меня написание книги работа. Я делаю её хорошо, всегда укладываюсь в обещанные сроки, стараюсь доставить вам удовольствие. Несмотря на это, я очень люблю писать... я знаю, как заставить плакать, смеяться, радоваться и страдать... чувствовать. Прошу меня понять. Спасибо за то, что вы со мной. Люблю вас!

Ваша Адалин

Глава 32

Всё казалось так просто: решила стать другой, похоронила свои чувства и… изменилась. За ночь, увы, это не работает. Только утром я поняла, что моя уверенность в том, что я стала другой, медленно рушится. Почему? Потому что не стала. Невозможно это… за ночь измениться. Уже в шесть утра я набирала отца с просьбой немедленно приехать и сделать так, чтобы Денис не смог ко мне добраться, по крайней мере, несколько часов.

В том, что он приедет сегодня, я не сомневалась. Вчера я была на эмоциях, спокойно выставила его, а сегодня… я так хотела услышать то, что он скажет. Ещё вчера я строила принципы, говорила себе, что я росла без отца, нельзя оставлять ещё одного ребёнка без него, однако…

Я так не хотела быть доброй душой, на миг забыться и перестать жить так, как того требует совесть. Я видела многое в жизни: как дети плюют на своих родителей, как родители забывают о детях, как девушки продают себя за несколько тысяч. Не всё так радушно, но я не хотела быть одной из…

Я понимала, что если уступлю – потеряю и перестану себя уважать. Кем я стану, если забуду о принципах и совести? Любовницей? Разлучницей? Той, кто лишил ребёнка отца, потому что захотелось? Нет. Я так не могла поступить, но и «держать лицо» мне тоже было сложно. Единственная надежда на отца. Я собиралась попросить его устроить мой переезд в Питер. Да, мне было страшно ехать куда-то, но я собиралась сделать это с бабушкой, вместе. Я бы училась, к тому же через полтора года мне поступать в универ, а бабушка бы… со временем привыкла, хотя я была уверена, что она совсем не разделит моей новости.

Отец приехал спустя час, но открыв, я поняла, что меня предали. На пороге стоял папа с Денисом.

— Прости, но вам нужно поговорить. Я забираю бабушку, и мы придём через полчаса.

Я молча пошла на кухню, ожидая когда все уйдут. Меня трясло и я не могла успокоиться. Я пыталась скрыть своё состояние, но то, как тряслись руки и я вся, выдавало меня полностью. Когда все ушли, Денис не спешил говорить, он сделал чай, поставил передо мной кружку и сказал:

— Я пришёл просто поговорить, я не собираюсь ни о чём просить и травить тебе душу, разговор и больше ничего, ладно? Вот чай, успокойся и перестань трястись.

Я взяла чай, но расслабиться как-то не получалось.

— Говори, чего хотел и закроем тему.

— Вита, я просто хочу прояснить ситуацию. Беременность…Вали – это просто нелепое стечение обстоятельств. Я… даже не знаю, как так получилось. Она уверяет, что всё случилось в Новый год, но я подобного не помню. Уже тогда я любил тебя Вита, страдал, напивался и вёл себя как последний мудак. Я не помню, чтобы между нами что-то было тогда, но мы сделали два теста и я… являюсь отцом. Я пришёл к тебе, чтобы объяснить, я не врал тебе и не издевался над тобой. Да, я ненавидел тебя всеми фибрами души, когда ты только появилась, а потом… потом я понял, что ты другая и… влюбился. Я мог бы сделать все по-другому, мог бы заставить тебя ненавидеть меня, но я люблю тебя, понимаешь? Ты и только ты здесь, — он ткнул пальцем в левую часть груди.

В этот момент я уже начинала плакать. Я не могла сдерживать эмоции, слёзы просто катились из глаз, а я не успевала вытирать их.

— Вчера ты сказала правду: я должен жениться, чтобы у ребёнка был отец и мать. Я этого не понимал, да и, если честно, не готов нянчится с малышом, но раз так получилось… я должен попытаться. Ты… — он взял мою руку, — лучшее, что у меня было…— я видела, что ему сложно. — Я люблю тебя и никогда не перестану, но я тебя отпускаю. Ты должна жить своей жизнью, возможно, ты не сможешь сделать этого сразу, но попытайся. Ты не должна оставаться здесь. Уезжай или… уедем мы.

