– Не совсем.

Гарретт задумчиво кивает.

– Тогда приходи на вечеринку. В четверг сообщу подробности.

Он ушел прежде, чем я успела возразить. Оставшись без зонта, я сломя голову помчалась вверх по лестнице к спасительному укрытию, бормоча про себя:

– Вот так джентльмен!

На ступеньках я все же оглянулась через плечо, только на секунду, но он уже смешался с пестрой толпой других студентов с зонтиками.

Я отряхнулась от дождевых капель, а заодно и от мыслей о Гарретте, который сегодня весь день вел себя как-то странно.

Зажужжал телефон, и я сейчас же забыла о Риде, потому что пришло сообщение от Зака.


«Как насчет мороженого? Сегодня вечером? Только мы вдвоем. Я знаю одно местечко».


Я радостно улыбнулась и ответила согласием. Возможно, когда Гарретт в следующий раз спросит, есть ли у меня парень, я наконец смогу ответить «да».

3

– Признайся, Зак, как тебе удалось выпросить приглашение на эту вечеринку? – спросила Корри, шагая рядом с Хейли, своей сестрой-близняшкой. Я держусь чуть позади. Все мы направляемся по адресу, который в пятницу сообщил нам Зак.

– Ничего я не выпрашивал, – раздраженно пробурчал Зак. – Один парень с занятий по экономике пригласил меня и сказал привести с собой каких-нибудь классных девчонок.

Я не успела скрыть глупую улыбку, оттого что меня назвали классной. Наверное, Корри с Хейли привыкли слышать такое, ведь они самые что ни на есть классные девчонки, особенно когда на них облегающие платья и сапожки на высоких каблуках. Но для меня это приятная перемена – как я уже говорила, обычно меня называют милой.

Я не поддалась на настойчивые уговоры Корри и не надела одно из ее платьев в облипку, предпочла что-то более привычное и вдобавок практичное, учитывая, что на улице около пяти градусов мороза. В джинсах, свитере и ботинках я чувствую себя куда увереннее. К тому же джинсы и свитер облегают фигуру, а ботинки на небольшом каблуке, так что, возможно, я и впрямь выгляжу отпадно. Ну, вроде того.

Я бросила украдкой взгляд на телефон, проверяя, нет ли эсэмэски от Гарретта. Мне немного неловко – я сообщила ему в последнюю минуту, что не смогу прийти на его вечеринку, но, надеюсь, он поймет. В особенности если на работе в четверг я предъявлю ему новый пункт в своем резюме – доложу, что у Энни Гилмор появился наконец парень.

Что-то коснулось моей ладони, и я поняла, что это пальцы Зака. Он не смотрел на меня, продолжая разговаривать с Хейли, так что, возможно, это вышло случайно.

Он покосился на меня, затем так же быстро отвел взгляд.

Хм. Пожалуй, это все же не случайность.

Я не смогла удержаться от улыбки, убирая телефон. Гарретт не потрудился ответить, а значит, он, скорее всего, уже пьян или увивается за кем-нибудь, спеша утешиться после разрыва с прежней подружкой. А может, он вовсе забыл о своем приглашении и его нисколько не волнует, приду ли я.

Я поднялась вслед за всеми по лестнице, чувствуя себя как-то неуютно, будто я обманщица или самозванка. Из дома звучала оглушительная музыка. Я не привыкла бывать на вечеринках, меня преследовало ощущение, будто это написано у меня на груди огромными буквами, прямо на свитере с не слишком глубоким вырезом. Но в доме полным-полно полураздетых подвыпивших девиц, которые едва держатся на ногах, и я поняла, что в такой толпе меня вряд ли кто-то заметит и тем более станет придирчиво оценивать. Это меня немного успокоило.

Хейли сразу же утащила Корри прочь, но та успела крикнуть мне в ухо:

– Помни, не пей ничего подозрительного. Только то, что у тебя на глазах налили из большого бочонка.

– Спасибо, мамуля! – прокричала я в ответ, и Корри исчезла в толчее. Я почувствовала, как чья-то ладонь легла мне на талию. Это Зак.

– Она права, сама знаешь, – проговорил он, касаясь губами моего уха. – Смотри внимательно, что пьешь. Иногда встречаются жуткие придурки.

Он отвел меня к бочонку с пивом, нашел два чистых пластиковых стакана, наполнил и один протянул мне. Я сделала глоток. Вообще-то я почти не пью, но пиво мне, пожалуй, по вкусу. Обычно мне довольно одного стакана. Самое большее, двух.

