Сабрина Джеффрис - Отвергнутый жених

– Разве тебя не волнует, что папа´ планирует...

– Конечно, волнует. Однако в отличие от тебя я понимаю, что спорить с папа´ бесполезно. Если тебя нисколько не интересует брак, стой на своем. У меня определенно нет намерения выходить за мистера Найтона, даже если бы он пожелал взять женщину с физическим недостатком. Такую, как я. А вот Джульет готова броситься в его объятия, и тут ничего не поделаешь. Особенно если она делает это не только ради себя.

Розалинда в отчаянии смотрела, как старшая сестра, хорошенькая и изящная, прихрамывая, выходит из комнаты. Если бы у Джульет была сила воли Хелены! Розалинда вздохнула, оставшись наедине с отцом и младшей сестрой. Но Джульет была робкой, предпочитала носить полудетские бело-розовые платья и отказывалась надевать яркие платья, например красные, как Розалинда, – не хотела огорчать папа´.

– Папа´ – упорно продолжала она, – вы действуете так, будто этот человек – наша единственная надежда. Но одна из нас все еще может выйти замуж, к тому же по любви.

– Тебе двадцать три, девочка, а Хелене двадцать шесть. Вы не найдете мужей, не имея солидного приданого или наследства. Пусть Хелена красавица, но она хромая. А ты не из тех девушек, что привлекают мужчин...

– Хотите сказать, что я некрасива. – Его бесстрастное перечисление ранило девушку. – У меня волосы как ржавая проволока, к тому же я толстая.

– Я говорил не о твоей внешности, – возразил отец, – а о манерах. Возможно, если бы ты попыталась быть...

– Менее откровенной? Начитанной? Умной? – бросила она.

– Я хотел сказать: властной и вспыльчивой, – возразил отец.

– Я не властная! – Он вопросительно поднял бровь, Розалинда тряхнула головой: – Ну хорошо, возможно, чуть-чуть. Но будь я другой, не смогла бы вместо вас управлять поместьем. – О, как они подошли к этой ужасной теме? – Кроме того, как же Джульет? Она еще может выйти замуж по любви, нужно только дать ей время.

– Пойми, девочка, времени-то как раз не осталось. – У отца начался приступ кашля, подтвердивший его правоту.

Она старалась не говорить о его болезни.

– Нам не обязательно выходить замуж, вы же знаете. Мы сами можем зарабатывать себе на жизнь.

– Не говори глупостей. Когда мистер Найтон выселит вас...

– Я пойду в актрисы, как маман. – Отец презрительно фыркнул. – Может быть, я недостаточно красива, зато высокая, и голос у меня хороший. Хелена могла бы продавать свои миниатюры. Джульет тоже занялась бы чем-нибудь. Подруга маман, актриса миссис Инчболд, помогла бы нам устроиться в Лондоне. Если бы мы объединили наши доли наследства...

– Нет! – воскликнула Джульет. – Мы не можем покинуть Суон-Парк!

– Почему, черт возьми? – резко бросила Розалинда, оглядывая спальню с ее осыпающейся лепниной и потертыми шелковыми драпировками. – Не вижу здесь ничего ценного, ради чего стоило бы пожертвовать моей дорогой сестрой. Что дала нам эта груда камней, кроме прозвища «старые девы Суонли»? Уж если мне суждено остаться старой девой, то уж лучше я буду жить в столице.

– Вы не сможете выжить в городе! – прорычал отец. – Вспомни, что случилось с Хеленой. Кроме того, твоя мать была гораздо счастливее как жена, чем как актриса. Такая жизнь не для тебя. Да и Джульет заслуживает лучшей участи.

– Да, но брак по принуждению – это не «лучшее», папа´. Особенно когда муж, судя по письмам миссис Инчболд, негодяй и подлец, связан с контрабандистами и сам сбывал их товары.

– Его вынудили обстоятельства. Теперь он вполне уважаемый человек.

– Миссис Инчболд также сказала...

– Минуту, девочка, – прервал ее отец. Он сделал знак Джульет подойти и что-то прошептал ей на ухо. Она кивнула. Затем он посмотрел на Розалинду: – Отдай Джульет ключи от дома. Я попросил ее принести мне из кладовой лекарство.

Было ясно, что отец намеренно отсылает Джульет, но Розалинда не имела ничего против и протянула сестре связку ключей.

Едва Джульет вышла, как Розалинда пошла в атаку на отца.

– Еще миссис Инчболд говорит, что мистер Найтон, что он незаконнорожденный. Вас это не тревожит?

