– Присматривать за О’Нил будет для меня не труднее, чем тебе присматривать за блондинкой, у которой ты висел в прошлом году на хвосте.

– О, не напоминай мне. Это сущее чудовище.

Джесс знал, что Энрике чуть не расстался с жизнью, выполняя предыдущее задание. Бывшему приятелю блондинки не понравилось, что она принялась снабжать информацией Вальде. Это было опасно, слишком опасно.

– Не нравится мне все это, Баррен, – неожиданно заявил Энрике.

Удивленный Джесс посмотрел на своего друга. Ему никогда не приходило в голову, что Вальде сможет бросить их дело.

– Тебе никогда не приходило в голову, сколько времени мы тратим на путешествия. Как мало мы знаем людей – иных, чем те, с которыми мы общаемся по долгу службы. Я старею, мой друг. И хочу иметь жену и детей.

– Нам немногим больше тридцати. А ты говоришь так, будто мы уже старики. – Джесс отбросил ногой камушек.

Слова Энрике произвели на него тяжелое впечатление. Было такое ощущение, что он тоже больше не хочет заниматься этим делом, потому что встретил Осень.

Он понимал, что говорит Энрике. Но он не хотел слышать этого. Вальде был добрым другом. Без него особый международный отряд не был бы тем, чем он стал сейчас.

Должно быть, Энрике почувствовал, что Джесс расстроился, потому что сменил тему и перевел разговор на современные события.

– Еще была какая-нибудь погрузка?

– Большой груз пришел вчера в Феникс.

Энрике присвистнул, когда Джесс протараторил ему цифры.

– Кто-то наловчился использовать эти раскопки как прикрытие. Большинство блюстителей порядка в районе сейчас сосредоточилось здесь.

– Что обеспечивает нашим людям возможность успешно проворачивать дела.

– Ты по-прежнему думаешь, что О’Нил – самый вероятный из всех кандидат?

– Пока да. У нее связи с заграницей. Представляется странным, что она никогда не имела контактов со своими родственниками до прошлого года. Но вот она приезжает сюда – и появляются наркотики.

– Не лишено смысла. А как насчет Риккера? Он ведь тоже может быть замешан в этом деле.

– У него на это мозгов не хватит. – Энрике похлопал Джесса по плечу.

– Мне нравится это в тебе, Баррен. Ты никогда не сваливаешь все в кучу и всегда попадаешь в точку.

Джесс проигнорировал комплимент, подозревая, что Энрике над ним подшучивает.

– Пойдем, амиго. У нас много дел. – Он криво усмехнулся. – Я намерен отдаться работе.

Энрике застонал.

– Какая нелепость!

Джесс пожал плечами:

– А ты останешься на ночь?

Энрике покачал головой.

– Нет, сегодня вечером лечу домой.

Джесс попрощался с Энрике и начал разыскивать Осень О’Нил.


Что за утро, думала Осень, спускаясь к руслу реки, к кустарнику, где Арло Росс и его команда разгружали мулов. Сначала – Большой Хозяин, теперь – Арло. Это было не так-то просто – повстречаться даже с одним родственником, не говоря уж о том, чтобы повстречать сразу двух. В один и тот же день.

Дед приехал с Арло. Она хотела бы, чтобы он остался, пока Арло и его двоюродные братья не вернутся сегодня к вечеру домой. Это даст ей возможность подольше поговорить с ним. Она все понимала: Большой Хозяин теперь редко ездил со своим сыном. Осень догадывалась, что он совершил это путешествие специально ради нее. Ее ноги утопали в песке – перед ней было устье реки, окруженное бежево-желтыми скалами. Рядом с кустарником слышалось спокойное ржание мулов. Лучи солнца согревали животных и насыщали воздух чистым запахом земли.

Приближаясь к трем мужчинам, она рассматривала Арло Росса. По одежде он напоминал своего отца. Арло носил серебряный пояс поверх красной фланелевой свободной рубахи и помятую, испачканную глиной шляпу. На этом сходство и кончалось. Когда кто-то начинал изучать черты его лица, то более светлые пряди волос, прямой нос, высокие скулы и тонкие губы напоминали о белых. Осень вспомнила одну из фотографий ее матери Действительно, внешность Арло подтверждала его английские корни по материнской линии, по линии Эммы Росс, белой школьной учительницы, на которой женился в свое время Большой Хозяин.

Осень подошла поближе. Скрипнул гравий, и Арло поднял голову. Взмахом руки он привлек внимание двоих других. Они смотрели с неукротимой враждебностью. Ни один не шагнул вперед – ей навстречу. Ни один не спросил, зачем пожаловала.

