И в этот момент вполне ожидаемо случилось то, чего я боялась.

Дверь в туалет стукнула, скрипнула, мягко взвизгнула пружиной, и по кафелю простучали женские каблучки. Кузя замер, вжавшись бёдрами в мою задницу, и зажал мне рот рукой. А мне показалось, что сердце стучит так громко, что всполошит женщину, которая вошла в соседнюю кабинку. Кузя вдруг затрясся сзади, и я поняла, что он беззвучно хохочет. Вот гад! А у меня желание! У меня томление! И за стенкой журчит… Господи, мы с ума сошли!

Не выдержав, я двинула бёдрами назад, а потом вперёд и снова назад… Кузя выдохнул мне в шею, и я словно увидела, как он стиснул зубы, борясь с возбуждением. Но оно победило. Его движения — сильные и быстрые — распалили меня заново, и стало уже всё равно, кто там в соседней кабинке, слышат нас или нет, да вообще пофиг на всё! Я на волне, я поднимаюсь к небу, тяну руки и ликую, ликую…

И кончаю, сжимая губы, чтобы не выдать себя. И Кузя замирает за моей спиной, прижимаясь к ней под шуршание туалетной бумаги в кабинке рядом. И мы снова беззвучно смеёмся…

А когда женщина моет руки, сушит их в оглушительно громком потоке тёплого воздуха и уходит, клацнув дверью, Кузя обнимает меня так, что сердце заходится в порыве нежности, и шепчет:

— Глинская, это надо будет как-нибудь повторить! Согласна?

— Согласна! Мы уложились в двадцать минут?

— Даже меньше! Пошли есть пиццу?

— И пить вино, — шепнула я со смехом. — Что ты придумаешь в следующий раз, даже не представляю!

— Секрет, — Кузя выпустил меня и стащил презерватив, щёлкнув резинкой. — Но это будет супер. Веришь?

— Верю, — серьёзно ответила я.

 Глава 7. Мелочи жизни

14 августа, среда

Утром я проснулась в таком отличном настроении, что впору было резать его на кусочки и продавать в интернете. Вчера мы с Кузей успешно забыли снять в туалете видео для арбитра, поэтому после пиццы пришлось возвращаться всё так же украдкой и снимать наши ноги в окружении кафеля. Выходили по одному и короткими перебежками. Впрочем, мне показалось, что официантка просекла наши манёвры, хотя и ничего не сказала. А мы, как десятиклассники, хихикали за столиком, пока заказывали тирамису на десерт.

Потянувшись, я охнула. Всё тело болело. Блин и блин со сметаной! Я и забыла, что отдала свою кровать с чудесным ортопедическим матрасом Гале, которая на нём храпит, наверное, ещё сейчас. А мне вставать… Придётся сделать парочку упражнений, чтобы спину размять. А потом на кухню, за кофейком! И сегодня я выпью целых две чашки! Мне надо.

Вчера мы с Кузей неплохо выпили, но похмелье ничем не проявляло себя. Наверное, потому что мы пили культурно. Так и надо продолжать. Ну, потратилась на такси, ничего страшного. Зато расслабилась, почти не думая о том, что ждёт меня дома.

После комплекса гимнастики для мышц спины, я вышла в коридор и почти на цыпочках прошла мимо своей комнаты, из которой даже через закрытую дверь доносился богатырский храп, а потом мимо гостиной, где тётя Лена, отдалив от глаз телефон, читала что-то с экрана.

— Доброе утро, — сказала вежливо, и получила в ответ:

— Доброе, очень поздно возвращаешься, Юлечка!

Мысленно закатив глаза, я дошла до кухни и на автомате тыкнула пальцем в кнопку включения кофеварки. Подождала привычного фырчанья и, не дождавшись, разлепила сонные очи. Проснулась в один момент, потому что машина споласкиваться не желала! Ой!

Минут десять я танцевала вокруг несчастной машинки, пытаясь найти причину болезни: бак для зерна был полон, бокал для воды тоже, бачок для отработанного жмыха пуст… Но, когда я хотела вставить этот бачок на место, он отказался задвигаться. Что-то мешало и не пускало. Включив фонарик на мобильнике, я посветила, но ничего найти не смогла. Не мотор же упал, в конце концов! Страшная догадка осенила меня, и я быстрым шагом пошла в гостиную:

— Тётя Лена, вы пили кофе вечером?

— А что? — она даже не смутилась, но телефон отложила, глянула на меня сквозь очки, потом сняла их и добавила: — Ну, с Галкой по чашечке выпили. А что?