Отец снова зашелся в кашле. Розалинда постучала его по спине, как это обычно делала Джульет. Но видимо, слишком сильно. Отец оттолкнул ее и прорычал:

– Прекрати! Я не ковер, чтобы меня выбивать!

Что-то бормоча, Розалинда отошла. Неблагодарный! И как только Джульет его терпит?

Но стоило Розалинде увидеть, как тяжело дышит отец, как ее негодование мигом исчезло. Бедный папа´! Он прикован к постели. Беспомощен. Это сводит его с ума. Розалинда вернулась к кровати, взбила подушку и подложила ему под спину.

– Миссис Инчболд неверно информирована. Ведь Найтон – наследник моего титула и владений, как же он может быть бастардом?

Розалинда нахмурилась:

– Я не подумала об этом.

– Вот видишь? – пробурчал отец. – Беда с вами, женщинами, – вы раньше говорите, а потом думаете. Никогда не прислушиваетесь к голосу рассудка. Действуете лишь под наплывом чувств. Сегодня любите одного, завтра – другого.

Внезапная суматоха в холле заставила вздрогнуть обоих. Послышались восклицания слуг и топот ног по лестнице. Розалинда бросилась к окну, но подъездной аллеи оттуда не было видно. Снаружи донесся стук копыт и хруст колес по гравию, что свидетельствовало о прибытии кареты.

– При всем желании выслушать ваши рассуждения о женщинах я не могу остаться, – сухо произнесла Розалинда. – Ваш драгоценный мистер Найтон уже здесь.

Она поспешила к двери, но когда повернула ручку, дверь не открылась. Вторая попытка тоже оказалась тщетной. Тут она поняла, в чем дело, и уставилась на отца.

– Папа´... – начала она.

– Дверь заперта. Я приказал Джульет запереть нас.

Розалинду охватила ярость. Проклятие! Она пнула дверь, жалея, что это не зад Джульет, и набросилась на отца:

– Чего вы надеетесь этим достичь, папа´?

– Я знаю тебя, девочка. Ты бы выставила мистера Найтона за дверь еще до того, как Джульет успела бы с ним увидеться. – Даже неровный свет от камина не смог скрыть ма-киавеллиевский блеск в его глазах. – Я велел ей не выпускать тебя, пока наш гость не ляжет спать.

– Если вы рассчитываете, что это хоть на йоту изменит мое поведение по отношению к нему...

– Это не имеет значения. – Отец приподнялся. – Если ты выгонишь его сейчас, я просто договорюсь о браке в письме. Увидев сегодня красоту и мягкий характер Джульет, он, вне всяких сомнений, согласится на брак.

Если мистер Найтон покинет Суон-Парк, решив жениться на Джульет, как сможет Розалинда помешать их браку? Придется каким-то образом убедить Джульет, что этот мужчина ей не подходит.

Торжествующая ухмылка отца исчезла, у него снова начался приступ кашля. Однако Розалинда даже не подошла к нему. Она искренне любила отца, но его слепота сводила ее с ума.

– Еще одно дело, девочка. У меня есть для тебя поручение, которое ты должна выполнить, когда Джульет тебя выпустит.

– Что за поручение? – недовольно протянула она.

– В столе в моем кабинете есть шкатулка. Я хочу, чтобы ты сходила за ней.

– И принесла сюда?

– Нет! – Он торопливо отвел взгляд. – Нет, лучше помести ее там, где ты сможешь присматривать за ней. В твоей туалетной комнате, может быть. Или в письменном столе. Только до того момента, как уедет твой кузен.

Розалинду охватили подозрения:

– Зачем? Что в ней, в этой шкатулке?

– Ничего особенного, бумаги, но я не хочу, чтобы он их видел. – Отец отвел взгляд.

– Что это за бумаги? – не унималась Розалинда.

– Сделай, как я сказал! Никому ничего не говори и не пытайся открыть шкатулку. Иначе спущу с тебя шкуру.

– Но, папа´...

– Пообещай, что приглядишь за ним. Пока не пообещаешь, я прикажу Джульет держать тебя здесь взаперти.

Розалинда фыркнула. Как будто бы он мог осуществить это! И все же...

– Ну ладно, обещаю. – Когда он снова бессильно опустился на подушку, она добавила: – Неужели мистер Найтон такой бесчестный человек, что вам приходится прятать свои бумаги?

– Простая предосторожность. Тебе не о чем беспокоиться. А теперь дай мне поспать.

Розалинда стиснула зубы. Почему отец такой упрямый и скрытный? Почему не расскажет ей правду? Чем больше она узнавала о мистере Найтоне, тем сильнее тревожилась. Неладно что-то в Датском королевстве, как сказал Шекспир, и это что-то сосредоточено в ее кузене.