— Зачем всё это, — я плакала. — Я так хотела просто уехать… без разговоров… я знала, что ты любишь, но слышать это нереально.

— Прости, я эгоист, потому что решил тебе это рассказать, но и отпустить тебя, не сказав… я не мог.

Он встал, намереваясь уходить, а я не знала, что делать и говорить. Сидела и думала, что предпринять, чтобы хотя бы на несколько минут оставить его, посмотреть… Чувствовала себя размазнёй и… окончательно помешавшейся, но…

— Не уходи, — тихо шепнула я, затылком чувствуя, что он остановился.

Я встала, повернулась и наткнулась на пронзительный взгляд его глаз. Он смотрел… с болью, сожалением и огромной любовью. Сама того не понимая, я не подошла… нет, я буквально подлетела к нему, обвив руками шею.

— Люблю, — шептала ему на ухо, — люблю тебя безумно.

Потянулась к нему, целуя в губы. Он ответил, всё, что меня интересовало, ответил, прижал к себе, а после усадил на стол, встав у меня в ногах. Он целовал меня как в последний раз, а я… я хотела этого. По моим щекам текли слёзы, а в душе скреблись кошки. Не знаю, что со мной случилось, я даже не поняла, в какой момент начала поднимать его кофту, но он отстранился.

— Нет, мы не должны, — всё, что я услышала от него.

Я непонимающе смотрела на него, осознавая, что чуть не сделала.

— Что ты со мной делаешь?

— То же, что и ты со мной, снежинка, но… мы не должны… Я хочу, но не желаю, чтобы ты меня ненавидела, а ты будешь, не спорь, — он повысил тон, увидев, что я хочу запротестовать. — Ты подрастёшь, маленькая и найдёшь того, с кем захочешь это сделать, но не сейчас, не в таких обстоятельствах и…не со мной. Прости, малыш, прости, что я такой придурок, — он обнял меня, уткнувшись носом в волосы. — Прощай, — последнее, что я услышала от него, прежде чем он вышел.

— До встречи, — прошептала я в пустоту.

Меня рвало на части сразу после встречи с ней. Никогда не думал, что когда-то буду любить и это будет так… больно и невыносимо. Не помню, как добрался домой: пешком или на машине, но когда пришёл, разнёс свою комнату в щепки. Понимал, что это ничего не даст, но сдержаться не мог. Эмоции брали верх, я был готов крушить всё вокруг, с рыком спустился в спортзал и загонял себя до состояния апатии, когда уже руки не двигались и ноги не держали.

Присел на пол, опираясь на стену. Руки онемели от ударов по груше. Я впервые чувствовал такую подавленность и понимал, что вот оно – то состояние, когда ты готов умереть, чтобы ничего не чувствовать. Просто выйти в окно и избавиться от проблемы. Мог ли я так поступить? Определённо, нет. У меня была мать, отец, скоро родиться ребёнок. Да, я любил Виту, но жизнь не заканчивается и всё ещё впереди.

В этот момент я впервые почувствовал слёзы на щеках. Не плакал почти никогда, а здесь просто не сдержался. Любил её до боли в костях, до ломоты в теле и дикого желания просто плюнуть на всё и сказать: Вита, будь моей, я хочу быть с тобой.

Я согласился на свадьбу не из-за суда, не потому, что мог отсидеть срок, а потому что моему сыну или дочери нужен отец и семья. Насколько она у нас будет хорошая, я не знал, потому что сейчас был готов удавить Валю, но я буду стараться терпеть её. Просто жить рядом, но сказки о хорошем муже… Я бы был им, женившись не на ней и не при таких обстоятельствах.

Где-то отдалённо я понимал, что всё произошедшее не так уж страшно, это переживают и уходят с высоко поднятой головой. Осознавал, что я ещё подросток и через лет десять всё будет казаться не таким, но мля… жить без неё. Я бы ещё согласился на временное расставание, а тут… петля на половину жизни.