Я собиралась спросить, что люди делают на вечеринках вроде этой, но Зак взял меня за руку и повел в заднюю часть дома. Здесь заметно тише. Не то чтобы совсем тихо, но терпимо. Мы нашли свободный уголок. Зак мягко оттеснил меня в глубину комнаты, к окну, подальше от толкотни. Я прислонилась плечом к стене и отхлебнула из стакана.

Сегодня Зак без очков, и хотя его очки мне нравятся, сейчас он выглядит ничуть не хуже. Его синие глаза, темные при этом освещении, пристально изучают меня.

– Скажи, что я не единственный, кто почувствовал ту кошмарную вонь сегодня на политологии, – сказал он.

Я сделала изумленное лицо и прыснула.

– Что это было?

– Спроси лучше, кто это был. Парень с афрокосичками, который постоянно грызет на лекциях какой-то птичий корм, или длинная девица в первом ряду, которая пьет шоколадное молоко как подорванная, будто боится, что его отнимут.

– Парень с птичьим кормом, – уверенно заявила я. – Едва ли эта дрянь способствует пищеварению. Если, конечно, ты не принадлежишь к семейству пернатых.

У Зака вырвался короткий смешок, от уголков его прищуренных глаз разбежались веселые лучики.

– К семейству пернатых? Боже, вот поэтому ты мне и нравишься, Энни.

Я немного покраснела и снова приложилась к стакану. В комнате тепло, но, может, если побольше выпить, то пройдет этот мандраж? Ну почему я так безумно нервничаю рядом с парнем, которому, похоже, действительно нравлюсь? Это не поддается никакой логике, но что тут поделаешь.

И, будто прочитав мои мысли, Зак добавил уже серьезным голосом:

– Жаль, что я не встретил тебя год назад.

– Почему? Что произошло год назад? – нахально спросила я, стараясь говорить уверенно, но выходило… робко и пискляво.

Зак на мгновение отвел взгляд.

– Я связался не с тем человеком. Думаю, рано или поздно такое случается с каждым из нас, верно?

«А с некоторыми из нас вообще ничего не случается», – мысленно добавила я.

– Что произошло? – повторила я вопрос, цепляясь за возможность побольше узнать о Заке, хоть не уверена, что я и вправду хочу слушать о его бывшей.

Он посмотрел на свой стакан с пивом, к которому почти не прикасался.

– Ее звали Мелисса. Вначале она казалась славной. Забавной и немного… более безбашенной, чем я. С ней я чувствовал себя живым, юным и всякое такое.

«Но мы в самом деле молоды», – хотела возразить я, однако промолчала.

– Но потом как-то незаметно все изменилось, пошло вразнос. Мы начали поздно возвращаться домой в нарушение всех правил. Почти каждую ночь. Мои родители бесились, но, думаю, в душе они, возможно, понимали, что иначе не бывает, когда растишь семнадцатилетнего сына. Потом к этому прибавилась выпивка. Я особо не усердствовал, а Мелисса пила много. Мне часто приходилось отвозить ее домой, а затем тайком пробираться в спальню, стараясь не попасться на глаза ее бдительной матери и надеясь, что Мелиссу не вывернет наизнанку прежде, чем я затащу ее в ванную.

– Господи…

– Да… Но, несмотря на все это, я не чувствовал, что приближается грандиозный финал.

«Ничем хорошим такая история закончиться не могла», – тоскливо подумала я.

Зак перевел дыхание, будто пытаясь освободиться от тяжкого груза, и я терпеливо ожидала продолжения.

– Старший брат Мелиссы иногда снабжал ее травкой. Я не курил – не потому что я святоша, просто играл в школьной баскетбольной команде и не хотел рисковать, понимаешь?

Я молча кивнула.

– Но… однажды она оставила пакетик с травой у меня в машине, когда я отвозил ее к подруге. Забыла на переднем сиденье. Я опаздывал на тренировку и гнал как бешеный. Напоролся на полицейского и…

У меня упало сердце.

– О нет.

– Да. – Школьные приятели до сих пор зовут меня мелким наркоманом, им кажется, что это смешно. Но, как ты можешь себе представить, родители вовсе не нашли забавным, когда меня доставили в участок с дозой марихуаны.

– Зак. – Я положила ладонь ему на плечо. – Мне так жаль.

Он пожал плечами, глядя поверх моей головы.

– Наверное, хорошо, что так вышло. Это научило меня принимать трудные решения. И быть разборчивее в выборе друзей. – Мы встретились глазами. – И девушек.

У меня пересохло во рту.

Взяв оба наших стакана, Зак поставил их на подоконник у нас над головами, потом обхватил ладонями мою талию. Я почувствовала, как нестерпимо громко забилось сердце. Ну вот, свершилось наконец. Зак Харрисон собрался меня поцеловать.