Ну что ж, она узнает правду без помощи отца. Чего бы это ей ни стоило.

Значит, это и есть Суон-Парк, с необъяснимой гордостью подумал Грифф, когда карета покатилась по обсаженной величественными дубами подъездной аллее мимо блестящего зеркала пруда с белыми лебедями. Изысканный налет древнего величия прильнул, словно плющ, к каменным стенам усадьбы времен короля Якова, заставляя устыдиться его собственный дворец. Если Суон-Парк будет принадлежать ему, он обоснуется здесь. Да, такое поместье произведет впечатление даже на самого упрямого члена парламента.

– Неудивительно, что тебе так сильно нужно то брачное свидетельство, – пробормотал сидящий напротив него Дэниел.

Грифф усмехнулся:

– Это неплохое добавление к моим владениям, а?

Когда впереди показался дом, из парадных дверей выбежали слуги и выстроились в длинный ряд на террасе. В центре стояли две женщины, явно хозяйки.

– Уж не твои ли кузины старые девы те два ангела? – проворчал Дэниел.

Грифф вгляделся в них сквозь Пыльное стекло.

– Должно быть, это они, хотя вообще-то их должно быть три. Возможно, третья больна или ухаживает за больным отцом.

Когда карета с грохотом остановилась, Дэниел нахмурился:

– Проклятие, Грифф, у этих красавиц наверняка нет отбоя от ухажеров. Они сразу поймут, что я самозванец!

– Они просто деревенские родственницы. У тебя все прекрасно получится. – Грифф наблюдал, как более высокая женщина направилась к ним, хромая и тяжело опираясь на массивную трость. – Слава Богу, та, что с темными волосами, хромая – будет рада, что нашелся мужчина, который обратил на нее внимание.

– Ты не только сумасшедший, но еще и слепой, – прошипел Дэниел. – Пусть хромая, но держится как чертова герцогиня. Сразу поймет, что я болван и в подметки ей не гожусь.

Женщины почти приблизились к карете. Грифф открыл дверцу и, понизив голос, сказал:

– Помни о ста пятидесяти фунтах.

Бросив злобный взгляд через плечо, Дэниел вышел из кареты. Грифф последовал за ним, жалея, что не проинструктировал Дэниела более тщательно о том, как ведут себя богатые и могущественные. Обычно самоуверенности ему было не занимать, но эти женщины, похоже, сбили с него спесь. Грифф намеренно наступил другу на пятку, и Дэниел выпрямил спину и стиснул челюсти. Так-то оно лучше.

Шагнув вперед, Дэниел поклонился более высокой женщине:

– Мистер Найтон к вашим услугам, мадам.

– Добро пожаловать в Суон-Парк. – Ее голос был вежливо-холоден. – Я ваша кузина, Хелена. – Опираясь одной рукой на трость, она протянула Дэниелу другую.

Дэниел задержал ее руку, и девушка нервно отдернула ее. Грифф тихонько застонал.

Показав на стоящую рядом девушку, леди Хелена добавила более высокомерно:

– Это Джульет, моя младшая сестра.

Худенькая девушка во все глаза смотрела на Дэниела.

– Как поживаете?

– Великолепно, благодарю вас, – ответил Дэниел.

Наступила неловкая пауза. Тогда леди Хелена посмотрела за его спину, туда, где стоял Грифф.

– А кто ваш друг?

Дэниел встрепенулся.

– Прошу прощения, это мистер... э-э... Дэниел Бреннан.

Грифф поклонился:

– Для меня большая честь познакомиться с вами.

Когда женщины вопросительно посмотрели на Дэниела, Грифф стиснул зубы. Изображать подчиненного было чертовски трудно, тем более что Дэниел стоял как болван. Грифф ткнул его в ногу тростью.

Наконец Дэниел выпалил:

– Мистер Бреннан мой поверенный. Надеюсь, вам не доставит беспокойства то, что я привез его с собой, учитывая, сколько деловых вопросов нам нужно обсудить...

– Тут нет никакого беспокойства, – невозмутимо ответила леди Хелена.

Когда она повела их в дом, Дэниел спросил:

– Разве у вас нет еще одной сестры?

Леди Хелена покраснела до корней волос.

–Да, у нас есть средняя сестра. Я... я не знаю, куда ушла Розалинда, но к ужину она будет, уверена.

Леди Хелена озадаченно взглянула на сестру, и леди Джульет опустила голову. Очень странно, подумал Грифф. Почему третья сестра прячется? Знает ли она о планах их отца шантажом заставить Гриффа жениться? Может, им это известно?