— А то, что машина не работает теперь! — с раздражением ответила и стиснула зубы, чтобы не материться на родственницу. Та пожала плечами:

— Вчера работала, ты что, Юлечка! Думаешь, это я сломала?

— Ничего я не думаю, — пробормотала, уверенная, что тётка не расколется даже под пытками. Блин, теперь кофе не попить… А ещё придётся кофеварку тащить в ремонт… За что мне эта родня послана богом? Может, это карма за получаемое уже третий день райское наслаждение с Кузей? Жила без мужика, и начинать не следовало… Тьфу, блин, сплошные расстройства с этой семейкой! И Женька свалила в голубую даль…

На фирменном сайте моей кофеварки были адреса и телефоны гарантийных сервисов, куда можно было отдать машинку в ремонт, и я принялась смотреть на карте города, который из них мне подходит по маршруту. Нашла один по пути на работу и решила завезти в обед. А пока придётся варить кофе в турке…

Тётя Лена выползла в кухню, когда я уже плевалась крупинками гущи, которые всё никак не хотели оседать. Укорила:

— Что ж ты мне не сварила? Слушай, мне нужен столик в залу, где его лучше покупать?

— Откуда я знаю, — буркнула я. — На интернете.

— Ой, я в этих интернетах ничего не понимаю, — отмахнулась тётка. — Ладно, поедем с Галкой в Пассаж, посмотрим. Ты мне ключи-то дай, а то как мы вернёмся?

— Вы узнали про общежитие?

— Та не было времени ещё! Вот и туда надо сегодня съездить! Ох, заботы-хлопоты…

Я пошла в прихожую и сняла с крючка запасные ключи. Мне хотелось швырнуть ими в тётку, но я сдержалась, просто положила на стол:

— Закрывайте на верхний замок, вот этот ключ. Если что, звоните.

В результате я вышла из дома с десятиминутным опозданием и нагруженная кофеваркой. Надо спешить, а то не успею к началу рабочего дня!

Как назло, сегодня весь город словно решил строить мне козни. Для начала я попала в пробку на выезде с Васьки. Потом, сразу перед Невским, с большим трудом объехала аварию. Результатом было совершенно ожидаемое опоздание. Я припарковалась и бегом бросилась в клинику. Ведь там не объяснишь, что у меня родственники и сломанная кофеварка! Однако на входе меня остановил омоновец, преградив дорогу:

— Не положено. Медцентр закрыт.

— А что случилось? — запаниковала я, пытаясь заглянуть поверх широких плеч в помещение.

— Проверка.

— Господи, какая ещё проверка, я там работаю, мне надо…

— Девушка, — строго сказал мужчина, а потом оглянулся и тише добавил: — Идите домой, ещё спасибо скажете потом.

У-у-у, как всё плохо! Ну ладно. Раз уж так повезло, силой прорываться не буду. Отбрешусь как-нибудь. Мало ли, что случилось… Поеду прямо с утречка сдам машинку в ремонт, быстрее готова будет.

Интересно, из-за чего у нас такая проверка случилась? Прямо с ОМОНом и «не положено»…

Мастер в сервисном центре повертел мою машинку во все стороны, пытаясь расспросить, что я сделала не так, но я не могла ему ответить, что родня сломала кофеварку, поэтому просто сказала, что та «вдруг» перестала работать. Парень вставил вилку в розетку и щёлкнул переключателем на задней панели машины. Та включилась, осветив нас экраном, но работать всё ещё не хотела. Я с надеждой глянула на мастера:

— Это можно починить?

— Можно, чего ж нельзя, — он пожал плечами, выключая машину. — Сейчас заполним бумагу, я посмотрю в течение нескольких дней. Как только будет готово, я вам позвоню.

— Блин, как мне жить несколько дней без кофе? — вздохнула, вытаскивая из сумки чек и гарантийный талон.

— Купите капельную кофеварку! — фыркнул парень от смеха. Хорошо, что он смеялся, если бы серьёзно сказал мне такое, я бы его убила на месте! После кофе из моей машины любой другой, кроме эспрессо из кофейни, кажется кошачьей мочой!

Получив документ о сданной в ремонт машинке, я вышла из ателье и вздохнула. Отлично, целый день свободен, но что с ним делать? Домой ехать и смотреть на любаньских гостий? Ой нет, спасибо большое… А вот к папаше съездить надо было бы. Посмотреть ему в глаза и спросить, что ж он сестрицу с племянницей не приютил?