– Яа Еэ, дядюшка! – поприветствовала она высокого мужчину по-навахски.

Он не ответил, продолжая разглядывать ее.

Собравшись с силами, она снова заговорила:

– Что вам еще нужно распаковывать?

Он проигнорировал ее вопрос и с досадой проговорил:

– Ничего удивительного, что белая снова копает нашу священную землю.

В душе Осень почувствовала ненависть, когда услышала слова о белых. Но она сдержалась, чтобы он не заметил ее негодования.

– Эти реликвии бесценны, Арло Росс. Их нужно описать и изучить. Это все, что делают ученые. Ничего больше.

Ее не удивило, когда он не ответил. Арло вел себя так же, как и мать Осени – в том именно плане, что отвергал одну из культур, наследником которой был. Разница была лишь в том, что Дора Росс ушла из племени и заявила о своей принадлежности к белым. Арло же ненавидел любого, кто был связан с миром белых.

– Мы делаем все, что в наших силах, чтобы сохранить это место, Арло.

– Это только подтверждает, что ты не индианка. Ведь вы копаетесь в могилах предков, – упорствовал он.

– А как насчет вашего участия в этом? Уверена, что вы довольны своими доходами по этому контракту. – Она указала на мулов и припасы.

Вместо того чтобы оправдываться, дядя ухмыльнулся. В его ухмылке не было ничего дружеского. Холодные огоньки, лишенные какой-либо человеческой теплоты, таили его веки.

– Мы делаем то, что положено. Духи все равно защитят дом предков, а они будут преследовать тебя и этих белых людей.

– Ну, конечно. Но никакого вреда развалинам не будет причинено, – с готовностью согласилась Осень. Она не обратила внимания на угрозу. Ей вспомнились слова отца. Непроизвольно она опять пропустила цепочку от своего талисмана между пальцев. Арло проследил за ее жестом и окаменел, увидев самородок.

– Возвращайся домой. Возвращайся назад, к своей городской жизни.

– Никогда. Я такая же индианка, Арло Росс, как и ты. Ты можешь отрицать все, что угодно, но факт остается фактом: я должна остаться в пустыне.

– Посмотрим. – И он, не долго думая, отвернулся от нее, сделав знак своим спутникам, которые тут же занялись разгрузкой. Единственными звуками в неподвижном раскаленном воздухе были негромкие возгласы в те моменты, когда они поднимали тяжелые тюки, да приглушенный топот копыт, когда мулы удалялись в пески, чтобы избавиться от мух.

На несколько секунд она застыла на месте, стремясь преодолеть свой гнев. Ей очень хотелось разразиться неистовой бранью в ответ на их холодную ненависть. Но такая ее реакция только подтвердит их правоту: в обычае племени навахо было принимать неприятности молча. Только своим терпением и решительностью она может завоевать уважение соплеменников.

Уже когда она собиралась уходить, с плато, где разбивали палатки, спустился Фрэнк Риккер.

– О-о, мисс Высота и Сила! Только не говорите мне, что вы направляетесь помогать распаковывать поклажу.

– Похоже у тебя и так все прекрасно. – Если бы это был кто-нибудь другой, она бы тут же предложила свою помощь. Но Риккер не нуждался в ее сочувствии. Он всякий раз стремился использовать любую возможность подразнить, а то и оскорбить ее.

И сейчас Риккер шагнул поближе к тому месту, где она стояла. И остановился совсем рядом. Осень хотела было отступить, но если бы она сделала так, то это было бы признанием поражения. Выше Риккера на дюйм, она стояла, не двигаясь, и смотрела ему в глаза. Он дотронулся до бирюзового талисмана. Костяшки его пальцев нечаянно задели ее груди. Прикосновение заставило ее вздрогнуть, и мурашки побежали по спине. Но она осталась стоять, где была.

– Все ищешь подходы к индейцам?

Осень схватила его за запястье и с силой надавила на нерв, заставив пальцы разжаться. Когда она почувствовала, что он выпустил самородок, то отпустила его руку, пересиливая желание впиться в нее ногтями.

– Не твое дело, Риккер.

Его смех был скорее похож на мычание, когда он приблизил свое лицо к ней. На этот раз Осень отпрянула.

– Не прикасайся ко мне.

Выражение лица Фрэнка стало отталкивающим.

– Неужели не прикасаться? Думаешь, ты слишком хороша для меня?

Осень затаилась, готовая к защите и атаке. Его губы скривились.

– Или, может, ты предпочитаешь краснорожих? Индейская кровь бурлит?