– Ты мне нравишься, Энни, – прошептал он, склоняя голову и прижимаясь лбом к моему лбу. – Ты умная, с тобой весело, и у тебя самые большие, самые потрясающие голубые глаза, какие я только видел в жизни. Мне нравится, что я мог бы пригласить тебя когда-нибудь домой и познакомить с мамой, не обливаясь холодным потом от страшного предчувствия. Мне нравится, что рядом с тобой у меня появляется желание стать лучше…

– Эй, Харрисон!

Услышав окрик, мы с Заком на мгновение застыли на месте. Потом он медленно повернулся, бросив на меня выразительный взгляд, в котором ясно читалось: «Это еще не все».

О господи, надеюсь, так и есть.

– В чем дело? – спросил Зак.

Увидев, кто за ним стоит, я издала тихий стон. Неспроста голос показался мне знакомым.

Заметив меня, Гарретт Рид изумленно вскинул брови, потом перевел взгляд на Зака и прищурился, будто оценивая крохотное расстояние, разделяющее нас.

Кажется, я готова поклясться, что по лицу его пробежала тень, но в следующий миг губы Гарретта растянулись в обычной усмешке.

– Ты привел ту девушку, Корри, верно? – спросил он Зака, полностью меня игнорируя. Замечу, это для него весьма типично. Зак кивнул. – Она напилась в хлам, старичок. Кто-то должен увести ее отсюда. Сестра ее набралась еще больше, совсем на ногах не стоит.

– Уже? – недоверчиво переспросила я. – Мы пришли всего десять-пятнадцать минут назад.

Гарретт пожал плечами, не глядя на меня.

Я со вздохом отстранилась от Зака и неохотно отступила на шаг.

– Я уведу ее. Она моя соседка по комнате.

– Думаю, мне следует заняться Хейли, – сказал Зак без всякого энтузиазма в голосе. – Ты сможешь проследить, чтобы Корри не добралась до бочонка с пивом, пока я буду доставлять домой ее сестру? Потом я вернусь и…

– Я помогу, – предложил Гарретт.

– Поможешь? – удивилась я.

– Это моя вечеринка. Я не могу допустить, чтобы пьяная девушка в коротком платье и примерная девочка шли домой одни в темноте.

Так он хозяин дома? Значит, это и есть вечеринка Гарретта? О боже, из всех идиотских совпадений…

– Я же сказал, что вернусь за ней, – возразил Зак. Его голос прозвучал непривычно резко.

– Как знаешь, старик, – хмыкнул Гарретт. – Но пока ты будешь отводить домой первую сестричку, кто знает, что успеет отчебучить вторая…

– Он прав, – неохотно признала я. – Ты заберешь Хейли, а мы с Гарреттом уведем Корри.

– Так ты с ним знакома? – спросил Зак, дернув плечом в сторону Гарретта.

– Мы вместе работаем.

Зак перевел взгляд с меня на Рида, затем коротко кивнул.

– Отлично. Спасибо, приятель. Я тебе действительно благодарен.

Уверена, последней фразой Зак дал понять Гарретту, что здесь его территория. Что я вроде как в его орбите. И мне кажется… отчасти так и есть.

Гарретт ответил кивком. Он по-прежнему на меня не смотрел, отводил глаза, и почему-то это меня задело. Неужели его обозлило, что я отказалась прийти на его вечеринку? Точнее, думала, что отказалась…

Зак обещал прийти, как только доставит Хейли в ее комнату, и пропал в толпе.

Я ожидала, что Гарретт начнет брюзжать, но тот махнул в сторону соседней комнаты.

– Твоя подруга там. Она пришла в пальто?

– Да, наша одежда в большой куче у входной двери.

– Тогда попробуй до нее докопаться. А я схожу за твоей соседкой.

Рид повернулся, чтобы уйти, но я схватила его за рукав.

– Гарретт. – Он задержал взгляд на моей руке, прежде чем посмотреть мне в глаза. Его лицо было лишено всякого выражения. – Спасибо.

Он медленно наклонил голову и произнес:

– Не за что.


Полчаса спустя мы с Гарреттом сидели бок о бок на моей кровати и давились от смеха, глядя на пьяную Корри, бесформенной грудой лежавшую на постели – стоило ей рухнуть на кровать, как она немедленно отключилась.

– Может, нужно закрыть ей рот, как ты думаешь? – подал голос Гарретт.

– Только если она начнет храпеть, – отозвалась я, наблюдая, как Корри закинула руку за голову и громко всхрапнула, прежде чем перевернуться на бок.

– Ну ладно, – произнес Гарретт немного погодя.

– Ладно… – пробормотала я, думая, что за этим последует что-нибудь вроде «мне пора».