Точного адреса я не знала, но помнила дом, в котором папа снимал квартиру. Примечательный дом рядом с парком — большой загогулиной. Добираться до этого дома, согласно Яндекс-карте, всего сорок минут с учётом утренних пробок, поэтому я села в машину и поехала, даже не зная, с чего начну разговор. Не виделись мы всё-таки больше десяти лет…

Припарковав машину у тротуара, я прошла под аркой и остановилась во дворе. Двором это, конечно, не назовёшь, просторы тут о-го-го! Школа за забором — ещё каникулы, поэтому дети все на детских площадках, прыгают, бегают, копаются в песке… Так, от арки направо, первый подъезд. Если память мне не изменяет, то на третьем этаже и будет квартира, которая мне нужна. В подъезде ожидаемо пахло кошками и мокрой резиной от детских колясок, которые стояли почти в каждом пролёте. На третьем колясок не было, но в предбаннике, как и раньше, были свалены на старой этажерке кроссовки разных размеров и стоптанные женские туфли. Прикинув на глазок, сколько лет должно быть моим единокровным братьям, я поняла, что не ошиблась, и надавила на кнопку звонка.

Громкая трель раздалась как раз в тот момент, когда дверь распахнулась. Я даже удивилась в первый момент — как быстро открыли, но потом увидела вихрастого мальчишку в футболке цветов питерского «Локомотива», который наткнулся на меня и уставился большими карими глазами. Очень похожими на Женькины.

— А вы кто? — спросил.

— Я к твоему папе, он дома? — вопросом на вопрос ответила я. Пацан мотнул головой куда-то вглубь квартиры и издал вопль:

— Па-ап! К тебе!

Поверх его головы я увидела папу, который вышел из комнаты. Поседевшего, постаревшего, нацепившего на нос очки, но отца. Он передвинул очки на лоб и подтолкнул мальчишку:

— Димка, давай, беги куда бёг. Вы из соцзащиты? Проходите, я вам всё покажу.

— Я не из… — в горле пересохло, я глотнула и продолжила: — Не из соцзащиты, папа.

Он уставился на меня с прищуром, а потом словно прозрел. Широкая улыбка расплылась по лицу, пап оглядел меня с головы до ног и закивал:

— Юлечка, как выросла дочка-то, надо же! Сколько лет прошло? Ну, ты проходи, проходи.

Он принялся подталкивать меня к кухне, почти силком усадил на табуретку и огляделся:

— Так, где ж у меня чайник-то? Сейчас чайку попьём… Сейчас.

— Да я, собственно…

— Нет уж, сначала чаёк, потом разговоры!

Он нашёл пузатый красный в белые горохи чайник среди неубранной посуды и набрал в него воды. А я сидела, как дурочка, и понимала, почему тётя Лена не приехала пожить к папе…

 Глава 8. Секс в подсобке с полотенцами

14 августа, среда

Я пила чай из кружки с вишенками и слушала, как папа рассказывает о своих сыновьях. Мальчишка, с которым я столкнулась в дверях, был средним, десятилеткой. По словам родителя — очень способный, но слишком увлечённый футболом. Старший, которому исполнилось тринадцать, учился в Суворовском и дома появлялся только на каникулах. А младший, пяти лет, сейчас играл в своей комнате, появившись лишь раз, чтобы взять пачку печенья.

— Вот такие у меня мальчики, твои братики, — с гордостью завершил рассказ папа. — Ну, а вы с Женечкой как живёте?

— Я работаю, Женька поступила в институт на экономический. Собственно… А где твоя жена?

Спросила, и мне стало неловко. Помню, когда-то я эту женщину терпеть не могла. Она увела папу от нас и от мамы… А теперь… Ну, как-то всё равно стало. Мы и без него неплохо выросли.

— Ната… Она ушла, — горестно ответил папа. — Бросила нас.

— Как это? — удивилась.

— Вот так. Я думаю, это мне расплата за всё, что я сделал в жизни.

Лёгкий пафос никак не вязался с папиным пивным животиком, обтянутым майкой-алкоголичкой, и с лысиной, блестящей в последнем августовском солнце. Но, надо отдать должное родителю, он выглядел не смирившимся с судьбой. Он был настроен решительно, чтобы бороться и плыть против течения, как любой уважающий себя лосось.

— А почему она ушла? — пытаясь отогнать видение храброго лосося, спросила я.

— Сказала — это не то, о чём она мечтала.

Папа обвёл растерянным взглядом кухню, задержавшись на плите, по которой полз одинокий усатый таракан. Один меткий удар тапком — и незваный гость упал на линолеум, дрыгая лапками в агонии. Чай запросился наружу, а мне захотелось сбежать и долго отряхиваться на лестнице, но я сдержалась усилием воли. Мне нужно спихнуть сюда тётку с дочуркой! Долго я эту сладкую парочку не выдержу, тем более без Женьки!

— Понятно, — ответила.