К ее удивлению, вперед выступил ее дядя. Под взглядом Арло Риккер отступил.

– Возвращайся к своей работе, чинуша. – Акцент Арло усиливался и становился все заметнее. – Она не заслуживает оскорбления.

Так. Это уже похоже на семейную солидарность. Откровенное высказывание Риккера вызвало ответную реакцию Арло.

– Вот в этом ты прав, – ухмыльнулся Риккер. – Кому такая понадобится?

Осень бросила взгляд на Арло. Он стоял не двигаясь. Никаких эмоций на лице. Но Осень чувствовала, что его переполняет гнев. Ненависть, как змея, скользила вокруг него.

Фрэнк не обратил внимания на опасность. Или, может быть, он был слишком толстокож, чтобы понять ситуацию.

– Не могу тебя понять, Росс. Что-то ты не слишком смахиваешь на индейца. Зачем нарываться на неприятности, в которых нет нужды, когда ты можешь уйти к белым.

– Ты ничего не понимаешь… – сказал Арло. – И никогда не поймешь.

– Зато вон она наверняка все понимает. Такая же полукровка, как и ты. Ей так хочется быть индианкой, что ты, возможно, смог бы оказать ей услугу, отведя ее в кусты и…

От ее пощечины голова Фрэнка дернулась, и звук отозвался эхом в тишине. Он медленно поднял на нее глаза. На его щеке остались красные следы. Он шагнул к ней.

– Тебе это даром не пройдет. Ты…

– Риккер!

Его голова от неожиданности дернулась. Осень повернулась на звук приближающихся шагов, но держала Фрэнка в поле зрения. Джесс Баррен встал рядом с ней.

– Неужели тебе нечем заняться, кроме как изводить женщин или…

– Ты прав, Баррен. Ничтожества вроде них только и способны на рабский труд – и то когда они трезвые. – Он пренебрежительным жестом указал на Арло и других.

Трое мужчин шагнули вперед. Джесс встал перед Риккером и тихо заговорил на возбужденном навахо. Осень силилась понять, что они говорят, но могла только уловить отдельные слова. Слишком сильные эмоции мешали понять смысл.

Когда Джесс кончил говорить с Арло, он повернулся и смерил Риккера холодным взглядом.

– Это моя земля, Риккер. Я не стану терпеть оскорбления, которые ты себе позволяешь. Собирай свои манатки. Я обращусь к твоему начальнику, и тебя уберут.

– В чем дело, Баррен? Правда глаза колет? Я попал в цель?

– Единственная цель, в которую следовало бы попасть, – это ты. Если ты сейчас же не уберешься отсюда…

Выражение лица Фрэнка ожесточилось, когда он шагнул вперед.

– Проваливай. – Джесс говорил тихо, и его голос звучал как бархат, под которым скрывалась сталь.

Даже воздух раскалился. Животные замерли, чувствуя напряжение между людьми. В течение нескольких секунд царило молчание. Осень видела напрягшиеся узлы мускулов под кожей Джесса. Арло не двигался. Грязное ругательство донеслось до них, когда Фрэнк свернул на дорогу и скрылся из виду.

3

С того момента, как Фрэнк Риккер скрылся из виду, внимание всех сосредоточилось на Осени. Она внимательно смотрела на своего дядю и на дальних родственников, испытывая желание выразить благодарность, но, не зная, как это сделать. Риккер ненавидел Арло, Арло ненавидел ее… А она кого ненавидит?.. А ведь круг должен где-то сомкнуться…

Неожиданно жара и напряжение сделали свое дело: она почувствовала приступ тошноты. Осень повернулась и направилась к руинам. Ей надо было где-то укрыться. Арло и Джесс не пытались остановить ее. Ей были слышны резкие интонации навахо, когда они заговорили между собой.

Как только она собралась перейти через русло, Джесс догнал ее.

– Я очень сожалею, что все так случилось. Не обращай внимания на Риккера. Не каждый думает, как он.

– Арло полон такой же ненависти, как и Риккер.

– Я напомнил Арло одну старую навахскую поговорку: она напоминает нашу – что посеешь, то и пожнешь.

Она раздумывала над этим с минуту.

– Арло вырос здесь. Он привязан к резервации. Здесь он может жить согласно старым обычаям. Чего я не понимаю, так это того, что Риккер то здесь делает. Зачем он работает в Северной Аризоне, питая такую ненависть к индейцам.

– Потому что проект Дэвидсона финансируется из федерального бюджета. Мы зависим от Риккера, несмотря на то, что работаем в пределах частного владения.