Завтра, завтра уже будет конец и сразу же выкладка новой книги....

Гип-гип- УРА!!!

Глава 33

— Дэн, как считаешь, в каком цвете украшать зал, м? — пищала рядом Валя, а я мог думать только об одном: сегодня моя малышка уезжает.

Всего через пять минут она сядет на поезд и уедет в новую жизнь. Она приняла решение уехать в Питер и поступить там в университет, оставаясь жить, а я… мне было нереально тяжело даже вдохнуть, потому что знал: не буду видеть и она вряд ли вернется.

— Дэн, — Валя снова трогает меня за плечо.

— Чего тебе надо?

— В каком цвете украшать зал?

— В чёрном, — небрежно бросил я.

— Дэн, это же не похороны, — ухмыльнулся.

— Для меня похороны. Можешь вместо цветов венки заказать.

Я встал и направился к выходу из кухни. Пусть выбирает всё сама, нафиг мне это не нужно.

— Ты забудешь её, — бросила она мне вдогонку.

— Кого? — спросил не оборачиваясь.

— Сестричку свою, ты забудешь эту стерву.

— Откуда ты знаешь о ней?

— А что, разве не так? Ты всё время только и твердил: Вита, Витааа. Забудешь ты эту сиротку, — подошёл к ней в секунду.

— Ты… — сжал пальцами её горло. — Ещё раз вспомнишь о ней и хоть слово скажешь – удавлю. Мне всё равно сидеть, поверь, я это сделаю, — отпустил её, но приблизившись к лицу, продолжил. — Никогда, слышишь, никогда я её не забуду. Ни ты, ни ребёнок этого не изменит, запомни это на всю свою жизнь и больше никогда не произноси её имя при мне. Не смей, иначе вдобавок к презрению я стану для тебя домашним тираном, поняла меня? — встряхнул её и вышел.

Мне нужно было вдохнуть, чтобы успокоиться. Как я собираюсь жить рядом с ней, не имел ни малейшего понятия. Сейчас, видя её, я желал только одного – хорошенько въехать по её наглой и беззаботной роже, и с каждой её фразой это желание крепчало.

Спустя два месяца

Не свадьба, а фарс. Смотрел на всех, кто пришёл, на счастливые лица папиных знакомых, на веселье наших одноклассников и понимал, что это не праздник – это действительно день моей смерти. Похороны…

Все окружающие меня бесили, подходили, поздравляли, а я медленно тянул виски и хотел свалить отсюда поскорее.

— Сынок, — подошел Сева, — ты бы не напивался так, у тебя ещё брачная ночь.

— Увы, ваша дочь её не получит. Секса у неё теперь очень долго не будет. Узы брака, что сделать, — я развёл руками, смотря на то, как он багровеет. Да, он всё так же меня ненавидел, а я стебался.

Осмотрел всех: люди, как люди, но каждая собака здесь знает, КАК именно Валенсия женила меня на себе, однако они упорно продолжают желать мне счастья. Хотелось сказать, вы что… серьезно? Счастья? Не сдохнуть поскорее? Не верилось в то, что люди настолько слепы. Хотя… можно ведь их просветить.

— Уважаемые гости, — я взял микрофон. Ну хоть что-то здесь будет весёлое и не настолько унылое, — я подготовил для вас сюрприз. Проясню несколько моментов, потому что просто не могу держать вас в неведении. Мы с Валей ждём ребёнка, — послышался гул голосов, — да-да, это одна из причин нашей свадьбы. А вы не знали? — искренне удивился я, смакуя то, как багровеет мой тесть. Ну что ты, гамадрил, хотел, за что боролись, как говорится. — А ещё, дорогие гости… — договорить мне не дали.

Сева таки не выдержал и врезал мне по физиономии. Я уже вижу эти заголовки: «Драка на свадьбе: тесть ударил жениха». Честно? Мне было смешно. Весь этот фарс не вызывал ничего кроме смеха. Единственное здесь настоящее – моя разукрашенная физиономия, являющаяся плодом моего тестя.